– Но нам надо ещё заехать домой, потом в магазин за продуктами, мы лучше поедем на моей машине.
– Твою машину я хочу отдать на профилактику, пусть специалисты её посмотрят, мне спокойнее будет. Алексей вас свозит в магазин и поможет донести пакеты.
Папа вызвал своего водителя и пошёл нас проводить до машины. Когда мы появились на крыльце, машина уже ждала, мы подошли, водитель вышел из неё, папа стал нас знакомить, а я посмотрела на парня с удивлением. Встреча была неожиданной, я в нём сразу узнала парня, за которым мы следили на нашей речке, и была очень удивлена, что он работает у папы водителем. Мы-то с Танькой думали, что там какие-то бандиты были. Он тоже стоял и с удивлением смотрел на нас. Папа представил его, сказав:
– Девочки, вот вам в сопровождение молодой человек, зовут его Алексей, – повернувшись к Алексею, проговорил: – Алексей, это моя дочь Василиса, а это её подруга Танюша, прошу любить и жаловать.
Алексей посмотрел на нас, ухмыльнулся, сказав:
– Да мы вроде уже знакомы, только тогда, помнится, Татьяна была без этого украшения на лице. Что, опять куда-то вляпались, девчонки?
– Так вы знакомы? – спросил папа.
– Виделись как-то, – с ухмылкой ответил Алексей, – и даже знакомились.
– Вот и отлично, поезжайте, счастливо вам! – Папа подошёл ко мне, обнял, прижал к своей колючей щеке, потом помог сесть в машину и помахал нам рукой.
Только мы отъехали, Алексей, повернувшись ко мне, спросил с улыбкой:
– Ну как, нашли клад?
– Мы никакой клад и не искали. – сказала я.
– Да? А зачем тогда следили за нами?
– Надо было, вот и следили. А ты откуда знаешь, что мы следили?
– Да мы вас видели и специально подстроили, чтобы вам было чем заняться, а то, думаем, девчонки деревенские маются от скуки, пацанов в деревне нет, пусть поиграют в сыщиков.
– А что вы там закапывали такое большое?
– Значит, всё-таки искали? Одни или со своим Демьянычем?
– Не только с Демьянычем, но и с участковым.
– Да мы специально вас подразнить, закопали мусор, который забыли выбросить в мусорный ящик, там упаковка из офиса с новой аппаратуры, а потом выкопали и увезли его.
– Макаки! А зачем вы нас хотели увезти?
– Да никуда мы вас не собирались увозить, это так, для полноты бандитского образа, пошутить хотели.
– Ага! Шутники! Демьяныч белку в глаз убивает, пальнул бы, так мало бы не показалось.
– Так ты дочь Сергея Викторовича? А почему в деревне живёшь, а не с отцом?
– Потому что у меня подруга, Танюшка, живёт в деревне. Вот скоро переедет в город, тогда и я вернусь сюда.
– Танюшка! А синяки откуда, не поделишься секретом? – спросил Алексей, посмотрев с улыбкой на неё в зеркало заднего вида.
– Что, такие же хочешь?
– Пожалуй, нет. Такие – слишком.
– А то заказывай!
– Василиса! А к вам в гости можно? Мы бы с другом как-нибудь в выходной с шашлыками к вам приехали, а если есть банька, так мы бы и венички прикупили попариться.
– Вы нас шашлыками, что ли, осчастливить хотите? Ага! Мы же их никогда не ели.
– Ну при чём тут шашлыки? Мы познакомиться с вами хотим поближе.
– Поближе – это как?
– Как скажете!
– Мы подумаем с Танюшей. Вот синяки вылечим, а потом позвоним, если номер телефона дашь.
– Пиши! – и он продиктовал свой номер, а я пообещала позвонить, но про себя подумала: не факт, что это случится.
Мы приехали к нашему дому, Алексей припарковался и сказал, что будет ждать нас в машине. Мы с Татьяной поднялись в квартиру, нас Даша уже заждалась, приготовила обед, накрыла его одеялом, чтобы не остыл, а на столе стоял ещё горячий рыбный пирог. Она обрадовалась, увидев нас, но, взглянув на Таньку, замерла, выкатив глаза. Через некоторое время придя в себя, забросала нас вопросами:
– Это что? Это где? Это кто? – и усадив нас за стол, села рядом в ожидании ответов. Я спросила:
– Даша! А можно мы Алексея пригласим на обед? А то папа приказал ему нас отвезти в деревню, а у нас там обед не приготовлен, чтобы его накормить.
– Да, конечно! Вы усаживайтесь, а я сбегаю за ним. Она понеслась бегом вниз по ступенькам, вскоре вернулась с Алексеем, усадила его за стол и стала нас кормить, беспрерывно подкладывая еду в тарелки. Когда мы отобедали, она упаковала пирог нам с собой и, провожая до двери, наказывала, чтобы мы были осторожны (я не поняла, от чего она нас предостерегала) и чаще звонили. Мы с Татьяной покивали, обещая всё исполнить, и вышли за дверь, вздохнув с облегчением, что нас в деревне некому мучить своими наставлениями. Мы обе сели на заднее сиденье и сказали, что едем сначала в магазин за продуктами, а потом в деревню. Алексей включил тихую, спокойную музыку и вырулил со стоянки.
– Как скажете, в магазин, так в магазин! – ответил он, улыбнувшись мне в зеркало.
– Заодно и посмотрю, как вы в своей деревне устроились.
Мы набрали продуктов и, взяв многочисленные пакеты, потащились в машину. Алексей, увидев нас нагруженных так, что нас практически из-за пакетов не было видно, выскочил из машины и понёсся нам навстречу. Взяв у каждой по несколько штук, донёс до автомобиля и стал укладывать их в багажник, тут и мы подгребли. Он освободил нас от непосильной ноши, сказав при этом:
– По вам не скажешь, что едите вы в таких количествах.
– У нас предполагается тусовка, а гостей мы не привыкли встречать пустым столом. – сказала Татьяна.
– И что у вас за праздник, если не секрет?
– Не секрет, у Васьки день рождения.
– А можно нам с другом приехать вас поздравить?
– А это ты у моего папы спросишь, когда его повезёшь к нам.
– Нет, только не это.
– Боишься? – спросила я. – Правильно делаешь, папа у меня суровый, особенно это касается ухажёров.
– Мне очень понравилось ваше замечание об ухажёрах. Я рад, что причислен к этой когорте, а я голову ломал, как мне начать за вами ухаживать.
– Не обольщайся, ты пока ещё никуда не причислен.
– В любом случае, мне нравится, что есть надежда.
Мы приехали в деревню, подрулили к моей калитке и вышли из машины. Нас встречал Демьяныч. Он внимательно посмотрел на Алексея, потом повернулся ко мне:
– Василиса! А этого прохвоста где подцепили?
– Демьяныч! Не поверишь – этот Алексей работает у папы водителем.
– Да уж, Земля круглая. Ты, парень, смотри, – повернулся к нему Демьяныч, потрясая палкой, с которой он иногда ходил, – обидишь девчонок, берегись!
– Отец, ну что ты такое говоришь? У меня даже в мыслях этого нет.
– Вот и хорошо. – сказал уже спокойным голосом Демьяныч.
Повернувшись ко мне и увидев полный багажник пакетов, спросил:
– Василиса, вы куда столько продуктов то набрали?
– Так, Демьяныч, ты забыл, что у меня день рождения? Ты у нас почётный гость.
– Ну, коли так, давайте помогу затащить пакеты в дом, иди Васька, открывай дверь.
Мы затащили покупки в дом, теперь моя кухня напоминала склад, ступить некуда было, везде пакеты. Алексей обошёл комнаты, всё осмотрел и изрёк:
– А у тебя уютненько.
– Мне тоже нравится. – сказала я. – Пойдём провожу, а то тебе ещё на работу надо, наверное. Мы вышли из дома, я проводила его до машины. Он взял меня за руку, и тут я опять, как в прошлый раз на берегу, встретилась взглядом с его глазами и обомлела. Смотрела на него и не могла отвести глаз. Попыталась стряхнуть это наваждение, но он держал меня за руку и так пронзительно посмотрел на меня, что у меня, где-то внутри возникло желание идти за ним хоть на край света. Я обомлела и, казалось, приросла к месту, не могла ни двинуться, ни вымолвить словечко. На меня смотрели его необыкновенные глаза, от которых я не в силах была оторвать взгляда. Танька, видимо, поняла, что со мной что-то происходит, и поторопилась мне на выручку, подошла так тихо, что мы не услышали её шагов, и, чтобы привести меня в чувство, больно ткнула кулаком в бок, прошипев:
– Очнись, блудница!
Я очнулась, выдернула свою руку из ладони Алексея и отвернулась. А он стоял, улыбаясь, и не сводил с меня глаз. А мне вдруг как-то сразу томно стало, но Танька схватила меня за руку и потащила в дом, приговаривая:
– Работы море, а она стоит, глазки строит, малахольная.
День рождения мы отмечали в узком кругу, папа уехал в командировку, а Даша не захотела без него ехать в деревню, она позвонила рано утром и, поздравив меня с днём рождения, сказала:
– Василисочка, мы с папой приедем к тебе, когда он вернётся из командировки, не грусти и не обижайся, мы тебя любим.
Мы с Танькой приготовили всякие вкусности, накрыли на стол, поставили текилу, водку и красное вино для нас, девушек. Демьяныч пришёл принарядившийся, в белой рубашке в синюю полоску с галстуком и в пиджаке. Я посмотрела на него и ахнула:
– Демьяныч! Да ты у нас совсем молодой и красавец мужчина, надо бы заняться и невесту тебе подыскать, а то так и засохнешь на корню в холостяках.
– Нет, Васька, поздно, я уже привык один жить, это я около вас, молодых, расцвёл душой и телом.
– Ну, проходи, Демьяныч, садись за стол, сейчас Никита подойдёт. – Не успела я проговорить, открылась дверь и первым появился букет цветов, такой огромный, что из-за него Никиту не видно было, а когда букет опустился пониже, я ахнула, за букетом стоял Алексей и улыбался во все тридцать два зуба. Следом за ним зашёл высокий чернявый парень с огромными чёрными глазами в обрамлении мохнатых длинных ресниц и смущённо остановился со своим букетом около двери. Алексей повернулся к нему и сказал:
– Тимур, познакомься, это Василиса, дочь нашего Сергея Викторовича, а это, – он перевёл глаза на Татьяну, – её подруга Татьяна, а за столом сидит Демьяныч, который в прошлый раз нас чуть не пристрелил за нашу дурацкую шутку.
Тимур подошёл ко мне, вручил букет с поздравлениями, потом – к Татьяне и, пожимая ей руку, утонул в вырезе её блузки. Она ж, гадюка, свою грудь старается всем демонстрировать, правда, надо отдать ей должное, в смысле её груди, красивая до не могу, мне такая и не снилась. Я их пригласила к столу, сказав:
– Вы пока рассаживайтесь, а мы с Таней цветы определим в воду.
Мы вышли, я молча глянула на Таньку, она закатила глаза и прошептала:
– Васька, я пропала…
– Держи себя в руках, – прошипела я, – а то спугнёшь парня.
– Вась, – проговорила Танька упавшим голосом, – я думаю, вряд ли он обратит на меня внимание, у них там, в городе, вон какие красотки ходят.
– Танька, дай оглядеться своему объекту вожделения. Он же впервые здесь, и не выставляй свою грудь напоказ, дай человеку спокойно поесть, а то он как выкатил глаза в вырез твоей блузки, так еле очнулся.
– А что, я своей грудью могу ему аппетит испортить?
– А ты как думаешь? До еды ему, страдальцу, будет, когда перед глазами такой соблазн станет мелькать?
– Ладно, сейчас накину что-нибудь, пусть поест, так и быть.
Мы поставили цветы в воду и пошли к гостям. Они сидели за столом смирно и ждали нас. Татьяна пристроилась напротив Тимура, а я рядом с Демьянычем и, повернувшись к нему, спросила:
– Демьяныч! Чего сидим? Кто будет наливать, говорить тост имениннице?
– А, так это мы мигом, – засуетился Демьяныч. – Я тут вроде как на правах хозяина, девки-то под моим приглядом живут, а у меня не забалуешь. Разлив мужчинам водку, а нам с Татьяной вино, Демьяныч встал и сказал:
– Василиса! Пусть у тебя всё будет хорошо, будь здорова и счастлива. Я рад, что ты приехала к нам жить, у нас с Татьяной с твоим появлением жизнь заиграла новыми красками. Вы нафантазируете себе и куда-то бежите, а я бегу следом, чтобы с вами ничего не случилось. Это называется «прощай спокойная жизнь», и с твоим появлением я почувствовал себя нужным. За тебя, беспокойная соседка!
– Демьяныч! Я не поняла, ты сейчас меня поздравил или отчитал?
– Я тебя поздравил, Василиса, если понадобится тебя отчитать, я это сделаю, когда заработаешь.
Я хотела возмутиться такой речью, посмотрела на Демьяныча, а он сидел и смотрел на меня, улыбаясь, потом наклонился к моему уху и прошептал:
– Вином не увлекайся, у тебя ухажёр за столом, ползать тебе сегодня нельзя, бросит.
– Демьяныч, он не мой ухажёр, у меня другие планы.
Мы выпили и стали закусывать. Стол у нас ломился от еды, мы с Танькой постарались. Она сидела и молча поглядывала на Тимура, а он поднимал иногда глаза от тарелки, смотрел на неё с улыбкой и опять увлечённо разглядывал свои закуски. Алексей же вёл себя более свободно, болтал без умолку, шутил и весело смеялся над собственными шутками. Мы тоже улыбались, а Демьяныч только хмыкал и качал головой. Засиделись мы допоздна. Демьяныч был уже хорош и, собрав глаза в кучу, проговорил:
– Васька! Проводи меня домой, а то у меня так не получится, как у тебя в прошлый раз.
– Демьяныч, побойся бога, ты ещё как огурчик!
– Нет, Васька, всё, я – домой. Пошли.
Я поднялась и пошла провожать Демьяныча. Когда мы вышли из дома, он мне прошептал на ухо:
– Василиса, ты приходи ко мне ночевать, если что.
– Что «если что»? – спросила я.
– Ну, пацаны незнакомые, мало ли.
– Демьяныч, спи спокойно и ни о чём не тревожься. Всё будет хорошо.
– Ну, тебе видней. – сказал Демьяныч, стараясь попасть ногой на ступеньку своего крыльца, но она почему-то уходила из-под его ноги, и он, оступившись, встал на четвереньки и пошёл домой, как я в прошлый раз, только я шла из дома искать Таньку. Я шла сзади и корректировала его путь. Наконец он добрался до кровати, опёрся рукой о край, поднялся, но тут же рухнул на постель и захрапел. Я сняла с него ботинки, прикрыла его одеялом и вышла из дома, заперев дверь на ключ, а ключ положила под крыльцо. Когда вернулась домой, Таньки с Тимуром уже не было, а Алексей сидел за столом и терпеливо ждал моего возвращения. Я подошла к столу, начала убирать грязную посуду и складывать оставшиеся продукты в холодильник. Тут незаметно сзади подошёл ко мне Алексей, обхватил меня и, прижав к себе, прошептал:
– Василиса, брось ты эту уборку, пойдём спать.
Я повернулась к нему и удивлённо спросила:
– Ты собрался здесь спать?
– Я собрался не здесь спать, а с тобой спать.
– Да неужели? А что у тебя с губами?
– А что с моими губами не так?
– Закатай!
– А зачем? Раз ты сразу нас не выставила, я решил, что мы с тобой поладим.
От негодования мне не хватало воздуха. Такого нахальства я не ожидала. Он решил, что я могу вот так запросто опозорить своего отца и лечь в постель с его водителем в первый же день знакомства. Так, как сейчас, я не была возмущена ещё никогда в жизни.
– Так! Ты меня оскорбил и оплачиваешь мой моральный ущерб.
– Сколько?
– Сто баксов.
– Ого!
– А ты как думал? Я себя люблю и ценю.
– Ты хочешь сказать, что стоишь сто баксов?
– Я сказала – это моральный ущерб!
– Ну, хорошо, на тебе сто баксов. А дальше что?
– А дальше мы идём в ресторан, когда я скажу, и я ими расплачиваюсь за наш ужин.
– Хочешь сказать, мы вместе идём в ресторан, и ты расплачиваешься?
– Ты всё правильно понял.
– Ты хочешь меня унизить и выставить альфонсом?
– Да, чтобы неповадно было девушек обижать.
– Да я не хотел тебя обидеть, наоборот, хотел, как лучше. Вон Татьяна с Тимуром, по-моему, поладили.
– Это их дело, я Татьяне не указ. Иди ложись в маленькой комнате и не шелести, иначе выставлю на улицу.
– Ну, хорошо. Извини. Я пошёл? Если что, зови.
Алексей ухмыльнулся и пошёл в комнату, где вместо двери висела штора. Он зашёл и аккуратно закрыл её за собой.
– Спокойной ночи! – сказала я ему и пошла к себе. Пять минут гордилась тем, что не повелась на его предложение, потом два часа плакала, ругая себя последними словами, что отказалась от такого красавчика, а после едва не до утра он стоял перед глазами такой большой, спортивный и сильный, но было поздно, я не привыкла отменять своих решений. Наутро наши гости уехали, а я решила залить своё горе вином. Когда вино закончилось, перешла на водку. Потом ко мне пришла Танька, я смотрела на неё, стоящую в дверях, и рассуждала, видимо, вслух: