Потом настала очередь чуда чудного. Нет, скорее даже, дива дивного. Особь очень редкого у нас в Зоне прекрасного пола, с белокурыми волосами, стянутыми на затылке в хвост. Обладательница вполне себе миловидного лица и бицепсов объёмом не меньше чем в сорок пять сантиметров, самый что ни на есть Шварценеггер-блондин женского рода. Если бы не два упругих поднятия под майкой, никогда не догадаешься, кто это перед тобой. Во всяком случае, не с первого раза. Платон сообщил, что зовут это чудо Света Назарова, она из Вологды, рекордсменка по тяжёлой атлетике и метанию молота. Прошла курсы телохранителей, сюда приехала на заработки, как и все. Правда, здесь её прозвали Светка-Терминатор. Я присмотрелся. А что, хорошее прозвище. Подходит.
– Ну и наш командир, – сказал Платон, кивая на рыжего. – Майор Хотунцев. Спецназ.
Майор уже немного пришёл в себя, переместился с карачек на стул. Но смотрел на меня с нескрываемой злобой и желанием отомстить. Ну, конечно, приём, что принёс мне победу, почему-то считается не совсем честным. Мол, не по-мужски это. Только все, обычно, забывают, что настоящая драка – не ринг. И не спорт, тут медалей не дают. Между прочим, тот же майор, если бы смог, чирканул бы мне по горлу своим ножичком «шарки» и не поморщился. Поэтому, когда я слышу разговоры о доблести, чести воина и прочая, прочая – мне зевать хочется от скуки. В настоящей потасовке нет доблести. И уж тем более, нет чести. Есть только победители, те, кто стоит на ногах, и есть проигравшие, лежащие на земле.
Однако мне нужно было как-то разрядить обстановку. Поэтому я посмотрел на майора и сказал:
– Что ж, приятно было познакомиться, товарищ майор.
Он ответил мне таким ненавидящим взглядом, что будь я из свинца, давно расплавился бы.
– Я тебе не майор, – процедил он. – Для тебя я Хотунцев Анатолий Геннадьевич, понял, гнида желтоглазая?
Ну, наконец-то! Я давно ждал, когда тема моего внешнего вида встанет на этом партсобрании. Майор получил по яйцам, внутри у него кипела злость, и он нашёл для неё выход, обратив внимание на мои не совсем обычные глаза. Я ведь уже говорил, что мой взгляд, если вы его встретили, требует привычки.
Геша, до этого с интересом наблюдавший за Светкой-Терминатором, услышал майора и тотчас встрепенулся. Его обрез поднялся, выцеливая рыжую башку.
– Ты это щас чё сказал, а, фраер? – процедил Геша, скривив губы. – С ливером попрощаться хошь?
Майор зыркнул в его сторону, слегка вздрогнул, потом посмотрел на меня.
– Нож отдай, сука, – выдавил он.
Платон, видимо, понял, что сейчас назревает тупиковая ситуация – нож я майору, конечно, не верну – и поспешил вмешаться.
– Остынь, – сказал он, глянув на Хотунцева. – Нож свой ты профукал. И не зырь так на меня, словно сожрать хочешь. Я тебя не боюсь. Сам же сказал, придём, я этого Ягуара испытаю. Больно уж много про него Клещ говорил. Ну, испытал? Доволен?
Майор как-то затравленно сглотнул.
– Доволен, – буркнул он.
– Вот видишь? Любые заморочки можно разрулить, – Платон мельком глянул на меня и снова посмотрел на майора. – И это…насчёт гниды желтоглазой…ты бы извинился. Саня у нас не мутант, между прочим. Просто есть такие люди – альбиносы, понимаешь?1Так что, майор, волну не гони. И давай с людьми по-хорошему, блин. Нам же вместе в Зону топать.
Майор нахмурился. Признавать, что он был неправ, разумеется, он не хотел. Но и довод Платона относительно нашего марш-броска в Зону, просто так не отмести. Наконец, майор всё же себя пересилил.
– Ладно, – хмуро выдавил Хотунцев, поглядел на меня и почему-то опустил глаза. – Короче…это…извиняюсь я. Не хотел. Вырвалось. Замнём?
Платон с видом парламентёра, который только что предотвратил третью мировую войну, повернулся ко мне. Он молчал, но слова и не требовались. Его слова. Он ожидал ответной реакции с моей стороны. Понятное дело. Только вот замять у нас получится лишь до первой серьёзной ссоры. И я это понимал. Майор затаил камушек за пазухой, сразу видно, что затаил. И окончательно проблема исчезнет только, когда исчезнет кто-то один из нас. Очень не хотелось, чтобы им оказался я.
Но сейчас надо было мириться.
– Замнём, – я кивнул. – О деле бы поговорить.
Платон согласился.
– Для того и собрались. Ну и поскольку конфликт исчерпан, – он мотнул головой в сторону Хотунцева, – будем считать, что руководство просит слова. Так?
Майор шмыгнул носом. Насморк у него, что ли? Странно, от ударов по яйцам соплей вроде не бывает.
– Три дня назад, – начал Хотунцев, – пропал вертолёт, который должен был перевезти очень ценный груз на базу «Орион-6». Но контакт с экипажем был потерян. И никто не знает, живы ли они. Нам поручено найти вертолёт, спасти выживших и доставить груз до места назначения.
Складно излагает майор. Как в штабе. Я вытащил сигару и повертел в пальцах, чтобы мысли шевелились активнее. Значит, вот зачем мы все здесь. Искать будем. База «Орион-6» это кордон западных миротворцев, находившихся здесь под эгидой ООН, и нам они не подотчётны. А вот почему наняли людей со стороны? Или своих знаменитых морпехов посылать не хотят?
– Времени у нас в обрез, – продолжал майор, поглядев на остальных. – Зато ресурсы не ограничены. Кто-то хочет отказаться сразу?
Я спросил:
– Где их потеряли?
Хотунцев повернулся и кивнул Платону. Тот вытащил из-под куртки электронный планшет и положил на тумбочку. Потом включил.
– Это здесь.
На экране ярко высветилась спутниковая карта Зоны. И палец Платона ткнул в направлении на юго-восток от базы «Орион-6», практически в сторону ЧАЭС. Там было помечено зелёными квадратиками несколько мест вероятного падения вертолёта. И все они находились чертовски близко к самым опасным районам. Я мгновенно понял, какая это будет авантюра. Стопроцентный риск.
– Ну? – майор посмотрел на меня. – Согласен?
Я вздохнул. Эх, сказал бы я тебе, майор, да только…
– Не хило их занесло, – неожиданно подал голос Костыль. – И кто-то ещё надеется найти их живыми?
– Мы должны убедиться, – сказал Хотунцев. – Это первое условие заказчика. Но, если там одни мертвецы, трупы мы таскать не обязаны.
– Кто заказчик? – спросил я.
– Не могу сказать.
– Что за груз?
– Это тоже закрытая информация.
– Ладно, тогда назови цифру. Стимулируй народ. А то как-то скисли все.
Майор назвал.
Остальные замерли, переваривая информацию. Сумма, конечно, неплохая, однако, и риск большой. Для любого наёмника важно, чтобы он сам остался в живых. Иначе, кто же тогда потратит его денежки? Я подумал, что никто не откажется. Все согласятся идти. Так оно и случилось. Майор был доволен, но не сумел скрыть своего триумфа. Гордо выпятил грудь и приосанился, полководец, мать твою.
Через мгновение он вперил в меня победный взор.
– Ну, Ягуар, а ты?
Я? Что я. Я бы не пошёл, если бы не Платон. Должок за мной. И знает ведь майор, сволочь, что пойду. Наверняка знает.
– Он согласен, – ответил за меня Платон. – Осталось только маршрут прикинуть. И подготовиться.
– Времени мало, – напомнил майор.
– Зато не напутаем ничего, – возразил Платон, взял планшет и подсел поближе ко мне. – Мы оба и поведём. Не возражаешь?
Майор замотал головой. Ещё бы он возражал. Он дальше Кордона и бункера Сидоровича и не ходил, небось. Платон посмотрел на карту.
– Ну, что думаешь? – спросил он.
Я покосился на остальных, потом перевёл взгляд на Гешу. Он блаженно засматривался на единственную женщину, находившуюся среди нас и, похоже, думал явно о чём-то другом. Не стоит им знать некоторые детали. И я сказал Платону:
– Может, обсудим отдельно?
Майор тут же встрял:
– Это как это отдельно? Я командую группой и я…
Платон кивнул.
– Командуешь, командуешь, – устало произнёс он и сделал знак Геше. – Эй, слышь, скажи Фёдорычу, чтоб ребят определил на постой. А мы тут ещё, малость, пошушукаемся, понял?
Геша, снова оторванный от своей мечты, недовольно нахмурился и глянул на меня, как бы спрашивая разрешения. Всё-таки, за переговоры отвечал я. И я поддержал Платона.
– Иди, Геша, иди. Передашь, что у нас тут всё в ажуре. Дело обсуждаем.
– Понял.
Он вышел в коридор. Платон проводил взглядом Малого и Фантика, которые последовали за ним, и посмотрел на Костыля. Он отрицательно покачал головой.
– Ага, сейчас, – пробурчал Костыль. – Только тапочки зашнурую. Нет уж, красавцы вы мои, я всё знать должен. До последней детали.
В этот момент заговорил наш француз. Он что-то пролопотал по-своему, я ничего не понял, это по части Платона, он французским владеет. Получив какой-то ответ, Пьер поднялся и тоже вышел. Я посмотрел вслед.
– Чего это он?
– Не обращай внимания, – отмахнулся мой бывший напарник. – Ему стало скучно. Говорит, стрельбы нет, значит, он пошёл искать выпивку и баб.
– И найдёт? – майор тоже глянул в направлении коридора.
Платон пожал плечами.
– Понятия не имею.
– Так ты ж с ним говорил! – возмутился Хотунцев.
– Говорил.
– И что?
– Я его послал.
Майор сплюнул и витиевато выругался. Платон подмигнул мне и пододвинул планшет с картой.
– Ну, что, продолжим?
Зелёные квадратики, обозначавшие наиболее вероятные места падения вертолёта, как объяснил мне Платон, были выделены компьютером на основе последних данных о маршруте полёта, скорости и целого ряда дополнительных данных. В том числе, возможности пилотов посадить аварийную машину. Для вертолёта существуют правила экстренного снижения и посадки, более сложные, чем, например для аэробусов. Но ведь и высота полёта у них несоизмерима. Если допустить, что эти герои выжили при крушении, им придётся столкнуться с местной флорой и фауной, не считая аномалий. Конечно, существовал шанс – ничтожный – что мы их найдём. Только я поймал понимающий взгляд Платона, и согласился с ним на все сто. Если мы что и найдём, так это груз. На выживших рассчитывать не приходилось.
Но, похоже, что майор думал иначе.
– Сколько времени это займёт? – спросил он.
– Трудно сказать.
– Люди ждут нашей помощи, – Хотунцев недовольно сдвинул брови. – Мы должны быть там…
– Не суетись, майор, – вздохнул Платон. – Дойдём. Потихоньку.
Он хотел было что-то возразить, но никто из нас его не слушал. Самый простой способ попасть в нужный район – это рвануть прямиком через Радар. Нормальненько, да? Зато быстро. Только я помнил совсем немногих счастливчиков, сумевших хотя бы пройти возле Выжигателя Мозгов. Ещё меньше было тех, кто прошёл очень близко. А тех, кого можно назвать человеком после этого, я толком и не помнил. Другой дорогой, которую мы с Платоном наметили, был маршрут в обход Янтаря с востока. Дальше по окраине болот, помеченных на карте, и к Припяти.
Платон сделал пометку и указал мне на зелёные квадратики северо-восточнее Корогода и села Разъезжее. Если верить этим компьютерным прогнозам, далеко же отнесло вертолёт. Получалось, что он мог пролететь ещё приличное расстояние и рухнуть в достаточной близости от Припяти. Замечательно. То, что там будет полно дерьма всех сортов и размеров, да ещё и в большем количестве, мы с Платоном не сомневались.
Третий, запасной маршрут, шёл через Лиманск. В идеале, нам и следовало бы идти там, осторожно пробираясь в обход проклятого Радара. Прямой путь к скоплению зелёных квадратиков севернее Корогода, только вот возникал вопрос: что делать с другими отметками? Возле ЧАЭС? Была шальная мысль разделить группу, ведь проводников-то двое. И её тут же зарубил на корню наш доблестный майор спецназа. К моему удивлению, Платон его поддержал.
– Не-а, не вариант, – он замотал головой. – Не пойдёт.
– Почему? – спросил я.
– Саня, подумай, а? У нас тут опытных людей всего ничего. А если хорошо нарвёмся?
Я подумал. Что имел в виду под словом «опытные люди» мой бывший напарник? Из профессиональных солдат удачи были только трое: я, Платон и этот француз-легионер. Про Костыля наверняка не скажешь, хоть и похож. При этом ни майор, ни Светка-Терминатор с Пьером в Зоне никогда не были, а только лишь готовились. И унас ещё двое молодых сталкеров в придачу. Конечно, стрелять-то умели все, но только вот одной стрельбой в Зоне не проживёшь. Да и каков на закваску будет наш бравый полководец? Мы с Платоном прошли школу одного бельгийца, старого головореза, начинавшего свой «творческий» путь ещё в составе ФНЛА.2Относительно боевой и, так сказать, политической подготовки нашего майора я ничего не знал. Хотя, ножи он, видимо, предпочитал всё же американские.
По всему выходило, что Платон прав. Разделяться нам нельзя. Что вынуждало нашу группу идти сначала в один район, к окраине Припяти, где возможно и лежит этот вертолёт, ну, а если не повезёт, тогда топать на ЧАЭС, и молиться, что мы оттуда вернёмся. Хотя вряд ли. Счастливый конец бывает только в плохих мелодрамах. В жизни оно всегда иначе.
Платон, наконец, встал и заявил, что общий план кампании готов. Мелочами он займётся завтра на свежую голову. Оставшиеся с нами Костыль и Терминатор, похоже, претензий или возражений не имели, а уж майор и подавно. Я первым выбрался в коридор и направился к лестнице.
И уже на ступеньках неожиданно столкнулся с Гешей. Это было потрясающее зрелище: радостный и улыбающийся помощник Бармена с пластмассовой ромашкой в руке. Он глянул на меня и спросил:
– Это…Ягуар…она там?
Я сразу понял, о ком речь, и только сочувственно покачал головой.
– Геша, ты бы повременил, что ли.
– Чё?
– Я хочу сказать, что у вас…гм…разная весовая категория.
Геша улыбнулся ещё шире.
– Да ты, чё? Бра-атан! Это же такая краля! Короче…это…я щас!
И он мигом исчез за моей спиной.
Я спустился в зал, подошёл к стойке и присел на свободный табурет прямо перед Барменом.
– Пивком не богат, хозяин? – тоненьким голоском, словно козлёнок, спросил я.
Бармен, конечно, уже знал о результатах и покачал головой.
– Шутит он всё. Шутник, твою… – проворчал он. – Держи.
Передо мной звякнула полная пивная бутылка. Я не успел даже взяться за неё, как вдруг наверху послышался грохот. Бармен задрал голову и удивлённо посмотрел на потолок.
– Это ещё что за…
Между тем грохот повторился, только теперь он сопровождался писклявым визгом. Зашумело где-то на лестнице, откуда вылетел Геша, зажимавший левый глаз обеими ладонями. Он проскочил мимо остолбеневшего Динамика и кинулся к двери. Бармен с вытянутым от изумления лицом посмотрел вслед.
Да-а, а ведь я предупреждал. Не послушался.
– Это что сейчас было? – Бармен уставился на меня, как удав на жертву.
Я взял бутылку и выставил её в качестве щита, мол, дайте хоть пивка попить. Однако это не подействовало. Бармен хмуро смотрел на меня и требовал ответа.
– Не заморачивайся, Фёдорыч, – сказал я, стараясь, чтобы голос звучал как можно убедительнее. – Неудача в личной жизни твоего верного помощника. Бывает. Прости его неразумного.
– Чего?! – шея Бармена вздулась канатами вен. – Какой ещё, на хрен, личной жизни?!
Со стороны лестницы показались Светка и Костыль. Она потирала кулак, и тут до Бармена, наконец, дошло.
– Вернётся, убью, – пообещал он.
Я предостерегающе поднял палец.
– Гешу, пожалуйста, не трогай. Ему завтра много дел предстоит. Он ещё пригодится.
– Что, решили, значит?
– Ага. И снаряжение будет нужно.
– Какое? – прищурился он.
Я сказал. И положил на стойку записку. Тут лицо у Бармена вытянулось ещё больше.
– А…это…не хило ли…гм…будет?
– Нет. И всё это «не хило» надо доставить через сутки. Не позже.
Он вконец сник.
– Живодёр ты, Ягуар.
Мне осталось только развести руками.
– Я не настаиваю. Но, учти, что будешь тогда иметь дело с твоим «серьёзным дядькой», которому содержимое этого вертолёта нужно позарез. И поскольку никто так и не сказал, что это за содержимое, я оставляю за собой право удвоить плату. Имей в виду.