На теле множество синяков, порезов, рваных ран, как если бы она в порыве страсти впивалась зубами во все, до чего дотянется. На полу прядь волос, выдранных вместе с луковицами. Рядом с кроватью несколько ногтевых пластин, принадлежащих погибшей. И тяжелый, раздирающий легкие запах афродизиаков, забивавший все остальное.
Слишком знакомая картина, чтобы вызвать сомнения. И если бы не два «но»…
Одно – запись всего, что она вытворяла сама с собой, сброшенная в сеть кем-то под ником Марик. После просмотра и без экспертов было понятно, в чем дело. Тяжелый вирт. Созданная в сознании реальность, в которой женщина вновь и вновь стремилась утолить все возрастающий сексуальный голод.
И второе… Все время, что эндорианка, калеча и доводя тело до полного изнеможения, «убивала» себя, тот, кто делал запись, находился в этой же комнате. Сидел в углу, наблюдая и за ее тщетными попытками добиться разрядки, которая явно не предполагалась правилами этой жестокой игры, и за продолжавшейся несколько часов агонией, когда ее сердце сдавалось, не выдерживая подобного напряжения.
– И почему я был уверен, что ты здесь?
– Потому что я не отметилась на выходе, – Карина подняла голову, чуть заметно улыбнулась стоявшему в дверях Горбушину.
Так уже было, и не только с ней. Против стремления разобраться в сути дела их полковник ничего не имел, но не уставал повторять, что только в свежей голове могут появиться умные мысли.
Был прав, но, похоже не сегодня!
– Виталий Сергеевич, – улыбка сошла с лица Карины, когда она, наконец, осознала, что именно смущало ее в составленной Матвеем схеме, – а почему мы отказались от версии, что Марик – эндорианец? И почему решили, что это – мужчина?
Полковник хмыкнул – не ему отвечать на эти вопросы, но точку в разговоре ставить не стал:
– Отсутствие связи между временем преступлений и сезонностью паломничества эндорианцев. Это – по первому пункту. По второму – психологический профиль. Мужчины, как таковые, его не интересовали, только в паре с женщиной…
– С чем можно поспорить, – несколько торопливо перебила его Карина. Порывисто поднялась, ухватившись за оставленный Федоровым лист, как за спасение. – Пока разбирались в притоне, Бес… капитан Хворостов, просвещая о нравах эндорианской общины, упомянул, что в нынешнем виде она сформировалась лишь около сорока лет назад.
Она сделала паузу, ожидая наводящих вопросов, но полковник молчал, демонстрируя искренний интерес к тому, о чем она говорила. Хороший стимул. Тем более, когда версия выстраивалась на ходу.
– Про конфликт двух идеологов он рассказал, – Карина вышла из-за стола, уперлась ладонью в его край, – но я откровенно прослушала, да и суть в другом. Братство раскололось, большая часть осталась на Эндоре, меньшая переселилась на Асиан, где полностью ассимилировалась с коренными жителями планеты, отказавшись от принятых у них норм поведения.
– И что нам это дает? – Горбушин переступил через порог, на мгновение оглянулся на закрывшуюся за его спиной дверь.
– Ничего, если не вспомнить, что год на Араксе – триста семьдесят дней. На Эндоре – триста восемьдесят пять. А на Асиане – двести тридцать восемь…
Говорить, что с этим можно работать, Горбушин не стал. Взглядом указал на табло времени, дождался, когда Карина уберет все со стола и, прихватив сумку, подойдет ближе, и лишь тогда произнес тихо, но весомо:
– Умница!
ГЛАВА 4
Из личного дела…
Корзун Игнат Евгеньевич. Год рождения: 2193.
Место рождения: Аракс. Дорджи
Отец – Корзун Евгений Сергеевич. 2150 г.р. Аракс. Дорджи.
Мать – Корзун (Вишневская) Антонина Анатольевна. 2155 г.р. Аракс. Дорджи.
Сестра – Корзун Елена Евгеньевна. 2196 г.р. Аракс. Дорджи.
Образование:
Высшее специальное. Высшая школа СБА (Служба безопасности Альянса).
Базовая подготовка:
2211-2213 г. – Военно-космические силы Аракса. Подразделение: доступ закрыт.
Военно-учетная специальность: доступ закрыт.
2213-2217 г. – Высшая школа СБА. Спецнабор.
Факультет: доступ закрыт.
2217 – по настоящее время – особый отдел розыскной полиции Аракса. Подразделение спецопераций.
Год 2229. Дорджи. Столица Аракса
15 июня. Девятнадцать сорок пять
Разговор с Кариной выбил Старпольского из колеи. Уже и вечер прошел, и ночь, заканчивался следующий день, а на душе все еще оставался осадок. Словно не рассказывал, как оно тогда было, а…
На жалость Влад не то, что не рассчитывал, даже подумать не мог, но… Останься Карина совсем в стороне, было бы проще, а так…
– Набей мне морду. Легче станет.
Влад поднял голову, тут же уперся в спокойный, полный уверенной отрешенности взгляд стоявшего у стены Корзуна.
Что именно тот предложил, было ясно и без дополнительных объяснений, вот только…
Что – только, Старпольский знал, принимать не хотел. Как и тот факт, что тогда они делали каждый свое дело. Ну а то, что один до сих пор иногда просыпался в холодном поту, так это – издержки собственноговыбора. На что подписался, то, в конце концов, и получил. Суровая правда жизни. Вой – не вой, а разложилось именно в такой последовательности.
Ну и как дополнительный аргумент в споре с сами собой – когда все закончилось, мог развернуться и уйти. Специальность имелась, места, где его ждали, тоже.
Но ведь не ушел, остался…
Да и Корзун после сданного кода и подтверждения начальства, что он – свой, глядя в глаза, сказал, что рад. Рад, что он, Старпольский, оказался не тварью. Что он, Корзун, не пошел на крайние меры. Что требовавший результатов шеф согласился еще на один день раскачки…
Для извинений было мало. А вот чтобы согласиться…
– Я все равно не понимаю, с чего вы уцепились за нас? Ваши возможности…
– Не в этой среде, – оборвал его майор. Недовольно скривился, давая понять, что перспектива их плотного общения и у него не вызывает особо положительных эмоций. – Лаборатория, в которой заливают базовые коды, из новых. По нашим каналам этот штамп прошел впервые, по вашим всплыл в четвертый раз.
– В третий, – слегка насторожившись, поправил его Влад.
– Будешь должен, – с намеком хмыкнул в ответ Корзун. – Два факта по Марику, плюс в притоне на Маркмее.
– Держали на контроле…
– Там такой бардак… – дернул плечом Корзун, – удивительно, что вообще всплыло. В центральную базу не сбросили, оригинал кода сначала потеряли, потом вроде как нашли. Мы узнали совершенно случайно, косвенно прошло по другому делу.
– Вот даже как… – угрюмо протянул Старпольский, поднялся.
В отделе только они двое, все остальные следовали правилу, по которому охотника, как и волка, ноги кормили. А то, что рабочий день уже вроде как закончился…
Их – только начинался.
– Утром у тебя будут подробности, – Корзун отлепился от стены. Неторопливо, словно на прогулке, направился к двери.
Тогда он тоже был в гражданке, но в жестах, движениях читалась его принадлежность к офицерской касте. Сейчас же… Немного усталой расслабленности, легкая неудовлетворенность пройденным днем, некоторая напряженность, словно каждым шагом преодолевал нежелание идти…
– Есть наводка на вечеринку спидрадеров. Травка и горелыч – среди самых невинных шалостей.
Корзун остановился, обернулся. Слегка отвел полу пиджака, который даже и не пытался выглядеть скромным. Как намек, что при всем желании не выделяться среди любителей скорости у него не получится.
– Сойдешь за хипера, – Старпольский, расстегнув на рубашке лишь пару пуговиц, стянул ее через голову. Наклонившись, достал из нижнего ящика стола потертую кожаную куртку, натянул поверх облегающей тело майки. – Скажу, что сбросили мне в нагрузку.
– А ты там за своего? – во взгляде Корзуна мелькнул искренний интерес.
– Свои там все прошли через отделы правопорядка, – не улыбнувшись – дернув губами, ответил Старпольский, – а я в разделе – не чужой.
– И чем так любопытна эта вечеринка?
Вот теперь Влад усмехнулся уже по-настоящему. При всей его… неприязни к майору, с ним можно было иметь дело. Никаких лишних объяснений, достаточно намека.
– На просто приглашение не тянет?
– Не от тебя, – Корзун провел растопыренными ладонями по шевелюре, укладывая ее чуть иначе. Совсем немного, но хватило и этого, чтобы акцент сменился, добавив его внешности чуть возвышенной камерности.
Хипер? Нет, скорее выскочка, но с претензией на более серьезный статус.
Влад окинул быстрым взглядом практически пустой стол, прихватил лежавший с краю бэк, прикрепил к браслету и лишь после этого прокомментировал высказывание майора:
– О притоне я у них услышал. И о виртах.
– Случайность? – из нового образа Корзун не вышел, так что вопрос прозвучал с ленивой оттяжкой.
– Случайность? – задумчиво переспросил Старпольский, оценивающе посмотрел на майора, давая понять, что все, что произнесет дальше, скорее аванс на будущее, чем результат прошлого. – К законопослушным гражданам отнести их трудно, но свой кодекс держат жестко. Малолетки у них под плотной опекой. К тяжелым виртам тоже отношение особое.
– Хочешь сказать, что тебе их сдали? – голос Корзуна «вильнул», выдавая недоверие.
– Скорее, воспользовались мною, – Старпольский направился в противоположную от двери сторону.
Корзун постоял, задумчиво прикусив губу, потом кивнул сам себе и последовал за ним.
О том, что старший брат Старпольского в бурной молодости крутился среди спидрадеров, в личном деле упоминалось. Вскользь, вроде как юношеское увлечение, но, похоже, хватило и этого. И чтобы оставить после себя память, и чтобы эта память сыграла в их пользу.
***
Работать с Кляйнами было нелегко, но приятно. Ирвин в молодости имел отношение к конторе, в которой служил и сам Соболев, так что объяснять свои решения или, совсем уж не дело, доказывать, что другого просто не существует, ему не приходилось. Да и договаривались еще на берегу, когда один – убеждал, а второй – взвешивал, стоит ли ему, не успев оклематься после серьезной истории, ввязываться в похожую.
Ричард, прежде чем пойти по технической части, тоже свое отслужил, и – исполняя приказы, и – отдавая их.
Ну а Роберт…
Роман посмотрел на сидевшего рядом с отцом парня и тут же отвел взгляд. Эмпатия у него… Скользнешь ненароком, а тот уже напружинился, ощетинился броней.
Способности у младшего Кляйна проявились поздно – в подготовительном военном лагере, да и не сразу сообразили, с чем именно связано его постоянное внутреннее напряжение и стремление к одиночеству, а то бы уже давно подключили спецов-наставников. Чувствительность высочайшая, после соответствующей подготовки прямая дорога в соответствующие службы.
– Он собирался вернуться в отель, – Генрих пристроился рядом, чуть двинул плечом.
– Считаешь, удастся оторвать от такого?! – Соболев кивнул на экспозиционную часть зала.
На полигонах «Империал армилла» Роберт крутился частенько, но здесь… Презентационный показ был действительно хорош. Уж на что Роман равнодушно относился к так называемой… грации робототехнических комплексов, но тут в полной мере оценил, что скрывалось под этим словом. Внутренняя наполненность. Соответствие полученного результата поставленным перед разработчиками задач, будь то робот-сиделка или военный дрон последнего поколения.
– Барлинг доложил, что Милена уже в номере. Вроде, довольная.
– В отличие от тебя, – в очередной раз скользнув взглядом по Роберту, заметил Соболев.
То, что держало в напряжении весь день, вновь дернулось в груди, отдавшись предчувствием. И ведь не эмпат, но когда побываешь в обнимку со смертью, начинаешь эту падаль нутром чуять.
Вот и сейчас, и нет причин, а свербит, заставляя ждать любой пакости. Да и Шульца, насколько он видел, тоже накрывало. Кто другой бы и не обратил внимания, но мимо Соболева не прошло. В стойке Генрих. Или, как говорили у них в конторе, встал на ноль.
– Есть такое, – Шульц спорить не стал. Поморщился, но напряг был легкий, только поднять градус. – За последние полчаса дважды сбоила система. Проверили все от и до, но…
– И молчишь?! – развернулся к нему Роман. – Генрих?!
– Это даже на сбой не тянет, – глядя исподлобья, «ушел» тот в танец. Снаружи еще все благопристойно, а внутри уже шла работа. – Если бы не твой приказ на перепроверку кода, не поняли…
– Во сколько?
– В девятнадцать тридцать три и девятнадцать сорок восемь.
Взгляд на визор. На табло – двадцать ноль две. Проверка. Перепроверка. Еще одна перепроверка. Значит, шел докладывать не только о девушке, но и о возникших проблемах…
– Понял, – жестко бросил Соболев, отходя к боковой двери. С нейродатчика отправил вызов, когда с той стороны ответили, приказал: – Точка один скомпрометирована. Забирай Милену, жди на промежуточной.
– Ты не зря? – Шульц остановился у него за спиной. – Причин для сбоя…
Соболев был с ним согласен – причины для сбоя даже столь навороченной системы, какой была «Дакора», при желании найти не трудно. В «Омнисе» не менее крутая, так что, начиная с неизбежных конфликтов, когда случайно или не совсем случайно, одна вдруг натыкалась на другую, до проделок хакеров, для которых лучшей дурью было взломать что-нибудь вот такое… архисложное. Так что, с одной стороны поводов для паранойи вроде как и нет, если только для разбора полетов, а вот с другой…
Выявление по перекрестной проверке кода – если оно было, то весьма серьезный уровень проникновения, так что лучше перестраховаться, чем потом разгребать последствия. А если добавить и чутье…
– А сейчас мы переходим ко второй части нашей презентации. Внеатмосферные истребительные комплексы под управлением модификанта поколения четыре плюс.
Голос диктора не сбил напряжения, скорее, его добавил.
Истребительные комплексы. Спарки из двух, трех, шести и девяти машин, способные действовать как поодиночке, так и единой группой. Самообучающаяся высокоинтеллектуальная система, совместимая со всеми наиболее популярными в военной среде базами. Потенциальная возможность для расширения…
На вооружение космических сил Империи поступали машины пятого поколения. Альянсу Кляйн предлагал четыре плюс.
Кому-то это могло совершенно не понравиться. Причем, и – то, и – это.
– Ром…
– Подожди, – отмахнулся от Генриха Соболев. Медленно выдохнул, вгоняя себя в ускоренный транс.
Чутье… Первый раз давило, когда встречали в порту. Не на входе, уже на выходе. Потом было еще пару раз. Не сказать, чтобы серьезно дергало, но чужой контроль притянуть можно. Сегодня тоже было не по себе, но без взгляда в спину, просто маетно. И про промежуточный он тогда подумал. Не конкретным планом, а возможностью.
На чужой территории всего не предусмотришь, да и местные, с которыми согласовывал визит, обещали приглядывать, но…
В «Омнисе» дежурная смена: трое бойцов, два полевых аналитика и столько же спецов по системам. Ну и Милена с Барлингом. В промежуточном – экстренная группа. Пятеро, но волкодав на волкодаве. Здесь из двенадцати половина тех, кого можно и на императорский дворец с голыми руками выпускать. Ну и они с Шульцем еще кое-чего стоят…
Он оглянулся, наткнувшись на взгляд Роберта. Расстояние хоть и значительное, да и в зале темно, но встроенный в чип сканер без труда взял растерянную физиономию младшенького из опекаемых. Парню было хреново.
Плохо! Этот не просто что-то чувствовал – «ловил» происходящее на себя.
– Выведи тихо, – приказал он Генриху, тут же сбросив своим сигнал тревоги и начав отсчет. На зама принципиально не смотрел, но разве это когда-нибудь мешало видеть.
Вот Шульц, не спеша, словно ничего серьезного не происходило, направился к мягкой зоне, в которой сидел Роберт.
Один…
Положил руку на плечо, впечатав в тело вбитый в Роберта до уровня рефлексов код на подчинение.
Девять…
Тот встал, махнул рукой следившему за ним отцу.