– Ну, что я могу еще сказать. Не знаю. Кроме того случая, я ничего больше подозрительного не заметил. Чем я могу вам помочь?
– Дядя Вася, мы тут не задержимся. Завтра мы уедем. Пожалуйста, последите тут за квартирой. Может быть кто-то будет чем-то интересоваться. Позвоните Гале на дачу. Галя, дай ему свой телефон.
– Да есть у меня Галин телефон. Хорошо, не сомневайтесь, если что замечу, позвоню. И Марии накажу последить. Пусть во дворе осторожно поспрашивает, может, бабушки на лавочке что видели-слышали. Ну, всего вам доброго, успеха. Будьте осторожны. Ты уж присмотри, Игорь, за Галей. Больно девка-то она хорошая. Не дай Бог, ничему случиться. Ну, пошел, до свиданья.
– Все-таки придется машину брать. Она у меня на станции. Обещали ко вторнику сделать, но откажусь от ремонта пока. Можно повременить. Сейчас позвоню и поедем, заберем. – Игорь набрал номер, поговорил, пока Галя возилась на кухне. – Оказывается, машина готова. Вот хорошо-то. Давай сейчас поедем, заберем.
– Кофе хочешь? – Галя когда-то успела сварить кофе.
– Ну конечно. А ты разве кому-то еще его сварила. Не нам?
– Да нам, нам. Глупый вопрос задала. А далеко эта станция находится?
– Да нет. На метро четыре станции. А для скорости поймаем частника.
Молодые люди сидели в машине, которая стояла на обочине дороги и молчали. Наконец Игорь заговорил:
– Ведь сегодня воскресенье, куда же нам двинуть? Адреса Андрея Ивановича, сына дяди Вани мы не знаем. В институте сегодня выходной. Распечатку звонков на пульте скорее всего сегодня мы тоже не получим. На это дает распоряжение начальство, а оно сегодня тоже отдыхает. Так. Что-то при составлении плана, я не учел, просто забыл, что сегодня воскресенье. Так, так… Галя, а у тебя случайно нет адреса квартиры дяди Вани Ну, той, где сейчас живет его внук
– Конечно, есть. Даже с собой. В записной книжке. Да у меня в сотовом есть номер телефона его городской квартиры.
– Звони, Галя, звони. Надо поговорить с внуком.
– Игорь, а удобно ли, у них такое горе, да может Славика и дома-то нет.
– Звони, звони. Да, я согласен, горе огромное, но пойми, чем быстрее мы опросим всех кто имеет отношение к Ивану Андреевичу, тем быстрее выйдем на его убийцу реального и твоего потенциального.
– О, Господи! Игорь, ты меня пугаешь!
– Галя, пойми ты, наконец, дело очень серьезное. Два убийства. И оба связаны с твоим именем. Дай Бог, чтобы я ошибался. Но как не верти, как не крути, все концы ведут к твоему дому. Пожалуйста, не расслабляйся. Иначе, чтобы сберечь тебя, я пойду на крайний шаг.
– На крайний? На какой, крайний?
– Я запру тебя в камеру у себя в отделе. И будешь сидеть там, пока это дело не будет закончено.
– Закончено! А когда оно будет закончено?
– Чем больше ты будешь мне помогать, тем быстрее. И пойми ты еще вот что. Все адреса, все телефоны я найду и сам, без твоей помощи. Но это займет гораздо больше времени. А за это время может погибнуть еще кто-то. Ты понимаешь, о чем я?
– Да, да, я понимаю, – Галя достала телефон из сумочки, потыкала в кнопочки. – Вот нашла.
– Звони, звони.
– А что сказать?
– Скажи, что хотим поговорить о его дедушке. Представься. Он ведь тебя знает, вы знакомы?
– Конечно, мы знакомы. Мы давно знаем друг друга. Когда-то, когда еще дядя Ваня не жил на даче, а приезжал по выходным, он привозил с собой Славика, мы брали его с собой на пруд купаться. Вместе играли, хотя разница в возрасте у нас лет десять. Он первое время называл меня тетей Галей, а потом стал называть Галкой, как все мои родные. Он до сих пор так меня называет. Он меня своей девушке так и представил: ”Познакомься, Лиль, это Галка, моя подруга детства!” Представляешь, молоденькая девушка Лиля, а я просто Галка. – Засмеялась Галя и стала набирать номер. Долго никто не отзывался. Затем раздалось низкое:
– Алло, вас слушают.
– Славик, здравствуй.
– Это кто?
– Славик, это Галка.
– Галка, какая Галка? А Галка, здравствуй. Галка, ты знаешь..?
– Да, Славик, я знаю. Я очень сожалею. – В трубке послышалось приглушенное всхлипывание. – Славик, прости, я хочу попросить у тебя разрешения подъехать к тебе.
– Да о чем речь, конечно, приезжай.
– Славик, я не одна.– Галя задержала дыхание – если спросит с кем, что ответить? Но Славик не спросил. Он просто сказал:
– Приезжайте.
Дверь открыла молоденькая девушка. Она была очень мила. Маленького роста с хорошей фигуркой. Светлая челка, вздернутый носик, пухлые детские губы. Девушка была не накрашена. На ней были легкие брючки, хлопковая маечка.
– Проходите, Галина. И Вы тоже проходите. – Обратилась она к Игорю. И когда порог был переступлен, Игорь представился:
– Игорь, муж Галины.
– Галка, когда ты успела замуж выйти? Совсем недавно ты была еще не замужем? – В дверях кухни стоят Славик. Вид у него был пришибленный.
– Позавчера, – серьезно ответил Игорь. Подав руку Славе, он повторил, – Игорь -
– Вячеслав, – пожав протянутую руку, представился Славка.– Проходите в гостиную.
Квартира была большая, трехкомнатная. В глаза бросался хороший ремонт.
Устроившись на диване, дождавшись, когда усядутся все, Игорь обратился к Славе.
– Вячеслав, мы с Галиной, естественно скорбим вместе с вами, хотя я и не знал вашего дедушку. Но мне Галя столько хорошего рассказала о нем,. что мне стало казаться,
будто я с ним лично знаком. Я очень сожалею о случившемся. И хочу внести свою лепту в расследование этого дела. Ведь Вам, наверное, уже известно то, что есть подозрения, что Вашего дедушку убили?
– Да, нам сообщили. Я хочу попросить Вас кое о чем. Обращайтесь ко мне на ты.
– Хорошо. Тогда и ты обращайся ко мне так же. Если можно и к твоей девушке я буду обращаться тоже на ты. Насколько мне известно, тебя зовут Лилия.
– Да, просто Лиля, – почему-то покраснела девушка.
– Видишь ли, Слава, в то время, когда произошло это несчастье, я был как раз дома у Гали, и первыми на месте происшествия оказались именно мы. Если не считать старенькой бабушки, которая обнаружила тело твоего деда. Я не буду рассказывать тебе подробности, об этом позже, когда закончится следствие. Сейчас я приехал, чтобы расспросить тебя кое о чем.
– А ты..?
– Извини, я забыл представиться тебе с другой стороны. Я начальник уголовного розыска одного из отделов Москвы. Журавлев Игорь Дмитриевич. Несчастье случилось не на моей земле, то есть не на моем участке. Но, во-первых, этим делом занимается мой друг, работающий по месту происшествия. Во-вторых, я подозреваю, что это несчастье связано как-то с домом Гали. Я повторяю – пока объяснять ничего не буду, а сказал про Галин дом потому, что хочу расспросить тебя именно об отношениях твоего дедушки, твоих папы и мамы и лично твоих с Галей и ее родственниками.
– Хорошо, я понял, хотя ничего не понял. Я понял, что должен отвечать на вопросы и не задавать никаких вопросов.
– Именно. Пожалуйста, расскажи сначала, какие отношения были у Ивана Андреевича с твоим отцом, с невесткой, с дочерью Полиной, так ее кажется, зовут, ее семьей и, наконец, с тобой и твоей девушкой.
Слава сидел в кресле напротив Игоря, широко расставив ноги, упершись локтями в колени и низко наклонив голову. Видно было, что горе свалившееся на него, очень сильно. Говорил он медленно, голос дрожал. Лиля примостилась рядышком, на подлокотнике кресла, откинувшись на краешек спинки. В глазах девушки стояли слезы.
– Я любил дедушку, наверное, больше всего на свете. Родители у меня хорошие, но очень строгие. Иногда они не понимали меня. Не хотели влезть в шкуру молодого парня. Я понимал, что они хотят мне только добра, но сейчас такое время, когда не получается все так, как хотели бы мои родители. А вот дедушка… Ему я мог доверить все. Бабушка у меня была такая же, как дедушка. Но она была женщиной, и я не всегда мог поделиться с
ней своими проблемами, тайнами. Просто было стыдно разговаривать с ней, как с женщиной. Хотя, я уверен, она бы меня поняла. Казалось бы, именно дедушка с бабушкой меня не поймут – очень строго воспитаны. Они любили друг друга всю жизнь. В молодости дед ухаживал за бабушкой почти два года, первый раз поцеловав через год после начала их дружбы. А о близких отношениях даже мысли в его голове не возникало. Даже сама мысль была кощунством. Тогда считалось, что если девушка выходит замуж не девственницей, значит она доступна для каждого мужчины. Конечно, у разных людей слу-
чалось по разному, но у дедушки с бабушкой все было по честному. Он дышать громко рядом с ней боялся. Когда она была жива, он немного рассказывал о себе и бабушке. А вот когда ее не стало, он при каждой нашей встрече заводил разговор о ней. Казалось, он жил этими разговорами. Если я появлялся у него не надолго, он так укоризненно на меня смотрел, что я торопился сказать, что скоро я приеду к нему с ночевкой. Он оживал и быстро спрашивал, – когда? Я называл ему день, и уж тогда разбивался в доску, но обязательно приезжал. Он радовался как ребенок, оживал, и все рассказывал, рассказывал. Открывал комнату, ну ту… Ты, наверное, Галя о ней знаешь?
– Да, знаю, – Галя опустила глаза, – знаю, Славик. Вчера я даже увидела ее своими глазами.
– Так вот, в эту комнату он никого не пускал, только меня. И один раз пригласил Лилю. Когда Лиля узнала, сколько лет уже нет моей бабушки, она была поражена. Комната выглядела так, как будто в ней до сих пор кто-то живет. Вот такая любовь случилась у моих дедушки и бабушки. Теперь он ушел к ней. Наверное, он счастлив… И
Славик заплакал. Странно было смотреть, как плачет этот молодой здоровый парень. Он так и не поднял головы, только было видно, как вздрагивает его наклоненная спина. Но вот он выпрямился, зло вытер тыльной стороной ладони глаза.
– Кто, кто мог это сделать? Кому помешал этот святой человек? Скажи мне, Игорь, кому?
– Пока, не знаю. Но, поверь мне, я приложу все силы, но найду убийцу. Дело в том, что убили не только твоего дедушку. Убита еще одна женщина, вернее бабушка. Это ваша соседка по даче, баба Клава. Ты, наверное, тоже ее знаешь?
– О, Господи! Конечно, знаю. Ее то за что? Хотя, а деда-то за что?
– Игорь, ты сказал, что бабу Клаву тоже убили? Откуда ты знаешь? Или… просто предполагаешь? – Галя вопросительно посмотрела на Игоря.
– Да, Галя, я думаю, что бабулька умерла не своей смертью. Но об этом мы завтра узнаем. – Он снова повернулся к Славе, – ну что же, давай рассказывай.
– Ну, вот, я уже сказал, что дед мой был святой человек, но почему-то он всегда понимал меня. Когда мы с Лилей впервые пришли к нему, он очень внимательно посмотрел на нее, еще там в коридоре, и ни слова не говоря, прошел в комнату. Лиля удивленно посмотрела на меня. А я ничего другого не мог сделать, как растерянно пожать плечами, беспомощно разведя руки. Мы стояли, молчали и не знали, что нам делать дальше.
– Ну что вы там застряли? Проходите! – послышался из гостиной голос деда.
– Дедуль, это Лиля. – Проговорил я, проходя в комнату.
– Где? Я не вижу никого. – Дед смотрел мне за спину. Я оглянулся и действительно никого не увидел. Дед вышел в коридор. Лиля стояла, отвернувшись лицом к входной двери. Дед подошел к ней, взял ее за плечи и повернул к себе лицом. Из глаз Лили текли слезы.
– Ну, в чем дело, девочка? Что случилось? Кто тебя обидел? – Дед вытащил из кармана брюк носовой платок и вытер им глаза и щеки Лили. Затем обнял ее за плечи и увлек за собой в комнату. Я смотрел на них и удивлялся. Они оба улыбались и такое счастье светилось на лицах обоих. Что он ей там сказал?
– Да, действительно, в тот раз я почувствовала мгновенное доверие к этому большому и старому человеку. Я мгновенно прониклась любовью к нему, – перебила Славу Лиля. – Извини, продолжай.
– Дед извинился и ушел на кухню. Через несколько минут я вышел к нему. Было интересно, куда это он убежал? Дед хлопотал возле холодильника.
– Иди, иди отсюда. Я сам стравлюсь. Нехорошо девочку оставлять одну в незнакомой квартире в первый ее приход. – Дед развернул меня за плечи и легонько подтолкнул к двери. Через некоторое время он вошел с подносом в руках. Поставив поднос на столик, он произнес:
– Добро пожаловать, девочка, в наш дом. – Вот так я познакомил Лилю с дедом. Они очень долго разговаривали, забыв про меня. Я ушел в соседнюю комнату, включил телевизор и потерял счет времени. Я не знаю, сколько его прошло, только когда дед появился в дверях той комнаты, где находился я, на улице уже было темно. О чем они говорили, я так и не узнал. Да мне было и не интересно. Интересно мне было только то, как дед с первого взгляда распознал, что Лиля любит меня честно и преданно. Видимо, дед обладал особым даром с первого взгляда распознавать людей. С тех пор дед стал для нас самым верным другом. Хотя дед и бабушка всегда были для меня очень близкими людьми, но они относились ко мне, как к внуку, к маленькому мальчику, а с тех самых пор дед стал относиться ко мне как к равному, взрослому мужчине. И тогда я сказал ему, что в перспективе у нас с Лилей свадьба. Вот только родители мои не одобряют нашу затею, считают, что сначала надо закончить институт, устроиться на хорошую работу, обрести жилплощадь, а уж потом… Дед долго молчал, сосредоточенно уставившись в пол. Затем поднял на меня взгляд и медленно проговорил:
– Ну, вот что, внук. Я принял решение – переоформляю эту квартиру на твое имя, пользуйся. Перетаскивай свою Лилю сюда и будьте счастливы. Прямо сегодня перетаскивай, а я переберусь на дачку и буду переоформлять квартиру.
– Я не понял, дед, когда же ты успел принять такое решение? Ведь я тебе только что…
– Успел, Славик, успел. Для принятия какого-либо решения иногда требуются считанные минуты. А вот годы терять нельзя.
– Дед, но ведь ты всегда придерживался старинных взглядов в отношениях между молодыми людьми. И вдруг ты разрешаешь мне жить с Лилей вот так, без свадьбы. Это на тебя не похоже.
– Знаешь, внук, иногда такое происходит – человек меняет свои взгляды, привычки, убеждения. Ну, во-первых – сейчас другие времена, во-вторых – после смерти твоей бабушки, я понял, что много потерял за то время, пока за ней ухаживал. Надо было сразу начать жить вместе, чтобы было больше минуток насмотреться на нее, мою единственную. Я, когда познакомился с твоей девочкой, сразу понял, что любит она тебя очень. Думаешь, о чем мы с ней говорили тогда, в первое знакомство? О тебе. Она без умолку все о тебе говорила. Какой ты хороший, славный, честный, сильный, умный, ну и так далее. Так восхищенно может говорить только очень любящая девушка. Так что, не теряйте времени, жизнь очень коротка.
– А что скажут мои родители?
– Не волнуйся, я поговорю с ними. Пока еще мое слово что-то значит для моего сына.
Дед уладил все с моими родителями и с тех пор мы живем с Лилей здесь. Уже третий год. Учимся. Родители помогают. Дед привозит нам свежие овощи и фрукты. Я подрабатываю. Так что нам хватает. Все у нас хорошо. Заканчиваем четвертый курс. Мы с Лилей учимся вместе.
– Извини, Слава, за нескромный вопрос. А Иван Андреевич переоформил квартиру на тебя?
– Да, сразу же. Сам все делал, документы собирал, в очередях стоял. В связи с событиями последних лет в части обманов при покупке-продаже квартир, он не стал доверять никому переоформление, сделал все сам. Оформил через куплю-продажу. Так что, я собственник этой квартиры. Сейчас покажу документы. – Слава быстро поднялся, открыл секретер. Вернулся к столу с большой шкатулкой красного дерева. Порывшись в ней, достал бумагу, протянул Игорю. Игорь просмотрел бумагу.
– Все верно. Ты законный собственник данной квартиры. Послушай, Слава, а твои родственники все знают, что квартира принадлежит тебе. Или это было сделано тайно?
– Да какая тайна! Дед сразу всем объявил, что будет переоформлять квартиру на меня. И когда закончил с документами, официально представил меня всем, как нового хозяина своей бывшей квартиры. Даже соседей предупредил, чтобы избежать недоразумений
– И как отреагировали на это твои родители и сестра?
– Нормально. В нашей семье слово деда всегда было законом. Он научил своих детей уважать родителей. Ну конечно и сам уважал своих детей и внуков. Зря никогда никого не обижал и не унижал.
– А родственники из Санкт-Петербурга в курсе, что квартира теперь твоя?
– Да, конечно. Летом прошлого года приезжала тетя Полина с Анечкой. Они останавливались здесь. Правда, когда они приехали, они думали, что дед живет тут с нами. Но я им все объяснил. Тетя Полина еще возмутилась, как, мол старый человек живет один в той избушке на курьих ножках. Она, видимо, думала, что это было моим желанием отселить его туда, но дед ей строго-настрого приказал не обвинять меня в этом. Я на самом деле предлагал ему никуда не уезжать, квартира большая, места всем хватит, но он твердо решил переехать.