Серый спустился ещё на несколько палуб, перед тем, как нос различил удушливый смрад смерти. Довольно осклабившись, новый вожак зверей направился посмотреть, кто умер. Ему пришлось спуститься ещё на пять или шесть палуб. Почти все каюты, мимо которых проходил, остались открыты. Свет из иллюминаторов освещал тёмные коридоры. Чем дальше Серый шёл, тем сильнее ощущал вонь разложения.
За очередным поворотом зверь увидел, что коридор упирался в открытую каюту, откуда разливался жёлтый свет. Новый вожак на мгновение замер и прислушался. Ни звука. Тогда он подкрался к распахнутой двери.
На кровати лежала человеческая изгнанница. Брюшина провалилась, вокруг тела постель почернела, лицо заострилось. Серый закрыл лапой ноздри. Ему бросилась в глаза серебристая шерсть изгнанницы, но подходить ближе, чтобы рассмотреть, у него не было желания.
Он её и так знал.
Перед глазами вновь пронеслись невнятный детские воспоминания, как резвился на палубе, а мама и папа наблюдали за ним.
Первая возникшая мысль – догнать и убить людей, убивших мать. Но в тот же миг Серый понял – люди не при чём. Изгнанница умерла давно. Вероятно до Периода Бурь.
Новый вожак зверей закрыл дверь. Несколько минут попросту стоял и смотрел в стену. Он давно не думал о матери. Попросту забыл. Он не испытывал к ней жалости, не тосковал. Однако в душе что-то оборвалось. Тонкая-тонкая ниточка, иллюзорно связывавшая его с прошлым. Серый тяжело вздохнул и побрёл к выходу.
Трап сменялся трапом. Новый вожак зверей шёл медленно. Постепенно тоска в душе смолкла. Он слишком долго не видел мать, чтобы горевать по ней. Серый поднялся на верхнюю палубу. Ветер шевелил серебристую шкуру, доносил с океана едва различимый запах большой воды. Зверь остановился на палубе. Глубоко втянул чистый воздух. Пнул лапой подвернувшуюся кость, та с глухим стуком ударила о фальшборт. Серый долго всматривался в белоснежную даль. Благодаря острому зрению видел две чёрные точки. Без сомнения – это те, кто сбежал из поселения. Они знали о подземном ходе. Знали, как забраться на корабль.
Слишком много они знали для обычных людей.
Зверь злорадно улыбнулся. Он не мог позволить уйти врагу, но и пускаться в одиночку в такой путь не хотелось. Неизвестно какие опасности могли там поджидать, а сильные лапы сородичей никогда не помешают.
Серый на четырёх конечностях пробежал к верёвочной лестнице. Когда спустился на испещрённый крупнокалиберными пулями лёд, сильно дёрнул за последнюю ступень. Лестница сложилась кучкой возле правого борта. Новый вожак зверей улыбнулся собственной догадливости – ни один человек больше не сможет укрыться на корабле.
Гтирер шёл всё быстрей. Ноги сами несли вперёд. Иногда пытался двигаться медленнее, чтобы Сия поспевала. Пока думал об этом, получалось сбавить шаг. Стоило забыть, как шаг непроизвольно ускорялся.
Солнце зависло над головами двух одиноких людей, путешествующих через заледеневший залив. В какую сторону ни посмотри, везде видели лишь белоснежную гладь, смыкавшуюся вдали с голубым небом. Снег скрипел под ногами. Часто попадались открытые участки льда. Гтирер шагал прямо по ним, а Сия обходила – боялась упасть. Это обстоятельство ещё сильнее злило главного разведчика, но он себя сдерживал.
Один раз Гтирер поймал себя на мысли, что если опустится на четыре конечности, то сможет передвигаться стремительнее. Эти мысли показались бредовыми. Разведчик понимал, что в здоровую голову таких вообще прийти не могло.
Однако ему по-прежнему казалось, что, опустившись на четыре конечности, он сможет передвигаться быстрее.
Главный разведчик обернулся. Сия порядочно отстала. Эта толстая и неповоротливая самка раздражала всё сильнее. Её сумка была намного легче. Оружия она вообще не взяла.
«Так чего тогда плетётся?» – злился Гтирер.
Он остановился. Сдёрнул винтовку с плеча. Взвёл курок. Дуло смотрело точно в живот попутчицы. Она услышала щелчок. Подняла раскрасневшееся лицо. Над верхней губой и на лбу дочери судьи выступила испарина. Сия замерла и круглыми глазами посмотрела на человека, за которого совсем недавно хотела замуж.
– Шагай быстрее, – прорычал Гтирер. – Или я тебя пристрелю!
– Я не могу быстрее, – в сотый раз повторила дочь судьи. – Я не могу быстрее! Не могу! Понимаешь? Не могу!
Ноги подогнулись, и она грузно опустилась на лёд. Сил идти не осталось.
– Дальше без меня, – на выдохе произнесла попутчица.
Гтирер чуть поднял ружьё и нажал спусковой крючок. Два выстрела грохнули один за другим. Дробь пролетела над головой Сии. Одна из дробинок сбила шапку. Дочь судьи подняла головной убор и резво подскочила.
– Я сказал, чтобы ты шла быстрее! – разведчик переломил ружьё, вытащил гильзы и бросил под ноги. Достал из патронташа два новых патрона, сунул в стволы. – Наверно я неясно для тебя выражаюсь, – рыкнул, мельком глянув на Сию. – Теперь ты пойдёшь вперёд. Если мне покажется, что ты двигаешься слишком медленно, то пристрелю тебя. Если не сдохнешь сразу, то оставлю подыхать, как зверя последнего. Ясно? – он защёлкнул стволы и взвёл курок.
Сия нервно кивнула.
После этого открылось второе дыхание. Дочь судьи старалась идти быстро, но полное тело не привыкло к физическим нагрузкам. Вскоре она выдохлась. Икры лопались от боли, лёгкие обжигало при каждом вдохе, глаза резало от пота. Тогда она решила прибегнуть к хитрости. Протяжно вздохнула и, чуть повернувшись, завалилась на спину. Шапка слетела. Дочь главного судьи больно ударилась затылком, но сохранила отрешённое выражение на лице. Несколько мгновений ничего не происходило. Затем снег под ногами разведчика заскрипел. Шаги приближались.
Гтирер остановился возле попутчицы. Всмотрелся в её раскрасневшееся лицо. Увидел, как раздуваются ноздри. Наклонился и со всего размаха влепил пощёчину.
Сия вскочила, словно её подбросило пружиной. Разведчик не ожидал от неё подобной резвости.
– Да как ты, ублюдок, смеешь… – зашипела дочь судьи. Но сразу же умолкла – в лицо смотрела вертикальная двустволка.
– Шагай, – приказал Гтирер.
Сия подобрала сумку и шапку.
– Да оставь ты меня! – взмолилась она.
Дочь судьи настолько вымоталась, что ей стало плевать на медальон. Всё равно одна до бункера не дойдёт. А Гтирер скоро перестанет быть человеком. Собственно, уже перестал.
– Нет, – разведчик опустил двустволку. – Здесь чётко и ясно написано, – похлопал по медальону. – Что воспользоваться им смогут двое. Шагай!
Когда солнце перевалило зенит, Ди с Эвой устроили привал. К тому времени корабль не различался на горизонте даже через прицел. Вокруг раскинулась бескрайняя и белоснежная пустыня. Поднялся небольшой ветер. Он ворошил маленькие сугробики, поднимал крохотные вихри из снега.
Ди жевал холодное мясо и старался ни о чём не думать. Ещё двое суток назад он жил в деревне, среди родных и близких, среди тех, кого знал с детства. И этот уклад выглядел нерушимым…
Поселения больше нет.
Ещё вчера ему казалось, что остаться жить на корабле – наилучшая идея. Там тепло и безопасно…
Жизнь любит подкидывать сюрпризы. Иногда хорошие, но чаще неприятные. Надо уметь смотреть вперёд, иначе быстро станешь прошлым.
– О чём задумался? – оборвала Эва невесёлые мысли. – Ты даже есть перестал.
Ди покосился на кусок оленины в левой руке.
– Всё так странно… – произнёс задумчиво. – Как-то быстро и неожиданно поменялось.
– Отчего же неожиданно? – грустно усмехнулась дочь оружейника. – Мы шли к этому долго. Очень долго.
Ди кивнул и засунул последний кусок в рот. Задвигал челюстями, стараясь раздробить мёрзлую еду. Успел пожалеть, что запихнул целиком. Поднял голову вверх. Посреди безоблачного голубого неба выделялась чёрная точка. Ди прекратил жевать. Схватил отцовскую винтовку и приложился к снайперскому прицелу. Понадобилось время, чтобы посреди голубой дали найти маленькое чёрное пятнышко.
– Что такое? – Эва вскинула голову, всмотрелась в небо. Быстро отыскала глазами причину. – Это она?
Ди, наконец, нашёл через прицел парившую в небе птицу. Она выглядела крошечной и совсем не опасной.
– Угу, – кивнул разведчик. Он напрягся и одним куском проглотил ледяную еду. Горло ободрало. В пищеводе остались неприятные ощущения. Но об этом в данный момент следовало волноваться меньше всего. Они находились посреди открытого пространства, и спрятаться от крылатого хищника негде.
А ещё Ди понял, что в конце прошлого Сезона, когда поскользнулся возле сломанного частокола, видел в небе не птицу. Он не знал, что кружило над верхушками небоскрёбов, но оно точно было неживым. Даже невооружённым взглядом он видел, как гигантский хищник махал крыльями. Тогда же разведчик видел просто распростёртые в небе плоскости, лишь отдалённо напоминавшие крылья.
– Она нас видит? – Эва не сводила глаз с новой опасности.
– Нас трудно не увидеть… – мрачно произнёс Ди.
Птица начала снижаться. Она описывала огромные круги над добычей. Дочь оружейника достала из рюкзака ружьишко. Понимала, что против этого хищника её оружие бесполезно, но холодный металл придавал смелости.
– Пойдём, – сказал разведчик. – Нападёт она или нет – ещё неизвестно, а время мы точно потеряем. Гтирер уйдёт.
Молодые люди синхронно поднялись. Закинули за спину рюкзаки.
Ди шагал и старался не смотреть на кружившую птицу. Эва каждую минуту поглядывала наверх.
– Снижается, – прокомментировала она. – Может ты её из своего ружья?
Молодой разведчик обернулся. Хищница парила достаточно низко. Её тень закрывала огромное пространство. Размах крыльев достигал ширины разгромленного зверьми поселения. Глава охотников как-то рассказал, что видел, как птица утащила в гнездо двух моржей. В город эти хищники никогда не залетали – слишком близко стояли здания.
– А если она после этого нападёт? – сказал Ди.
– А она, по-твоему, спускается, чтобы с нами поговорить? – Эва округлившимися глазами посмотрела на спутника. – Нашу нелёгкую жизнь обсудить?
Разведчик усмехнулся.
– Хорошо, – решился он.
Ди стянул отцовскую винтовку. Скинул рюкзак, чтобы не мешал. Передёрнул затвор. Опустившись на одно колено, упёр приклад в правое плечо. Нашарил через прицел птицу. И сразу столкнулся с ней взглядами. Огромный чёрный зрачок застыл посреди моря бледно-жёлтой радужки. Ди задержал дыхание. Медленно нажал спусковой крючок. Хлопнул выстрел. Звук далеко разнёсся по заледеневшей глади залива. Отдачей вонзило приклад в плечо. Прицел подпрыгнул. Удлинённая гильза выпала в снег. Запахло порохом. Разведчик посмотрел на птицу. Та по-прежнему кружила в небе.
Вдруг она сильно взмахнула крыльями, затем сложила их и штопором пошла вниз.
– Ложись! – крикнул Ди.
Он первым упал лицом в снег. Эва последовала его примеру. Огромная тень пронеслась над ними и вновь стала набирать высоту. Налетевшим порывом ветра молодых людей сдвинуло по льду.
Разведчик подскочил и снова упёр приклад в плечо. Нашёл врага через прицел. Птица заходила на второй круг. Ди нажал спусковой крючок. Грохнул выстрел. Горячая гильза упала в снег. Прицел подбросило. Хищница набрала высоту и снова сложила крылья.
– Ложись! – крикнул Ди, хотя Эва и так не поднималась.
Он упал лицом в снег. Огромная тень пронеслась над ними. Дочь оружейника вскрикнула. Разведчик увидел, что птица схватила её за рюкзак и стремительно начала поднимать. Эва не растерялась – выскользнула из лямок и, грохнувшись на лёд, покатилась кубарем. Ружьишко она по-прежнему крепко сжимала в правой руке.
Ди встал на одно колено, прицелился и нажал спусковой крючок. Грохнул выстрел. Одно крыло у птицы дёрнулось. Она завалилась на бок, и судорожно замахала вторым, с каждым мигом теряя высоту.
Эва поднялась. Взвела курки. Ружьишко вряд ли могло причинить вред огромному хищнику, но отвлечь вполне способно. Ди присел на снег. Выщелкнул магазин, где оставалось всего два патрона. В этот момент птица грохнулась на лёд и несколько мгновений лежала без движения.
Разведчик даже не надеялся, что убил её одним попаданием. Вытащил из сумки три патрона и дозарядил отцовскую винтовку. Птица, помогая себе здоровым крылом, встала на ноги. Крутнула головой, выискивая добычу. Затем раскрыла огромный клюв и протяжно закричала.
Ди защёлкнул магазин и передёрнул затвор. Хищница направилась к ним. Опустила покачивающуюся при каждом шаге голову и, не отрываясь, смотрела на Эву, словно дочь оружейника – причина всех бед на планете.
Подруга вскинула ружьишко, но стрелять не спешила. Птица ещё недостаточно близко, но с каждым гигантским шагом приближалась. Подбитое крыло волочилось по снегу, оставляя широкий размазанный след.
Ди упёр приклад в плечо. Посмотрел через прицел, но птица находилась слишком близко – виднелась лишь коричневая масса перьев. Разведчик нажал спусковой крючок. Грохнул выстрел. Гильза выскочила из снайперской винтовки. Птица вздрогнула. Затем пронзительно закричала. Ещё ниже опустив голову, побежала к Ди.
Молодой разведчик выстрелил, но птица, казалось, этого и не заметила.
Тогда он снова нажал спусковой крючок. Левый глаз хищницы разорвался миллионом брызг. Протяжный и наполненный болью крик огромного хищника чуть не оглушил. Ди хотелось бросить оружие и закрыть уши. С трудом удержался, чтобы этого не сделать. Птица остановилась и замотала головой, принялась бить по воздуху здоровым крылом. Перебитое лишь слабо дёргалось.
Эва подбежала на безопасное расстояние. Разом спустила оба курка. Двойной заряд дроби впился хищнику в шею.
Вновь барабанные перепонки людей поразил истошный крик птицы. Эва переломила обрез, вытащила отстрелянные гильзы. Оставшимся правым глазом хищница видела лишь дочь оружейника. На неё и бросилась.
Подруга кинулась прочь. Птица огромными скачками настигала потенциальную жертву. Заострённый хищный клюв раскрылся, готовый раздавить хрупкое человеческое тело. Эва прыгнула в сторону, тем самым выиграла время.
Ди приложился к прицелу – снова увидел лишь увеличенные коричневые перья. В следующий миг нашёл голову птицы – из выбитого глаза текла кровь. Молодой разведчик подстроился под движения хищницы. Подобрал момент и нажал спусковой крючок. Гигантская птица дёрнулась и рухнула замертво.
Серый вернулся в пещеры зверей. Чем глубже заходил, тем насыщеннее становился тяжёлый дух смерти. Собратья упивались пиршеством, намеренно пожирали пленников заживо. Слышались истошные, дикие, нечеловеческие вопли боли, ласкавшие слух нового вожака зверей, пока он пробирался сетью тёмных коридоров. В одном из них столкнулся с крупным зверем. Тот зарычал, не признав главного. Серый коротким, но мощным ударом заставил сородича умолкнуть навсегда.
Наконец новый вожак зверей добрался к центральной пещере, где и творилась главная вакханалия. Сверху, через несколько дыр падал солнечный свет, но основная часть пещеры тонула в сумраке. Привычные к тьме глаза Серого различали тёмные шкуры сородичей. Весь пол залит кровью, повсюду обглоданные человеческие конечности. Тяжёлый дух смерти бил в ноздри. Слышалось рычание. Одна из пленниц вопила не своим голосом. У неё уже не было рук и половины правой ноги. Из обрубков тяжёлыми толчками выливалась кровь. Высокая и поджарая самка пожирала грудь пленницы, отрывая плоть намеренно маленькими кусками. Чуть дальше лежала ещё одна живая пленница. Она просто смотрела на видневшийся клочок неба. По её щекам текли слёзы. Рядом сидел низкорослый зверь и деловито вытаскивал из её тела склизкие кишки. Серый в первое мгновение не понял, отчего человеческая самка не сопротивлялась, затем разглядел. Ей умело подрезали сухожилия на конечностях.
Зверь с серебристой шкурой двинулся через пещеру. Переступал огромные лужи крови, старался не испачкаться, но всё равно вляпался. Мимо пробежал зверёныш, тащивший за волосы отрезанную мужскую голову с закатившимися глазами.