Посыхов сидел перед ним. Смиренное выражение лица, скованное положение тела, заискивающий взгляд, явный дефицит уверенности в себе. Но так по-другому и быть не могло. Посыхов зависел от него целиком и полностью.
– Горошин вырывается вперед. Если его не остановить… – Посыхов удрученно вздохнул и развел руками.
– Ты еще заплачь, – заявил Ставр.
– Нет, я не плачу, просто говорю. – Посыхов расправил плечи, выпрямил спину, но чувством собственного достоинства так и не преисполнился.
Важным и величественным он станет, когда въедет в главный кабинет городской администрации. Старый мэр почил в бозе, исполняющий обязанности главы котируется слабо, поддержки у него нет, поэтому шансы у Посыхова достаточно серьезные. И у него, и у Ставра.
– Как остановить Горошина? Говори!
– Есть варианты.
– Например?
Ставр чувствовал себя важным и величественным уже сейчас. У него свой банк, кабинет – образец офисного великолепия. Он может распоряжаться судьбами людей, надо будет, прихлопнет Посыхова как муху. И никто ничего не узнает.
– Любовница у него есть. Надо, чтобы она сделала заявление в прессу. Так, мол, и так, обещал жениться.
– Совратил, обесчестил?
– Да, вроде того.
– Так в чем же дело?
– Я отправлял человека, она послала его к черту.
– Человека посылал или лоха?
– Реальных людей у меня нет.
– Всю грязную работу на меня хочешь свалить? – спросил Ставр и хищно сощурился.
– Нет, просто говорю. – Посыхов сжался под его взглядом Ставр махнул рукой. Нельзя Посыхова вмазывать в грязное дело. Замарается – потом не отмоешь. А других кандидатов на пост мэра у Ставра не было.
– Скажешь, кто такая, разберемся.
У него были люди для решения таких проблем. Целая бригада. Пока эта сила с ним, никто ему в этом городе не страшен.
Воскресный день даже для зоны выходной. А Лилия гнала Захара на работу.
– Да ты пойми, чудак-человек, тебя взяли сторожем! Тебе доверяют!
– А чего ты раскричалась? – Захар удивленно вскинул брови, подошел к сестре, обнял ее с теплым родственным чувством.
Лиля была ему как мать. Он ее любил. А еще больше уважал. Если она сказала, значит, так и надо сделать. Захар должен взять под козырек.
– Давай, через два часа тебя будут ждать.
– У меня поршневой палец полетел.
Старенький мотоцикл с люлькой отстоял в сарае весь срок в исправном состоянии, а вчера сломался. Захар разобрал движок, снял старый поршневой палец, но еще не установил новый за неимением такового. На барахолку надо ехать, а сестра на работу гонит.
– Свой вставь, – сказала Лиля, не моргая, глядя ему в глаза.
– Куда?
– Туда и вставь. И ножками, ножками!
Захар улыбнулся. Сестра у него женщина справная. Круглолицая, розовощекая, не толстая, но в теле. Вроде бы тихая, спокойная, без глупостей, но с юморком, за словом в карман не лезет.
– Да нам хоть на край света. Лишь бы без конвоя.
– Типун тебе на язык.
– Да я в шутку.
– А не надо шутить. На стройке кирпичи, цемент, арматура. Украдут, вместе отвечать будем.
Захар кивнул. Если Лиля поручилась за него, то он не вправе подвести ее.
Лиля собрала тормозок в дорогу и вышла во двор, где резвился маленький Сашка. Ему всего пять лет, за ним глаз да глаз нужен.
Захар собрался, вышел во двор. Дом у них небольшой, старый, всего на восемь квартир, но двор довольно-таки просторный. Пыльная площадка для футбола, качели без сидений, длинный ряд сараев.
У качелей стояла Лиля с Сашкой на руках. А напротив нее два каких-то подозрительных типа в черном. Сестра была явно встревожена, пацан хныкал.
Захар со всех ног рванул к ним. Ножа у него при себе не было. Значит, придется голыми руками. О том, что драки может и не быть, он не думал. Парень привык настраиваться на самый худший вариант, поэтому его трудно было застать врасплох.
– Ну и что здесь такое? – угрожающим тоном спросил он.
К нему повернулся плотный парень с маленькими узкими глазками. Круглый кончик широкого в основании носа, квадратный подбородок, шрам на шее. Наверное, кто-то пытался перерезать ему горло. Это украшение должен был закрывать черный шелковый платок, повязанный вокруг шеи, но он сполз вниз.
– Да ничего, – заявил круглоносый тип, смерив его взглядом.
– Захар, все хорошо, – сказала Лиля и натянуто улыбнулась.
Сашка перестал плакать. Но Захара не отпустило. Не нравились ему эти кренделя. Хотя и в драку кидаться не стоило. Лиля и без того думала о брате как о пропащем человеке. Не надо было подливать масла в огонь.
– Мы уже поговорили, – заявил второй парень.
Этот ростом повыше, но в плечах поуже. Лисьи глаза с жесткой хитринкой, острый нос, тонкие губы. Движения плавные, вкрадчивые. Но Захар видел, что они в любой момент могут стать быстрыми, резкими, смертельно опасными. Куртка на нем черная с длинным рукавом, в котором запросто могла находиться заточка.
– Еще раз возле сестры увижу!.. – Байкалов нарочно взял паузу, чтобы не озвучивать угрозу.
Он готов был биться смертным боем, но его слова все же могли показаться этим фруктам пустыми. В таких случаях нужно действовать, а не говорить.
– Тогда что? – спросил круглоносый тип.
Захар кивнул. Теперь ему все равно, что подумает о нем Лиля. Одного ударить в глаз, другого – в горло. Потом в пах, в нос, в солнечное сплетение.
Хитроглазый парень оценил решимость Захара, взял своего дружка под локоть и потянул его на выход.
– Все нормально, мы уходим.
– Что это было? – спросил Захар сестру.
– Да так, ничего. – Лиля отвела взгляд в сторону.
– Что ж, я никуда не иду.
– Да ничего серьезного. Правда! – Лиля спустила сына с рук, подтолкнула его.
Но Сашка не торопился уходить, сунул палец в рот, посмотрел на мать.
– Мужчина у меня есть, – тихо сказала она. – Мне намекнули, чтобы я от него отстала.
– Кто такой?
– Уже неважно.
– Уже?
– Меня предупредили, я все поняла. Не буду разрушать чужую семью.
– Так это жена его прислала?
– Попросила знакомых.
– Хочешь, я сам с ними поговорю?
– Не надо. Все правильно, нельзя крутить с чужими мужьями.
– Любишь его?
– Нет. Если бы любила, не отстала бы.
– Ничего, найдешь нормального мужика, не женатого.
– Найду. – Лиля принужденно улыбнулась. – Обязательно. – Она положила руку ему на плечо и подтолкнула в сторону остановки.
Территория огорожена, завезены материалы, установлен вагончик для строителей, но работа так и не начата. Цемента три сотни мешков, арматуры несколько тонн, доски, кирпичи. Перетащить бы все это на Кукуй-гору да взяться за свой дом.
Захар думал о доме в горах как о чем-то несбыточном, но в городе хватало таких персонажей, которым стройматериалы нужны были на реальное дело. Поэтому ночью он старался не спать. Если уж сильно припрет, можно вздремнуть вполглаза, но лучше не расслабляться. Обход через каждые полчаса.
В сон его клонило со страшной силой. Захар держал глаза открытыми, а сознание его туманилось. В этом плывущем мареве вдруг появились люди. Они лезли через забор, со всех сторон стекались к вагончику.
Захар вскочил со стула, схватил остро заточенный арматурный прут, вылетел из вагончика. В лицо ему хлынул свежий предутренний воздух, сознание прояснилось, люди куда-то исчезли.
Захар тряхнул головой, подошел к умывальнику, плеснул в лицо холодной воды. Тут он увидел, как из вагончика выходит Зойка в одной футболке на голое тело. Это не мираж, а реальность. Очень даже неплохая.
Зойка сама напросилась к нему на дежурство. Пришла с наступлением темноты, взбодрила его бурным проявлением чувств, а после полуночи заснула.
– Приснилось что-то? – спросила она.
– Померещилось.
– Вурдалаки?
– Упыри. Надо бы Лильке позвонить.
– Зачем?
Захар пожал плечами. Неделя прошла с тех пор, как два ублюдка наехали на сестру. Она отказалась от кого-то там, и ситуация вроде как успокоилась. А сегодня ему привиделись какие-то люди, которые действительно похожи были на вурдалаков из «Вия». Но так это со сна, ничего удивительного тут нет.
– Что зачем? Все равно неоткуда.
В сторожке телефона нет, частный сектор вокруг, но по домам Захар не пойдет. У него есть гордость и совесть. Да и зря он тревогу бьет. Что может случиться с Лилей?
Черепно-мозговая травма, ушиб головного мозга, перелом челюсти, носа, на лице нет живого места. Все-таки случилась с Лилей беда. Не зря Захар переживал.
Он стоял над кроватью сестры, сжимая кулаки.
– Это были они? – сквозь зубы спросил парень.
Лиля едва заметно качнула головой.
– Это были они, – сам себе ответил он.
Уже неважно, отказалась Лиля от своего любовника или нет. Он обязательно спросит за сестру. Пусть она его не отговаривает.
Дверь открылась, в палату вошел рыжеволосый мужчина с бегающими глазками. Под халатом на ремне висел портативный магнитофон, в руке – микрофон.
– Газета «Вестник Алтанайска»! Лилия Афанасьевна, всего один вопрос! – косо глянув на Захара, протараторил этот хмырь. – Правда, что вас избил ваш любовник?
Какое-то время Лиля удивленно смотрела на этого недоумка, затем с болезненным выражением лица качнула головой.
– Но есть свидетельства очевидцев!
Захар схватил корреспондента за грудки, с силой тряхнул. Тот с возмущением глянул на него. Захар не отличался богатырской статью. Среднего роста, худощавый, ничего выдающегося. Журналист был покрупнее, но Захар тряхнул его с такой легкостью, как будто держал за грудки соломенное чучело.
– Эй! – предупредительно прогудел корреспондент.
Но это лишь раззадорило Байкалова. Он стал выталкивать этого типа из палаты. Тот заупрямился, но парень пер на него с мощью бульдозера.
Он вывел журналиста из палаты, прижал его к стене и заявил:
– Ты что, не видишь, урод? Она же говорить не может!
Говорить Лиля могла, но каждое слово давалось ей с трудом. Вдобавок она не должна была отвечать на идиотские вопросы.
– Ты кто такой? – простонал журналист, дернулся и наконец-то затих, понял, что сила в руках у Захара нешуточная, а хватка – железная.
– Что ты там про любовника говорил? – Парень еще раз тряхнул его и разжал руки.
– Ну ты вообще!.. – ощупывая рукой магнитофон, протянул корреспондент. – Я сейчас милицию вызову!
Захар ударил его в живот, не особенно сильно, но точно и на вдохе.
Журналист чуть не расплакался от боли, усиленной чувством беспомощности.
– Кто любовник?
– Начальник ее, Горошин Виталий Дмитриевич…
Про Горошина, который взял его на работу, Захар не мог не знать. С ним самим, правда, он не встречался, но это не суть важно.
– Я про любовника спросил!
– Так он и есть ее любовник!
– Горошин ее избил?
– Есть такая информация.
– Сунешься к сестре, убью! – Захар показал корреспонденту кулак, затем приложил ладонь к его груди.
Он не давил, но журналист впечатался в стенку и хрюкнул от боли.
Откатные ворота, проходная, благоустроенный двор перед административным зданием. В стороне видны гаражные боксы, строительная техника на площадке перед ними. В здании чисто, казенным духом не пахнет. В приемной сидела миловидная секретарша, в директорском кабинете – представительный мужчина с квадратным лицом. Седые волосы, модельная стрижка, лощеная физиономия, дорогой костюм. Пожалуй, так и должен выглядеть успешный бизнесмен.
– Молодой человек!.. – запоздало спохватилась секретарша.
Но Захар уже переступил порог кабинета и закрыл за собой дверь.
Он стремительно шел через кабинет, наблюдая, как директор менялся в лице. Во взгляде удивление, растерянность, но страха пока нет. Сейчас будет!
Захар врезался в Горошина, большой палец левой руки загнал ему в ноздрю, а правой – за щеку. Нос отжал в одну сторону, щеку – в другую. Вот теперь в глазах Лилькиного любовника появился страх – дикий, животный. Захар подписал себе увольнение, но разве могли его сейчас волновать такие мелочи?
– Ты зачем Лилю избил, падла?
– Я никого не избивал!
Распахнулась дверь, в кабинет ворвался рослый крепкий парень. Он с ходу взял Захара в прицел маленьких, пышущих стужей глаз, ринулся на него.
Громила собирался ударить его кулаком в голову, но Захар отпустил Горошина и прошмыгнул между креслом и стеной. Парень расценил это как позорное бегство, рванул за ним. Но Захар развернулся к нему лицом. Когда громила оказался в узком пространстве между креслом и стеной, он ударил его пальцами в глаза.
Был у них в зоне один спец. Захар научился у него многим разным штучкам. Глаза, нос, горло, грудинные косточки, ключицы…
Захар отнесся к противнику серьезно, поэтому не позволял себе размахнуться для удара, терять на этом драгоценное время. Он бил коротко, но быстро, не давал громиле опомниться. Когда тот наконец-то потерялся, парень оформил свой успех размашистой боксерской двойкой, которой и сшиб его с ног.
– Так, хватит! – Горошин встал между ним и своим телохранителем. – Никого я не бил!
– Я был у сестры! У нее сломана челюсть!
Захару хватило ума осадить себя. Он кое-как удержал руку, которая шла на удар.
– Да, мне звонили, сказали. Но я ни в чем не виноват!
В бой рвался и громила, но Горошин сдержал его движением руки.
– А кто виноват?
– С чего ты вообще взял, что это я?
– Из газеты приходили! У них есть свидетельства очевидцев!
– Что они еще говорят?
– Что ты избил свою любовницу.
– Во-первых, не «ты», а «вы». – Горошин глянул на телохранителя, который встал сбоку от него.
– А во-вторых? – Захар тоже посмотрел на громилу, прикидывая, как отбить возможную атаку.
– А во-вторых, я баллотируюсь на пост главы городской администрации! Твоя сестра – мое больное место. По нему и бьют!
– Кто?
– Конкуренты!
– Зачем?
– Ты что, ничего не понимаешь? – Горошин глянул на Захара как на деревенского дурачка. – Сейчас во всех новостях будет, что кандидат в мэры избил свою любовницу! Это удар ниже пояса! Меня хотят вывести из борьбы! Теперь понимаешь?
Захар неуверенно кивнул. Да, он все понимал, Горошина могли подставить. А если не было ничего такого? Вдруг журналист работал по факту? Горошин избил Лилю, и в газете об этом узнали. Он мог. Мужик здоровый, кулаки крепкие.
В то же время ссадин на кулаках не было. А Лилю били с размахом, от души.
– Значит, из газеты, говоришь, были? – Горошин в раздумье сжал пальцами щеки.
– Да, был один в больнице, с микрофоном.
– Как фамилия?
– Не знаю. Сказал, что из «Вестника Алтанайска».
– А как выглядел?
– Рыжий. Так и выглядел.
– Из «Вестника Алтанайска», говоришь?
Захар кивнул, с подозрением глядя на Горошина. Он все никак не мог избавиться от ощущения, что этот жук водит его за нос.
– Есть там рыжий. Золотарев. Надо бы с ним поговорить. – Горошин выразительно глянул на своего телохранителя.
– Мне съездить? – как-то не очень весело осведомился тот.
– Съездить. Поговорить. Послушать. В глаза посмотреть. Думаю, от Посыхова ветер дует.
– Так он мне и скажет от кого.
– Кто такой Посыхов? – спросил Захар.
– Главный мой конкурент. Знаешь, что такое грязные технологии?
– Догадываюсь.
– Твоя сестра стала их жертвой.
– Я поговорю с Золотаревым. Если это Посыхов, буду с ним разбираться. Если вы вдруг!.. – Захар глянул на Горошина с ледяным спокойствием в глазах.
Все, больше никаких угроз. Дальше только действие. Если Горошин виноват, то его место в больничной палате по соседству с Лилей. Но тут не говорить надо, а направление в больницу выписывать, сразу по всей холеной морде.
Мотоцикл стоял напротив редакции. Захар в шлеме и очках сидел в люльке и спокойно смотрел на входные двери, не рискуя быть узнанным.
Рыжий тип вышел из редакции ровно в шесть вечера и сел в свою тачку. Захар позволил ему отъехать, затем завел мотоцикл и спокойно нагнал его.
Корреспондент жил на южной окраине города. В конце пути его машина скрылась в воротах гаражного кооператива. Захар лишь улыбнулся, останавливая мотоцикл. Место здесь было достаточно глухое. Чуть в стороне высился жилой массив, к которому вели дорога и тропинка, тянувшаяся между троллейбусным депо и автосервисом.