– Ты что, хабыбзнутая на всю башку, Куколка? – Ходок выбрался из-под неё и стоял рядом, отряхивая песок с джинсов.
– К-кто это был?
– А я почем знаю, что этот мгархут здесь разводит?
– Кто? – Летта и половины не понимала из того, что говорил Ходок.
– Габриэль, кто же еще! – сплюнул Ходок на песок и почесал ногу. – Это его аквариум.
– Какое счастье, что ты оказался здесь! – искренне произнесла Летта и звонко чмокнула Ходока в щеку. – И спасибо, что присмотрел за мной у магов!
Ходок тут же подставил вторую щеку, и Летта с удовольствием чмокнула его еще раз.
– Он велел тебя встретить и провести к нему, – с тоской произнес мальчишка.
– Куда? – полюбопытствовала Летта, балансируя на одной ножке, пока натягивала на вторую туфельку. Сегодня на ней было красное платье в белый горох и белые открытые туфли.
– К нему в замок. Только я внутрь не пойду, – совсем тоскливо сообщил товарищ.
– Слушай, Ходок, —Летта наконец-то обулась и уцепилась за руку рыжего, —а чего вы его так боитесь? И ты, и Маска?
– А ты разве не боишься? – Мальчишка потянул ее в сторону.
– Нет, – покачала головой девушка. – Мне его жалко.
– Жалко Габриэля? – Ходок заливисто захохотал. – Ты че, шмякнулась с верхотуры и грымзнулась темечком?
– А вот и нет! – обиделась девушка, вспоминая свой сон. – Он очень несчастный и очень одинокий.
– Хозяин Перекрестка не может быть одиноким и несчастным по определению, – глубокомысленно заявил Ходок, выводя Летту на тропинку, выложенную красивыми мерцающими камнями. – Потому что, когда он создал Перекресток, он избавился от эмоций, чтобы они не мешали ему быть беспристрастным.
– Как? Откуда ты знаешь? – Летта даже остановилась.
– Легенды Перекрестка, Лялечка, – усмехнулся Ходок и потянул ее дальше по тропинке. – Здесь гуляет множество легенд, и большая часть из них посвящена Габриэлю.
Парень скорчил постную рожу и замогильным голосом начал декламировать нараспев:
– Когда Хозяин Перекрестка был молоди горяч, он встретил смертную и полюбил её. Он хотел дать ей бессмертие, но девушка не согласилась и умерла через сорок лет, и горе его было столь велико, что он потерял рассудок и заключил ее дух в драконице, которая воспитала его, а сам взмолился богам, и боги забрали все его эмоции и чувства, и не может с тех пор Хозяин Перекрестка ни любить, ни ненавидеть. Эй, ты чего? – Ходок удивленно вылупился на шмыгающую носом девочку.
– Бедный Габриэль…
Рыжий заржал.
– Это же легенда! Сказка, миф, выдумка грымзнутого автора! В реале, может, он никогда и не любил, а всегда был такой бесчувственной, холодной, гордой сво…
– Я рад, Ходок, что ты обо мне такого высокого мнения, – раздался в воздухе безэмоциональный голос. – Дальше Лютик пойдет одна. А ты разыщи Маску: негоже его ученице бродить по Перекрестку без сопровождения.
– Как скажешь, – прошептал Ходок и исчез. Летта не успела даже попрощаться.
Перед ней прямо из воздуха материализовались высокие белые стены, украшенные узкими башенками с остроконечными крышами. Подойдя ближе, она поняла, что это лед. Бесшумно раскрылись резные створчатые двери, Летта с замирающим сердцем вошла внутрь.
Все оказалось как в ее сне. Только сидящий на троне Габриэль выглядел очень живым, а вокруг него в различных позах на подушках и просто на полу расположились красивые девушки и парни. Они ленивыми взглядами проводили девочку в коротком платье и вернулись к созерцанию своего властелина, у ног которого сидела девушка с остроконечными ушами и длинными каштановыми волосами, закрывающими спину. Летта восторженно вздохнула: длинные волосы были ее слабостью. Габриэль задумчиво наматывал на палец прядь волос, а девушка, прижавшись щекой к ноге стража, с томным выражением следила за гостьей сквозь длинные ресницы. Летта подошла к трону и замерла, не зная, что ей делать дальше. Габриэль тоже молчал, и Летта почувствовала себя весьма неуютно под его взглядом. Молчание затягивалось, и она начала злиться. В конце концов, она не напрашивалась в гости! Летта развернулась и направилась к выходу. Она не собачонка, чтобы сидеть у ног Хозяина Перекрестка, а если ему нужно, пусть в следующий раз сам приходит!
Раздался тихий мягкий бархатистый смех, словно льдинка попала за шиворот, скользнула по спине и растаяла.
– Мой маленький гордый Лютик.
Летта обернулась. Габриэль все так же сидел на троне, но все его ручные зверьки исчезли.
– А где все? – растерялась девочка.
– Мне не хотелось тебя разочаровывать. Ведь именно так ты представляла меня? – На коленях Габриэля появилась маленькая вертлявая обезьянка в синих штанах. Она показала Летте язык и исчезла.
Девушка начала стремительно краснеть. Ой, мамочки, если он ВСЕ ее мысли прочитал… Габриэль откинулся на спинку трона и рассмеялся. Звонко и заразительно. Летта сначала робко улыбнулась, затем засмеялась следом.
– Я рад, что вы пришли ко мне в гости. – Страж махнул рукой, и появились два мягких кресла, покрытых бледно-голубым бархатом. – Присаживайтесь.
Летта оглянулась, но больше в огромном зале никого не было.
– Я говорю о твоей подруге, – с грустной улыбкой произнес Габриэль. – Адараида!
В голове кольнуло, и Летта прижала руки к вискам, а когда опустила их, увидела белую даму, присевшую в глубоком реверансе перед троном.
– Отец!
Летта ахнула. Так это он создатель белых дам? С ним обещал ее познакомить телохранитель Алмара?
***
Они пили чай с рассыпчатым печеньем. Странно, Летта точно знала, что она здесь и сейчас находится в виде сгустка энергии, но ощущения были настолько реальными – и вкус, и запах. Даже сытость в животе была настоящей! Габриэль сам наливал чай в прозрачные чашки, и это было так уютно и по-домашнему, что Летта поймала себя на мысли, что, может быть, не так уж и плохо сидеть у ног Хозяина Перекрестка?
– Если ты захочешь, – шепнул Габриэль, наклоняясь к ее уху, – я поставлю тебе кресло рядом с собой.
Летта серьезно кивнула. Кто знает, возможно, когда-то ей предстоит сделать выбор, и этот вариант покажется не самым худшим.
Тем временем, страж вернулся к прерванному разговору.
– Я обещал рассказать тебе, как появились белые дамы. – Он замолчал, словно вспоминая. – Я повстречал ее в одном из своих путешествий, на берегу моря. Она стояла на вершине отвесного утеса хрупкая и беззащитная, а ветер рвал белое платье и трепал длинные распущенные волосы. В тот день она хотела умереть, уйти следом за мужем и сыном, которые утонули во время шторма, но я ей не позволил, силой уведя вниз. Я сидел с ней несколько дней, боясь выпустить из вида, боясь, что она покончит с собой. Не знаю, что меня привлекло в этой женщине, но спустя три дня я был влюблен словно мальчишка. Впрочем, я и был мальчишка, и это была моя первая настоящая любовь – искренняя, безрассудная, поглощающая, сметающая все преграды.
– А она? – тихонько спросила Летта. – Она любила тебя?
– Да. Но ее любовь была другой: мягкой, нежной, заботливой и прощающей. Я хотел дать ей бессмертие, но она отказалась: она разрывалась между мной и ее погибшим ребенком, который ждал ее где-то за чертой. Так утверждала ее вера, а у меня не хватило мужества разбить ее надежды. Мы прожили прекрасную жизнь, и через сорок три года я похоронил свою возлюбленную на том утесе, где впервые ее встретил.
– Так ты не запечатал ее дух в теле Катсу? —У Летты защипало глаза, перед ее взором, словно видение, стоял одинокий силуэт над свежей могилой. Ей захотелось подойти к стражу и прижать его голову к своей груди, словно это он маленький мальчик. Захотелось утешить и приласкать, убрать печаль с красивого лица.
– Я слишком ее любил, чтобы поступить так эгоистично, – улыбнулся Габриэль и протянул Летте платочек. – Но я был молод, самоуверен и убит горем, поэтому решил, что смогу создать замену любимой. Я словно одержимый погрузился в работу. Наверное, это не дало мне сойти с ума. Так родилась первая белая дама.
Адараида улыбнулась и, взяв руку Габриэля, поцеловала ее.
– Для всех нас ты отец, брат и муж. Мы любим тебя.
– Ты останешься со мной? – Габриэль смотрел на Летту, но спрашивал девушку в белом.
– А можно мне будет с ней видеться? – спросила Летта.
– Конечно. – Страж погладил рассыпанные по спине черные волосы Адараиды. —Я ошибся, когда думал, что создание этих существ поможет мне забыть возлюбленную. Наоборот – ни в одной из дам я не находил любимых черт. Тогда я подарил свои знания одному из магов, с которым познакомился здесь, на Перекрестке. Ему моё изобретение пригодилось больше.
Все замолчали. Летта другими глазами смотрела на Габриэля и видела в нем одинокого, несчастного, уставшего от жизни мужчину.
– Нет, нет, мой Лютик! – рассмеялся страж своим ледяным смехом. – Не жалей меня, другая любовь спасла меня от одиночества. Просто я рассказываю тебе правдивую историю появления белых дам.
– Как давно это было? – чтобы не молчать, спросила Летта.
– Четыреста лет назад по твоему летоисчислению. Мой милый Лютик, я хочу, чтобы ты отпустила белых дам. Всех, кто захочет уйти. И еще – верни мне венец, эта сила не для людей. Но ты можешь оставить себе кольцо, которое подарил Дик. Оно поможет контролировать оборотней, оставшихся без хозяек.
– Хорошо, – кивнула девушка, понимая, что все равно больше не сможет воспользоваться венцом.
Адараида взяла ее за руку и улыбнулась искренне и радостно.
– Я горжусь тобой, подруга. Ты первая, кто смог отказаться от власти Амодея.
И эти простые слова, сказанные духом умершей девушки, показались Летте самым лучшим подарком. Габриэль протянул ладонь, и на ней материализовался черный венец. Он сжал кулак – и на пол просыпался черный песок, да и его разнес прилетевший из-под потолка ветерок.
– Что ты хочешь взамен? – возвращаясь на трон, спросил Хозяин Перекрестка.
– Свободы! – слова слетели с губ, словно только и ждали этого вопроса. – Прошу снять с меня метку Алмара и кольцо Антео!
– Свобода заключена не в атрибутах, она в сердце. Но я сделаю, как ты просишь, мой маленький Лютик.
– А можно вопрос? – Любопытство перебороло робость. – Кто ты?
– Я ледяной дракон, дракон Перекрестков.
– А правда…
– А это уже второй вопрос, и ответ на него не будет бесплатным.
Летту словно водой из ушата окатило, и тут же по телу прокатился озноб. Она остро почувствовала, что разговаривает не с Сашкой из соседнего двора, а с повелителем Перекрестка.
– Прости, – прошептала она, понимая, отчего жизнерадостный Ходок так робеет в присутствии Габриэля.
Уже подойдя к двери, она оглянулась.
– Почему ты вмешался сегодня ночью?
– Это было не мое решение. Мой… аватар стал слишком самостоятельным. Он будет наказан,– мрачно сообщил Габриэль.
– А ты с ним не согласен? – полюбопытствовала Летта. Ей вдруг стало немного обидно, что Габриэль совершил этот поступок не из-за ревности, но тут она вспомнила, что он может читать мысли. «Я тучка, тучка, тучка. Я вовсе не медведь».
– Я уверен, что он поступил верно. Но я обещал не вмешиваться в твой выбор, – сообщил ей страж. Его глаза смеялись.
– Он был прав, не надо его наказывать, – хмуро сообщила Летта. – Я слишком тороплюсь. Но это не значит, что я сделаю так, как хочешь ты! – с вызовом добавила она.
– Я знаю. До встречи, мой Лютик. – Габриэль показал, что аудиенция закончена.
– Почему ты всегда говоришь «мой Лютик»?
– А разве это не так?
– Нет, – твердо ответила Летта и вышла на улицу под тихий, леденящий душу смех. Все-таки прав Ходок: лучше держаться от Габриэля подальше.
– Лютик!
С валуна встал Маска в своем неизменно белоснежном костюме и с серебряной маской на лице.
Летта радостно улыбнулась и замахала рукой. Как же она по нему соскучилась! По его смеющимся глазам, по спокойному и веселому голосу, по заботе, скользящей в словах.
– Он тебя обидел?
– Нет, он меня чаем напоил!
Зеленые глаза в прорези маски ошарашенно раскрылись.
– Габриэль? – уточнил Маска, беря Летту за руку.
– Ага!
– Мы говорим о Хозяине Перекрестка, малышка?
– Ага!
Учитель крепче сжал ее ладошку и начал чертить в воздухе знаки. Мир Перекрестка поплыл, меняясь. Маска сделал шаг, и они оказались у белой беседки. Летта тотчас бросилась проверять, как там ее цветочек, а маг улегся на траву, наблюдая за ней. Он уже успел пробежаться по знакомым и попытаться выяснить, не открывал ли кто-нибудь проход между миром Дна и его миром. К сожалению, никто из эмиссаров ничего не слышал о кабирах и о том, кто мог бы их натравливать на Танию. Но больше всего Алмара волновало, кто еще знает об Источнике.
– Маска, как твои дела? – Летта села рядышком и, натянув на коленки платье, обхватила ноги руками.
– Пока не женили, – хмыкнул учитель. – А ты? Добралась до короля?
– Нет еще, —вздохнула Летта. – И, по-моему, я влюбилась.
– Вот как? И кто же этот несчастный? – рассмеялся Маска.
– Воин, бретер, грубиян, совершенно невыносимый тип, но такой надежный, сильный, нежный, и ему ничего от меня не нужно. Ни земель, ни приданого, ни титула…
– У тебя есть титул?
– Мой отчим – герцог, – обиженно буркнула Летта. Пусть не думает, что она какая-то там нищенка. – А я графиня, между прочим.
– Это ничего, что я лежу перед вашей светлостью, словно бревно? – прищурились смеющиеся глаза.
– Дозволяю! – великосветски кивнула Летта и прыснула. —Ты ведь августейшее бревно.
– Я бревно-аристократ, – серьезно ответил Маска.
– Что мне делать? Я не хочу замуж!
– Отчего же? – с любопытством спросил маг.
– Знаешь, – Летта положила голову на согнутые колени, – я всегда мечтала, что встречу того единственного и неповторимого, от которого захочу детей. Он будет красиво ухаживать, мы будем ходить на свидания, есть в парке мороженое, танцевать и просто сидеть, обнявшись. Разве я много хотела? Чтобы он любил меня, а я любила его. Жить вместе, готовить ему ужины, вдыхать его запах. Я хотела детей – мальчика и девочку, и чтобы в выходные мы собирались за большим столом, а к нам в гости приходили наши друзья. Но у меня все отобрали! Все! Никто из моих женихов меня не любит. Каждый мечтает завести в храм и затем запереть в башне. А я так не хочу. Я хочу, чтобы меня просто любили! Меня, а не выгодную партию! Ни один из них со мной даже не пытался разговаривать! Только приказы и полная уверенность, что я готова рухнуть к их ногам, как только меня поманят пальчиком! Они все видят во мне ступеньку для достижения цели, а не живого человека. Представляешь, двое из троих сразу полезли целоваться, а третий попытался похитить!
Маска вспомнил, как он недавно поступил точно так же с практически незнакомой ему девушкой, и почувствовал легкий укол совести.
– Так что ты решила?
– Я сбегу. Габриэль обещал мне помощь. – Девочка широко улыбнулась. – Возьму брата и сбегу.
– Куда? – покачал головой Маска. Он был реалистом. – Тебя поймают, запрут в башне и отдадут замуж, не спросив твоего согласия. Может быть, стоит выбрать из этих троих, пока тебе еще дают право выбора?
– Не поймают! А если поймают, то вы с Ходоком мне поможете?
– Лютик, я считаю, что это будет глупый поступок. И вряд ли мы сможем прийти к тебе на помощь, живя в разных мирах.
– Ходок приходил, – едва слышно буркнула Летта.
– Расскажи, – встрепенулся Маска.
Но Летта не успела.
Небо стремительно затягивали тучи. В воздухе раздался клекот, и на землю упали гротескно-изломанные тени.
– Не смотри вверх, – крикнул Маска. От его рук в стороны волнами расходилось осязаемое тепло. – Уходи домой!
– Я не могу, – отчаянно крикнула Летта, пытаясь вернуться в тело. – Меня не пускает!
– Они наложили барьер, – прорычал маг, бросая вверх огненные волны.
Раздался хриплый крик, и рядом с Леттой упала бесформенная вонючая куча обожженного мяса. Но, даже будучи зажаренной до состояния шашлыка, тварь щелкала толстым клювом и пыталась ухватить девочку за ноги. Летта громко завизжала. На создание упал следующий огненный сгусток, и оно, наконец-то утихло, распространяя вокруг себя запах горелой резины. Маска отправлял в небо волну за волной, сбивая летающих гадов группами, но, судя по звукам, меньше их не становилось.