Я же мялась, поглядывая то на зал, то на светящийся экран. В бар вошли еще клиенты, но я не торопилась бежать к ним с меню. Самой стало интересно, что же ответит та господская морда. Вскоре экран потух, ответа не последовало. Обслужив посетителей, я вернулась к телефону спустя несколько минут. Господская морда до сих пор не ответила…
– Официантка! Пива двушку с собой заверни!
Печальный боксер в кожанке махнул мне рукой. Когда я подошла, он достал из кармана пятитысячную купюру и несколько сотен, надменным жестом швырнул их на стол.
– Сдачи не надо. – затем встал и покинул бар.
Я быстро, пока никто не видит, схватила деньги и сунула в карман. Печальный боксер расплатился за скромный заказ в триста пятьдесят рублей, а пять тысяч отдал просто так? На чаевые? Или за селедку с лимоном? Скорее всего, он просто перепутал пять тысяч с пятьюстами рублями, цвет похож, да и пьяный он был, к тому же. В следующий раз верну, как только зайдет снова.
Анастасия.
– И что ответил твой господин?
Спросить Галю о самом увлекательном удалось лишь утром, поскольку вчера в бар прибыло столько народу, что нам и присесть было некогда, не то, что за Мастеров болтать. Галя вернулась со смены позже меня на целый час, что-то там по накладной не сходилось.
– Мастер заявил, что не станет разговаривать по существу без моей фотографии. Анджелина Джоли в купальнике, которую я поставила на аватарку, его не заинтересовала, как мужчину. Поможешь выбрать, какую фотку отослать? – Галя взяла ноутбук и принялась старательно просматривать свои фотографии.
– Мастер? Я бы на твоем попробовала познакомиться с кем-нибудь реальным, ну или хотя бы по соцсетям поискать… Какой смысл всего этого?
– Ничего ты не понимаешь, Настена! Это модный писк, все занимаются Темой, обычный секс уже не актуален. А в соцсетях зависают одни маньяки, извращенцы и тюремщики. А тут вроде цивильные собрались личности. Видела, сколько стоит бдсм-атрибутика? Да ты вбей в поиск цену лакового шмотья, обалдеешь! Нам на него пахать и пахать без остановки.
– Кстати, мне вчера пять тысяч на чай дали.
– Пять штук насобирала? Хорошо клевало вчера!
– Вообще-то мне дали их цельной купюрой. Тот спортсмен.
– Он скорее всего перепутал и дал больше… – Галя нахмурилась, рассматривая стопки своих фотографий. – А вдруг я Мастеру не понравлюсь?
– Выбери фотку с моря, где ты была три года назад после окончания института. Мастер не устоит против твоего купальника цвета арбуза.
– Думаешь? – Галя сделала, как я сказала, и, зажмурившись, нажала на кнопку «отправить сообщение». – Отправила, буду ждать. Хочешь, прочту, что написала? «Здравствуйте, господин! Я очень хочу быть вашей рабыней. Прикажите мне, что захотите, я все выполню. Согласна на все.» Классно?
– Ты не спросила его про деньги. Может, это тебе надо будет платить за услуги Мастера? Вряд ли это все бесплатно.
– Мне? – Галя выпучила на меня глаза. – А что если правда на счётчик поставит?
Звонок с бара оборвал нашу бесполезную дискуссию, которая неминуемо кончилась бы восхвалением внешних качеств Гали. Коллега попросила меня подменить ее на сутки; у нее ребенок заболел, потому и не выйдет на работу. Я не смогла отказать, хоть и спать после ночной смены хотелось дико; навела себе двойную дозу кофе и принялась собираться. Пообещала ей, что приду к обеду.
Глава 3
Владимир.
– Галина Герасимова. Двадцать пять лет. Весы. Приезжая, из неполной семьи, работает официантом. – шеф внимательно изучал анкету новенькой смертницы, поступившую вчера на сайт, – Было трое парней, рассталась с ними по причине фатальной несовместимости… – он сделал небольшую паузу с протяжным мычанием, почесал лоб, а затем выдал. – Хорошенькая, только крохотные сиськи и отсутствие интеллекта портят всю романтику. Но, с другой стороны, нехватка денег, мозгов и обилие неудач и привели ее к нам. Такие дырки усердно стараются на благо общественности ради собственной выгоды. Очень хорошо, Галочка будет пользоваться спросом, если меня изыскательного не удовлетворит. Но я искренне верю, что она оправдает мои надежды.
– Эта Галина интересуется финансовой стороной нашего предложения. Без денег она не поведется.
– Ну так в чем проблема? Дай ей денег, Вовка! Все равно потом отработает. Тебя учить, как надо работать, что ли? – шеф приблизил к себе ее фотографию и принялся вожделенно рассматривать. – Вербуй ее. Пусть выполняет задания для отвода глаз, но придумай что-нибудь полегче и не такое мерзкое, что обычно заставляешь делать. Смотри мне, чтобы Галочка ни в коем случае не сбежала! Подготавливай ее к скорой встрече. Если будет себя вести примерно, станет моей пятой без всяких разговоров. Кто-то из других дырок не надумал встретиться с глазу на глаз?
– Пока что нет, шеф. Но я усердно работаю над этим. – конечно, солгал. Ведь я специально придумываю его тупым сабам слишком омерзительные задания, чтоб их отвадить как можно скорее. Право уйти с сайта самим у них есть.
– Так, все. Бери Галю под строгий контроль и начинай обрабатывать. Жду положительный результат в конце недели. Для выполнения этого задания я тебя освобождаю от прямых обязанностей, недельку не повозишь товар. Иди домой и приседай на уши и ей, и про других дырок тоже не забывай. В пятницу хочу видеть покорную во всех щелях Галочку подо мной. Свожу ее для начала в ресторан, пожалуй, если она любит денежки и широкие жесты.
– Будет сделано, шеф. – я направился к дверям, но не успел и два шага сделать, как шеф меня остановил.
– Чуть не забыл, Вовка. К нам завтра придет новенький взамен Оборотню. Звать Олежек. Обучи его азам работы в команде. Людочка тоже будет с вами. Свободен!
Сегодня я безбожно пьянствую с утра. Пошел в любимый гадюшник, чтобы накидаться по-быстрому. Всему виной – приказ шефа: теперь я должен заставить дотошную Галину встретиться вживую с монстроидом в лице Дамира, имени которого нельзя называть. Вот так нам с ней не повезло…
Кроме того, связываться с Людочкой, которая являлась старожилом банды и промышляла вербовкой девушек в «рядовые и трассовые» путем обмана, не хотелось еще больше. Та Людочка, с виду приветливая шмара, ездила по окраинам города и близлежащим поселкам и приманивала девушек, которых не станут искать: сирот, бродяжек, девок из малообеспеченных или антисоциальных семей, алкашек, наркоманок, шлюх или просто обиженных жизнью. Мало ли, по каким причинам у них не срослось, и тех несчастных вышвырнуло на самое дно. Людочка с завидным профессионализмом занималась отловом таких барышень: умело вклинивалась в доверие, выуживала самое необходимое, затем предлагала помощь, поддержку и непыльную работу. Конечно же, слово «проститутка» в ее речах никогда не звучало, Людочка предлагала работу в сфере обыкновенного обслуживания: официант, администратор, уборщица. Врала, что в центре города открылось очень прибыльное заведение, где народу хоть отбавляй, а персонала на всех не хватает. Обещала девицам золотые горы и продвижение по службе. А после, как только девушка, завербованная Людочкой, попадала к шефу на обозрение, тот оценивал новый товар, затем отсчитывал Людочке по негласному тарифу деньжат за проделанную работу. Разумеется, не доплачивал, потому она старалась как можно чаще привозить Дамиру новеньких.
Еще и какой-то Олежек замаячил на горизонте… Завтра для него мы с Людочкой устроим показательное выступление. Не люблю я этого. Часто видел, как девушки клюют на уловки наших, садятся в мою машину, я их безоговорочно везу по адресу, пока наши их чмырят, вафлят и запугивают на заднем сидении, которое я постоянно мою после них. Машина ведь моя кровная, а сколько улик каждый день в ней вожу! Потянет на пожизненный, если не на два, а менты часто останавливают, документы проверяют, потому и приходится шифроваться чаще, чем бреюсь.
Шеф Дамир, как только девушки переступают порог его обители, смотрит на них, щупает и определяет дальнейшую судьбу. В-основном, все «уличные» перенаправлялись в дом неподалеку, где жили «рядовые проститутки». Но некоторых приходилось вести за город, в промышленную зону. Там, в подвалах, содержались те, которые когда-то пытались бежать или упрямо не принимали новоприобретенного рабского статуса. Там этих девок пытали, лупили, морили голодом, били током, резали пальцы, и много чего другое, на что фантазия горазда. Затем, когда замученная девушка выражала покорное согласие, ее подлечивали и отправляли в «трассовые». Далее, если повезет, уходила в «рядовые». Здесь требования были меньше и легче, за ночь с каждой проститутки взималась дань за семерых. Она получала совсем небольшой процент от основной выручки, короче, обдиралово полное. Не имеет значения, обслужила проститутка семерых за ночь или нет, будь любезна, дай четко прописанную сумму. Нету, значит, со своего кармана достаешь и все равно отдаешь. А если и там нету, что случалось в большинстве случаев, проститутку записывают в должники, кроме того, штрафуют за каждую провинность по тройным тарифам. В итоге тем девушкам, которым предлагали оплатить собственную свободу, называя при этом не слишком заоблачную сумму, представлялось невозможным избавиться от сексуальной кабалы на протяжении нескольких лет. Да и не отпустил бы их никто… Просто давали им призрачную надежду, чтобы работали в поте лица и приносили побольше денег шефу, дети которого учились за рубежом.
А наш Шеф Дамир, или Барс среди конкурентов одного вида бизнеса, как очень суеверный человек, считал число семь своим талисманом, который никогда его не подводил. Глупо, но все, что было связано с деятельностью банды, преследовала семерка: семь наложниц шефа, семь приближенных, семь притонов, семь дней ада в подвале, через которые должна пройти непокорная девушка… В общем, помешан наш шеф на магии чисел. Видит в этом что-то свое. И сейчас, когда убиты номер пять и Оборотень, шеф чуял, что вот-вот сядет в лужу. Сегодня, как и вчера, он будет прятаться по закуткам, думать, что на его хвосте сидит полиция, и т.д. Шеф, конечно, тот еще безжалостный говнюк, но боится за свою жизнь. Меняет квартиры, живет только на съемных, ездит с разными водителями в течение дня, одно переписывает имущество с одного родственника на другого. Боится Дамир только за себя, на нас он давно клал. Все мы вертимся под колпаком шефа, а он ничего не делает своими руками, ничего на нем не числится, отпечатков пальцев нигде не имеется. Где спрятаны трупы, Дамир не имеет понятия. Чистенький во всех смыслах. Хорошо устроился, козлина! Всех подчинил и теперь пожинает плоды своих трудов. А мы, то есть, смертники, лебезим перед ним и выполняем команды, как собаки в страхе, что сдохнем быстрее, чем хотелось бы.
Нужно чем-то отвлечься и перестать молоть воду в ступе. А лучше всего, кем-то. Даже знаю, кем. С надеждой оглядевшись по сторонам, в тот же момент огорчился еще больше, поскольку не заметил в баре официантки с красивым именем Анастасия. Похоже, у нее выходной. Не знаю, почему, но мне стало жаль, что не увижу Настю сегодня.
Прикупив светлого пива, как обычно, два литра, я покинул заведение. Начинаю понимать, что хочу ходить сюда вечно, чтобы видеть Анастасию. А лучше, и не уходить вовсе. Да вот только делать здесь нечего, когда ее нет, и любимое пиво в горло не лезет.
Глава 4
Владимир.
Не успел выйти на улицу, как на меня налетела она… Вот так просто неслась, впереди себя ничего не видела, лбом в мою грудь вошла. Не заметила перед собой шкафообразного, что ли? А какая она маленькая, эта Анастасия, в солнечное сплетение мне дышит, да и раза в два поуже меня будет, если не в три. Хрупкая такая, как девочка малая.
– Опять ты? – вполголоса воспроизвел я и слегка улыбнулся. Мне было радостно видеть ее сейчас.
Настя подняла на меня глаза. Большущие, открытые, наивные глаза цвета ясного весеннего неба. Напоминала сейчас кота из «Шрека». На шее Насти завязан толстый вязаный шарф, который казался шире, чем ее плечи. Шарф такого же цвета, как и ее глаза, стягивал волосы на уровне подбородка, от того создавалось впечатление, что Настя подстриглась под каре. А волосы у нее красивые, цвета карамели, завитые и торчащие, как у моей покойной сестры. Нельзя состригать такие волосы. Будь Настя моей девушкой, я бы запретил ей ходить к парикмахеру.
На ее красивом лице нет кричащей косметики, лишь слегка розоватый блеск украшает губы. Эта небрежная женственность придавала Насте самую что ни на есть натуральную сексуальность, волнующую мужское воображение, потому что вся она была закрыта от посторонних взглядов. Такая же закрытая, как и ее наглухо застегнутое пальто, старое, закашлаченное, но чистое и опрятное, и шерстяная водолазка, по-учительски торчащая из-под воротника-стойки. Мне всегда нравились такие девушки, поскольку все их прелести были глубоко упрятаны от моих же прожженных порнухой глаз.
– Угу, опять я. Попросили поработать сегодня. У Алечки заболел ребенок, и вот я здесь… – промямлила она.
Зачем она все это говорит? Я ведь понятия не имею, кто такая Алечка, кто такая сама Настя, да и разницы никакой, почему она вышла работать не в свою смену. Но эта Настя чем-то меня зацепила еще вчера. Мысль глядеть в ее удивительные глаза как можно дольше не покидала с того момента, как она коснулась меня. Будто разряд тока прошиб, стоило ее пальчикам ухватиться за мою футболку, а тонкий голосок Насти и испуганное дыхание и меня, непробиваемого, заставили трястись от волнения.
Определенно, Настя очень интересна, как человек, и привлекательна, как девушка, хоть и стыдно глядеть на нее и думать о более близком общении, которое все же имело небольшую возможность развиться между нами. Не знает Настя, чем я занимаюсь. И не хочу, чтобы узнала. Не допущу этого. На все пойду, чтобы уберечь ее уши и глаза от правды.
Недолго подумав, я почему-то решился тоже открыть кое-что из своего сокровенного, что прятал от всех.
– Та фотография… Это была моя сестра Женя, а не дочь. Она умерла несколько лет назад. Тромбы – вещь непредсказуемая. Сейчас ты есть, а через минуту поминай как знали.
Анастасия заметно удивилась, глаза стали еще больше.
– Это хорошо, что она умерла быстро, – продолжала она с долей неловкости. – не мучилась хотя бы…
– Мучилась, и долго. Но перед днем выписки из онкологии я привез Женю домой. Была суббота, и Женя попросила забрать ее на выходные. Сестра умерла на моих руках, разуть не успел даже.
И тут мне сразу полегчало. Я никому об этом не говорил. Ни с кем не делился тем, что есть на сердце. А теперь высказался, и будто камень с души упал. Не знаю только, нужно ли было говорить Насте об этом.
Настя отвернулась и принялась тереть глаза. Некоторое время она стояла так, боком ко мне, и шмыгала носом.
– Это ужасная утрата. У меня нет слов…
– Я был всем для Жени, и отцом, и братом, и другом. Даже матерью. Обещал всегда помогать, защищать. Но не смог.
Настя повернулась и поглядела на меня покрасневшими от слез глазами. Неужели ей и впрямь жаль сестру незнакомого человека?
– И потому ты убиваешь себя? Не можешь себе простить? Ты не виноват в ее смерти. Как тебя зовут?
– Вова.
– А меня Настя. – в курсе, что ты Настя, читать умею еще со школы. – Не пей больше, Вова. Подумай о том, что Женечке было бы больно видеть тебя таким.
Мы оба простояли в немом молчании с минуту точно, глядя друг на друга. Потом Настя отвлеклась, кто-то ей позвонил.
– Ну я тогда пойду, можно? А то меня уже заждались. Шла пешком, пришлось опоздать, деньги на автобус забыла дома… – и снова на меня посыпались ее детские оправдания невпопад. – Кстати, ты ошибся на пять тысяч в прошлый раз, когда оплатил счет. Я не успела тебя догнать, чтобы вернуть. И сейчас денег нет с собой. Но я отдам завтра или, когда придешь опять…
– Я не ошибся. Это была благодарность за селедку с лимоном. Слушай, Насть, – я в полной нерешительности остановил ее прикосновением к руке, затем почесал свой затылок и потянулся в карман. – как ты домой пойдешь после смены? Деньги забыла, давай я тебе дам.
– Нет-нет! Не возьму больше! – она отошла назад и вытянула перед собой руки, будто испугалась меня.
– Если ты не хочешь брать денег, я мог бы тебя проводить. Во сколько заканчиваешь работать?
– В два-три ночи. Я поздно заканчиваю.
– Тогда я приду сюда к двум. А пока сделаю свои дела. Хорошо?
– Хорошо… – подарив мне ответ полушепотом, Настя покраснела и пулей влетела в бар.
Я, постояв немного в раздумьях, выкурил сразу две сигареты и двинулся к своей машине. Не понимаю, что на меня нашло, когда предложил проводить Настю до ее дома. С другой стороны, я ни о чем плохом не думал в тот момент и не думаю. Просто хотелось бы с кем-то поговорить. Лишь бы наши нигде не запалили с ней. А пока не наступило два часа ночи, у меня есть время подумать о том, что делать с Галиной…
Пришел домой, навел себе кофе с аспирином вприкуску. Пиво поставил в холодильник. Нужно успеть протрезветь до ночи.
Проглядев тематическую порнуху одним глазом, я написал Галине Герасимовой первое задание.
Bars_Master666 (11:34:24)
– Как войдешь в сеть, отправишь отчет о том, что сделала сегодня. Отчеты присылаешь каждый день. Начинаешь с приветствия Мастера, стоя на коленях, руки за спину, голова опущена. Это твоя основная поза. Теперь ты зовешься дыркой, и никак иначе. Будешь слушаться Мастера, дырка?