Пролог
Крейсер, веками служивший империи славов, стал центром подготовки космической разведки. Боевой корабль давно не пускал в ход мощь своих пушек, но в адмиральской рубке, как и прежде слышны команды капитана. Управляли гаматурбинами, следили за исправностью излучателей и чистотой казарм – люди планеты Тюр-Винг, абсолютно неотличимые от землян. И кажется, что именно тюр-вингцы хозяева гигантского судна; но это только иллюзия.
Мерцающие существа не больше метра в высоту плавно, не касаясь пола, а лишь отбрасывая светлую тень, туманно проплывали по извилистым коридорам корабля, – и каждый фантом знал своё предназначение – свой учебный сектор. Некоторые славы вспоминали строение человеческих тел, иные познавали миры совершенно непохожие на родную планету Слав.
Но был на крейсере особенный класс, где обучались проверенные бойцы – самые одухотворённые и просветлённые. Руководил палатой боя генерал Вязь, сущность имеющая особенность – серебряное кольцо точно посередине золотого фантома. Вязь передавал опыт предков, натаскивая новое поколение. Кто-то из новобранцев отправится в опасные миры в роли шпиона, другие напрямую готовы противостоять тёмным; а были ратники, у которых особенное задание – наблюдать.
Глава 1
Сегодня утром случился бой. Двум тёмным скаутам не повезло: первому Ветер срубил одним махом голову, второму вырвал жилистый позвоночник, похожий на длинный корень калгана, с тонкими нитями упругих волокон. Светлый не оставил арглам ни единого шанса; впрочем, как и всегда.
На заре посланник с планеты Слав изгнал с Земли двух тёмных, а вчера – если Беркут правильно сосчитал, то пятерых. На той неделе, точно в среду, светлый уничтожил целый отряд из одиннадцати солдат. Кровопролитная резня длилась больше получаса. Тел, разодранных в клочья, было столько, что Беркут присоединился к утилизации, помогая славу, зарывать останки в овраге рядом с излучиной реки, которая в будущем будет зваться Яуза.
Заправив бороду под рубаху, Ветер копал грудной клеткой аргла, соорудив из неё гигантский совок; землянин Беркут рыхлил глину стальным ножом, затем загребал голыми руками. Утилизация поверженных врагов прошла без помпы, словно друзья хоронили бешеных собак. Воинская честь не отдавалась. Не звучали пламенные речи, – и не было сожалений. Потому что искусственные тела для тёмных пришельцев всего лишь удобный костюм, необходимый для специфической работы. Сама же сущность аргла: его личность, разум и воля – перемещалась обратно на туманную планету Аргл, чтобы снова вернуться и если случится, то отомстить своему палачу.
Светлый ратник искал встречи и готов убивать тёмных перед завтраком, после обеда и даже ночью, когда враг особенно силён. Заметив двух конных бойцов, слав заинтересовался клинком одного из них. Ему приглянулся кривой фритский нож на поясе. Но Ветер не был коллекционером или ценителем инопланетного оружия, он просто обещал сделать подарок лучшему другу.
Прошло ровно три года, как землянин и слав сражались вместе. Для пришельца по имени Ветер три года лишь миг, для Беркута, рождённого на Земле, время идёт по-другому. И этот день надо отпраздновать обязательно, чтобы запомнился навсегда. Потому слав нашептал пивоварам из русов – секретный рецепт хмельного напитка, и через месяц три дубовых бочки были полны медовухи. Оставалось дело за малым, найти обещанный подарок. Два аргла, посланные на разведку, узнать, зачем русы в такой глуши валят лес и строят стены, сами принесли то, что так жаждал заполучить слав.
Ветер присел на поваленную сосну рядом с землянином и передал кривой клинок с широким и невероятно опасным лезвием. Беркут принял подарок и улыбнулся:
– Спасибо, брат. Давно мечтал о фритском ноже… Железными мечами много не навоюешь. Помнишь, как я мучился с молодым арглом, похожим на человеческого подростка? Если бы ты не подоспел, сбежал названный гость или того хуже, сломал бы мне шею, – землянин постучал по дереву, желая оставаться навек живым и здоровым, трижды сплюнув через левое плечо. – Ох, и злющий он был…
Слав ответил улыбкой. Ветер вообще не любил говорить; но иногда светлого было не остановить – особенно знатными вечерами.
– Конечно, помню. Без фритского ножа, ты как медведь без когтей. Хоть и силы в тебе, словно желчи в арглах… Скоро тёмные узнают, что у Беркута появилось оружие. Вначале они притихнут, а после вооружаться и снова начнут крушить и ломать. Другого выбора у них нет. Теперь у каждого аргла будет фритский нож или короткий плазменный меч. Но десять ночей тишины мы всё-таки получили в награду. Это уже хорошо. А то повадились ходить, будто ответить нечем. Разорили коломенский дозор, только двое вернулись, и места на них живого нет, – глядя на пылающий закат, вспоминал недавнее происшествие пришелец. Коломенский дозор находился в сорока верстах от новой крепости русов, где сегодня проживали слав и землянин. Но долго горевать о смерти людей не давала забота о тех, кто рядом; о тех, кому нужна помощь. Ветер бросил взгляд на только что вспыхнувшую в небе яркую точку и продолжил: – Красиво здесь… Утром бой, на обед щи да каша, а вечером, уходящее за облачный горизонт солнце. Что может быть прекраснее на Земле?
– Рассвет, – тихо почти шёпотом ответил Беркут. – Рождение дня и надежда… После тьмы всегда приходит утро и просыпается наша звезда. Ночь для недобрых существ. Мне по душе пение птиц, а не вой волчицы.
Гость планеты сверкнул рассудительным взглядом, вспоминая восход солнца, затем соглашаясь с человеком, кивнул густою бородой:
– Да, рассвет пробуждает. Это верно… А ещё я люблю лёгкий мороз. Обожаю первый снег, падающий с небес тонкими, ледяными кристаллами.
– Эти кристаллы называются снежинки, – улыбнулся землянин. – А мороз? Слава не пугает ни песчаная буря, ни вьюга у полярных морей. Тебе ни тепло, ни холодно. И кожу твою лазером не прожечь.
– Беркут, не преувеличивай моей боевой мощи и не забывай, я идеальный созидатель. Я умею убивать, но и могу подмечать – то, что землянам кажется обыденным и унылым. Даже в воздушных кристаллах, которые ты называешь снежинками, скрыта великая тайна. Причём в каждой частичке своя! – пожал плечами Ветер и, продолжая выискивать на небе родную звезду, снова задал вопрос: – Скажи, ты скучаешь о прежнем доме?
– Не знаю. Порой кажется, что здесь моя семья – в этом времени. Столько дел впереди, столько забот. Первый раз за три года, вот так беспечно провожу вечер. А ты скучаешь?
Скучать или сожалеть гостю Земли совершенно не о чем. А радоваться природному явлению: закату или деннице – пролетев расстояние в миллионы парсек – занятие, безусловно, романтичное, но на практике, не имеющее никакого смысла. На его далёкой Родине, на Славе – ночь и день уступали друг другу ровно через сорок семь земных часов и были не менее роскошны. Здесь же на голубой планете светлого пришельца интересовало особенное действо. И никакой восход солнца, и никакие воспоминания о лужайке отеческого гнезда – тем более что ухоженного газона просто не существует – не могли значить больше, чем задание, которое он выполнял, вживаясь в роль спасителя русов. При всей внешней схожести с обычным человеком слав являлся для рядового жителя Земли – если не Богом, то несокрушимым хранителем, прибывшим по заданию Создателя.
Инопланетный гость не чувствовал жара палящего солнца, не ощущал холода первых морозов или всю прелесть январской стужи. Ему неизвестно, что такое болезнь, страх, голод, смерть или человеческий стыд. Чтобы близко познакомить пришельца с людьми, пришлось объяснять азбучные истины – как правильно носить одежду, что надо скрывать наготу и не смущать русоволосых красавиц своими прелестями, изготовленными в других мирах. Ветер нуждался в постоянной поддержке и метких подсказках Беркута: когда смеяться или хмуриться, реагируя на шутки товарищей, какое место занимать за общим столом, чтобы обозначить лидерство, и как знаться с мужчинами, получая уважения говорливых жён и непоседливых ребятишек.
Пришелец быстро учился, запоминая уроки жизни. Он зазубривал наставления и всё реже напоминал себя прежнего. И теперь, когда слав оделся в кожаный доспех, как принято у русов, а на лице отросла пышная борода, его было не отличить от земного ратника: на плече плетёная коса с лентой, в руке меч, за спиной щит. Ветер не только отпустил растительность на лице, он всей светлой душой хотел стать настоящим жителем этой планеты. На Землю Ветер прибыл по долгу службы, и в руке держал билет лишь в одну сторону. Обратно инопланетный воин мог отправиться, только провалив задание – оставив человечество на растерзание сущностям из холодного мира. Сегодня, провожая очередной день, светлый пришелец и его потомок – любовались закатом и с нетерпением ожидали рождения новой эпохи. Наступало время тысячелетнего рассвета и пробуждения ото сна своего народа.
Землянин отличался от людей своего племени. Он брил бороду по утрам, всегда был опрятен и чист. А вечерам молился своему Богу и верил только ему…
Беркут лучше других ведал, что ждёт людей в будущем. Он непросто надеялся на случайную победу, землянин знал, что все ожидания сбудутся, и процветание соплеменников станет явью. Пусть придётся пройти сложный путь, заплатив бесчисленным количеством жизней своих братьев и сестёр, но он и светлый воин со Слава, через тысячи лет встретят такой же чарующий закат, – и никакая сила во Вселенной не сможет остановить их.
– Ветер, тебе пора уходить. Я с нетерпением буду ждать твоих братьев. Возвращайся с хорошими новостями, – вздохнул человек и отрешённо всмотрелся в темноту сказочного города, с каждой минутой всё глубже и глубже погружающегося в ночь. Землянин неестественно щурил глаза, будто желал рассмотреть, что-то особенное в густом полумраке.
…На обочине временного шоссе с односторонним движением, по которому путешествовал не один раз, Беркут различал силуэты знакомых с детства белокаменных зданий, близких людей или случайных попутчиков. Спустившаяся ночь и туман, как ни странно, помогали рисовать фантомы прошлого. Идя совсем рядом, иллюзорные персонажи подсказывали, но – ни кто, ни один призрак, ни один человек на Земле не мог открыть тайну, скрытую в собственном сердце. Какие переживания и тревоги таятся в бессмертной душе, знал только тот, кто создал его таким.
– И всё-таки брат, ты скучаешь о своём доме. Ты не забудешь прежнюю жизнь никогда, – заметив глубокую печаль в потомке, осознал Ветер.
Не дождавшись ответа, слав встал с могучей сосны и отправился в осенний лес, чтобы привести в город русов ещё двух защитников с планеты Слав.
…Беркут прожил рядом с пришельцем, который назвался именем Ветер, совсем не много – всего три года. Чтобы осознать, с какой целью гость из космоса прибыл на Землю и почему двух существ, рождённых в разных мирах, связывает дружба – понадобятся десятилетия, а то и сотни веков. Не так прост пришелец, каким хочет казаться; но всё-таки он остаётся единственным другом и верным союзником Беркута.
Глава 2
Ветер стоял у края лесной опушки. Вскинув голову, он смотрел ввысь, на быстро бегущие облака. Его длинные волосы, часть из которых сплетены в тоненькие косички, свисали вдоль спины. Меховая накидка скрывала от любопытных глаз могучий торс и первобытными фалдами, касалась голенища ниже колен. Ноги пришельца обуты в мохнатые сапоги из шкуры оленя. Бёдра прихватил широкий ремень. Под ремень заправлен топор на массивной ручке. Это оружие опасно и явно опережает на века своё время. Посмотришь, как блистает на солнце металл зеркального топорища, сразу понимаешь – человек знает толк в оружие, – он совсем не дикарь. Взглянув в большие глаза, исчезают последние сомнения – это существо глубокого разума и безграничной воли. Голубая, как небо роговица завораживает, а взгляд поглощает и даёт понять всем – я здесь хозяин! Это мой мир! Мир Света!
Расправив ладонью густую бороду, Ветер опустил глаза и внимательно взглянул на поверхность межпланетного портала. В бескрайнем море сосен непролазного кустарника – плита, спаянная из сотен тысяч гранул размером с крупное семя подсолнуха, мистически выделялась на фоне первозданного леса. Слав присел и бережно смёл принесённые непогодой листья. Прижав ладонь к шероховатой поверхности, почувствовал тепло. Затем пришелец встал, поправил боевой топор, заправленный за пояс, и сделал три больших шага назад. Выйдя из круга портала, Ветер затянул потуже пёструю ленточку, стягивающую волосы, снова разгладил бороду и, закрыв глаза, замер в ожидании, приготовившись к чему-то важному.
Яркий блеск тысячи фотовспышек ослепил осенний лес. На секунду свет вспыхнул и мгновенно погас, переместив на Землю два абсолютно голых существа. Тела, рождённые всплеском энергии, стояли в самом центре круга и синхронно, словно находясь под гипнозом, покачивались в такт вековым соснам.
Бородатый выхватил из-за пояса топор и высоко метнул вверх. Топор из фритской стали совершил с десяток вращений и вернулся в крепкую ладонь.
– Рад видеть вас, добрые славы! – потревожив сонный лес, громко сказал Ветер.
В ответ, ещё не остыв после межзвёздного перелёта, пришельцы болезненно жмурились, привыкая к блеску звезды. Оба слышали боевого товарища и знали, что именно он встретит их на Земле. А Ветер улыбался, словно восторженный отец. В каком-то смысле это и было рождение. Только младенцы, как всем известно, не весят два центнер и не имеют развитой мускулатуры зрелого физкультурника.
Один из космических гостей особенно выделялся своей мощью. Сказать, что его тело было огромным – это преступно промолчать, скрывая главную ценность инопланетного экземпляра. Его рост, груда мышц и хмурость надбровных дуг – предупреждали каждого недруга, что спорить с гигантским существом в облике человека попросту опасно. У громадного пришельца рельефная грудь, как у античных богов, богатырские плечи и могучие руки, выдающие в нём недюжинную крепость. Казалось, что если в эти руки попадётся что-то привычно незыблемое, то здоровяк при желании превратит скальный камень в песок, а из железного наконечника копья с лёгкостью сомнёт липкий мякиш.
Но сейчас выразительный слав пошатывался, словно хмельной. Его космическая сила ещё не проснулась. Вены на теле гиганта лениво пульсировали, выбивая бешеный ритм искусственного сердца, а объёмные мышцы, знакомясь с новой планетой, сокращались и слегка подталкивали громилу – то влево, то вправо.
Второй слав стоял рядом и совсем не уступал в росте гиганту. Но судя по худобе стройного тела и живым глазам, которые уже приоткрылись и всё больше, и больше адаптироваться к дневному свету – его козыри и достоинства были далеко не в физической силе.
Пришелец выглядел элегантно. Осанка, складная фигура, длинная шея и правильные черты лица – подчёркивали величие разума и высшую степень интеллекта. Так же как и громила, он плавно покачивался, будто находился не на твёрдой земной поверхности, а стоял на палубе, плывущего по волнам парусного судна.
– Ничего-ничего, – подбодрил друзей Ветер, – ещё несколько земных часов и вы привыкнете и к солнцу, и к лесу. Наслаждайтесь знакомством с планетой. Воспоминания об этих мгновениях сохранятся на века. Я знаю, что говорю.
Пришельцы были непросто голыми – на бледных телах не росло ни единого волоска, а кожа славов на вид казалась гладкой, будто бархатной: без шрамов, ссадин и морщин. Не опалённые солнцем пришельцы медленно просыпались, и Ветер знал, что скоро, буквально через несколько часов эти существа, из дремлющих и неуклюжих исполинов, превратятся в земных титанов; чтобы, набравшись сил, вершить свою правду на голубой планете.
Прошло несколько минут, и могучий пришелец с нескрываемым любопытством рассмотрел встречавшего путешественников бородача. После недолгой паузы гигант задумчиво дотронулся до волевого подбородка, затем до отражающей солнечный свет лысины, и ничего не обнаружив, понимающе шевельнул неоперившимися бровями. Слав настраивал своё тело. Его фантомная сущность срасталась с искусственным организмом. Ещё секунда, вторая и он включил мимические мышцы.