С его вершины они увидели деревню со шпилем кирхи, лежащую на склоне горной гряды и шоссе, по которому изредка проходили автомобили, в основном грузовые.
– Все правильно, как на карте, – сказал Конрад. – Нас далеко унесло, километров за десять в сторону от подземелья. Я знаю это селение. До ближайшего города – Брига39, около двадцати километров.
– Если бы добраться до него, то мы могли бы получить помощь, – неожиданно сообщил Гельмут.
– Каким образом? – поинтересовался профессор.
– Я знаю там рабочих с завода. Они связаны с антинацистким подпольем.
– Чего же ты раньше молчал?! – не выдержал Франц.
– А зачем болтать лишнее в лагере? – резонно заметил Гельмут.
– У меня есть пару надежных людей в Штрелене40. До него пятнадцать километров. До утра я смогу дойти туда, – подумав, сказал Конрад. – Но будет ли у них возможность нам помочь? Одно знаю наверняка. Они смогут съездить к твоим рабочим и рассказать о нашем положении.
– Как ты в таком виде пойдешь, – заметил Франц. – Сразу же схватят.
Четверка была одета в полосатые лагерные робы с номером на груди. Одежда была грязная, кое-где порвана.
– Ничего, Бог не без милости, – ответил профессор. – Подожду до вечера. Надо соорудить шалаш в лесу недалеко от того места, где нас вынесло в реку на поверхность, чтобы было видно лесную дорогу. Если я не появлюсь через три дня, значит не судьба. Уходите отсюда и сами добирайтесь до друзей Гельмута.
К ночи разразилась гроза с проливным дождем.
– Отличная погода! Лучше не придумаешь, – собираясь в путь, порадовался Конрад.
Они расстались, крепко обнявшись на прощание.
Германия
земля Северный Рейн-Вестфалия
Флото
март 1995 года
Утром за завтраком в столовой Шелест рассказал присутствующим об ночном инциденте со странными птицами.
– Это со́вки, – рассмеялась Гизела. – Они безобидные, но очень любопытные. Их, наверное, привлек мощный луч фонаря. Эти птицы охотятся в темное время суток на мышей-полевок, которых здесь много. Тут полно всякого зверья, особенно на вершине горы, где густой лес. Там водятся косули, зайцы, куропатки, барсуки, еноты, куницы. Охота здесь запрещена, вокруг сельский ландшафт, потому раздолье для диких животных.
Кроме доктора и Даниэля, за столом присутствовала Герлинд, молодая племянница одного из сотрудников центра, приехавшая немного пожить вдали от суеты больших городов.
Когда все позавтракали и стали расходиться по своим делам, Ханс Руиг предложил Шелесту осмотреть объекты центра.
Выйдя из дома, они сели в черный «БМВ», с виду вполне обычный, и поехали по дороге вниз с горы. С рыком автомобиль помчался как жеребец с норовом, визжа широкими покрышками на поворотах. От такой спортивной езды у Виктора слегка перехватило дыхание.
– Вы так всегда ездите? – спросил он доктора, вцепившись в подлокотник рукой.
– Да, люблю динамичную езду, – усмехнулся Руиг. – Это специально подготовленный автомобиль. Я давно состою в клубе «БМВ».
– И что это дает?
– Члены клуба каждые три года должны покупать новый автомобиль марки «БМВ», как правило. спортивную модель, или как у меня, специально модернизированную на базе обычной. Машину я покупаю со скидкой, и клуб помогает продать прежнюю в другие европейские страны.
– Вам сложно продать машину самому?
– Эта модель совсем недешевая версия серийной. На ней можно и в автогонках участвовать, если поставить в салон дуги безопасности.
Промчавшись несколько километров по извилистой дороге несколько в сторону от склона горы, они подъехали к ряду строений за забором, напоминавших небольшой производственный цех. Через автоматически открывшиеся ворота «БМВ» подкатил к большому ангару и остановился около двухстворчатых дверей.
– Здесь у нас опытная молочная ферма, где продукты жизнедеятельности коров, их подстилка перерабатываются на специальной установке в биотопливо и удобрения для растений, – стал объяснять Шелесту доктор, пригласив внутрь здания. – Разумеется, коровы дают и молоко, кстати. прекрасного качества. Его мы продаем, все должно быть рентабельно.
Виктор увидел неестественно чистые стойла с буренками, а в глубине зала установку переработки с несколькими колоннами, находящуюся за стеклянной перегородкой.
– На биотопливе ездит наш грузовик, а удобрения мы используем на полях для подкормки злаков и овощей. Замкнутый цикл, – продолжил Руиг. – В этом году начнем выращивать рапс41 для увеличения объемов производимого биотоплива, которое уже станем продавать. Жмых, получаемый в процессе производства растительного масла из рапса, будем использовать в качестве корма для скота, что позволит более полно утилизировать биомассу растения. В принципе, установка может перерабатывать скошен-ную траву, опавшие листья. Эта технология востребована и очень выгодна.
Когда они вернулись обратно, с ветерком промчавшись до «Коллегиум Хуманум», то проехали дальше до дома с конюшней, где прошедшим вечером был Шелест.
– Вам нравятся лошади? – спросил Ханс, проходя с Виктором по проходу между денниками42 в конюшне.
Пахло сеном, за стенками похрапывали кони, поднимая над загородкой свои морды и косясь на посетителей.
– Не было опыта работы с ними, – ответил Шелест. – Но я люблю животных. Это ведь ваше хобби, для души?
– Да. Мы выращиваем лошадей арабской породы до трех лет. Тренингом для выездки не занимаемся. Здесь кобылы-производители, – пояснил доктор, похлопывая одну из лошадей по морде. – Кстати, арабский скакун с хорошей родословной в расцвете сил стоит на аукционе до полумиллиона долларов. И это не самая предельная цена.
Они прогулялись дальше за конюшню, мимо огорода и теплицы, к выгону для лошадей, обнесенному основательным забором, а потом вернулись к машине.
– Это кварцевый песок определенной дисперсности43, – Руиг протянул Виктору бумажный пакет, наподобие килограммовой упаковки сахарного песка в России, который достал из багажника автомобиля. – Этот кварц заряжен определенной энергией и прекрасно восстанавливает травяное покрытие на пастбищах, местами вытоптанное копытами животных. Восстанавливает без пересадки дерна или химических удобрений. У нас в центре вообще обходятся без них, давая возможность земле отдохнуть. или используют другие комбинированные методы.
Уже вернувшись в главное здание, они не спеша прошли по центральному коридору первого этажа, проходившему через полздания, в его основной части, где Шелест еще не был.
Интерьер этажа был выдержан в строгом стиле неоклассицизма с темными тонами стен, на которых встречались картины маслом или эстампы44 в тяжелых, деревянных рамах.
У центрального входа, представлявшего собой большие витринные двери с низкой, длинной, массивной тумбой во всю длину прохода по одну его сторону, напротив дивана, они остановились.
– Я бы хотел вас задействовать здесь по ремонту второго этажа, – сказал доктор, опершись на мебель. – Кроме ремонта, я также попрошу вас помогать Даниэлю по уходу за лошадьми. У него очень много работы по сельскохозяйственной тематике. Что скажете?
– Я согласен, – коротко ответил Виктор. – Но тут, наверное, свои строительные технологии, отличные от наших?
– Здесь есть кому помочь вам в случае необходимости, – заметил Руиг.
На тумбе лежала большая, величиной с блюдо, окаменелая спиралевидная раковина доисторического моллюска, за которую зацепился взгляд Шелеста.
– Но просто работа, повседневный труд с выходными – это только половина дела, – продолжил доктор. – Хватит времени и на научно-исследовательскую деятельность. Мне нужны думающие сотрудники, а просто в работниках недостатка нет. Для начала почитаете соответствующую литературу, которую я вам дам, и определимся с направлениями, более интересными для вас. Мы здесь, в центре, живем по определенным традициям и распорядку, довольно жестким. Жду вас здесь завтра в семь утра в спортивном костюме. Вон там дверь в додзе45. Начнем с классической дзэн-медитации. И не увлекайтесь алкоголем, вам очень понадобятся в ближайшее время ваши мозги.
Раскланявшись со слегка опешившим от такого наката Виктором, доктор Руиг уехал по своим делам, а Шелест остался осмысливать последние слова Ханса.
Нижне-Силезское княжество
Большая Совиная гора
пещера отшельников
декабрь 1325 года
Добравшись, еле переставляя ноги от усталости, до заветной пещеры, лекарь с юношей сделали привал, сгрузив вьюки. Лошадей оставили в ближайшей деревне у кузнеца за плату до теплой поры́.
Зиму провели сносно. Ученик Гая ходил за хворостом для сложенного очага, а Герметик иногда посещал богатую семью в селении как лекарь, получая плату едой.
Ближе к весне они пытались охотиться и ловили рыбу в горных ручьях.
Гай познакомился с местным лесником Хендриком, вылечив его престарелую мать. Лесник, добродушный коренастый малый с большой копной вьющихся темных волос и бородой, подсказывал Герметику с учеником, где лучше ставить силки на птиц в хорошо знакомых ему здешних горных чащобах.
В пещере понемногу обустроились. Для удобства подъема и спуска за водой к подземной реке вырубили в известняке ступени с помощью зубила и кувалды, взятых у кузнеца в деревне.
Гай нашел над пещерой небольшой грот, намереваясь оборудовать там лабораторию и выбить в скале ступеньки лестницы наверх. Вместе с учеником они обследовали подземелье с факелами, обнаружив разветвленный лабиринт ходов в известняке и других горных породах, из которых состояла гора.
Они спали на ложах из лап ельника, покрытых шкурами, устроенными в закутке недалеко от входа, чтобы их не сморили испарения от таинственных грибов. Рядом был очаг, который обогревал их теплом и позволял готовить на огне еду.
Герметик понемногу начал готовить ученика, которого звали Фридрихом, к пути естествоиспытателя и лекаря.
– Чтобы увидеть новое в обыденных вещах надо многое знать и уметь, а для этого нужно прилежно учиться, – сказал Гай, пытливо смотря на неофита46.
– Долго? – спросил тот.
– Всю жизнь, – ответил Герметик. – Я до сих пор учусь.
– У кого?
– Раньше у своих наставников, с которыми меня свела судьба и путешествия. Теперь у окружающего меня мира и природы, – объяснил Гай. – А чтобы лечить людей, кроме знаний и навыков, надо производить на них хорошее впечатление, внушать им доверие. Для этого нужно правильно ходить, двигаться, говорить, вести себя. Это необходимо и для твоего здоровья. Ты должен уметь правильно питаться, добывать и готовить себе еду, как и лекарства, снадобья. Отдыхать, чтобы быть всегда бодрым, здоровым и уравновешенным. И еще много чего. Быть в состоянии защитить себя и окружающих тебя людей от лиходеев. Поэтому начнем с самого начала.
Все свободное от быта и сна время, Фридрих тренировал правильную осанку в ходьбе по пещере, благо места хватало. Герметик познакомил его с восточной гимнастикой, которой сам овладел у китайских лам. Для развития мускулатуры учитель с учеником поднимали камни, выполняли упражнения в паре с отягощением, используя вес партнера.
– Нужно иметь не только силу, но эластичные мышцы и сухожилия, – пояснил Гай. – Тогда всю жизнь будешь подвижным и гибким, как молодое дерево. Надо растягивать свои суставы.
Он показал Фридриху несколько упражнений на разминку позвоночника и конечностей тела.
Для освещения пещеры Герметик изготовил светильники из глиняных горшков, топленого животного жира, растительного масла и фитилей, сделанных из веревки. Сбоку фитиля поставил отражатель света из вогнутой металлической пластины. Все это лекарь получил в качестве платы за помощь больным людям в соседней деревне. Раньше отшельники использовали факела, но те быстро сгорали.
Когда пришла весна и сошел лед, Гай с учеником натаскали в пещеру камней, найденной у ручья глины, светлого песка, который Герметик долго разыскивал у выхода скальных пород на поверхность земли. Наверху, в гроте, куда отшельники за зиму с превеликим трудом выбили ступени, они сложили печь-горни́ло, где стали обжигать глиняные сосуды и кувшины, необходимые для приготовления еды, переноски воды, для хранения зерна и продуктов.
В один из дней Гай с неофитом, принеся из деревни мешки с древесным углем, попытались сделать стекло из светлого, кварцевого песка, используемого в производстве посуды для проведения алхимических опытов. Но не было металлической трубки, через которую выдували стеклянные сосуды, и кожаных мехов для подачи воздуха в горнило для создания высокой температуры. Все недостающее лекарь добыл позднее и успешно воплотил свои замыслы.
Когда горы и лес освободились от снега и стало суше, Герметик с Фридрихом стали ежедневно выходить на длительные прогулки, совмещенные с бегом.
– Бег и ходьба в горах очень полезны для легких и правильной работы сердца, – говорил Гай. – Тогда и на равнине ты будешь неутомим, проходя при необходимости за день большие расстояния.
– Для этого есть лошадь, – возразил ученик.
– Ее еще нужно добыть.
Они собирали начавшие набухать почки на некоторых деревьях.
– Настоянные на вине или меде они помогают при порезах, ушибах, – учил лекарь. – Снадобье принимают внутрь или смазывают им нужное место. Оно снимает боль в животе и помогает нутряным сокам. Отвар из коры дуба останавливает понос.
Отшельники добывали сок с деревьев, вбивая металлические клинья в ствол или делая надрезы на ветках, собирая стекавшую жидкость в подвешенные сосуды. Они проращивали в плетеных корзинах с землей зерна злаковых и варили из них потом каши.
– Сейчас растения просыпаются после зимы, – рассказывал Гай. – И сок их очень полезен, даруя нам живительную силу.
Когда земля достаточно прогрелась, перед расщелиной при входе в пещеру на склоне горы Герметик с Фридрихом начали строить хижину, загородив ее тылом подземелье, сделав незаметный лаз в задней стене жилища. В хижине было одно большое помещение, с выгородкой в глубине, и печью. Здесь можно было жить и принимать больных. Слух о лекаре, поселившемся в Совиных горах, распространился по округе и у Гая хватало работы с хворыми.
Учитель с учеником разбили большой огород рядом с хижиной, посадив овощи, зелень и корнеплоды, которые были бы большим подспорьем в их питании, особенно зимой. Припасы решили хранить в прохладном подземелье, используя его в качестве склада.
Подкопив денег от лечения больных из близлежащих деревень, Гай заказал знакомому кузнецу, ранее работавшему подмастерьем у оружейника, перегонный куб47, виденный Герметиком во время его путешествий и учебы у арабов в одном тайном обществе алхимиков. Для дальнейшего изучения странных грибов из пещеры и выделения из них чистых веществ без перегонного куба было не обойтись. Он пригодился бы и для алхимических исследований. Благодаря нему можно было получать очень нужную для естествоиспытателя и в быту драгоценную жидкость – «огненную воду». Отпробовав ее однажды у арабских алхимиков, Гай не смог забыть этот, ни с чем невозможный спутать, вкус. По силе воздействия на здорового мужчину она была несоизмерима с вином, брагой, пивом и другими хмельными напитками, которые знал Герметик. «Огненная вода», получаемая перегонкой браги, использовалась лекарями для настаивания на ней различных трав и кореньев при приготовлении снадобий.
В начале лета, когда бурный, ревущий поток в подземной реке поутих и упал уровень воды, отшельники, с трудом затащив в пещеру несколько коротких, сухих стволов молодых деревьев и связав веревками из них плот, совершили путешествие на нем, узнав куда выведет подземная река. Через некоторое время их вынесло в русло речки далеко за Совиными горами, где они обосновались.
Германия
Нижняя Силезия
Большая Совиная гора
подземный объект «В1 Август»