Тим в ожидании одевания крутил головой, начав тыкать пальцем в гипсокартонную стену, где за многие годы уже образовалась вмятина. Син начала снимать с него домашнюю кофту, а он послушно поднял руки вверх, и оставил их поднятыми, ожидая, что будут одевать на улицу. Пожилая женщина, кряхтя надела на него майку, потом свитер, а тот продолжал держать руки вверх.
– Вставай, – одёрнув руки Тима, серьёзно сказала женщина, – поднимай ногу!
Джон улыбаясь наблюдал за переодеванием Тима, а Тамара, взяв с полки уже приготовленную сумку, понесла её к выходу.
– Ну что, все уселись? – зычно проговорил Кристиан.
– Да, – ответила Тамара с заднего сидения, наблюдая, как Тим ёрзает между Джоном и Анной.
Машина заревела и тронулась. Олли сразу негромко начала напевать что-то популярное и жестикулировать в такт песни, а Кристиан просил не отвлекать его от дороги. Тим тоже был на удивление спокоен и с любопытством смотрел в окно машины. Через некоторое время Тамару начало укачивать и она задремала.
Вдруг Тим начал мычать и крякать, привлекая к себе внимание. Джеймс взял сына за плечо, довольно ощутимо сжав его. Мальчик промычал чуть громче и замолк. Тамара, проснувшись, ткнула мужа в бок локтем и сжав губы посмотрела в глаза Джеймсу.
– Что? – чуть слышно спросил он.
– Ничего, – зло ответила Тамара.
В воздухе повисло напряжение, которое задело даже Кристиана.
– Э, что это мы притихли? – громко сказал он и воткнул кассету в магнитолу. Заревел «Эйсидиси». Атмосфера усугубилась. Олли сильно убавила звук и развернулась к детям.
– Что это вы тут делаете? – игриво спросила она.
– Я тут собрался показать Тиму, какую штуку я сделал, – ответил Джон, открывая свой рюкзак, который повсюду неразлучно был с ним.
– О нет, только не это! – в шутку взвыл Кристиан.
Из рюкзака парень достал небольшую трубку с расположенным на ней сбоку тумблером. Переключив его, трубка издала неприятный жужжащий звук.
– Ой, что это? – спросила Тамара.
– Ну, – расстроился Джон, – это же джедайский меч, звук, по крайней мере.
– А, точно, – сделала вид, что поняла о чём идет речь Тамара.
Конечно же вещицой заинтересовался Тим, и аккуратно приняв из рук Джона «меч», начал переключать тумблер. Кристиан снова прибавил звук на магнитоле, а Олли прикрыв ладонью рот, рассмеялась над реакцией мужа. Эти пол часа поездки оказались испытанием для всех, кроме Тима и Джона, конечно. Они бесились с поделкой, замечая, как напрягают взрослых. Джон точно чувствовал удовольствие, так как родители не разрешали ему перевестись на технологический факультет, и он осваивал электронику сам, делая подобные штуки из подручных материалов. Тим же наконец мог шуметь, получая кучу внимания без одёргиваний и нудных речей родителей. Хотя кто его знает, что он там думает и думает ли вообще. Анна, отрешившись от мира, надела свои огромные наушники и, включив свой любимый дисковый плеер, погрузилась в любовные страдания.
Старший Экзар недовольно смотрел вперёд на вереницу автомобилей, в которой двигался его минивэн.
– Тут пробка с чего-то, – изменённым голосом сказал Крис, – и ведь никак не объехать. Похоже, мы немного нарушим расписание выходного рабочего дня.
Джон, отвлёкшись от игрушки, поднялся, опираясь на переднюю спинку кресла, и посмотрел на длиннющий затор.
– Кажется, лёд тронулся, – вновь вставил Экзар, сквозь жужжащие звуки.
Автомобиль археологов проехал через узкий проезд на мосту, который регулировал дорожник, и ускорился. Правая часть дороги была с огромной трещиной, из которой кран вытаскивал белый помятый кабриолет. Джон взглядом проводил место аварии и вновь увлёкся поделкой.
– Не возражаете, если я ещё радио прибавлю? – спросил, смеясь Кристиан, поворачивая ручку на магнитоле.
– На календаре суббота, седьмое июня! Для тех, у кого выходные начались не так, как у меня, напомню и год, с утра был 1997-ой. И как обычно, начнём с погоды! Днём ожидается тёплая, всего двадцать восемь градусов в тени, а ветер северо восточный один метр в секунду, осадки ноль процентов, – говорил игривый мужской голос.
– Отличная погода! А ты в курсе, что вчера в Китае зарегистрировали самое большое в мире страусиное яйцо? – спросил неожиданно женский голос.
– Да ты что, – ответил мужской, – и какого же оно размера?
– Больше семи дюймов в диаметре! – продолжила женщина.
– Вот это яйчище, какую же глазунью из него можно приготовить, – пошутил голос, но утонул в звуке джедайского оружия.
Автомобиль тем временем свернул на горную дорогу и через пять минут въехал в лагерь археологов, наконец освободив взрослых от замкнутого пространства с “извергами”.
Глава 2. Лагерь археологов
Кристиан с Джеймсом выгрузили багаж под тент, и Экзар старший отогнал свой Додж под специально оборудованный навес.
– Ну, наконец-то, – послышался басовитый голос издалека.
– Эх, чёрт, Гибс нас сейчас покукрит, – с улыбкой проговорил Кристиан.
– Что сделает? – спросил Ларсен.
– Порубит, пошинкует, разделает, – объяснил Крис.
Из-за деревьев вышел пожилой, но довольно крепкий мужчина. Он снял резиновые перчатки и сунул в карман безрукавки, одетой на голый торс.
– Здорово, Гибс, как вы тут? – с саркастическим выражением голоса проговорил Кристиан.
– Мы тут пашем уже полтора часа, – прорычал старик, переведя взгляд на группу людей у шатра, застывших в неловком положении.
Тим то ли от страха, либо по другой причине сел на самую большую сумку и начал раскачиваться взад вперёд, сложив руки на груди. Тамара, увидев происходящее, подошла к сыну и крепко обняла его за плечи, чтобы успокоить.
– Э, ну хорош уже бурчать, Гибс, – появилась из-за машины Олли, – мы друзей взяли, они на территорию раскопок не зайдут, да и ты сам разрешил нам сегодня на час позже приехать, ну мы в пробке ещё подзастряли, там дорогу чинят.
– Знаю, чинят! У нас и так план горит, того гляди бульдозеры примчаться, чтоб сравнять тут всё под торговый центр! Ценен каждый час и да, я понимаю, что в выходные работаем, но вы сами подписались, – вывалил тираду Гибс.
– Готов копать сразу двумя лопатами, – натянул улыбку на лицо Кристиан, переодеваясь в свою рабочую жилетку.
– А что не тремя? – недовольно фыркнул Гибс и ушёл на делянку.
За всем этим действом, щурясь от восходящего солнца, с холма наблюдала молодая женщина, продолжая вести раскопки.
Олли и Кристиан ушли на свой участок, взяв инструменты, а Анна, не снимая наушники, показала Ларсенам место для размещения, после чего тоже убежала.
– Так себе приём, – отметил Джеймс, взяв сумки.
– Ничего, он отойдёт, – подхватил Джон, – я, когда приехал в первый раз, он даже и слышать не хотел о том, чтоб я тут практику проходил. Я даже мечтал о том, чтобы меня отсюда выгнали, но он потом обмяк. И вообще, Гибс добрый старик.
– Зузака-ка, – сказал Тим и улыбнулся.
Джон улыбнулся в ответ, а вот Джеймс напрягся. Младший Экзар заметил, что Ларсен не очень любит Тима, так как часто холоден и чересчур строг с ним.
– Наверное, он чертовски достал их своими выходками, – подумал Джон, накинув свой рюкзак поверх рабочей жилетки.
Парень ушёл к родителям, оставив Ларсенов одних. Джеймс разложил вещи и отошёл под дерево, чтоб распаковать пакет, про который теперь вспомнил. Тамара намазала Тима средством от насекомых от чего он начал ныть и что-то просить.
– Эх, как же я заколебался, – прорычал тихонько Джеймс, глядя на больного сына и вечно потакающую ему жену. Мужчина дёрнул за красный уголок и сорвал полоску пакета, – что же это?
Внутри в мягком чехле оказалась миниатюрная видеокамера, инструкция и кабели с запасным аккумулятором. Вместе с камерой была упаковка из шести кассет, на которых красным выделялось: «120 минут». Джеймс удивился.
– Видеокамера? Что вообще происходит? – он направился к жене, показать содержимое посылки.
– Крис, что с Джеймсом, он какой-то угрюмый стал с прошлой нашей встречи, – спросила Олли.
– Да, поугрюмеешь тут. Он никак принять не может, что у него сын такой, – ответил старший Экзар.
– Слава богу, наши умненькие. Я ни в коем случае не собиралась обидеть, просто… – Олли почувствовала неловкость и замолчала.
– Да понятно, – аккуратно углубившись в грунт, ответил Кристиан, – давай увеличим дистанцию, а то я уже чувствую леденящую злобу Гибса, он тут наверное весь мозг Мие выел, пока нас не было.
Олли засмеялась и отошла на соседний участок, обратив внимание, что Гибс действительно посматривает в их сторону и что-то бормочет.
– Ну, сынок, ну что ты, успокойся, пожалуйста, – на глазах Тамары проступили слёзы.
Тим крутился и ныл, тянул за одежду во все стороны, хватал вещи и кидал песок. Мать ловила его, прижимая к себе.
– Нууну-та, нууну-та, нука-ка, – повторял Тим, а Тамара только и успевала подтирать ему слюну.
Пришёл Гибс, который, похоже, уже некоторое время наблюдал за происходящим.
– Дорогая, может с ним строже или заинтересовать чем? Тут в тени есть участок у валуна, там порода такая песчаная, можно ему лопатку дать и пусть роет, – негромко, но уверенно сказал Гибс, – мальчуган, смотри!
Старик вынул из кармана гладкий продолговатый чёрный камень.
– Смотри, Тим, – повернув мальчика, сказала женщина.
Тим как завороженный смотрел на старика, словно и не истерил мгновение назад. Он перевёл взгляд на жилетку, из карманов которой торчали различные кисточки-щёточки и прочие инструменты. Затем взгляд Тима перешёл на камень и его глаза загорелись.
– Ага, углядел, хочешь такой же? Но не торопись, свой я тебе не отдам, – ответ Гибса был суровый, но уже с улыбкой. Лицо мальчика чуть расстроилось, но старик продолжил, – вот тебе лопатка.
Тим взял лопатку, а второй рукой ухватил огромную протянутую руку Гибса, который повёл его к валуну. Придя на место, темнокожий старик в ковбойской шляпе нарисовал на земле большой круг.
– Вот тебе участок до обеда, твоя задача найти такой же камень, нуу… или другой, но запомни, он будет твоим только после моей экспертизы! – дал задание старик, а про себя подумал, – интересно, он понял хоть слово?
Тим, похоже, сообразил и, не упуская ни секунды, начал рыть песок. Тамара недалеко тихонько разложила свой мольберт, немного успокоившись но, видимо, не достаточно, чтоб начать рисовать. Женщина всё время отвлекалась на сына, вытирая ему слюну, и поправляя одежду, которая задиралась и без конца сползала.
Джеймс переоделся, надев старую зелёную футболку, на груди которой крупными желтыми буквами было написано “НЕ НОЙ” и принялся устраивать в шатре места для ночлега. Наткнувшись на большую сумку и, ощутив легкое недоумение, открыл ее.
– Зачем волочь на природу столько одежды на два дня, – еле слышно и с явным недовольством пробормотал Ларсен, бросив обустройство шатра.
Джеймс вышел из палатки и со злым лицом пошёл в небольшой валежник, набрать дров на вечер.
– Бабство! Мало того что взяли пацана, так ещё и вещей ему, будто мы на месяц приехали, – продолжал ворчать Ларсен.
Сложив охапку дров у главного шатра, мужчина взял книгу и прилёг под дерево, стараясь успокоиться и отвлечься. Книга не шла, но тут Джеймс заметил напарницу Гибса, которую тот не представил. Женщина начинала новый участок, и Ларсен устроившись, начал читать, периодически наблюдая за уверенными движениями рыженькой стройной красотки.
Гибс немного покопавшись, не выдержал, и подошёл к Олли.
– А что это с их пацаном? – спросил он как можно тише.
– У него родовая травма, – ответила Олли, оглядываясь на подругу, которая стояла у мольберта и наблюдала за сыном.
– То есть он всегда таким будет или это лечится? – продолжил старик.
– Это навсегда, – с грустью ответила женщина, – они с ним с рождения по больницам.
– Не повезло, а так сорванец упорный, смотри, как роет, – и уже громче добавил, – Эх!
Старик вернулся на свой участок, продолжая что-то говорить себе под нос, а Олли с Кристианом переглянулись.
– Ну что, сиеста! – пробасил Гибс, так как из-за жары уже стало невозможно работать.
– Слава богу! – поддержал Кристиан и весь взмокший вылез из «траншеи».
Старик позвал всех в главный шатёр, где, по его словам, «можно было жить». Джеймс посмотрел на часы: «ровно двенадцать», и решил дочитать страницу, прежде чем присоединиться к остальным. Тамара попыталась прервать Тима, чтоб он передохнул со всеми и попил чаю, но мальчик лишь мычал и отмахивался. Тогда Тома решила попросить старика вновь помочь, с некоторой неприязнью посмотрев на безучастного мужа, продолжающего читать книгу, сидя в тени огромного дуба.
– Ну, малец, как твои дела? – подошёл Гибс к яме, которую выкопал Тим, – ого, вот ты молодец! А у меня есть такой же камень, только розовый, пошли, покажу, а потом вернёшься снова копать.
Тим что-то промычал сквозь улыбку и, бросив лопатку, поплёлся за стариком. К компании присоединился Джон, который тоже заинтересовался розовым камнем и рад был закончить работать. Тамара была в восторге.
– Вот бы жив был дедушка Тима, – подумала женщина, немного погрустнев, так как её отец умер десять лет назад от рака.
По дороге мать отряхнула сына от песка, а у палатки опять же с поддержкой Гибса, отмыла ему руки.
В шатре было на удивление прохладно. Гибс сразу уселся на раскладное кресло, сложил руки на животе и, прикрыв глаза, уснул. Джеймс, вошедший в шатёр, немного опешил от прохлады и, кинув взгляд на уже успевшего уснуть старика, поднял брови от удивления.
– Он всегда так, стукнет тебе шестьдесят, тоже так сморщишся, загоришь и сможешь мгновенно засыпать. Правда, если так же работать будешь, – улыбнулся Кристиан, поправляя дополнительную подушку на своём каркасном стуле, – ну что, холодного чайку?
– Да, ребята, мы вас так и не представили, это Мия, – сказала Олли.
– Очень приятно, – ответила девушка, выслушав имена гостей.
Все сели на пуфики и пеньки, накрытые пледами, пить холодный чай с мятой. А Джеймс, наконец, вблизи рассмотрел Мию, которая ему явно понравилась. Тамара заметила взгляды мужа и, поджав губы, отпила из пластикового стакана чай, ещё крепче обняв другой рукой сына. Тим что-то хмыкнул и пустил воздух в чай, на что Джон громко рассмеялся.
– Ну, Тим, перестань, – одёрнула его мать, и салфеткой подтёрла потёки чая и слюны с подбородка ребёнка.
Олли начало немного мутить из-за выходки Тима, и она отвернулась к сумкам, сделав вид, что что-то ищет. Кристиан повернулся к ней.
– С тобой всё в порядке? – спросил он.
– Да, всё прошло, не знаю, меня вдруг начало мутить, наверное, от жары, – оправдывалась Олли.
– Мне и самому неприятно. Как они с ним столько лет, – шёпотом проговорил Крис, – наверное, привыкли.
Джеймс показал Джону камеру, которую ему утром прислали в посылке. Парень с азартом разглядывал технику, и у Джеймса возникло знакомое жжение в груди, странное и неприятное ощущение.
– Мой сын мог быть таким как Джон, – подумал вновь мужчина, глядя на интерес мальчугана к видеокамере. Он перевёл взгляд на сына, открывшего рот, из которого по подбородку стекала слюна, – как такое могло произойти, почему со мной?
– Да, крутая штука, – Джон посмотрел в видоискатель и охнул.
– Нравится? Возьми, поснимай! – разрешил мальчику Джеймс.
Кристиан кивнул другу, погладив жену по спине, и пересел поближе.
– Это что, тебе камеру в этой посылке прислали? – проявил интерес старший Экзар.
– Да. Только я всё равно без понятия, зачем мне она, – безвольно сказал Джеймс и встретился взглядом с Мией. Мужчина резко отвёл глаза, чем вызвал еле заметную улыбку у женщины.