– Какое событие?
Алина прошла к своему столу.
– Скажем так. Я … Точнее мой парень выиграл лотерею, и мы с ним уезжаем жить во Вьетнам на ПМЖ – она включила чайник в сеть.
– Нахера вы его били? – прокричал Александр, акцентируя внимание на каждом слове – Нужно было просто привести его сюда! Чуете разницу. Не бить, а привезти. А если б… вы его завалили?
– Битой? Да ну, это не реально.
– Не реально! А как ты думаешь, можно умереть, сломав ногу?
– Нет.
– Скажи это моему однокласснику. Вован помнишь Титова? Он сломал ногу и через пять минут умер там же на месте.
– Сань – проговорил Толстяк – Титов выпал с пятнадцатого этажа.
– Ну и что?
– Так сломанная нога не является причиной его смерти.
– Ты врач? – нервно спросил Александр – Нет. Титов сломал ногу, потом умер. Причина и связь. И вообще я не про это!
Антон пришёл в себя и медленно открыл глаза. Он был в том самом подвале. Руки и ноги свободны – значит его не связали.
– Как ты себя чувствуешь? – увидев его открытые глаза, спросил Александр – не двоится в глазах? Меня видишь?
Прежде чем ответить, Антон быстро осмотрелся.
За столом сидел и курил Толстяк, Александр сидел на столе, в руках держал стакан. Возле угла стола стояли Вася и тот, с круглым лицом; здесь все его звали Нервным или Витьком.
– Всё нормально – ответил Антон.
Александр посмотрел на Толстяка. Тот в свою очередь на двоих виновных, потом затянулся едким дымом и рукой приказал им выйти.
Вася направился к двери сразу, а Витек посмотрел на Толстяка, потом на Антона, а потом на Александра.
– Погоди мне интересно узнать, где я его раньше видел. Рожа знакомая – быстро проговорил Витек.
Антон посмотрел на него. Действительно ему тоже были знакомы черты лица Витька.
– Вышел отсюда! – прокричал Александр.
– Ну ты чё меня гонишь. Может я с ним в школе учился. Может это встреча одноклассников – сказал Витек, а потом обратился к Антону – Слышь ты же меня узнал? Вижу же, что узнал....
Александр со всего маха бросил в дальнею стену стакан, и именно звук разбитого стекла заставил замолчать Витька. Он вздрогнул, посмотрел по сторонам.
– Пшёл отсюда! – крикнул Александр.
– Потом об этом поговорим – быстро бросил фразу Витек и вышел из комнаты.
– Извини, что такое произошло с твоей головой. Но ты сам виноват. Разве не так? – спросил Александр, когда дверь закрылась.
Будь водой.
Вода подстраивается под всё; холод, жара, плотины. Она не жалуется и не перестаёт существовать, при этом она ещё и может заточить камень. Её нельзя победить, а обуздать её можно лишь на время, потом она возьмёт своё.
Будь водой!
Антон привык пользоваться в жизни этим очень древним изречением.
– Да – ответил он. Немного побаливал затылок, но не столь сильно, чтобы обращать на это внимание.
– А за что ты чувствуешь свою вину? – спросил Александр.
Антон посмотрел в его глаза. Чувство уверенности и победы читалось в них, но также в них читалась тоска.
– За то, что избил тех двоих – наугад ответил Антон.
– Иии– протянул Александр.
Скрипучий звук зажигалки. Лёгкое потрескивание пепла в сигарете. Тяжёлый вдох Толстяка, и такой же тяжелый выдох.
Антон не собирался отвечать на этот вопрос. Молчание длилось наверное около тридцати секунд. За это время Александр два раза сменил позу, так делает человек, ждущий ответа и не получивший его.
– Первое правило – не выдержал он. Скорее всего во взгляде Антона читалось недоумение, иначе нельзя объяснить следующею речь Александра – Её не было дома в три ночи, тебя тоже. Следовательно вы были вместе. А это значит, что ты нарушил и первое правило. Если я тебя прощу, что обо мне подумают мои подчинённые. Что они подумают? … Не знаешь. А они подумают, что можно косячить, а я буду прощать. Но этого не будет! Наказание я тебе ещё не придумал, но придумаю, а пока только оштрафую. Есть претензии?
– Всё справедливо.
– Справедливо – передразнил Александр и чуть обернул голову, посмотрел на Толстяка, тот хмыкнул, словно между ними двумя была тайна, и сейчас он поведает её третьему.
– Второго раза не будет – сказал Толстяк – Нарушишь ещё раз, будет смерть. Сейчас мы тебе даём выбор. Ты можешь остаться с наказанием или уйти с этой работы. Тебя никто не держит и никто ничего не предъявит. Решай.
– Остаюсь – твердо ответил Антон.
– Ладно. Можешь идти, машина на улице, ключи в зажигание – задумчиво произнёс Александр.
Антон встал, посмотрел на этих двоих ещё раз, будто запоминая их лица, а потом молча вышел.
Александр взял со стола бутылку водки и не найдя стакана, так отхлебнул из горла.
– Вот у меня гениальная идея появилась. Пусть этот олень и завалит вторую шантажистку. Чё думаешь?
– А он сможет?
Как и всегда бывает, неожиданно наступил вечер.
Анна неторопливо спускалась по лестнице, останавливаясь на каждой площадке и смотря в окно на улицу. Конечно, она хотела там увидеть его.
На улице было пасмурно, дул сильный холодный ветер, большие серые тучи висели над городом, но дождя не было. Почему то в такую погоду он не идёт.
Она вышла из подъезда. Машина её уже ждала, наверное успел подъехать, пока она пыталась обойти грузчиков, затаскивающих диван в квартиру на первом этаже. Она подошла к черной Тойоте, сначала по инстинкту открыла заднею дверь, но тут же одернула руку, вспомнив вчерашнею ночь. Хоть у них и не было интима, но разговор по душам всегда равносилен ему, именно поэтому мужчины редко откровенничают с мужчинами. Она открыла переднею дверь и села.
– Назад – произнес он, смотря на неё.
Это слово, словно звук удара молотом по наковальни, оглушил её. Она замерла, не веря, что он это сказал.
– Садись назад.
Жуткая ненависть к нему – вот что вызвали его слова. Ей хотелось … А впрочем какая разница, что ей хотелось. Обстоятельства, заставили её закрыть дверь и пересесть назад.
Нагнетающая тишина заполнила всю машину и, словно тяжелая ноша, повисла на их плечах. Она смотрела в своё окно, он иногда поглядывал в зеркало заднего вида.
– Нас проверяют – произнес он, нажав на педаль тормоза на светофоре.
Она посмотрела в зеркало заднего вида. Их взгляды встретились. Он понял её вопрос.
– Синее рено.
Она тут же посмотрела назад, через машину от них стоял ярко синий автомобиль марки Рено, водителя не было видно сквозь темное стекло. Она обернулась обратно. Антон нажал на газ.
– Из-за вчера? – задала она глупый вопрос, прекрасно понимая причину слежки.
– Они пригрозились убить меня, если я нарушу правила снова. Но я думаю мной дело не ограничится.
Звонкий писк смс оборвал их диалог, и она не успела обрадоваться вновь приобретенной легкости.
– Лермонтова, 53 – 100 – убрав телефон, произнес он.
– И что делать? – спросила она.
– Работать как и раньше.
Она не могла, а точнее будет сказать не хотела, как раньше. Вчерашний разговор по душам заставил её по-новому взглянуть на свою жизнь. Она решила предложить ему исчезнуть вместе из этого города и начать жизнь с чистого листа где ни будь далеко, где её не найдет Еврей и не потребует свои деньги. Но прежде она поклялась больше не врать, особенно ему.
А он говорит: «Как и раньше».
Анна отвернула голову к боковому окну.
Антон давно уже ощутил некую привязанность к ней, возможно даже слишком большую, так как совсем забыл об истинной причине своего появления в этом городе. Хотя тут стоить заметить, что его привязанность к ней вполне могла быть просто следствие инстинктов.
Говорить о любви, пробежавшей мимо них, я считаю преждевременно. Да и что такое эта любовь, всего лишь причина привычек. Она развивается у всех по – разному, но чаще всего она очень быстро умирает, превращаясь в привязанность и привычку. А потом последнее человек выдаёт за истинные чувства.
Антон остановил машину возле нужного подъезда, но он не мог смотреть на неё, поэтому уставил свой взгляд вперёд.
– Ладно я пошла.
Она нарочно медленно открыла дверь, так же медленно вышла – она хотела, чтобы он её остановил. Антон хотел остановить её, но … просто не мог этого сделать, как невозможно на перекрестке одновременно повернуть в две стороны или как невозможно одновременно поймать двух убегающих от тебя зайцев. Вы ведь не забыли, что за ними следит синее Рено?
Антон лишь повернул голову и стал смотреть ей в след.
Входя в подъезд, она бросила на него обреченный взгляд, мельком увидела синею машину в начале дома, и дверь за ней закрылась. Анна медленно поднималась по ступенькам, про себя отсчитывая номера квартир. Она тут ещё ни разу не была и не знала, как отреагирует клиент на её предложение.
Наконец перед ней возникла цифра 100. Снова врать и умолять. Она постучала в дверь. А когда её открыл хозяин квартиры, довольно симпатичный мужчина, тут же спросила
– Хочешь заработать?
Сколько прошло времени? Не важно, оно тут не имеет никакого значения.
Что случилось между этими двумя сценами? Тоже не имеет значение.
Главное, что всё привело к этому…
Солнце медленно выходило из-за горизонта, но только этого в городе не было видно никому.
Дождь хлестал по крыши и стеклам Тойоты. Он сидел за рулем, она сидела рядом. Он ел бутерброд, который все почему то стали называть чизбургер, а она пила водку, которую сейчас все заменили на виски.
Может быть если бы не враньё, она бы пила кофе, а так ей очень нужно было оправдаться перед собой.
Француженка совсем расслабившись от водки и теплого воздуха в машине, сняла свои туфли и поставила левую ступню на кресло. Её короткая юбка немного спустилась вниз, оголив белые бедра. Теперь нужно, чтобы он посмотрел на неё.
Поставив бутылку межу ног, она протянула руку к прилепленным правилам работы, чуть ковырнула ногтём скотч.
– Я думаю это лишнее – хитро улыбаясь, произнесла она и резко дернула скотч на себя, срывая правила с панели приборов.
Он посмотрел на неё. Сначала его взгляд упал на её открытое красивое бедро, с маленькой родинкой. Потом полез вверх по одежде, скрывающею в этот момент её фигуру. Ну а потом застрял в её глазах.
Он положил гамбургер на панель приборов, проглотил остатки пищи, притянул её голову к своей, и они поцеловались. Бутылка водки упала на пол, и жидкость стала медленно вытекать на коврик машины.
А дальше?
…
Дальше всё случилось как в плохо написанном эротическом бульварном романе.
ПИСЬМО ПЯТОЕ.
«Здорово брат. Отвечаю на твой вопрос про копченных куриц. Мы их все пять выкинули. Мама сказала, что неизвестно, когда они сдохли и не стоит рисковать.
На первое мая снова случился казус. Теперь уже сам Михалыч напился, сел на свой трактор и снес другой столб. Мы без света. Батю снова вызвали на починку, а он только только снял шашлык с углей.
Огород вспахали, уцелевшую картошку положили в теплицу, пусть нагревается. Вчера целый день искал средство от колорадского жука – не нашел ничего.
У меня случилась радость. В прошлом месяце я отправлял свой рассказ на конкурс. Выиграл место в сборнике рассказов « Вестники», уже заплатил, с накопленных, восемь тысяч за публикацию, с нетерпением жду авторских экземпляров. Наверное, я всё таки стану писателем.
Аленка снова ездила на конкурс, заняла второе место и распсиховалась. Кричала: «Продажные суки!» и даже порвала рисунок, который занял первое место. В итоге сейчас лежит на животе, сидеть не может. Шучу конечно!
Взамен куриц отправляю тебе вяленную козлятину. Дед с охоты привез. Попадется дробь – будет счастье. Мне уже четыре попалось.
Кстати матерИ меня – скоро начинаются экзамены.
С уважением, твой брат Миша»
Утром он довез её до дома.
Она вышла, подождала пока черная Тойота скроется за углом и счастливая направилась к подъезду. Но когда за ней закрылась дверь, от её счастья не осталась и следа.
Стоп! Я пропустил одну важную деталь. Вернемся немного назад.
Тойота скрылась за углом, она направилась к подъезду.
– Француженка! – раздалось у неё за спиной.
Она остановилась, но боялась поворачивать голову. Боялась так, как знала кто это.
– Ты ведь Француженка? – повторил голос.
Она повернулась, хотя очень хотела забежать в подъезд.
– Я так и знал, что это ты! – проговорил мужчина.
Одет он был в джинсы и черный плащ, на ногах белые туфли. Необычно ведь?
А она обратила внимание на его уши, они были красные, словно у него давление. Но тут объяснение было куда проще. Он просто замерз, пока ждал её.
– Это не займет много времени – он подошел к ней – Знаешь почему у меня белые туфли?
– Нет.
– Подумай.
– Не знаю.
– Ладно скажу. Белый – это чистый цвет. Белая бумага, значит чистая бумага. Посмотри на них, они белые, значит сегодня я ещё чист. Но если на них будет кровь. Это значит две вещи. Я замарался, и мне нужно сходить в церковь, исповедаться. А вторая вещь проста и касается тебя. Если ты увидела на них кровь, значит это твоя кровь. Достаточно понятно объяснил?
Анна промолчала.
– Правильно. Об этом нужно – два своих указательных пальца, он наставил себе на виски – подумать. А теперь к делу. Еврей просил меня передать тебе следующее. Пора платить по счетам. Вот и всё что он сказал. Пора платить по счетам. Четыре слова, а я из-за них мерз часа два. Поэтому в благодарность от тебя я хочу попросить об одном одолжение.
Анна снова промолчала.
– Оно малюсенькое, но очень важное для меня.
– Проси – ответила она, лишь бы он отвязался.
– Заплати ему ради меня. Видишь ли я просто не хочу марать свои туфли об твоё личико – он положил свою ладонь ей на правую щёку.
Она отбросила его руку, развернулась и быстрым шагом зашла в подъезд.
Глава 7.
ОТ ПЕРВОГО ЛИЦА
О событие этой главы я могу рассказать честно, положа руку на сердце, ведь я был там, проходил мимо.
В те месяцы в городе произошло около пяти похищений людей. Что любопытно. Все, абсолютно все похищения, чудом были зафиксированы на камеры наружного наблюдения или сотового телефона. Как позже выяснилось, все они были просто шутками над полицией или же пиар ходами местных певцов. По своей сути эти похищения не имеют отношений к истории, но они доходчивей всего объясняют атмосферу, царящую в городе.
Ну так вот утром того дня я вышел от своей подруги. Не скажу её имя, но её фигурка просто … Ой да ладно, не могу вам врать, бывают фигуры намного лучше, чем у неё. Прошёл я несколько подъездов и тут заметил черную и синюю машины, их марки тогда не разобрал (знаете плохое зрение). Возле машин стояли двое мужчин. В ту секунду, когда я их увидел, маленький мужчина с круглым лицом стал падать на землю, по моим предположениям от удара. Второй мужчина чуть высокий в кожаной куртки тут же подхватил его и понёс к багажнику черной машины. Я, не будь дураком, включил камеру на мобильном телефоне и направил на них. Мужчина в кожаной куртке положил в багажник второго, быстро сел в черную машину и уехал.
Я убрал телефон и направился по своим делам …
Запись? А что запись? Куда я её? В полицию? А если это был розыгрыш, меня ведь могли привлечь к ответственности. Впрочем сейчас это не имеет никакого значение …
Антон резко открыл глаза, также резко встал, чтобы совсем проснуться и направился на кухню. Включил чайник, а сам в это время отодвинул ткань, заменяющую штору и посмотрел во двор.
Народу было много; прохожие, старушки с внуками, школьники. Но больше всего Антона интересовала синяя машина. И он её увидел; она стояла вначале двора, а её водитель, в котором Антон узнал того нервного, который был с Васей, стоял рядом, курил и похабно рассматривал проходящих женщин.