Парни, кивнув, распахнули задние створки машины и выкатили мой мотоцикл, выгрузили наши вещи, после чего уехали.
– Вы отдыхайте. На антресоли пара кабинетов, в них диваны, есть чайник, холодильник. Хотите покушать – отсюда в пятистах метрах неплохая чайхана, чуть дальше базарчик и магазины. Деньги есть? – Мы с Сайорой кивнули. – Охранник вас впустит-выпустит. Но! Только до магазина, базара или чайханы. Все, остальное завтра. Сегодня спите, тут душевая есть, можете вымыться. В кабинетах есть телевизор и радио. Даже вроде несколько книжек лежат, боевиков и сказок для взрослых. Охранник объяснит вам, куда идти, чтобы не заблудиться. Или так: сейчас умывайтесь, и до чайханы я вас сам подброшу. Вернуться сумеете? И да, чуть не забыл. – Из своего портфеля Анвар Шарипович вытащил две простые «Нокии» и передал нам. – Звонить друг другу и мне, номера вбиты. Больше никуда и никому.
– Анвар Шарипович, у меня здесь тетя, – робко заикнулась девушка.
– Завтра, все завтра. Садитесь в машину. – И узбек вышел из вроде как бывшего цеха.
Чайхана была простенькой. Навес на стальном каркасе, журчащий неподалеку арык, дымящийся мангал с обмахивающим уголья пареньком, казан с пловом и такой же с шурпой, которыми заведовал мужик повзрослее, пяток столов и чуть колченогие скамьи. В большом пластмассовом тазу под колонкой отмокали бутылки с пивом.
– Что будешь, Сайора? Плов или шурпу? – Я поглядел на вытирающую влажной марлей стол пожилую узбечку: – Свободно? Садись, сейчас закажу.
– Шурпу и пару палочек шашлыка. И лепешки половинку, больше не надо. И, Леш, попроси чаю свежего, только хорошего зеленого. Пожалуйста. – Девушка улыбнулась мне, сверкнув жемчужными ровными зубами.
– Хорошо, – кивнул я и подошел к хозяину заведения. Заказал чашку супа, плов, пяток палочек шашлыка из баранины, салат из помидоров, лука и жгучего перца. Ну и само собой, взял у него чайник и пару пиал. Интересно, почему у всех чайников, которые я видел в чайханах, отколоты носики, и на них надет белый кембрик?
– Ну вот мы и в Ташкенте. – Я поглядел на улицу. – Смотри, белка!
По стволу дерева неторопливо спускалась большая серо-рыжая зверушка. Любопытно и с осторожностью посмотрев на нас, она замерла в ожидании. Пацаненок около мангала, заметив наше удивление, взял из чашки крупных белых семечек (узбекский подсолнух дает семечки белые или полосатые, намного крупнее, чем российский, но не такие жирные) и поднес открытую ладонь к дереву. Зверек доверчиво спустился и начал аккуратно и вежливо брать угощение. Набив полные щеки, белка ловко взобралась по дереву и длинным прыжком перескочила на соседнее, исчезнув в кроне.
– А откуда здесь белки? – удивленная Сайора повернулась к пареньку в грязно-белом фартуке.
– А их русские завезли в семидесятые из России, когда Сергели строили. Так и прижились. Но мало их, здесь сов много и ястребов. Возле домов еще живут, а в диких зарослях почти нет, – вместо моего ровесника ответил его отец, судя по всему. – Вы кушайте, приятного аппетита. – И узбек вернулся к своим котлам.
А мы с удовольствием то ли пообедали, то ли рано поужинали. Скорее поужинали. Поблагодарив, попрощались и решили пройтись до магазина. Все едино, даже минералки нет или шоколадки. Нужно купить для перекуса что-нибудь.
– Леша, а что с нами будет дальше? – Девушка шла рядом, обкусывая мороженое. – Как нас отсюда переправят в Россию?
– Спроси что попроще, Сайора. Я тут без понятия, здесь столько рычагов надо задействовать. – На самом деле, я всю голову изломал, пытаясь понять, как нас переправят через границы, как сделают паспорта. По всему выходило, что тех денег, которые есть у нас с учетом продажи домов, хватит на пару страниц. Сейчас сделать липовый паспорт можно, но для серьезных служб он на один укус. А погранцов я не считал олухами, тем более не считал ими милицию и бывшее КГБ. – Похоже, какие-то входы-выходы есть. Пошли, спокойно поспим. Я устал спать вполглаза, честно. Охота просто поспать. А здесь нас вряд ли найдут.
– Это точно, – кивнула девушка. – Я в Ташкенте частенько бывала, но даже не знала, что тут такие места есть.
– Ну, здесь все-таки почти три миллиона человек живет. Если хочешь спрятать лист – спрячь его в лесу. – Я все-таки зевнул. – Не, точняк, спать хочу, как из пушки.
– А я выспалась в дороге, – улыбнулась Сайора. Поглядела на кружащиеся листья с серебристого тополя, поймала парочку, несколько штук подняла с земли и с этим букетом или икебаной шла дальше. – Хочу посмотреть «Фабрику», громко. А то устала как мышка сидеть. Надо спросить у охранника.
– Так, ребятишки. – Анвар Шарипович уселся поудобнее в старом кресле и с легкой усмешкой поглядел на нас с Сайорой. – Вот теперь будем разговоры разговаривать. Как вы думаете, что вам предложил отец Алексея?
– Наверное, Россия? – неуверенно предположила девушка.
– Не знаю, – честно ответил я. – Долго думал. Россия – дорого. Там оформление встанет в дикие деньги. Украина? Или Молдова?
– Ребята, вы несколько наивны, – усмехнулся узбек. – Даже если отклонить то, что вас ищут серьезные люди, то перевезти и оформить двух малолеток без документов – очень и очень сложно и недешево. Нет, конечно, такую красотку, как Сайору, никаких проблем отвезти в Европу или Израиль без документов. Но вот ей быть рабыней-проституткой точно не понравится. – Девушка раздраженно фыркнула. – Легализовать вас сложно и дорого, но в принципе – можно. Но вот если знать, где и что искать, то вас найдут. Салиев знает тех, кто это знает и умеет. И потому ваши шансы погибнуть очень велики.
– Умеете вы обнадеживать, Анвар Шарипович. – Я сглотнул вдруг ставшую очень тягучей слюну.
– Умею, – согласно кивнул узбек. – И потому, Леша, на, прочитай.
И передо мной лег конверт. В нем оказалось письмо от отца и пачка стодолларовых купюр. Письмо было очень коротким: «То, что тебе скажут – правда. Жди меня в России. Отец». А вот денег было явно немало.
– Тут десять тысяч долларов, Алексей. Но это не самое главное. Главное, ребята, что я представляю такую организацию, как Орден. – Пожилой гэбэшник взял кружку с чаем, отпил глоток и поставил ее на стол.
– Какой Орден? – удивленно спросила Сайора. – Тамплиеров? Или каменщиков?
– Нет, не монахов и не масонов. Орден – организация, занимающаяся освоением и заселением открытого около двадцати лет назад американскими учеными нового мира, который назвали Новая Земля.
– Простите? – Мне показалось, что я ослышался. Ну не может же взрослый, даже скорее пожилой серьезный мужчина нести такую пургу?
– Да, извините, что вы сказали? – а это Сайорка. Ох и здоровенные у нее глазища, однако!
– Ребята, я серьезно. – Анвар Шарипович явно был доволен произведенным эффектом. – Уже примерно тридцать лет изучается иной мир и последние двадцать лет активно заселяется. Но все равно это одна из величайших тайн современности. Ордену совсем не нужен ажиотаж, толпы беженцев из Африки или еще откуда-нибудь. Напротив, он старается перетащить на Новую Землю людей в основном из Европы и Америки или из достаточно цивилизованных азиатских стран. Нет, из Азии тоже люди идут, но это не основа политики Ордена, он рассчитывает в основном на европейцев.
– Извините, но вы же узбек? – Сайора с явной подначкой спросила у нашего хозяина.
– Не совсем, девочка, – улыбнулся Анвар Шарипович. – У меня в предках сотник из армии Александра Македонского отметился, а вообще я иранец. Просто так в свое время сложилось, что мои предки около двух веков назад были вынуждены переехать в Ташкент, тогда еще маленький городок в Центральной Азии. Но это, в принципе, к делу не относится. Итак, продолжу. Орден ищет людей, готовых рискнуть и перебраться в Новый мир. Твой отец, Алексей, об этом узнал давненько и постепенно готовится к переезду. Потому он и смог выйти на меня. Обычно я сам отбираю людей, которые соответствуют требованием Ордена и у которых есть причины покинуть эту планету.
– Э, так вы серьезно? – справившись с огромным удивлением, спросил я.
– Да, – кивнул узбек. – Ваша ситуация здесь очень сложная. Но Новая Земля – идеальный способ решить вашу проблему. Там вас точно никто не найдет.
– А что, там много народу уже? И все так и живут в скафандрах? – это Сайора заинтересовалась. И здорово заинтересовалась, она так пальцы ломать начинает, только если сильно волнуется.
– Там сейчас несколько миллионов человек. Эта планета позволяет людям жить спокойно, без дополнительных приспособлений в виде кислородных масок или скафандров, тамошняя атмосфера вполне себе комфортна для человека. Спектр звезды примерно соответствует Солнцу, сила тяжести такая же. Я особо много не знаю, но наши животные спокойно едят тамошнюю траву, а люди могут есть мясо и тех животных, и местных диких. Никто толком пока не знает, то ли это другой мир, то ли просто дальняя планета в нашем мире. Но, как вы небось понимаете, никто в этом мире толком не знает, что такое электричество, что не мешает нам пользоваться всеми приборами, работающими с электроэнергией.
Итак, ребята. Новый мир сообщается с нашим посредством Ворот Ордена. Одни из них есть в Ташкенте. Но вас, я так думаю, отправим, скорее всего, через Новосибирск. Примерно через двадцать дней я отправляю туда автобус с такими же, как вы, переселенцами. А пока живите здесь, можете даже по Ташкенту погулять.
Требований немного. Ни в коем случае не спускаться и не пользоваться метрополитеном. Не ездить на Ипподром, на Алайский рынок и на Куйлюк, там наиболее мощные наблюдательные системы. А так – пожалуйста, с девяти утра до трех дня – гуляйте. Мелкие рынки, я вам несколько магазинов специальной одежды дам, их посетите.
– А вообще, как там? – У меня было ощущение, что я стою на краю глубокой пропасти на тонком подвесном мосту. И хотелось поверить до жути, и не верилось.
– Нормально. Сложно, трудно, но нормально. И кстати, Сайора, там бы ваша семья просто пристрелила бы нападавших. Отношение к оружию и самообороне там взято из Америки.
Блин, как же хочется поверить. Ну просто неимоверно.
– А насчет недвижимости что? – у меня чуть-чуть рассудительности сохранилось, чтобы вспомнить о том, что остался дом, и отец обещал помощь с его реализацией.
– Документы у вас с собой? – Узбек едва заметно поморщился. Подождав, пока мы принесем ему домовые книги, права собственности и прочие бумаги, он быстро перебрал их и отложил себе на папку. – Отдам моим ребятам из бизнес-отдела. Завтра вам скажут цену, если согласитесь – получите наличные. Нет – торгуйте сами. Сильно рубить цены не будем, но учтите – дома горячие, с ними много мороки. Все?
– Нет. Анвар Шарипович, у меня здесь тетя и двоюродная сестренка. Больше у меня никого не осталось. – Сайора умоляюще поглядела на пожилого узбека.
– Девочка, тебе нужны лишние проблемы? Далеко не всегда стоит впутывать родственников. – Анвар Шарипович поглядел в глаза девушки, потом недовольно кивнул: – Поглядим, присмотримся. Но ничего не обещаю. Сайора, Новая Земля – не рай. Это часто дикое и сложное место, потому туда в основном едут такие, как вы – лишние здесь люди. Сами понимаете, тот, кому здесь хорошо, обычно не дергается. От добра добра не ищут.
И он ушел, оставив нас в полной прострации.
– Леша, ты в это веришь? – Сайора сидела на стуле, положив ладони на колени и неестественно выпрямив спину. Бледная и решительная. – Это невероятно, новый мир. Фантастика!
– Ну да. – Мне не захотелось разговаривать здесь. Почему-то вспомнились шпионские детективы, прослушка и прочее. – Пошли прогуляемся, тут Чирчик неподалеку. Подышим свежим воздухом.
– Леша, ты в это веришь? – Сайора облокотилась на старые перила железнодорожного моста и смотрела вниз, на разлившийся широкими ручьями Чирчик. Дальше, метрах в двухстах, вода этой речушки собиралась в узкое русло и ревела, превратившись в кипенно-белую пену. А здесь идиллия – прозрачная вода, камешки на дне, мелькающие тени форелей и маринок на дне. Крупных, надо сказать. Эх, нет времени на рыбалку.
– Не знаю, очень хочется. Отец сказал – верить. Надеюсь, что он прав. У нас на самом деле нет другого выхода, Сайора. Или нелегалы, или, скорее всего, трупы. И ты знаешь, мне совершенно неохота умирать. – Я поглядел на загрустившую девушку, облокотился на перила рядом. Мимо нас прогрохотал длинный состав, сделав невозможными разговоры на несколько минут.
– Ладно! – решительно выпрямилась Сайора. – Поскольку нам разрешается погулять по Ташкенту, я пошла обесцвечиваться. Давно хотела в блондинку перекраситься, но отец не разрешал. Тут вроде как дамский салон был, когда мы сюда ехали. Пошли, меня проводишь, да и сам пострижешься, а то красивый парень, а на голове воронье гнездо!
Пару дней мы ходили по огромному городу. На главный вещевой рынок Узбекистана, Ипподром, нас вместе не пустили, несмотря на то что Сайора на самом деле перекрасилась в блондинку. Непривычно, но симпатично. Пустили по раздельности и с сопровождающими нас лицами, теми самыми спокойными парнями. Точнее, я бы и не пошел в этот огромный людской муравейник, но мне просто приказала Сайора. Типа, рубашки-джинсы-трусы-носки там покупать в разы дешевле.
Через неделю нам принесли деньги за дома. Мне четыре тысячи долларов, Сайоре девять. Плюс за машину шесть. Узбек собрался было уходить, но Сайора его остановила и спросила:
– Анвар Шарипович, если есть возможность, можно мы на кладбища съездим? Попрощаемся?
– Нет, девочка. Нельзя. А то ты живо к родителям с братом присоединишься. Я попрошу ребят, они снимут на видео и привезут компакт-диск.
Мы с Сайорой бродили по развалам блошиного рынка. Когда-то была знаменитая на всю Среднюю Азию Тезиковка, но в две тысячи первом ее перенесли сюда, в Янгиабад. Если честно, на Тезиковке я не был, но этот рынок меня впечатлил. Чего тут только не было. И старые картины, фарфор, ковры, древняя чугунная ванна на кованых лапах. Ее, кстати, купили на моих глазах и купили здорово дороже, чем если бы ее купили на металлолом. Развалы секонд хенда, навезенного из Европы, старые книги, пачками стоящие на расстеленных на земле газетах.
– Подожди, Сайора. – Я остановился напротив немолодой русской женщины, которая разложила на клеенке офицерскую, еще советскую форму, бинокль, фотоаппарат и десяток книг в древнем чемодане. Еще кое-что лежало у нее за спиной, в сумке.
– Скажите, пожалуйста, этот аппарат в какую цену? – Я с молчаливого разрешения хозяйки поднял с земли открытый кожаный чехол и достал из него армейский бинокль. Бинокль был в очень хорошем состоянии.
Хозяйка запросила цену, равную пятидесяти долларам, если сумы в «зелень» переводить. Я даже торговаться не стал, купил его. В магазинах такой стоит дороже в два-три раза. Потом под смешки Сайоры купил две офицерские плащ-накидки, совсем дешево, по паре тысяч сумов. Поглядел на «Зенит-Е».
– Бери его тоже, сынок. – Хозяйка вытащила из сумки за спиной коробку из-под обуви. – Вот, тут от мужа пленок осталось много, непользованных.
На самом деле, в коробке лежало с сотню пачек пленки, «шестьдесят пятой» и сто тридцатой». «Свема» и «Тасма».
– Его за полцены бинокля отдам, вижу, что в хорошие руки, – улыбнулась женщина.
– Бери, Леш. Нравится же, – толкнула меня в спину Сайора.
– Давайте. – Я отсчитал пачку сумов, протянул женщине.
– Может, и это возьмешь? – Она вытащила из сумки два потертых, но вполне живых кожаных патронташа бандольеро, под двенадцатый калибр. – Муж охотником был, вот осталось. И книжки.
Я обратил внимание на книги. Толстенные, энциклопедического формата. «Настольная книга охотника-спортсмена», первый и второй том. И в отличном состоянии.
– Надо же, пятьдесят шестой год! – удивленно присвистнула сверху Сайора, глядя мне через плечо.
– За книги сколько хотите? – Я поглядел на смахнувшую тайком слезу отвернувшуюся женщину.