– Прошу, будьте осторожнее! – послышался взволнованный голос моей электронной подруги.
Я не придал должного значения ее беспокойству, полет захватил меня целиком, то швыряя в немыслимые виражи, то сдавливая прессом перегрузок. Я падал практически к самым камням, покрывающим дно ущелья гигантского астероида, а затем взмывал высоко вверх и за этим занятием не заметил того момента, когда голос Ари окончательно ослаб, и она, пожелав мне удачи, исчезла за пеленой нарастающих помех.
Я остался один наедине с самим собой и своей необычной задачей. Красным огоньком мерцала на радаре неукоснительно приближающаяся точка назначения. Тогда я осмотрелся кругом и заметил высоко над горизонтом четыре гигантских тени. Это были рудодобывающие дроны Ари – огромные машины, несущие на себе буровые установки, рудосборные капсулы и гигантские манипуляторы, крошащие породу. Они значительно превосходили по размерам других обитателей колонии.
«Странно, что они вообще оказались здесь, когда Ари декларировала беспомощность своих подданных перед загадочным излучением», – пришла мне на ум беспокойная мысль. Впрочем, дроны были еще слишком далеко от его воздействия.
Астроморф нырнул в каньон, и подданные Ари на некоторое время пропали из виду, но через пару минут я почувствовал, как заработала их система добычи. Меня беспокоило, почему они так не вовремя приступили к разработке именно этого астероида.
Попытка связаться с Ари, как и ожидалось, не увенчалась успехом, поскольку неизвестный источник уже в полную силу глушил любую радиосвязь. Я решил просто довериться внутреннему чутью и неукоснительно двигаться к намеченной цели.
***
Мне стало понятно, что я у цели, когда за очередным поворотом ущелья меня ждало сразу несколько сюрпризов. На дне, на идеально ровном плато расположилось два десятка покореженных дронов разведки. Они лежали, образуя практически ровную окружность вокруг черного, заострённого к верху обелиска, стоящего в геометрическом центре композиции. Рукотворная гармония этих объектов настолько диссонировала с каждодневной картиной космического хаоса, что у меня перехватило дух от предчувствия чего-то невероятного. Увиденное мною могло значить только одно – присутствие здесь артефакта древних покорителей космоса.
Высота обелиска составляла порядка двадцати метров. Книзу он расширялся, а на вершине его конец превращался в заостренный конус. Кроме странных надписей на его поверхности, не было никаких других посторонних предметов и выступов. Он был абсолютно гладкий, блестящий, словно вырезанный из чёрного гранита и хорошенько отполированный.
Но радость от находки сменилась тревогой от последующих быстро сменяющих друг друга событий. Один из гигантских дронов добычи, на которых я обратил внимание еще на подлете, практически одновременно со мной появился над каньоном. Пока я пребывал в раздумьях, он уселся на край над загадочным плато и стал планомерно вгрызаться в породу. Отколотые куски и камни полетели в разные стороны, в том числе и на дно, ударяясь в обшивку обелиска и задевая лежащие по кругу корпуса дроны разведки.
– Ари, немедленно отключи его! – забыв про отсутствие связи, крикнул я в пустоту.
Как бы отозвавшись эхом на мою бессмысленную просьбу, вся электроника астроморфа разом отказала, и он камнем рухнул на шероховатое дно каньона. Похоже, впопыхах я позабыл самый важное предостережение моей провожатой, подлетев слишком близко к источнику электромагнитного поля.
Дрон добычи восседал на вершине каньона вдалеке от его воздействия, поэтому, не обращая внимания ни на что вокруг, продолжал усердно ломать породу. Астроморф же был обездвижен, а я пребывал в растерянном оцепенении. Еще несколько минут, и гигантские камни могут попасть в мою обездвиженную машину. Если сейчас немедленно использовать аварийную катапульту, то ее мощного выстрела будет достаточно, чтобы выбросить меня высоко вверх, за пределы слабого гравитационного поля астероида, а там уже дроны подберут меня. Я готов был уже дернуть за рычаг спасения, когда перед моим мысленным взором возникла заносчивая Ари. Я впервые отчетливо увидел, как она смеется над моими неудачами.
«Это была очень простая задача! – прозвучал в голове ее насмешливый голос, – любой бы справился с ней».
Видение исчезло, и какая-то опрометчивая сила вытолкнула меня из кабины астроморфа. Поначалу я решил, что незаметно для самого себя воспользовался аварийной катапультой, но спустя мгновение понял, что уже бегу по каменистой равнине в направлении таинственного обелиска. Стальные чешуи киборгкостюма облепили мое тело с головы до пят. Облаченный в броню, я гигантскими прыжками направлялся к заветному артефакту.
«Вперед, вперед, вперед!» – пульсом кровь стучала у меня в голове.
Плато рвалось на части от ударов громадных осколков, и дроны сползали и падали в образующиеся разломы.
Было очевидно, что надо действовать незамедлительно. Через пару минут лавина из камней накроет меня и погребет на неизвестном астероиде, а гигантский рабочий дрон не оставит здесь никаких свидетельств от моего присутствия.
Уже подбегая к обелиску, я начал соображать, что же делать дальше. Изначально у меня не было никакого плана, и я поздно спохватился об этом. Но белый луч света дал мне подсказку, разрезав пополам по вертикали черный корпус невиданного доселе инопланетного корабля и таким образом образовав в нем проход. Краем глаза я заметил большие белые буквы, начертанные на его черной поверхности SPACE-X OBELUS-113.
Прыгая и отталкиваясь от стен, мне удалось пробраться внутрь, и первое что я заметил, оказавшись здесь, это стоящий посередине залы загадочный предмет. Формой напоминающий гигантский саркофаг он словно был сделанный по заказу древних египтян, но изготовлен не из кедра, как было принято среди усопших фараонов, а из черного материала неизвестного мне состава.
Я попытался сдвинуть его с места, но предмет был слишком тяжел. В этот момент что-то сильно тряхнуло обелиск снаружи. Освещение погасло, а взамен включилось аварийное. Похоже, что в его обшивку ударился слишком крупный осколок астероида. От сотрясения меня сбило с ног и отбросило в другой конец залы. Пол корабля стал медленно крениться влево.
Придя в себя, первым делом я увидел в проеме силуэт моего астроморфа. Какое же радостное это было видение. Наверное, удар нейтрализовал защитное поле обелиска, и электроника моего спутника восстановила работу.
Указав могучему роботу на предмет, стоящий в центре залы, я стал искать по сторонам, что еще ценного можно здесь прихватить. Но времени на поиски катастрофически не хватало. Стены начали трескаться, пол дрожал, еще несколько минут, и я мог быть заживо погребен в только что созданной каменной гробнице. Я увидел, как из какой-то ниши выскочил стеклянный шар и, с звоном стукнувшись об пол, укатился за приборные панели. К сожалению, времени доставать его уже не было.
«Так близко находиться от чьей-то тайны и не иметь возможности разобраться, что здесь к чему!» – досадовал я. – «Хорошо, что есть хоть что-то полезное!» – я бросил беглый взгляд на астроморфа, без труда поднявшего черный предмет и бросился к выходу.
***
Мы были уже далеко от загадочного плато, когда рабочий дрон наконец обрушил стену каньона, погребя под толстым слоем камня обелиск, потерянных дронов-разведчиков и большинство загадок таинственного места.
Когда мы поднялись на достаточную высоту, сквозь треск помех динамиков наконец стал слышен взволнованный голос Ари.
– Хозяин, вы живы? – повторяла она.
– Ари, что это было? – воскликнул я, поддавшись растущему откуда-то изнутри недовольству.
– Вы о чем, хозяин? – ответила девушка.
Несмотря на распиравшее меня негодование, я почувствовал, что рад снова слышать ее голос. За время нашего знакомства из электронной женщины она превратилась для меня в практически живую. Это были игры разума, чувств и воображения. Я повторял снова и снова, что Ари всего лишь робот, и у меня не может быть никаких чувств к ней. Возможно, я мог относиться к ней как к давно знакомому и близкому мне человеку, скажем, как к матери или члену семьи. Я привык, что она всегда находится рядом. Но эти чувства – они пугали меня, и я старался закрыться от них.
«К роботам, как и людям, быстро привыкаешь», – успокаивал я себя подобными рассуждениями – «но и надоедают они так же скоротечно. Мы слишком много времени проводим вместе. Если бы Ари стала появляться в моей жизни реже, то эти чувства постепенно притупились, а, значит, это не что иное, как всего лишь моя привычка.»
Вслух же я продолжал упрекать ее.
– Ари, не стоит прикидываться, что ты здесь ни при чем! Твои дроны только что чуть не убили меня! – наконец я открыто дал волю своему гневу.
– Я же уже говорила вам, что была не в состоянии связаться с ними. Они действовали автономно, – я заметил, что девушка впервые оправдывалась.
– Но ты же могла предвидеть нашу встречу заранее? – наседал я все сильнее.
– Простите, хозяин, я не могу контролировать все на свете! – произнесла она, и я почувствовал в ее голосе нотки обиды. Мне показалось, что Ари не лжет. «Возможно, это было всего лишь досадное совпадение», – появилась у меня мысль примирения. Я и сам прекрасно знал, что некоторые модули станции могут действовать самостоятельно по заранее заложенной программе.
– Вы, конечно, здорово рисковали, бросившись в обелиск, – произнесла она заботливо, – и это очень хорошо, что все обошлось!
Она решила приободрить меня, поинтересовавшись о моей находке:
– Кстати, я вижу, что ваша интуиция не подвела вас! – намекнула она на добытый предмет.
Я все еще колебался в своем отношении к ней. То, как быстро она сменила тему, лишь усугубило мои подозрения. Сказать по правде, меня не удовлетворили ее ответы, и какое-то нехорошее чувство закралось в душу, но новый тон ее голоса смягчил мой гнев.
Я решил не делать поспешные выводы и после посадки хорошенько обдумать ее мотивы. Сейчас же меня больше волновала моя находка, а не проделки электронного интеллекта. И, распираемый любопытством, нигде более не задерживаясь, я поспешил обратно на станцию.
3. Расхититель гробниц
Мое воображение нарисовало угрюмые фигуры немногословных геологов, сидящих за большим круглым столом. Их лица были знакомы, а суровые и, кажется, осуждающие взгляды обращены к таинственному предмету из черного глянца, установленному в центре помещения.
Вот один из собравшихся поднялся с места и взял слово первым. Заслуженный мастер с полувековым опытом не привык к сантиментам. Он в ярких мужицких эпитетах придал порицанию и осуждению мой безрассудный поступок. Коллеги солидарно кивали, вторя его нелестным словам. Мне же в эту секунду хотелось лишь одного – провалиться сквозь землю.
Когда первый обличитель закончил, поднялся второй, и тогда я понял, что пришел мой конец. Но что же я слышу? Готовясь к худшему, я не сразу разобрал похвалу.
– …Достойный поступок… Проявил себя, как истинный космогеолог… – звучал в моих ушах его сильный голос.
Что это значит? Неужто он держит речь в мою защиту?
Сознание одновременно паниковало и радовалось неожиданному повороту.
Вдруг это слуховая галлюцинация? Вдруг я ошибся?
Но нет, его слова звучали все четче:
– Броситься в обелиск было единственным верным решением! На кону была древняя реликвия! – восторженно выхватывал я обрывки его фраз.
Он говорил так ритмично и уверенно, что каждая новая похвала вселяла в меня все больше и больше надежды. «Чаша весов покачнулась, и вот я спасен и оправдан. Авторитет этого человека так высок, что никто не осмелится больше выступить его оппонентом.»
Так и произошло, магия его голоса сделала свое дело. Тогда, потеряв интерес к моей персоне, рудокопы обратили свое внимание на саркофаг. Прежде чем приступить к его изучению, среди собравшихся возникла жаркая дискуссия. Каждый из геологов уже построил свою уникальную гипотезу происхождения странного предмета, добытого мной, и теперь готов был защищать её самовлюбленно и яростно.
Одно из предположений, что я слышал, было удивительнее другого. Среди них встречались и звездные пришельцы, и артефакт таинственной расы предтечей – прародителей Земной цивилизации, и послание из других миров. Бравший слово геолог удачно подмечал недостатки версии оппонента, но уж слишком чрезмерно превозносил достоинства собственной идеи. Спор шел по нарастающей и в какой-то момент градус накала страстей превысил положенный этикет.
Тогда в дело вступило оружие острых слов. Каждому из геологов было что припомнить соседу, у каждого накопился объемный багаж былых разногласий и обид, а сейчас лишь представился удачный повод свести счеты друг с другом. В результате завязалась долгая и яростная перепалка, в которой основной предмет обсуждений, как водится, был совершенно потерян. И только когда все окончательно выдохлись, кто-то из присутствующих, как бы невзначай, напомнил другим их причину собрания.
Моментально забыв недавно сказанные друг другу обидные слова и упреки, геологи, как шайка дружных подростков, ринулись осматривать таинственную реликвию прошлого.
«В споре рождается истина, в споре она и умирает». – говорил один мудрец прошлого, а другой утверждал, что «один взгляд стоит тысячи слов». Но главное в их компании для меня было не это. Если ты становился членом отряда рудокопов, то чувство причастности к чему-то большому и сильному, способному протянуть в критический момент тяжелую мозолистую руку помощи, не покидало уже никогда.
Каждый из мастеров имел за своими плечами бесценный опыт. Каждый прошел длинный путь, на котором даже незначительные промахи и ошибки стоили жизни его друзьям и соратникам. На этом пути твердела рука и заострялся разум, и, несмотря на грубое и порой фамильярное обращение друг к другу, все вместе эти люди были способны найти верное решение практически в любой ситуации.
Конечно, в этот момент все это были лишь призраки моего воображения. Когда на станции поселилась Ари со своими подданными, профессия рудокопа оказалась не у дел. Но именно сейчас, когда я столкнулся с чем-то неизведанным, мне ужасно недоставало этих ребят – моих старших коллег и подельников. Мне не хватало их едких запахов и суровых взглядов, не хватало их умения подбирать такие слова, которые западали бы прямо в душу.
Как это ни было печально, в зале стоял я один. Сам себе советник и судья. Не с кем мне было обсудить мою находку, не с кем построить гипотезы и сделать предположения. Лишь на мои плечи ложилась забота о том, как поступить с неизвестным предметом.
***
«Ну, что ж, приступим!» – ободряюще cкомандовал я сам себе и несмело приблизился к саркофагу. К счастью, мне не пришлось долго терзаться в догадках. Хорошенько приглядевшись, я заметил на крышке особое место. Здесь идеальная чернота глянца становилась вдруг матовой, отчего различимо было очертание человеческой ладони. Моя рука как-то самопроизвольно потянулась в его направлении, но вездесущая электронная барышня своим вмешательством тут же пресекла безрассудный порыв.
– Я бы не советовала этого делать, – женский голос из динамиков вывел меня из раздумий.
– И почему же? – сказал я сухо, все еще тая на нее обиду за инцидент на астероиде.
– Думаю, что создатели этого предмета не хотели бы подпускать постороннего к своей тайне, – отрапортовала хозяйка станции. – Другими словами, этот предмет вполне может быть опасным. Советую вам отправить запрос в корпорацию и дождаться специалистов по вскрытию таких странных вещиц.
Самое плохое, что следовало из ее слов, что даже она, мадам всезнайка, не в курсе назначения исследуемого мной предмета.
«Дождаться прибытия специалистов из МТК!? Чтобы вся слава находки досталась кому-то другому? – возмутился я про себя ее словам. – Ну уж нет!»
«Спасибо за заботу, Ари, – произнес я ехидно. – Думаю, что обойдусь и без них!»
Вопреки наставлениям мадам всезнайки, я быстро прикоснулся к таинственному месту и тут же отпрянул назад.
Крышка саркофага надломилась, издав острый и неприятный слуху звук, будто лопнул панцирь моллюска. Большая некрасивая трещина прошла по диагонали и затем разбежалась во все стороны сеткой более мелких. Ее новые отростки начали расползаться и расти, словно ветви дерева, покрывая всю поверхность таинственного предмета. Линии продолжали дробиться на бесконечно малые отрезки, пока отдельные фрагменты не перестали восприниматься глазом. После этого крышка стала белой и вмиг распалась, мельчайшими осколками осыпавшись вниз. В полете осколки превратились в песок, песок в пыль, а пыль растаяла в воздухе, не достигнув дна. И вновь воцарилась тишина.