– Алло, – оглядываясь по сторонам и приложив ладонь ко рту, чтобы приглушить звук, ответила на телефонный вызов подруги Анна Долгоносик. – Я сейчас в офисе. Да, он на месте, поэтому говори покороче… Зачем? Что-то важное?.. Нет?.. Просто поговорить? Ну, хорошо, в 18 часов, после работы… Где? Как обычно, в кафе “Идеал”, что возле моего дома. Договорились… Да… Окей… Пока.
В “Идеале”
В 18 часов, как обычно после работы, подружки встретились в кафе “Идеал”, которое находилось недалеко от дома Анны Долгоносик, по улице Янки Купалы. Кафе было очень уютным, с небольшими окнами, украшенными неброскими льняными шторами, с мягкими серыми диванчиками внутри и негромкой музыкой. Очень часто подружки засиживались здесь по вечерам, чтобы поужинать и обсудить последние новости и события из их жизни.
– Снова свирепствует? – с сочувствием спросила Светка Черёмушкина у Анны, попивая через соломинку прохладный молочный коктейль с малиновым сиропом. Анна в это время доедала свою порцию драников, которые она обожала, макая их в свежую, белоснежную сметанку.
На улице было жарко, несмотря на вечернее время. В это время года, в августе, в Беларуси обычно стоит прекрасная жаркая погода, и можно сравнить город Минск в августе с северной Италией: так же жарко, зелено и солнечно.
– Да “свирепствует” – не то слово! – возмутилась Анна Долгоносик. – Сегодня отчитал меня лишь за то, что опоздала на две минуты в офис. Представляешь?!
– Вот деспот! Зачем ты там до сих пор сидишь? Увольняйся! Всё ж лучше, чем какой-то упырь будет тобой, первоклассным профессионалом, помыкать постоянно! Где он ещё такого дизайнера и менеджера найдёт в одном лице?
– Нигде!
– Вот и я говорю. К чёрту это пиар-агентство! Найдёшь ещё работу. Таких специалистов, как ты, днём с огнём не сыщешь! – подбадривала приунывшую подружку Светка Черёмушкина.
За что её любила Анна, так это за то, что в любой жизненной ситуации Светка всегда становилась на её сторону, будь то в профессиональной сфере или в любовных делах.
– Ага, «увольняйся» … А жить на что? – вяло ответила Анна Долгоносик.
– Ты что, подруга?! У тебя муж – звезда! А ты спрашиваешь у меня, на что тебе жить?! – Черёмушкина чуть не поперхнулась молочным коктейлем.
– Ай! – Анна махнула рукой в сторону Светки. – Даже не вспоминай при мне о нём.
Светка недоумевающе посмотрела на Анну, не понимая смысл её фраз и вопрошая о разъяснении этих красноречивых взмахов Анниных рук.
– Он приехал вчера со своих гастролей, из тура по России… – грустно вещала Анна.
– Кто?
– Мой муж, Пуговицын!
– Ах, ну понятно. Продолжай, – позволила Светка Черёмушкина.
– … И первым же делом начал строить меня дома, мол, не так встретила, не так приготовила ужин, не так стоишь, не так сидишь, не так выглядишь… В общем, всё не так…
– Ну он же звезда!
– Да, звёздная болезнь прогрессирует с каждым днём. Совсем перестала узнавать в нём того молодого парня, Романа, со своего курса, который не чуя ног после института бежал на свидания со мной, неся каждый раз охапку цветов в руках.
– А сейчас, совсем не дарит цветов? – грустно спросила Светка.
– Абсолютно! Я забыла, что такое получать цветы. Вот, казалось бы, едешь ты из тура, тебе надарили кучу цветов, возьми и привези жене, порадуй, так сказать!.. – Анна активно жестикулировала руками. Было видно, что эта тема животрепетала в ней; как говорится, наболело.
– Ты совсем его не любишь уже? – сочувствовала подруге Черёмушкина.
Анна призадумалась. Она опустила глаза и стала возить вилкой по опустошенной ею до этого тарелке.
– А что вообще такое «любовь»? – Анна посмотрела грустными, полными тоски и слёз глазами на свою вечную и верную подружку, Светку Черёмушкину.
– Значит, не любишь… – вздохнула Светка.
– Мы десять лет вместе, а у меня такое чувство, как будто мы живём с ним уже целую вечность, – продолжала Анна Долгоносик безрадостно рассказывать про свою семейную жизнь и своего звёздного мужа, Романа Пуговицына. – Знаешь, Светка, я даже перестала по нему скучать, когда он снова уезжает на свои гастроли. Раньше так сильно скучала и ждала его возвращения: каждый день, каждый час без него казался вечной мукой для меня!.. А теперь, – взор Анны снова потух, – а теперь, как бы страшно это ни звучало, я даже рада тем часам и дням, когда я остаюсь дома одна, без него.
– Какая жуткая история! – удивлялась Светка, утирая салфеткой слезу со щеки. – Неужели это и меня с Игорьком ожидает?! Вот уж как год мы живём вместе и не можем друг на друга нарадоваться! – тут глаза Светки заискрились, она заулыбалась при одном только воспоминании о своём молодом муже. – И я не могу даже подумать о том, что и нас постигнет такая страшная участь, как и вас, через лет этак десяток-другой.
Тут подружки замолчали, каждый думал о своём.
– Ой! – неожиданно вскрикнула Светка и посмотрела на наручные часы. – Уж восемь часов, а я ещё сижу тут и точу лясы!
Анна вопросительно посмотрела на Черёмушкину и загрустила ещё больше. Ведь ей не нужно было спешить сегодня домой, так как её звёздный муж, Роман Пуговицын, снова уехал на гастроли: в большой и долгий концертный тур по Европе. А даже если бы он не уехал, всё равно Анне совершенно не хотелось возвращаться в их с Пуговицыным квартиру – в этот большой, богатый и холодный дом.
Светка схватила свою сумочку, висевшую на спинке стула, на ходу чмокнула свою подружку в щёку и исчезла из виду, помахав на прощанье рукой, пробегая мимо окна кафе “Идеал”, где Анна осталась сидеть одна, погружённая в свои тягостные мысли.
Обаятелен и… опасен?
– Зачем я живу? Что меня держит на этом свете? Нелюбимый муж, ненавистная работа…
Оставшись наедине с собой в кафе “Идеал” после ухода своей закадычной подружки, Светки Черёмушкиной, Анна Долгоносик предалась своим думам и воспоминаниям, положив голову на сложенные в замок руки и глядя на своё едва заметное отражение в окне, за которым бегали туда и сюда люди, не обращая на Анну никакого внимания.
– Простите, у вас свободно? – послышался голос за спиной задумчивой Анны.
Она встрепенулась от неожиданности.
– Извините ещё раз, можно присесть за ваш столик, если вы не возражаете? – кто-то очень вежливый повторил свой вопрос.
Анна увидела позади, за своим плечом, красивого… нет, не красивого, а… необычайно красивого молодого человека, с большими плечами, чёрно-вишнёвыми глазами и уложенными гелем волнистыми волосами. Эти чёрные глаза смотрели вопросительно, в упор на Анну… Она оторопела. Ей раньше казалось, что такие красивые парни бывают только в кино или на обложках глянцевых журналов…
Встряхнув головой, она поняла, что это не сон и не кино, а парень и в самом деле существует, и даже обращается к ней вполне человеческим голосом.
– Ах, вы ко мне обращаетесь?!. – засуетилась Анна Долгоносик, засмущавшись от дерзкого взгляда молодого человека. – Конечно, присаживайтесь, кроме меня здесь никого больше нет…
– На ночь кофе крепкий пьёте? – поинтересовался разговорчивый брюнет, размещая на столе, на том самом месте, где только что сидела Светка, свою еду, заказанную предварительно у стойки бара.
– Да, я всегда пью чёрный кофе, независимо от времени дня и даже ночи, – неуверенно отвечала Анна.
В этот момент послышался через открытую дверь кафе громкий рёв резко затормозившего мотора автомобиля, и за окном девушка увидела чёрный «мерседес» с тонированными стёклами. Автомобиль резко затормозил перед кафе “Идеал”, распространяя громкий звук по округе, и остановился практически под окном, за которым сидела с чашкой кофе Анна Долгоносик. Она присмотрелась к стильному «мерседесу» с иностранными номерами и тонированными стёклами в ожидании увидеть владельца этого «чуда». Но оттуда никто не вышел ни через одну минуту, ни через десять. “Странно…” – подумала про себя Анна.
– Но это же вредно!
– Ах? Что? – встрепенулась Анна Долгоносик от голоса кареглазого парня, который оторвал её от вида чёрного автомобиля за окном.
– Я говорю, что это же вредно…
– Что вредно? – неуверенно спросила Анна, пожирая взглядом обаятельного незнакомца.
– Кофе на ночь пить! – засмеялся брюнет, обнажив белоснежные зубы.
Анна пристально всматривалась в это красивое лицо мужчины, сидящего напротив за столиком в кафе “Идеал” и так непринуждённо разговаривающего на различные темы с ней, с Анной Долгоносик, которая уж около десятка лет не общалась с посторонними мужчинами, кроме своего звёздного мужа, Романа Пуговицына.
Пробуждение или сон
Анна проснулась от звонящего и дребезжащего на прикроватной тумбочке мобильного телефона. Она дотянулась до экрана смартфона и нажала на кнопку громкой связи:
– Алло… – тихо спросила Анна. Глаза невозможно было открыть, так как в большое, высокое окно светило яркое летнее солнце. Долгоносик снова зажмурилась.
– Привет, ты не заболела? – из телефона на тумбочке, как из подземелья, доносился голос этого офисного червя, Эрнеста Пронского. – Витольд просил уточнить. И ещё, на какой срок ты назначила сдачу в производство макета билборда для хрустящих, солёных гренок “Ё-маё”?
“Ё-маё?.. Витольд?.. Не заболела?..”
Анна вскочила и, усевшись на кровати, ответила Эрнесту:
– Н-нет!.. Н-не заболела… Я… я… проспала… Я скоро буду в офисе и сама доложу Витольду о сроках сдачи рекламы для “Ё-маё”! – пыталась говорить бодро и уверенно Анна Долгоносик, но это у нее слабо получалось – скрыть свой заспанный, осипший голос.
Закончив разговор и положив мобильный телефон снова на тумбочку, Анна заметила… необычную обстановку в комнате: «Чужая прикроватная тумбочка; незакрытые ночные шторы на окнах, поэтому так ярко слепит свет… и… чужая кровать!..» Анна взвизгнула и выскочила из чужой постели, как ошпаренный рак. На её громкий крик никто не отозвался.
Наконец она успокоилась, отойдя от первого шока, и стала осматриваться вокруг. Обстановка комнаты, в которой находилась Анна Долгоносик, была необычайно красивой и изысканной: большое количество элементов интерьера было выполнено из золота. Вот пульт от телевизора, а это? – от кондиционера. В ванной комнате располагался – вот это да! – встроенный круглый бассейн. Вся ванная сверкала мелкими, светодиодными лампочками.
Анна ополоснула лицо холодной водой, чтобы, наконец, очнуться и прийти в себя. “Боже! – ужаснулась Долгоносик, увидев в зеркале своё опухшее лицо и узкие глаза. – Кто это?” Нужно было торопиться на работу, Витольд уже, наверное, в ярости. Потом будет ещё много времени, чтобы всё вспомнить и разобраться, где она провела эту ночь. Девушка быстро вышла из шикарной мраморной ванной с бассейном и стала одеваться. Одеваясь, она продолжала осматривать богато убранную спальню. Вот, последний штрих… Она застегнула ремешок на босоножке и – вуаля! – можно выходить.
Но… что это такое? Взгляд Анны задержался на каком-то ярко-красочном предмете на зеркальном трюмо у входа. Девушка подошла ближе. Там лежал пригласительный буклет для постояльцев “Президент-Отеля”.
“Ага, картина начинает проясняться! – с надеждой сказала про себя Анна. – Значит, я провела эту ночь в “Президент-Отеле”, – она ещё раз окинула взглядом шикарную обстановку помещения. – Никогда не приходилось тут бывать ранее, и никогда не думала, что посещу этот отель при таких странных обстоятельствах…”
Тут Долгоносик обратила внимание на странную надпись в центре пригласительного буклета “Президент-Отеля”. Эта надпись бросалась в глаза и была сделана синей шариковой ручкой, беглым, размашистым почерком. “Так, здесь записано чьё-то имя… Георгий Плутониев… и номер телефона…” – Анна свернула буклет и, бросив на ходу в свою сумочку, выскочила из номера. Дверь автоматически захлопнулась за её спиной.
Сейчас ей некогда было разбираться, чьё это имя и чей телефон. Она спешила на работу. Часы уже пробили полдень. Она долго бежала по длинному коридору «Президент-Отеля» к лифту, чтобы спуститься на первый этаж. В лифте, глядя на себя в огромное зеркало, Анна Долгоносик по-быстрому соорудила что-то наподобие причёски из копны спутанных за ночь волос. Пробежав мимо ресепшена, который недоумевающим взглядом окинул взъерошенную, убегающую девушку, Анна бросилась к выходу. Поймав первого, попавшегося под руку таксиста, Долгоносик спешила в свой офис на работу. Она уже представила себе во всей красе орущего, кричащего и топающего ножками босса, Витольда Марковича Гробницкого…
Крутой поворот в судьбе Анны
– Не могу поверить: просто так вот взял и уволил?! – Черёмушкина прикрыла рот ладонью в ужасе от услышанной новости.
– Да, вот так вот – запросто взял и уволил… – тихо вздыхая, произнесла Анна Долгоносик.
Она бездумно рисовала синей ручкой какие-то замысловатые фигурки на белой салфетке, лежащей перед ней на столе, за которым снова встретились лучшие подружки: всё в том же кафе “Идеал” по улице Янки Купалы города Минска.
После всего услышанного и рассказанного некоторое время обе девушки молчали. Анна думала о том, как же ей жить дальше, а Светка не могла найти нужных слов, чтобы утешить подругу.
В это время официант поднёс девушкам заказанный ранее ужин, и обстановка немного разрядилась.
– А чем он мотивировал увольнение?
– Я опоздала на полдня на работу. А вторая причина: я не согласовала с ним срок сдачи очередного рекламного макета, образовалась задержка в пару дней. А он, видите ли, дорожит каждым клиентом и не намерен терять их из-за таких «бездарных и безалаберных работников”, как я!
– Что, прям так и сказал? – продолжала удивляться Светка Черёмушкина.
– Прям так и сказал.
– Но так нельзя! Он должен следовать закону. Во-первых, он должен был составить акт, что ты задержалась на полдня, а во вторых, у тебя была уважительная причина, не так ли? – Света испытующе заглянула в глаза Анны Долгоносик. Та молчала. – Ведь это так: у тебя же была уважительная причина, оправдывающая твоё долгое отсутствие на рабочем месте? Тогда нужно заявить о нарушении трудового кодекса в инспекцию по труду!
– Да не было у меня никакой уважительной причины! – резко ответила Анна.
Светка ахнула:
– Как не было? Но ты же…
– Так, не было и всё!.. Я просто проспала… И вообще, я даже рада тому, что меня уволили! – с оптимизмом в голосе заявила Анна Долгоносик своей подруге.
– Не может быть! – не верила своим ушам Черёмушкина. – Только вчера ты мне говорила, что без работы не выживешь, что это единственный твой заработок, а сегодня…
– Да! – громко и с улыбкой на лице отвечала Анна. – А сегодня я рада, что всё так произошло! Наконец я освободилась от этой тошнотворной работёнки, которую я так сильно ненавидела вместе с этим очкастым Витольдом Гробницким! – её лицо исказилось в гримасе страшной ненависти и омерзения. – Каждый день я ходила в офис, похожий на зверинец, и отсиживала там от звонка до звонка, «как положено». А по вечерам, когда возвращалась опустошенная домой, я проклинала тот самый офис, Витольда и эту рутинную работу в рекламном агентстве “ПиАр-групп”. Я устала выслушивать эти каждодневные упрёки и выполнять тупые поручения недалёкого босса.
– Ты прямо так и сказала ему? – хлопала ресницами ошарашенная новостью подруга Анны.
– Нет, но я хотела сказать… Духу не хватало, – с сожалением произнесла Анна Долгоносик и тяжело вздохнула ещё раз.
– И что теперь? – с сочувствием спросила Светка Черёмушкина, тщательно прожёвывая пищу и запивая апельсиновым соком.
– Не знаю.
– Работу новую будешь искать?
– Нет! – твёрдо ответила Анна.
Светка давно не видела такой жёсткой и твёрдой свою подружку, Анну Долгоносик. По всей видимости, что-то действительно произошло с ней, что дало такой толчок к преобразованию Анны.