– Хорошо-хорошо!
Парень неуклюже схватил Тритона за руки. Тот не стал сопротивляться, лишь проскрежетал:
– Ускорься!
– Сейчас… сейчас… – пробормотала девушка. – Еще чуть-чуть… Ага! Вот она!
Трясущимися руками она продемонстрировала пулю сталкеру.
– Кровь! – закричал Малёк. – У него кровь пошла.
Вобла схватила тряпку, зажала рану. Приказала напарнику:
– Подержи, пока я нож нагреваю.
Пока Глазастая вытирала лезвие и дезинфицировала его над огнем, Малёк, глядя на перекошенное от боли лицо Тритона, приговаривал:
– Только быстрее! Быстрее! Мне кажется, он меня сейчас ударит! Быстрее!
– Убирай! – крикнула девушка, вновь подходя к своему пациенту.
Парень с удовольствием повиновался.
Кожа вокруг раны зашипела, едва к ней прикоснулось раскаленное лезвие. В нос сразу ударил запах паленой плоти и волос. Сталкер зажмурился, но стона подавить не смог.
– Ёж твою в коромысло!
– Терпи!
Вобла быстро перебинтовала рану, сверху наложила еще одну повязку, прихватив штанину, чтобы та не болталась. Вытерла сталкеру пот со лба, протянула заветную фляжку. Тритон жадно выхлебал остатки спирта, крякнул, закашлялся. Из-за того, что не ел со вчерашнего дня и потерял много сил, здоровяк быстро захмелел. Едва шевеля губами, он произнес:
– Чистая работа! Молодец!
– Полежи пока, отдохни.
Сталкер прислонился к деревянному брусу, держащему свод штольни, и сразу же забылся тяжелым сном.
Девушка присела рядом, подперев голову руками, и позволила себе наконец расслабиться. Она тихо всхлипнула, а потом и вовсе беззвучно расплакалась.
Минутная слабость, однако, закончилась быстро. Утерев слезы, Глазастая взяла себя в руки.
– А нам долго тут придется сидеть? – спросил Малёк сталкера.
Тот приоткрыл глаза, тихо ответил:
– Сколько понадобится, столько и будем. Но, возможно, пойдем в глубину.
– В какую еще глубину? – переспросил юнец. – В глубь штольни, что ли?!
– Да.
– Это же чистое безумие! – не скрывая ужаса, пролепетал Малёк. – Зачем?
– Штольня не спасет нас, если мы будем сидеть тут, почти у самого входа. Едва они найдут это место, сразу же направят сюда несколько групп. И сцапают нас, мы даже пикнуть не успеем. Поэтому надо будет уходить глубже. Залечь на дно, понимаешь? Там и пули не достанут, и осколком не заденет.
– Но мы же заблудимся!
– И это не самое худшее, что может случиться с нами, поверь, – сказал Тритон с некоторым злорадством, указывая на черный туннель. – У нас есть оружие, мы можем сделать факелы. Я заприметил вагонетку в том углу. На ней мы легко оторвемся от погони. Как только опасность минует – выберемся обратно.
– А если они взорвут вход?
– Взрывать нас они не будут. Стреляли по ногам – значит, не было приказа убивать. Живьем взять хотят.
– Зачем мы им? – недоуменно спросил парень.
– Чтобы это узнать, надо сначала понять, кто вы такие. Очень важные персоны? Ученые? Почему на вас охотится столько людей?
– И я хотела бы это знать, – вздохнула девушка и спросила: – Как ты себя чувствуешь?
– Нормально, – поморщился проводник. – В заначке есть еще немного обезболивающего. Думаю, до Точки дотяну, а там уже подлечусь как следует. Все будет…
Тритон затих на полуслове, замер, прислушался. Вобла и сама услышала голоса, раздававшиеся совсем близко, в лесу, почти у самого входа в штольню.
– Тут нора какая-то была, – произнес надтреснуто-высокий громкий голос. – Помню, с Боровым давно бродили в этих местах, когда должок с одного его кента вытряхивали. А этот фуфел в бега тогда подался, думал, можно просто так от нас уйти! Вот мы его тогда в этой норе и словили.
– Какая еще нора?
– Что-то вроде пещеры, а может, шахта заброшенная. Я не разбираюсь. Жуткое место, темнотища одна.
– Дык там они и спрятались! Где же им еще быть? Чего раньше молчал, Борода?
– Да сейчас только вспомнил!
– Давай показывай, где шахта твоя находится.
– Ох, поискать надо! Так сразу не скажу, давно это было. Вроде, где-то в этих местах. Угости сигареткой, чтоб лучше думалось.
– Пошли! Потом перекуришь. Ищи давай!
Голоса затихли, растворившись в шуме ветра, гуляющего по коридорам штольни. Беглецы переглянулись.
– Ноги в руки – и в вагонетку! – прошептал Тритон. – Драпаем отсюда! Малёк, найди три-четыре палки.
– Отбиваться будем? – испуганно спросил тот.
– Нет. Факелы сделаем.
– Хорошо. Я сейчас.
Сталкер взял остатки рубашки, которой ему бинтовали ногу, порвал на несколько лоскутов. Намотал на принесенные парнем штакетины. Получились вполне сносные заготовки под факелы.
– Теперь транспорт. – Проводник перевернулся на бок, скривившись от боли, начал медленно подниматься на ноги. На помощь пришла Вобла. – Вагонетка вон в том углу, ее надо попытаться сдвинуть с места. Если сможем – то мы спасены.
– Сделаем! – с задором сказал Малёк и подбежал к ржавому вагончику. Но сместить его не удалось даже на сантиметр. – Тяжелая зараза! Надо вместе.
– Навались! – приковылял на подмогу сталкер.
Вагонетка скрипнула, нехотя покатилась вперед.
– Мы ее так всю дорогу толкать будем? – кряхтя, поинтересовалась Вобла.
– Штольня имеет уклон. Телега накатом пойдет.
– А как же…
– У нее ручной тормоз есть. Толкай давай, хватит болтать!
– Пошла! Сама пошла! – обрадовался парень.
– Залезай, чего глазами хлопаешь? – рявкнул Тритон девушке, закидывая в кузов свой рюкзак и факелы.
– А ты? Давай помогу? – Вобла попыталась взять здоровяка за руку, но тот вырвался.
– Сам справлюсь.
Девушка обиженно глянула на сталкера, но тот лишь прикрикнул:
– Живее!
Вновь послышались голоса преследователей.
– Нашел! Вон эта шахта, про которую я говорил! – уже знакомый высокий голос.
– Молодец, Борода! Только громкость выключи свою. Давайте вперед. И аккуратно – вдруг они там устроили засаду.
Беглецы забрались в вагонетку, затаились, в ожидании, когда та наберет нормальную скорость. Давно забывшие, что такое смазка, колеса противно скрипели, ржавый транспорт разгонялся лениво, позвякивая и сотрясая пассажиров, будто пытаясь скинуть их.
Но вскоре балки по бокам штольни стали мелькать быстрее, а темнота заметно сгустилась. Вагонетка мчалась в глубь штольни.
Глава 9
Вскоре своды туннеля заметно сузились, и расстояние от рельсов до стены практически сошло на нет. Потолок стал гораздо ниже, и, казалось, подними голову чуть выше борта – ее мигом снесет одной из крепежных потолочных балок. Непроглядная тьма, царившая вокруг, сжимала и без того узкое пространство.
Огня факела с трудом хватало, чтобы осветить пару метров впереди. От отблесков слабого пламени в стороны шарахались зловещие угловатые тени, отовсюду доносилось недовольное перешептывание. Малёк все пытался разобрать слова неведомых существ, обитающих во мраке, но ничего внятного так и не расслышал.
Внизу, у рельсов, потревоженные внезапными гостями, пищали крысы. Некоторых зазевавшихся грызунов колеса вагонетки с хлюпающим хрустом перемалывали под собой, и тогда позади сразу начинало раздаваться довольное чавканье сородичей погибших тварей. На некоторое время крысы отставали от беглецов, но потом вновь нагоняли тележку и продолжали истошно пищать.
Штольня уходила вглубь под крутым углом, поэтому транспорт хорошо разогнался. Тритон лишь изредка чуть выжимал тормоз, сбрасывая скорость, чтобы вагончик не перевернулся.
Чем дальше путники летели, тем плотнее становился мрак. Малёк заметно нервничал, забившись в угол кузова, девушка, наоборот, не выказывала признаков тревоги, она сосредоточенно держала факел, освещая путь. Неяркий бледно-желтый свет дрожал, словно боялся неизвестности, опасливо шарил по стенам, открывая взорам гостей туннеля жуткие картины. Повсюду виднелись глубокие борозды – явно следы когтей. Иногда попадались бурые пятна, похожие на кровь. Пару раз в глаза бросались чьи-то полуистлевшие кости.
Малёк хотел выведать у опытного сталкера, кому могут принадлежать эти останки, но тот отмалчивался, бросая на парня хмурые взгляды.
– Патроны есть? Оружие не подведет? Может, и мне что-нибудь дадите для защиты на всякий случай? – не унимался паренек.
Тритон отрицательно покачал головой. Потом и вовсе отвернулся, давая понять, что разговор окончен.
Малёк приподнялся, обреченно посмотрел назад – туда, откуда они прибыли в это пристанище тьмы. Белый квадрат входа уже давно пропал во мраке, но ощущение того, что там, за спиной, остался их единственный шанс на спасение, продолжало одолевать парня. «Может, все-таки не стоило сюда забираться? – думал он. – Может, были и другие пути отступления? – Малец угрюмо зыркнул на сталкера. – Это он затащил нас сюда. Ему терять нечего, он одиночка, давно оторванный от социума зверь. А вот я еще в полном расцвете сил, не пожил совсем. И помирать здесь, в этой земляной норе, совсем не хочется».
Мысли его прервал скрежет под колесами вагонетки. Тележка затряслась сильнее обычного, начала дребезжать, потом заскрипела каким-то надсадным плачущим звуком. Тритон приподнялся, чтобы посмотреть, что случилось, но, потеряв равновесие, свалился обратно на дно кузова и рассыпался в проклятиях.
Вагонетка лязгнула, резко ушла вниз, потом так же резво подскочила.
– Держитесь! – только и успел крикнуть сталкер.
Транспорт дернулся, со всей силы во что-то врезался и полетел вместе со своими пассажирами вверх и вперед. Перевернувшись в воздухе и выкинув людей из кузова, вагонетка с оглушительным грохотом врезалась в стену и развалилась на множество кусков, только чудом никого не придавив.
Тритон приземлился на что-то мягкое, влажное, похожее на шерсть. Остальные, судя по стонам, попадали рядом. Потревоженную раненую ногу пронзила острая боль, но сталкеру хватило сил быстро отползти в сторону – место посадки не внушало доверия. Первой мыслью было, что он упал прямо на медведя. Но разум подсказал, что косолапые в столь глубоких берлогах не живут. Напрашивался другой вариант. Гораздо хуже.
Факел, отлетевший при падении, зашипел в луже неподалеку и потух. Тритон быстро нащупал автомат, пытаясь игнорировать пульсирующую боль, поднялся на ноги. В темноте невольно разыгралось воображение, рисуя не самые веселые картинки.
«Спокойно, держи себя в руках, паря!» – приказал сам себе сталкер. – Разберемся. И не из таких передряг выбирались».
Помог слух – он никогда не подводил, поэтому Тритон полностью положился на него: шагах в десяти стонала Вобла, еще дальше всхлипывал Малёк, а вот зверя слышно не было. Тогда что же это там лежало?
Держа одной рукой оружие, готовый стрелять при малейшей опасности, сталкер нашел в нагрудном кармане зажигалку. Чиркнув колесиком, осветил пространство впереди. Там и вправду была какая-то шерсть – бурая, свалявшаяся в грязные колтуны.
Здоровяк не сразу понял, что это, но когда наконец разобрался что к чему, то невольно начал поминать всех святых. «Уж лучше было встретить медведя. Это же какое-то тотемное божество! Идол, сделанный… Кем?»
Тритон шумно сглотнул подступивший к горлу ком. Чутье подсказывало – если есть следы человека, то ничего хорошего не жди, а если это окажется еще и дикий человек, то вероятность неприятностей возрастает в разы.
Сталкер чуть ближе подошел к находке. Грубо сшитый черными нитками истукан лежал чуть в стороне от рельсового пути и напоминал поверженного в бою монстра. Распростертые лапы, жуткая маска, мощный торс, украшенный у основания плетенными из жил и кожи ремнями.
– Что это? – прошептал почти у самого уха Малёк, заставив Тритона стремительно покрыться холодным потом. Едва не пальнув из автомата, сталкер тихо выругался. Нервы были на пределе. – Это что, какая-то кукла?
– Это идол, – ответил Тритон, промокнув рукавом куртки лоб.
– Идол? – удивленно переспросил парень.
– Изображение божества, – пояснила девушка, протягивая проводнику сухой факел. – Ему поклоняются.
– Тут что, кто-то живет? – спросил Малёк, но ответа на свой вопрос не получил.
Сталкер зажег факел, взял его из рук Воблы и подошел к идолу.
«До чего же безобразная штуковина!» – невольно скривился здоровяк, внимательно рассматривая изваяние.
А в голове его уже начинали всплывать воспоминания всего, что он когда-то слышал от других сталкеров и бродяг. Земляные люди – жуткие существа, обитающие в глубоких пещерах и заброшенных канализациях. Их мало кто видел, а те, кому не посчастливилось все же встретить подземных жителей на своем пути, либо погибли, либо сошли с ума. Дикие каннибалы, когда-то бывшие простыми людьми, ушли в Судный день глубоко под землю, чтобы спастись от радиации. Со временем они приспособились к новым условиям и одичали, а интенсивные аномальные воздействия и выбросы со стороны «Дуги» только ускорили их «преображение». Земляные люди никогда больше не выходили на поверхность. По одной из версий, они и вовсе потеряли зрение, уподобившись кротам.
Тогда, сидя у костра за кружкой спирта, с трудом верилось во все эти байки. Но теперь почему-то показалось, что истории про подземных каннибалов не лишены толики правды.
Идол пролежал здесь явно долгое время, об этом говорил покрывавший его плотный слой паутины. Свежих следов вокруг замечено не было – хороший знак.
– Опасности нет, – резюмировал Тритон. Подсвечивая противоположную стену, он спросил у своих спутников: – А что там с нашим транспортом?
– Восстановлению не подлежит, – с сожалением ответила Вобла, глядя на груду искореженного металла.
– Что произошло вообще?! Почему мы перевернулись? Это вы специально на тормоз нажали? – воскликнул Малёк.
– Утихни, парень. Я тут ни при чем, – ответил сталкер. – Просто крутой поворот, в который мы не вошли. И яма, где нас подбросило. Видимо, за долгие годы грунтовые воды подмыли этот участок пути, и он просто осел.
– И что же мы теперь будем делать? – Малёк поник. – Мы тут застряли?!
Тритон присел на кучку металла, бывшую совсем недавно их транспортным средством, язвительно ответил:
– Почему же застряли? Вход же свободен. Можем вернуться, но только уже пешком, прямо в лапы к тем, с автоматами. Я бы предпочел остаться здесь, переждать. Судя по всему, это, скорее всего, какой-то технологический узел – возможно, для отгрузки горной выработки или хранения оборудования. Есть, где разместиться.
– А как же этот? – Малёк кивнул на идола.
– Он не кусается.
– Тогда надо бы развести костер, чтобы светло было.
– Вот ты этим и займись, – кивнул Тритон и вновь принялся рассматривать находку.
Парень быстро насобирал разного хлама, которым можно было бы хоть как-то поддерживать огонь. Костерок соорудили небольшой, только чтобы не сидеть в полной темноте.
Желудки у всех громко урчали, требуя немедленно подкрепиться. Но еще больше хотелось пить. Парень с девушкой с надеждой глядели на проводника, но тот невозмутимо точил нож. Все знали – скудную провизию надо экономить.
– Есть охота, – робко сказал Малёк, бросая на сталкера грустные взгляды.
Тот невозмутимо посоветовал:
– Лучше вздремни пока.
– На сон что-то не тянет, – буркнул парень в ответ. – Я в туалет хочу.
Тритон громко, со злостью, вздохнул.
– Да я же ничего не прошу, я сам, факел возьму только, – испугано затараторил юнец.
Сталкер одобрительно кивнул. Произнес вслед:
– Подальше только давай.
Блуждать в темных лабиринтах не было никакого желания, но злить здоровяка не хотелось еще больше. Чертыхаясь, Малёк крадучись пошел вглубь шахты.
Над головой все время что-то шелестело, словно пожухлая, осенняя листва. Любопытство какое-то время боролось со страхом, но все же взяло верх. Парень поднял факел выше и вгляделся во тьму.
Мрак под самым потолком был как будто гуще, и даже пламя не смогло до конца разбить его. Лишь неясные силуэты вырисовывались в тусклом свете огня. Летучие мыши.
Содрогаясь от омерзения, Малёк прибавил шагу. Но едва он опустил факел ниже, как одна из ночных тварей спикировала с потолка прямо парню на голову, вцепилась маленькими острыми коготками в кожу и начала рвать волосы.