Сглаз - Олд Хьювелт Томас

Томас Олд Хьювелт

Сглаз

© М. Новыш, перевод на русский язык, 2018

© ООО «Издательство «Э», 2018

Часть первая. Сегодня? #побивание камнями

Глава 1

Стив Грант свернул за угол местного супермаркета и направился к парковке как раз в тот самый момент, когда на Катерину ван Вайлер наехал старинный голландский орган. Сперва Стив подумал, что это оптический обман, поскольку вместо того, чтобы отлететь и упасть, женщина слилась с деревянными завитушками, крыльями ангелов и металлическими хромированными трубами. Только спустя несколько мгновений Стив сообразил, что Марти Келлер включил задний ход своей машины и толкал громоздкий инструмент, уперев в него трейлерную сцепку. Когда Люси Эверетт предупредила Марти насчет Катерины, тот сразу же затормозил. А Катерина, конечно, не издала ни единого звука – более того, Стив вообще не заметил на асфальте следов крови. Но, разумеется, моментально началась суета, и отовсюду стали сбегаться люди. Ничего удивительного: когда в маленьком городке что-то случается, по-другому и быть не может. Однако никто почему-то не бросился помогать пострадавшей Катерине – наоборот, люди старались держаться от нее подальше и лишь наблюдали за происходящим…

Стив пожал плечами. Что ж, таков здешний неписаный закон, который каждый обитатель Блэк Спринг давным-давно выучил наизусть. И он гласил следующее: если хочешь жить без проблем, никогда не лезь в дела Катерины.

– Не подходи близко! – вдруг завопил Марти.

Он выставил руку и преградил путь какой-то девчушке. Та неуверенно ковыляла к месту происшествия, привлеченная зрелищем колоссального музыкального инструмента.

Стив разглядел под тушей органа пару грязных ног, перепачканный подол платья Катерины и успокоился. Трагедией здесь и не пахло, налицо очередной фокус. Стив улыбнулся, а спустя секунду над парковкой разнеслись громкие аккорды «Марша Радецкого» Штрауса.

Стив сбавил шаг, усталый, но вполне довольный собой, поскольку почти закончил свой обычный маршрут – пятнадцать миль по краю лесного парка Бер Маунтин до Форт-Монтгомери, а потом вдоль Гудзона – до самой академии Вест-Пойнт, которую местные обычно называли просто Пойнт. Стив как раз возвращался домой – трусил себе по лесу, через холмы. Он чувствовал себя замечательно, и не только потому, что физическая активность была идеальным способом снять напряжение после целого дня преподавательской работы в Нью-Йоркском медицинском колледже в Валгалле. Вероятно, причиной превосходного настроения был чудесный осенний ветерок, который дул со стороны Гудзона и дарил Стиву эфемерное ощущение свободы. Прохладный воздух наполнял легкие Стива и, похоже, уносил с собой не только запах пота, но заодно и все заботы, развеивая их где-то на западе. Психологический эффект, естественно, тоже играл свою роль. С воздухом в Блэк Спринг все обстояло нормально – по крайней мере, с точки зрения химического состава.

Между тем представление продолжалось. Повар «Руби Рибс», привлеченный музыкой, забыл про свой гриль и выскочил из ресторанчика. Присоединившись к толпе зевак, он с подозрением уставился на орган.

Стив вытер влажный лоб тыльной стороной ладони и понял, в чем дело. Да, так и есть – изящная лакированная боковая стенка органа оказалась дверцей, причем распахнутой настежь. Стив не смог сдержать улыбки. Орган был полым. Пустышка – вплоть до самых осей колес!

А Катерина уже находилась в полутемном ангаре и не шевелилась.

Люси живо захлопнула за Катериной дверцу – и орган снова стал старинным музыкальным инструментом, а не громадным музыкальным автоматом.

Но надо сказать, что «Марш Радецкого» и впрямь радовал слух!

– Значит, Малдер и Скалли опять в казну залезли? – спросил Стив, отдышавшись и уперев руки в бока.

Марти подошел к нему и ухмыльнулся.

– Еще бы! Ты в курсе, сколько стоят такие штуковины? Но эти ребята – жуткие крохоборы! Они спорили до поросячьего визга…

Марти покачал головой и помолчал.

– Отличная подделка. Копия органа из Голландского музея в Пикскилл. Неплохо получилось, да? А внутри – обычный трейлер, – пояснил Марти.

Стив присмотрелся к органу и оценил проделанные усилия. Выяснилось, что наружная отделка представляет собой мешанину из слащавых фарфоровых статуэток и небрежно приляпанных деталей – кстати, очень скверно покрашенных. И трубы, конечно, не хромированные: обычный ПВХ, измазанный серебрянкой. И даже «Марш Радецкого» не настоящий: иллюзия, без тихого пощелкивания и свиста клапанов, без ложащихся друг на друга листов с перфорацией, каких можно было бы ожидать от раритетного инструмента.

Похоже, Марти угадал его мысли.

– Айпод и колонка со здоровенным дуплищем – вот и все, что требуется! Но если выберешь не тот плей-лист, придется слушать хеви-метал!

– А Грим у нас – местный гений! – рассмеялся Стив. – Это он придумал, да?

– Кто ж еще, приятель?

– Зато если Катерине вздумается прогуляться рядом с органом, никто не станет обращать на нее внимание, верно? Грим соображает, что к чему!

– Мастерство не пропьешь, – философски ответил Марти.

– Пригодится для публичных мероприятий, – перебила его Люси. – Незаменимая вещь для ярмарок и фестивалей, когда в Блэк Спринг приезжают сотни Пришлых.

– Удачи, ребята, – сказал Стив и хмыкнул, готовый бежать дальше. – Может, даже денег немного соберете с вашей штуковиной.

Последнюю милю он преодолел не торопясь – прямиком по Дип Холлоу Роуд.

Вскоре Стив совершенно забыл о женщине, скрывающейся в утробе органа. Зато «Марш Радецкого» долго звучал у него в голове в такт его шагам…

Приняв душ, Стив спустился вниз и увидел Джослин. Жена хлопотала у обеденного стола, и на ее губах играла та самая легкая улыбка, в которую Стив влюбился двадцать три года назад.

Наверное, эта улыбка останется у Джослин до конца ее дней, несмотря на морщины и мешки под глазами («мешки за-сорок», как она их называла).

– Ладно, пора гнать из дома дружков! Настал черед моего благоверного.

Стив усмехнулся.

– Как, кстати, зовут твоего нового ухажера? Рафаэль?

– Угу. И Роджер. А Новака я бросила.

Джослин обняла его за талию.

– Как день прошел?

– Вымотался. Пять часов лекций с перерывом на двадцать минут. Хочу попросить Ульмана поменять мое расписание или поставить под кафедрой батарейку.

– Душераздирающе, – промурлыкала Джослин, целуя его в губы. – Должна тебя предупредить, Мистер Работяга, что у нас – соглядатай.

Стив выгнул брови.

– Бабуля, – добавила Джослин.

– Бабуля?

Притянув мужа к себе, Джослин кивнула в сторону гостиной. Стив поглядел на открытые раздвижные двери, ведущие в смежную комнату. И точно, в дальнем углу, между диваном и камином, рядом со стереосистемой (ее Джослин прозвала Чистилищем, поскольку до сих пор не могла разобраться, как с ней управиться) стояла Катерина.

Иссохшая, худая, как палка, она сохраняла полную неподвижность. Золотистые солнечные лучи озаряли женщину в темном грязном платье, которая казалась воплощением ночного кошмара наяву.

Джослин накинула на голову Катерины потрепанное кухонное полотенце, чтобы не видеть ее лица.

– Бабуля, – задумчиво повторил Стив.

Он расхохотался. Что поделать, уж такой у нее глупый и неуклюжий вид с этим полотенцем!

Джослин покраснела.

– Стив, я ее боюсь. Знаю, что она слепая, но иногда у меня бывает ощущение, что она видит нас насквозь.

– И сколько времени она торчит в гостиной? Я только что видел ее возле супермаркета.

– Меньше двадцати минут. Появилась как раз перед твоим приходом.

– Давай прикинем. Я заметил ее на парковке. Ребята на нее наехали со своей новой игрушкой – поддельным органом. Полагаю, музыка ей не особо понравилась.

Джослин сухо улыбнулась.

– Наверное, она предпочитает Джонни Кэша. Когда она к нам заявилась, я как раз поставила его альбом. Хотя сама она явно бы не справилась с Чистилищем, даже для нее это слишком сложно.

– Смелое решение, мадам, – произнес Стив, запуская пальцы в волосы Джослин и целуя жену в губы.

А через несколько секунд в комнату ворвался Тайлер. В руке он держал пластиковый пакет с логотипом китайского ресторанчика.

– Эгей, не шалите при мне, ладно? Напоминаю, что до пятнадцатого марта я – несовершеннолетний, и моя нежная натура не выдержит разврата. Особенно со стороны генетически близких мне существ.

Стив подмигнул Джослин.

– Ты и Лори успел промыть мозги, да, Тайлер?

– Мне полагается экспериментировать, – ответил Тайлер, водрузив пакет на стол и стаскивая с себя куртку. – Возраст такой. В Википедии написано.

– А что пишут в Википедии по поводу родительских прав и обязанностей?

– Вы должны… работать… готовить… и не скупиться на карманные расходы.

Джослин округлила глаза и рассмеялась. Следом за Тайлером в комнату просочился Флетчер и начал сновать вокруг стола, навострив уши.

– Боже мой, Тайлер, поймай его! – простонал Стив.

Но он опоздал: бордер-колли увидел Катерину и глухо заурчал. А затем разразился громким лаем, переходящим в пронзительный визг, от которого подпрыгнули все обитатели дома. Пес ринулся вперед, но поскользнулся на гладком полу, и Тайлер успел схватить собаку за ошейник.

Отчаянно молотя передними лапами, Флетчер продолжать завывать, не отводя взгляда от Катерины.

– Флетчер, лежать! – скомандовал Тайлер, дергая пса за поводок.

Флетчер умолк. Нервно виляя хвостом, он тихо рычал и поглядывал на женщину – а та как ни в чем не бывало застыла у Чистилища Джослин и даже пальцем не пошевельнула.

– Предки, почему вы меня не предупредили?

– Извини, – ответил Стив, забирая у Тайлера поводок. – Флетчер в любую дыру пролезет.

Тайлер иронично поглядел на незваную гостью.

– А полотенчико ей к лицу, – усмехнулся он и, бросив куртку на стул, взбежал вверх по лестнице.

Вряд ли чтобы домашнее задание делать, подумал Стив. С уроками Тайлер никогда не спешил. Единственное, что могло заставить его поторопиться, – это девушка, с которой он встречался (бойкая красотка из Ньюбурга, которая, к сожалению, не могла часто бывать у них дома в силу Чрезвычайного Закона).

Да и видеоблог на Ютьюбе тоже отнимал у Тайлера много времени. Наверняка Тайлер возился с каким-нибудь видео, когда Джослин послала сына купить что-нибудь навынос в местной забегаловке «Выбор императора».

Среда была официальным выходным Джослин, и она предпочитала в этот день не готовить, что устраивало Стива. Еда из китайского ресторанчика всегда была вполне приличной.

Стив повел рычащего Флетчера во двор и запер собаку в вольере. Флетчер принялся кидаться на проволочную сетку, а потом стал нервно сновать туда-сюда.

– Прекрати! – рявкнул Стив несколько резче, чем следовало в такой ситуации.

Пес вывел его из себя, и Стив знал, что Флетчер не успокоится как минимум еще полчаса. Давненько к ним в гости не заглядывала Бабуля! Хотя сколько бы она ни появлялась, Флетчер вряд ли привыкнет к ее обществу.

Стив вернулся в дом и начал помогать Джослин. Он уже открыл бумажные контейнеры с жарким чоу мейн с овощами и курицей и тофу «Генерал Цзо», когда дверь-ширма кухни зашуршала.

В столовую вошел Мэтт в сапогах для верховой езды, в шляпе набекрень и со скомканными брюками галифе – их он держал в руках.

Стив поморщился: до него долетел лай Флетчера.

– Эй, Флетчер, что с тобой сегодня стряслось? – крикнул Мэтт и принюхался. – Вау, вкусняшки! Китайские, – добавил Мэтт, на ходу обнимая родителей. – Я сейчас!

И Мэтт помчался наверх, как и его старший брат несколько минут назад.

Стив воспринимал столовую как место, которое являлось средоточием их семьи. Именно тут бурная жизнь каждого из Грантов стремилась сойтись в одной точке: ни дать ни взять тектонические плиты, которые соединяются после землетрясения… К счастью, столовая способствовала всеобщему умиротворению, а не разломам земной коры. Не то чтобы Гранты чтили традицию совместной трапезы, просто это место было и впрямь уникальным. Главное убежище в их доме, обрамленном железнодорожными шпалами с одной стороны, и с роскошным видом на конюшню и крутой склон Философерс Дип – с другой.

Стив стал накладывать себе на тарелку лапшу с кунжутом, когда вниз спустился Тайлер – с камерой GoPro, которую ему подарили на семнадцатилетие. Красный огонек сигнализировал, что включена запись.

– Выруби ее, – твердо сказал Стив. – Ты знаешь, каковы правила, когда Бабуля здесь.

– А я не собираюсь ее снимать, – возразил Тайлер, плюхаясь на стул напротив Стива. – И отсюда она никак в картинку не попадет. Ты ведь в курсе, что, когда она находится в доме, она предпочитает тусоваться на одном участке.

Тайлер улыбнулся отцу невинной улыбкой и заговорил тем голосом, каким обычно озвучивал свои ролики на Ютьюбе (музыкальность – 1.2, изюминка – 2.0).

– А теперь пора задать вопрос для моей очень важной статистики. Услышь меня, Достойный Прародитель!

– Тайлер! – прикрикнула Джослин.

– Извини, Дважды Достойная Детородительница.

Джослин выглядела непоколебимой.

– Это ты отредактируешь, – заявила она. – И убери камеру от моего лица. Я паршиво выгляжу.

– Свобода прессы, – ухмыльнулся Тайлер.

– И личной жизни, – парировала Джослин.

– Свобода от домашних обязанностей.

– Сокращение карманных расходов.

Тайлер навел объектив на себя и скорчил страдальческую гримасу.

– И так всегда! Повторяю, друзья мои: я живу в условиях диктатуры. Свобода слова серьезно страдает от рук старшего поколения.

– Так говорил Заратустра, – подытожил Стив, накладывая себе на тарелку тофу «Генерал Цзо».

Стив прекрасно понимал, что Тайлер отредактирует свой ролик тщательнейшим образом. Тайлеру всегда удавалось создавать неплохие клипы, перемежая нелепые розыгрыши разнообразными уличными съемками. Вдобавок он сопровождал свои видео головокружительными спецэффектами и сдабривал ролики привязчивой поп-музыкой.

Парень был талантливым. И результаты впечатляли: когда Стив в последний раз смотрел TylerFlow95, у канала было триста сорок подписчиков и более двухсот семидесяти тысяч просмотров. Тайлер даже ухитрился заработать (сущую ерунду, по его собственному признанию) за счет размещения рекламы.

– Что ты хотел спросить? – произнес Стив, и камера повернулась к нему.

– Если бы тебе пришлось позволить кому-то умереть, кого бы ты выбрал: своего ребенка или целую деревню в Судане?

– Что за неуместный вопрос!

– Моего ребенка, – выпалила Джослин.

– Ого! – драматически воскликнул Тайлер, и Флетчер в вольере снова залаял. – Неужели? Моя родная мать безжалостно пожертвовала бы мной ради несуществующей африканской деревушки! Указывает ли данный выбор на ее сострадательность по отношению к странам третьего мира или свидетельствует о проблемах в нашей семье?

– И то и другое, милый, – ответила Джослин. – Мэтт! Мы за столом!

– Но я серьезно! Папа, представь, что перед тобой две кнопки. Нажмешь одну – умрет твой ребенок – я, например, – а нажмешь другую, выкосишь деревню в Судане. Если не сделаешь выбор, пока считают до десяти, сработают обе. Кого ты спасешь?

– Что за абсурдная ситуация, – вымолвил Стив. – Кто может заставить меня сделать нечто подобное?

– Но ты попытайся ответить, хорошо?

– Правильного варианта нет. Если я спасу тебя, ты обвинишь меня в том, что я позволил погибнуть людям.

– Но мы все умрем.

– Ладно. Я предпочту, чтобы ты остался в живых. Разве я могу пожертвовать собственным сыном?

– Правда? – спросил Тайлер и восхищенно присвистнул. – А если в той суданской деревне сотня голодающих детей-солдат, со вспухшими животами и ползающими по глазам мухами, и бедных забитых женщин, больных СПИДом?