Брошенный прямоточный двигатель прошел мимо Солнца и повернул внутрь по пологой гиперболе, которая проведет его через плоскость системы.
«Синий бык» летел с большим ускорением по кривой высшего порядка, напоминающей букву «J», и постепенно выравнивал курс и скорость с кораблем Постороннего.
«У Тан» поднялся с Земли на экранолёте, арендованном в космопорте Долины Смерти. Это был живописный полет над Тихим океаном. На высоте в сто пятьдесят миль, согласно требованиям безопасности, Ник включил ядерный двигатель и направился прочь от Земли, предоставив экранолёту возможность возвратиться назад самостоятельно.
Земля завернулась в свою атмосферу и скрылась из вида. При скорости в одно «же», пользуясь подсказками Цереры о том, как уйти от столкновения с астероидами, до Марса можно было долететь за четверо суток.
Ник переключил управление на автопилот. Нельзя сказать, чтобы ему совсем не нравился корабль. Это была военная модель, конструкторы которой попытались найти компромисс между функциональностью и обтекаемой формой. Однако оборудование отвечало самым высоким требованиям, управление восхищало изящной простотой, а кухня превосходила все ожидания.
– Ничего, если я закурю? – спросил Люк.
– Почему бы и нет? Вам в любом случае не грозит умереть молодым.
– Объединенные Нации уже получили свои деньги?
– Конечно. Я все перевел несколько часов назад.
– Прекрасно. Теперь позвоните им, назовите свое имя и попросите переслать сюда все данные о Марсе. Пусть выводят информацию прямо на экран. Скажите, что вы оплатите лазерную связь. Так мы сразу убьем двух зайцев.
– В каком смысле?
– Это подскажет им, куда мы летим.
– Точно… Послушайте, Люк, вы и в самом деле уверены, что они начнут шевелиться? Мне известно, насколько неповоротливы Объединенные Нации. Взять хотя бы инцидент с Мюллером.
– Взгляните на это с другой стороны, Ник. Как вы стали представителем Пояса?
– Проверка способностей показала, что у меня высокий ай-кью и мне нравится командовать другими людьми. А дальше я уже пробился сам.
– А у нас эти должности выборные.
– Что-то вроде конкурса популярности.
– Этот способ дает результат. Но у него действительно есть недостатки. У какого правительства их нет? – Гарнер пожал плечами. – Каждый спикер в Объединенных Нациях представляет одну страну – часть нашего мира. Он, естественно, считает, что его страна лучшая и в ней живут лучшие люди. Иначе его ни за что не выбрали бы. Таким образом, у нас могут столкнуться двадцать представителей, каждый из которых уверен, что знает, как поступить с Посторонним, и при этом ни один из них не желает хоть в чем-то уступить другим. Вопрос престижа. В конце концов они нашли бы компромисс. Но если выяснится, что частное лицо и поясник могут опередить их в поисках Постороннего, они сразу зашевелятся. Понимаете?
– Нет.
– Ох, ну тогда просто позвоните.
Спустя некоторое время луч связи отыскал их, и они начали просматривать хранившуюся на Земле информацию по Марсу.
Сведений оказалось много. Они являлись результатом не одного века кропотливых исследований и наблюдений.
– Мне уже захотелось в отпуск, – заявил наконец Ник. – Зачем нам изучать все это? Вы же сами сказали, что мы просто блефуем.
– Я сказал, что мы отправляемся на поиски, если у вас нет более интересного предложения. Лучше всего блефовать, имея на руках четыре туза.
Ник выключил экран. Информация уже записана, они ничего не пропустят.
– Хорошо, давайте порассуждаем вместе. Я отдал за эти материалы миллион марок из фондов Пояса, плюс оплата связи. Меня, Прижимистого Сола, фактически заставили это сделать. Но последний час мы потратили на изучение инцидента с Мюллером, все сведения о котором Земля получила от Пояса!
Одиннадцать лет назад старатель по фамилии Мюллер попытался круто изменить курс при помощи силы притяжения Марса. Он подлетел слишком близко к планете и вынужден был совершить посадку. Но ничего страшного не случилось бы. Полицейские из золотокожих подобрали бы его, как только получили бы разрешение от Объединенных Наций. Но те никуда не спешили… Пока Мюллера не убили марсиане.
До этого случая марсиан считали мифом. Вероятно, Мюллер был потрясен. Однако он, уже задыхаясь от нехватки кислорода, сумел убить не меньше полудюжины врагов, распыляя из бака во все стороны смертельную для них воду.
– Не вся информация пришла от Пояса, – возразил Гарнер. – Именно мы обследовали полученные от вас трупы марсиан. Возможно, нам еще пригодится эта информация. Я все думаю: почему Посторонний выбрал Марс? Может быть, он что-то знает про марсиан. Может быть, он хочет связаться с ними.
– Много это ему даст.
– У них есть копья. По-моему, это означает, что они разумны. Мы не можем сказать, насколько разумны, потому что никто ни разу не пытался вступить с ними в контакт. Там, под слоем пыли, у них может быть любой уровень цивилизации, какой вы только в состоянии вообразить.
– Это они-то разумны?! – В голосе Ника появилась озлобленность. – Да они разрезали купол Мюллера! Оставили его без воздуха!
В Поясе нет преступления страшней этого.
– А я и не говорил, что они дружелюбны.
«Синий бык» дрейфовал с выключенным двигателем. Корабль чужака уже был виден невооруженным глазом. Тину беспокоило, что она не может за ним наблюдать. Но и Посторонний тоже не может, они находились в слепом секторе и сейчас втроем пытались высвободить одноместник Эйнара Нильссона из металлической утробы «Синего быка».
– Задние крепления сняты, – доложила Тина.
Она вспотела и с удовольствием ощутила кожей ветерок, когда пневматическая система скафандра обдула запотевший лицевой щиток.
– Хорошо, Тина, – прозвучал в наушниках голос Ната.
– Мы могли взять четвертого члена экипажа и поселить его в одноместнике, – сказал Эйнар. – Черт возьми, почему я раньше об этом не подумал! На встречу с Посторонним было бы лучше отправиться вдвоем.
– Вероятно, это уже не важно, – ответил Нат. – Посторонний сбежал. Это мертвый корабль.
Голос его, однако, звучал неуверенно.
– Один сбежал, а сколько осталось? Я никогда особо не верил, что Посторонний будет путешествовать между звезд в одиночном корабле. Слишком романтично. Ну да ладно. Тина, включи нам двигатель на пять секунд.
Тина расправила плечи и включила свой реактивный ранец. Одновременно с этим другая струя плазмы вырвалась из-под корпуса жилого отсека. Старый одиночный корабль медленно проплыл в широкую дверь трюма.
– Отлично. Нат, залезай быстрей. Следи за тем, чтобы «Синий бык» все время находился между тобой и Посторонним. Будем надеяться, что у него нет глубинного радара.
Ни тот ни другой не видели, как нахмурилась Тина.
Женщины-поясники были под шесть футов ростом, но при этом тонкими и гибкими. Тина Джордан тоже имела рост шесть футов и была сложена пропорционально. Пропорционально по земным меркам. Она сохраняла отличную форму и гордилась этим. Но ее раздражало, что поясники по-прежнему причисляют ее к плоскоземельцам.
Тина улетела с Земли, когда ей был двадцать один год. Она уже четырнадцать лет прожила в Поясе: на Церере, Юноне, Меркурии, на станции Гера, расположенной на низкой орбите Юпитера и в его Троянской точке. Она считала Пояс и Солнечную систему своим домом. И ее ничуть не заботило, что она никогда не летала на одиночном корабле. Многие поясники не летали. Кроме старателей, в Поясе жили еще и химики, физики-ядерщики, астрофизики, политики, астрономы, техники-регистраторы, торговцы… и программисты.
Когда-то давно она услышала, что в Поясе нет никаких предубеждений против женщин. И это оказалось правдой! На Земле женщин все еще держали на низкооплачиваемой работе. Работодатели утверждали, что для определенного вида деятельности нужна физическая сила или что женщина может выйти замуж и уволиться в самый ответственный момент, а кроме того, когда женщина работает, страдает вся семья. В Поясе все обстояло иначе, но Тина, обнаружив это, почувствовала скорее удивление, чем радость. Внутренне она была готова к разочарованию.
И теперь она, женщина-программист, оказалась самым важным человеком в экипаже. Страшно и восхитительно. Страшно за Ната – он слишком молод, чтобы взять на себя такой риск. Один поясник уже встретился с Посторонним, и с того момента о нем больше не слышали.
Но что Нат сейчас делает в одноместнике?
Она помогла Эйнару снять скафандр – эта гора мяса не выдержала бы земной силы тяжести. Затем он так же помог ей.
– Я думала, это Нат отправится на корабль Постороннего, – сказала она.
– Что? – удивился Эйнар. – Нет, это будете вы.
– Но…
Тина попыталась подыскать нужные слова и, к своему ужасу, нашла: «Но я ведь женщина». Вслух она ничего не сказала.
– Подумайте хорошенько, – с наигранным терпением продолжил Эйнар. – Возможно, корабль вовсе не брошен. Высадка на него может оказаться опасной.
– Вот именно, – с нажимом вставила Тина.
– Поэтому мы должны обеспечить максимальную защиту тому, кто будет высаживаться. Я не стану выключать двигатель, и если этот ублюдок что-нибудь задумал, мы поджарим его. Да и связной лазер с такого расстояния сможет прожечь дыру в обшивке. Но существует опасность, что «Синий бык» тоже пострадает.
– Значит, одиночный корабль будет стоять на страже. – Она протестующе взмахнула рукой. – Я все обдумала и решила…
– Не говорите глупостей. Вы ни разу в жизни не управляли одноместным кораблем. У меня нет особого выбора. Я думал оставить Ната на «Быке», но, черт возьми, это же мой корабль, а мальчишка хорошо управляется с одноместником. Так что я не могу доверить вам ни того ни другого.
– Пожалуй, да – не можете.
Внешне она осталась спокойной, но к горлу подкатывал холодный комок ужаса.
– Так или иначе, но вы подходите лучше всего. Вы установите контакт с Посторонним и попытаетесь понять его язык. Кроме того, плоскоземельцы физически крепче, чем мы.
Тина резко кивнула.
– Вы можете отказаться.
– О нет, не в этом дело. Надеюсь, вы не думаете, что я струсила. Просто… я не…
– Просто вы не просчитывали такой вариант. Поживите еще в Поясе, и вы к этому привыкнете, – приветливо сказал Эйнар.
Чтоб он лопнул, проклятый толстяк!
Марсианская пыль уникальна.
Эта уникальность связана с вакуумной цементацией. Когда-то вакуумная цементация была пугалом для всей космической индустрии. Детали космических аппаратов, в атмосфере свободно скользящие одна по другой, в вакууме схватываются намертво, как только газ, поглощенный их поверхностью, снова начинает испаряться. Вакуумная цементация сплавила детали первых американских спутников и первых советских межпланетных зондов. Вакуумная цементация не дает Луне покрыться слоем метеоритной пыли глубиной в морскую сажень. Частицы пыли слипаются в хрупкие скалы, в настоящий цемент под действием того же самого молекулярного притяжения, которое удерживает вместе плитки Иогансона и превращает в осадочные породы ил на морском дне.
Однако атмосферы Марса хватает на то, чтобы остановить этот процесс. Тем не менее она недостаточно плотная, чтобы остановить метеориты. Метеоритная пыль покрывает почти всю поверхность планеты. Падение метеорита способно расплавить пыль, образуя кратеры, но она не цементируется, хотя и становится текучей, как вязкое масло.
– Эта пыль станет для нас самой большой проблемой, – заметил Люк. – Постороннему не пришлось даже рыть яму, чтобы спрятаться. Он мог погрузиться в пыль в любой точке Марса.
Ник выключил лазерный передатчик. Прибор перегрелся за двое суток непрерывной работы, когда с его помощью искажали идущие с Земли лучи радара.
– Он мог спрятаться на любой планете Солнечной системы, но выбрал Марс. Вероятно, у него была для этого серьезная причина. А если то, что он задумал, невозможно проделать в пыли, тогда он должен был сесть в кратере или в горах.
– Его сразу же отыскали бы.
Люк нашел в памяти пилота запись и вывел на экран. Ее сделал пилот одного из кораблей, участвовавших в засаде. Тускло светящееся металлическое яйцо летело заостренным концом вперед так, словно его приводил в движение ракетный двигатель. Однако реактивной струи позади него не было. По крайней мере, приборы ее не зафиксировали.
– Корабль довольно большой, и в космосе его нетрудно заметить, – проговорил Люк. – И опознать по серебристому блеску.
– Ну хорошо, он погрузился в пыль. И чтобы найти его, потребуется множество кораблей с глубинными радарами, да и то без всякой гарантии. – Ник провел обеими руками по гладкому, лишенному волос черепу. – Мы можем теперь отдохнуть. Правительство плоскоземельцев все-таки зашевелилось и послало сюда свои корабли. У меня сложилось впечатление, что они не слишком довольны тем, что мы присоединились к их поиску.
В голосе его слышалось сомнение.
– Я был бы не прочь продолжить. А вы?
– Я азартный человек. Поиски странных вещей – это как раз то, чем я занимаюсь в отпуске.
– Откуда вы хотели бы начать? – осведомился Люк.
– Не знаю. Самый глубокий слой пыли в районе «борозд Альба».
– Он не настолько глуп, чтобы выбрать самое глубокое место. Думаю, это был случайный выбор.
– У вас есть другое предложение?
– Есть. Солис Лакус.
– О… Вот как, старая база плоскоземельцев. Неплохая мысль. Возможно, ему понадобилась система жизнеобеспечения для Бреннана.
– Я даже не это имел в виду. Если ему что-то нужно на Марсе – человеческие технологии, вода или что-нибудь еще, – он может найти все это только в одном месте. А если его там нет, мы можем, по крайней мере, воспользоваться транспортом базы…
Люка прервало внезапное сообщение:
– …«Синий бык» вызывает «У Тан». Повторяю, «Синий бык» вызывает «У Тан» из космопорта Долина Смерти…
Сообщение пришло вместе с пеленгом. Ник включил автопилот, чтобы тот нацелил связной лазер.
– Это займет несколько минут, – пояснил он. И добавил: – Я беспокоюсь за Бреннана.
– Мы сможем найти в этой куче глубинный радар? – поинтересовался Люк.
– Будем надеяться, что да. Я не знаю, что еще можно использовать для поисков.
– Металлоискатель. Он тоже должен быть на борту.
– Николас Брюстер Сол с «У Тана» вызывает всех, кто есть на «Синем быке». Какие новости? Повторяю: Николас…
Эйнар щелкнул клавишей передатчика.
– Эйнар Нильссон, капитан «Синего быка». Мы подошли к кораблю Постороннего. Тина Джордан готовится к высадке. Переключаю вас на нее.
Он нажал еще одну клавишу и принялся ждать, чем все закончится.
Тина ему нравилась. Тем не менее он был почти уверен, что в результате сегодняшней миссии ей вряд ли удастся выжить. Когда Эйнар озвучил свое решение о том, что на инопланетный корабль отправится именно Тина, Нат принялся яростно спорить с решением командира, но не нашел в его доводах никакой слабины. Эйнар сидел в кресле и смотрел на картину, которую передавала камера на шлеме Тины.
Корабль Постороннего казался брошенным, его нос был развернут в сторону от направления полета, буксировочный трос ослаб и начал сворачиваться петлей. Тина не заметила никакого движения в зрачке этого гигантского глазного яблока. Она зависла в нескольких ярдах от иллюминатора и не без удовольствия отметила, что ее рука на переключателе ранца не дрожит.
– Говорит Тина. Я нахожусь рядом с отсеком, который выглядит как кабина управления. Вижу через стекло – если, конечно, это стекло – компенсационное кресло и пульт управления. Посторонний должен иметь человекообразный вид.
Двигательный отсек еще слишком горячий, чтобы подобраться к нему. Кабина управления сферической формы, с большим иллюминатором и двумя кабелями, уходящими в разные стороны. «У Тан», взгляните на это.
Она медленно облетела вокруг глазного яблока. На это ушло немало времени. Но поясники торопятся только при крайней необходимости.
– Я нигде не вижу шлюза. Придется прожигать отверстие.
– В иллюминаторе, – раздался у нее в ушах голос Эйнара. – Вы ведь не хотите случайно поджечь что-нибудь взрывоопасное.