Почти случайно в коридоре здания окружной прокуратуры Жуканов встретился с Розовым.
– Привет, Шерлок Холмс! – Наигранно задорно сказал Жуканов.– Он тоже, кажется, был частным детективом?
– Так оно и происходило, Игорь. Здравствуй! Ты точно выразился и попал пальцем в небо. Я, понятно, частный детектив и тружусь в детективном агентстве «Ориентир», которое и создал своим трудом. А на счёт Холмса, это комплемент или шутка?
– Без истерик, Толя. Пошутить же можно. Хотя, впрочем, на юрфаке комиком и хохмачом считали тебя. Тебе и зубоскалить. Правда, сейчас ты изменился. Стал серьёзным. Понимаю, жареный петух в задницу клюнул.
– Но пока шутишь ты. Для чего ты старуху Лапову каждый день допрашиваешь? Может быть, жениться на ней хочешь? Или надеешься, что ей надоест эта канитель, и она сознается во всех нераскрытых преступлениях за последние двадцать лет? Ты серьёзно думаешь, что она Арефина убила? Ты не учёл, что бабка совсем не похожа на лихого кавалериста. Убила не она. Или криминалистам не веришь?
– Знаю, Толя, что она здесь не причём. Припугнуть бабушку желаю, чтобы на будущее уважала закон.
– Не темни, Игорь. Сто долларов, которые ты у неё вытянул угрозами и шантажом, я Лаповой вернул из собственных сбережений; объяснил, что ты пошутил. Понял? Деньги отдашь мне. Можно в валюте, можно в рублях… по курсу Центрального сберегательного банка. И без фокусов! Я-то тебя знаю. Мелочен, батюшка, и хитёр бобёр. Постараешься дело так поставить, что это я у тебя, вроде, взятку вымогаю.
Жуканов озлобился и одновременно обиделся:
– Врёт старуха, понял! Врёт!
– Хорошо. Но мне ничего не остаётся делать… Обо всём случившимся я сейчас доложу твоему начальству. Прежде всего, скажу о том, что злая, беспощадная и жестокая уборщица Лапова оклеветала святого следователя из окружной прокуратуры Игоря Васильевича Жуканова.
– Ты не играй со мной, Толя! Уловил?– Злобно сказал Жуканов, тут же извлекая из портмоне десять «зелёненьких», каждая по десять долларов. Протянул их Розову.– На, забери! Тут всё по-честному. Не хочу я с тобой ссориться. Она мне нашими рублями… давала. Откуда у бабки доллары? Но имей в виду, ты будешь на подхвате у меня. Кое в чём я согласен тебе помогать, но не во всём. Убийцу выведу на чистую воду я!
– Вот и славно, помощник. Кстати, я, возможно, скоро выйду на… орудие убийства, эту самую саблю. По моим убеждениям, именно ей и был зарублен Арефин.
– Где это орудие?!
– Пока не знаю… точно. Её один студент, как будто, нашёл и сдал в краеведческий музей за небольшую плату. Обычная казацкая сабля, девятнадцатое столетие. Вероятно, убийца нашёл её, если не в ножнах, то в промасленной тряпке, в какой-нибудь пропитанной жиром ветоши, или она находилась в таком месте, где не было ни влаги, ни земли… К примеру, между кирпичной кладкой… в полом пространстве. Со студентами я уже переговорил. Симпатичные парень и девушка. Бродили ночью по старым зданиям, которые иногда сейчас сносят, и в печной трубе обнаружили саблю.
– В трубе?
– Да, в дымоходной трубе. Она была наполовину развалена. Сам удивляюсь тому, как туда попала сабля. Видно, раньше она находилась в более надёжном месте. Я убеждён, что студенты к убийству отношения не имеют?
– Не имеют?! Ты в уме? Я настоятельно требую, чтобы ты дал мне их координаты. Где их найти?
– Какой ты требовательный парнишка! Хорошо. Найдёшь их на втором этаже технологического университета. И веди допрос корректно. Без фокусов.
– Тут уж, извини,– злорадно прошептал Жуканов,– тут уж, как получится.
– Получится. У меня с ними налажен контакт. А что нового у тебя?
– Ничего. Побывал в бригаде, точнее, на участке, где мастерил Арефин. Все мужики от показания отказываются, но, всё равно, собутыльников покойного Петра Фомича найдём.
Потом Жуканов стал давать короткие характеристики тем, с кем вёл беседу. Довелось ему и потолковать с крановщиком Лепиным. Конечно же, этот сумасшедший не может быть убийцей мастера. Его там знают, как предсказателя локальных войн, мировых политических переворотов, страшных природных катаклизмов, аварий, крупных террористических актов…Следователя прокуратуры удивило то, что Эвтаназитёр, то есть Царь Успения, в своих предсказаниях почти никогда не ошибался. Что ж, Жуканов не отрицал, что Лепин обладает некоторыми задатками провидца, предсказателя, оракула, в конце концов. Но это к делу не относится. В целом, этот мужик с не совсем нормальной психикой, но, как ни странно, изоляции и стационарному лечению не подлежит. Мыслит он нормально, с юмором. Не поймёшь, где он шутит, а где пытается говорить правду.
Видно было Анатолию, что сейчас, во время разговора с ним следователь прокуратуры Жуканов себе очень и очень нравится. Он восхищался собой, наверное, даже больше, чем, почти что, новый электрический самовар. Казалось – момент – и Жуканов запыхтит и начнёт выпускать из собственного носа тихий и блаженный пар, если таковой существует в сложной и неповторимый природе вещей и явлений. А если и нет такого пара, то уж запоёт на две октавы выше, чем и гораздо лучше, чем самый великий… солист сумбурной и весьма и весьма покалеченной современности.
Анатолий хотел было отпустить по поводу настроения Жуканова шутку, но из тактических соображений дал Игорёше полную возможность полюбоваться собой. Всё-таки, когда-то учились в одной Альма-матер. Надо уважить – послушать этот бред… сивой кобылы. И когда Жуканов, наконец-то, перестал корчить из себя суперсыщика и снова открыл рот, чтобы выразить какую-нибудь очередную «мысль», Розов просто сказал:
– Я, честно говоря, ещё сам не знаю, Игорь. Но интуиция подсказывает мне, что студенты здесь не пришей к одному месту… рукав. Каковы мотивы? Ограбили? Нет. Допустим, пьяный Арефин (он редко был таковым) грубо пристал к подруге студента, и тот сгоряча зарубил его саблей. Но Арефина везде и всюду характеризуют, как человека положительного. Он, правда, иногда с работягами выпивал, но никогда и нигде никого не бил, скандалистом не считался, ни к кому не приставал.
– Вот видишь, Анатолий, ты не уверен в том, что говоришь. Конечно, старуха Лапова здесь не причём. Она отпадает. Убийца – студент. Кстати, орудие убийства должно быть предъявлено лично мне. По-возможности, в кратчайшие сроки! Это срочно! Понял?
На Центральном городском рынке у Жуканова было кое-что схвачено. Определённая часть торговцев находилась под его личной «охраной». Игорю Васильевичу было плевать на то, что роль «крыш» и, практически, узаконенного рэкета играли ЧОПы (частные охранные предприятия). Он так аккуратно обдирал своих «клиентов», что претензий ему не мог предъявить сам чёрт.
Разве охрана имеет права совать свой нос в выяснение отношений между торговцем из ближнего зарубежья и представителем окружной прокуратуры, который, время от времени, следил здесь «за порядком».
Купцы и всякого рода коробейники, даже из Китайской Народной Республики, имеющие патенты и специальные разрешения на право торговли, не роптали на следователя прокуратуры. Большая их часть даже была довольна тем, что их опекает сам… лейтенант Жуканов. Теряя малое, они брали больше, не столько за счёт повышения цен, сколько «путём утруски и усушки».
Ухищрений у торговцев для медленного и планомерного обогащения («курочка по зёрнышку клюёт») всегда имеется множество. И тому, кто «пролетает» на такого рода бизнесе, лучше торговлей не заниматься, ибо тут, несомненно, надо иметь особый талант.
Ни для кого не являлось секретом то, что поборы частных торговцев происходят и поныне, но уже не так, как раньше… в наглую, а продуманно и методично. Тут отлажен чёткий механизм, вывести из строя который не под силу пока никому. Никто ведь не станет отрицать существование разного рода гласных (и не очень) досмотров торговых точек со стороны компетентных государственных органов.
Сюда ведь входят и санэпидемстанция, и пожарная охрана… Господи, да кто только не пытается подползти к кормушке. Но каждый старается, что называется, побыть у воды – и ног не замочить. Чаще всего, это трудно сделать. Так вот и садятся «добрые» люди на крючок властных прохвостов от местной администрации, и криминала.
Придраться нынче можно даже к телеграфному столбу, чтобы спросить, к примеру, почему он не здесь и не так стоит. Да и полномочий тут особых не требуется. А ведь у Игоря Васильевича эти самые… полномочия имелись. Он уже не интересовался у торговцев качеством товара, лицензионными марками и прочими мелочами… Жуканов просто подходил к уже проверенным «клиентом» и ждал. Чаще всего, делал это не напрасно.
Ему безмолвно или с улыбкой, или со словами про «хорошую погоду» отстёгивали, сколько могли… Но Жуканов понимал, что надо, со временем, завязывать с мелкими поборами, ибо можно нарваться на принципиального дурака или новичка, и тогда… найдутся «доброжелатели», которые, если ни упрячут за решётку, то выкинут его из прокуратуры на веки вечные. Впрочем, он не бедствовал. Доходы имел…
Не угасала у него и крылатая мечта в самое ближайшее время купить самый шикарный городской ресторан «Дубрава». Хозяину его методично (по распоряжению свыше) устраивали «хорошую жизнь» многочисленные инспекторы с законными проверками (делиться надо) и довели владельца до такого состояния, что он уже подумывал о том, что пора бы ему подыскивать работу, того же, сантехника.
Терпеливо и почти неспешно собрав дань со «своих», он поприветствовал, кого надо и направился к главному входу рынка, к своей автомашине «Вольво».
Выезжая на улицу Горького (по какому-то недоразумению ещё не переименованную), Жуканов увидел вдалеке, идущую по пешеходной дорожке уборщицу Лапову, с хозяйственной сумкой. Шла с рынка. Иногда она пугливо озиралась по сторонам. Может быть, ей казалось, что за ней следят. Игорёк ухмыльнулся, догнал её и притормозил.
– Гражданка Лапова,– он высунул голову из окна автомобиля, как можно официальней, сказал.– Завтра на допрос в прокуратуру можете не приходить!
– И меня не посадят, голубчик? Ой, спасибо! Чего ж ты деньги мне вернул через друга своего? Я ж от чистого сердца, чтоб меня не… посадили.
– Взятки, Маргарита Петровна, не хорошо давать, тем более, служебному лицу,– ещё суровей заметил Жуканов.– Я проверял вас на честность. И как жаль, что вы, российская гражданка, оказались с червоточиной. Я надеялся в душе, что вы не пойдёте на дачу взятки мне, следователю прокуратуры, при исполнении служебных обязанностей. Как жаль. Как я ошибся! Вы знаете, что за подобные штучки-дрючки срок полагается и не малый?
– Дак, откуда же, милок? Откуда же мне про то знать! Только из телевизора. Но там такое болтают и показывают, что… Там всё больше что-то говорят больные на голову… господа. Большей частью, сами себя слушают и сами с собой разговоры ведут. И больно часто жратву царскую… готовят. Жаль, что у бичей в подвалах нет телевизоров. Времена ведь изменились. Но я то и хотела, как лучше. Да ты ведь и сам, Василич, попросил. Я и собирала деньги по родичам и соседям.
– Ладно. На первый раз прощаю вас, аполитичная старушка. И поменьше об этом болтайте. Здесь следственный эксперимент. Тайна!
Его «Вольво» резко тронулась с места.
– Святый боже! – Перекрестилась Лапова.– Как за решётку-то просто угодить!
Прямо в офис «Ориентира», где, по всей видимости, завершался, если не евроремонт, то косметический, которым занималась бригада шабашников, позвонил Григорий Матвеевич Лепин. Он был в этот день не на работе. Малость приболел, поэтому находился на законном больничном… Лечился лекарствами и «подручными средствами». Он попросил приехать к нему домой Розова и уверял, что их встреча многое разъяснит по поводу убийства его друга и мастера участка Арефина.
С грустью взглянув на то, как добивают затянувшийся ремонт офиса строители-отделочники, Анатолий коротко сказал в телефонную трубку: «Еду! Буду у вас через полчаса». Действительно, ему потребовалось очень немного времени, чтобы добраться до старого пятиэтажного дома по улице Гарвенина, где в своей небольшой двухкомнатной квартире, на третьем этаже, проживал Эвтаназитёр. Конечно, это полный бред. Но что же поделаешь, если Лепин, на полном серьёзе, считал себя именно Помощником Смерти. Порой Эвтаназитёром называли его и знакомые, но не без известной доли юмора. Но чаще всего обращались к нему, величая Царём Успения. Иногда, в шутку, но, в основном, всерьёз. Суеверие людское или интуиция? И то, и другое.
Вскоре троллейбус привёз Розова на нужную остановку, и через пять минут, пройдя немного по улочкам старого центра города, он оказался в квартире Лепина. Тот принял Анатолия радушно, поставил на стол горячий чай и вазочку с конфетами. Хозяин был в полосатом халате, в тапочках на босу ногу. Обстановка в жилище старого холостяка была боле чем скромной. Стол, старый телевизор, видавшие виды два кресла, столько же стульев, полупустой книжный шкаф… Ни каких изысков, но в квартире чисто и довольно уютно.
Анатолий не стал отказываться от чая с конфетами, кстати, и с печеньем, понимая, что разговор со старым болтуном и фантазёром может быть очень долгим. Поэтому Розов очень деликатно, пододвинув к себе кружку с горячим чаем, предупредил Лепина, что желательно вести беседу по делу – не отвлекаться пока в разговоре, к примеру, о хобби и увлечениях. Хотя, впрочем, и это… может сослужить свою службу.
– Само собой, Анатолий,– согласился Григорий Матвеевич, перемешивая ложечкой сахар в кружке с чаем.– У меня тоже немало дел. Сегодня вечером, по местному времени, надо будет проследить, как пройдёт наводнение на территории Австралии, землетрясение в северной части восточного полушария Тихого Океана, а завтра утром намечено две локальных войны и крупный террористический акт… Могу сказать, где и когда, сообщить примерное количество жертв.
– Я понимаю,– сдержанно заметил Розов,– что вам, Григорий Матвеевич, как предсказателю, цены нет… Возможно, если бы наше правительство, было поразвортливей, то воспользовалось бы Вашими услугами. Но…
– Правительство?– Откровенно возмутился Лепин.– Какое, к чёрту, правительство, Толя? Тебе трудно понять, что я на этой Земле в одном лице представляю правительство этой Планеты. Но моя задача не миловать, а карать… Не потому, что я такой злой и жестокий. А потому, что я – Царь Успения.
Обо всём этом Лепин говорил, вполне, серьёзно, без намёков на… юмор. Получалось так, что задача, которая поставлена перед ним, это убивать… и хороших, и плохих, и молодых, и старых. Он помогает людям освободиться от их земных оболочек, от их непутёвого существования в этой точке Мироздания. Григорий Матвеевич своими действиями освобождал место для других… таких же несчастных и грешных, сосланных сюда из множества Миров на… как бы это сказать… перевоспитание. Перенаселение Земли человеческими гуманоидами допустить нельзя. Нарушение Космического Плана запрещено, да, и, в принципе, невозможно.
Директор и одновременно сыщик частного детективного агентства «Ориентир» хотел оборвать этот бред явно сумасшедшего или просто прикольного старика, но передумал. Времени пока достаточно. Пусть почешет языком. Возможно, что-то здесь и прояснится по делу убийства.
– Я многое знаю, Толя! Я здесь, на Земле, точнее, в данной её субстанции, единственный полномочный представитель Высшей Цивилизации, которая является посредником между Людьми и Богом, надсмотрщиком за Человечеством, продолжа Царь Успения.– Но я обязан убедиться в том, что ты именно тот человек, который должен вести это дело и быть в курсе событий.
– Не понял вас, Григорий Матвеевич.
– Я больше ни слова не скажу тебе, пока не найду этому документальное подтверждение.
– Знаешь, что,– Розов резко поднялся с кресла, собираясь покинуть жилище умалишённого.– Мне подобный бред, дорогой господин Лепин…
– Знаю! Сиди и не дёргайся! Конечно, знаю… тебе надоело слушать откровения сумасшедшего. Однако послушай! Сиди на заднице ровно!
После таких, довольно грубых, слов Анатолий даже попытку встать с кресла. Но с ужасом осознал, что тело его не слушается.
Понятно, кем бы там не воображал себя крановщик Лепин, но ясно одно, что он обладал умением вводить человека в состояние каталепсии и своеобразного транса мгновенно… одним только фразой, в данном случае: «Сиди на заднице ровно!». Но это ещё ни в коем случае не означало, что Лепин находится в здравом уме. Да, такой, вполне, мог убить не только мастера Арефина, но и кого угодно. Просто так, внушив себе и потенциальной жертве какую-нибудь гадость…