– Что? А ты где была, почему не остановила меня хотя бы на этапе школы?!
– Ну… я на то и сверхсознание, чтобы давать своим частям развлекаться и постигать мир свободно и самостоятельно. У меня были дела поважнее, я учила детей в Центральной Африке. Тебе рассказать еще про то, как ты был блондинкой?
Помешкав Саша ответил:
– Раз начала, то закончи, но я подозреваю, финал был грустным.
– Смотря как посмотреть. Ты нашла себе продюсера, который разглядел твои таланты, устроил в какой-то элитный стрип-клуб, появилось много денег, много богемных знакомств, ты подсела на героин, и где-то лет так в 29, находясь в лирическом настроении после вечеринки, вколола себе тройную дозу и скончалась от остановки сердца.
– Нда… Зря я спросил.
– В общем, Саша, твое «Я» нашло, что прожитое, конечно, было веселым и познавательным, но в этой жизни, надо попробовать что-то еще и желательно не наступить на те же грабли. Так что твои атомы выполнили заказ, построившись в такого достаточно интеллигентного парня с правильными приоритетами, но, как говорится, таланты не задавишь, так что какие-то вещи проявляются в разном виде, например, в непостоянстве отношений и друзьях-идиотах.
– Какие непостоянства отношений?! Я встречался с Кариной, и все было прекрасно, пока вдруг высшая составляющая меня, не решила заняться моим образованием!
– Я не поэтому переселилась к тебе поближе и вошла в контакт, но, два года наркоты серьезно повредили твою бессмертную личность, так что тут тоже есть, над чем поработать.
– Как это повредили личность?
– А ты думал как? Пустишь тело в расход, а потом с новеньким будешь жить как ни в чем не бывало? Этот фокус прокатывает, если ты нажил себе геморрой или тебе прострелили голову, но не тогда, когда были применены определенные психотропные вещества, особенно искусственного происхождения. Они действуют не только на тело, но и на сознание, изменяя его самым опасным образом. Так что сейчас будем две-три жизни тщательно исправлять последствия.
– Черт возьми…
– Вернемся к частицам. Твое «Я» при воплощении в этой жизни дало кучке атомов идею, и заключенная в них потенциальная вероятность обрела форму тебя. Это понятно?
– Ну… вроде бы… Но черт, я был стриптизершей?
– Эй-эй, ты сейчас будешь до утра переживать и сокрушаться? Алле, привет, сейчас другая жизнь. Прошлое нам дано не для того, чтобы жалеть, а чтобы не повторить его в будущем.
– Ладно-ладно, так что ты там бухтишь про атомы? Ну окей, моя идея дала им команду сформировать меня. Но как это отвечает на вопрос, откуда у тебя возник огонь в руке?
– Оттуда же, откуда возникаешь ты сам каждую новую секунду. Если наш мир построен из потенциальной вероятности, то правильно направленная мысль, может материализовать, что угодно. В руке у меня были частички вероятности, я подумала – они стали огнем. Все просто.
– И почему люди тогда не летают, если все так просто?
Сана пожала плечами:
– Потому что придумали законы физики и верят, что это невозможно.
– Понятно, даже не буду дальше развивать.
– Ну а теперь, когда мы с этим разобрались, – Сана встала, хлопнув в ладоши, – как насчет того чтобы немного погулять по Парижу?
– Но сейчас ночь и… подожди, ты сказала по Парижу? Не понял?
– Поднимайся и морально подготовься к тому, чтобы увидеть вещи, которые ты никогда в жизни не видел, вещи столь волшебные и невероятные, что у тебя дух захватит.
Глава 7. Париж и Центральная Африка.
Она встала в центре комнаты, таинственно улыбнулась, и провела по воздуху пальцем снизу вверх, за ее ногтем потянулась светящаяся голубая полоска, как будто она разрезала саму реальность. И, похоже, так оно и было, потому что раскрылась прямоугольная дыра с мерцающими краями, а за ней виднелись крыши домов и темно-синее вечернее небо. И, черт возьми, крыши были той особенной архитектуры, что сомневаться не приходилось – это Париж.
– Сана, что это? Ты сделала портал у меня в комнате? – спросил Саша изменившимся голосом.
– На самом деле все эти спецэффекты – переливчатое свечение, дырка в пространстве и то, как я проделала ее ногтем, – совершенно не нужны, для того чтобы я могла доставить нас туда. Но, мне показалось, тебе нравятся такие штучки – тебе же подавай файерболы и прочие визуальные подтверждения чудес. Но мне и самой нравится. Красиво получилось.
– О, спасибо Сана, за заботу. Моя психика просто добита. У меня посреди комнаты переливающаяся дыра в Париж! Просто отлично! По-моему, я уже спятил. Я не понимаю, как это возможно, мозг не отражает действительность! Если бы мы просто очутились в Париже, я бы мог, по крайней мере, списать это на галлюцинацию, или что ты погрузила меня в гипноз, и я вижу лишь картинки!
– Хватит молоть всякую чушь, давай, поднимайся со стула и идем, – она подхватила его за руку. – Это легко, как войти в обычную дверь! – проворковала она и легко подтолкнула в спину.
Саша запнулся о собственную ногу и буквально выпал на покрытую теплым синим металлом крышу под дымчатым вечерним небом. Сана легко спрыгнула рядом.
Все вокруг было настоящим – если это иллюзия, то на редкость правдоподобная. Снизу доносилось движение машин и далекие гудки, легкий ветерок гладил щеки и пахло… пахло смогом, как ни странно. Эта последняя деталь совершенно убедила Сашу в реальности происходящего. Даже двинутой Сане не пришло бы в голову, создавая галлюцинацию Парижа, воспроизвести столь неромантичную особенность. Вокруг высились оцинкованные и черепичные изгибы кровель, площадки, ряды труб, в просветах между ними виднелось море крыш и какие-то небоскребы вдалеке. Некоторые окна в синих мансардах горели желтым огнем.
– Я не верю своим глазам, мы в Париже… – выдохнул Саша.
Он опустил взгляд под ноги, увидел тапочки на ногах и вспомнил, что видок у него довольно затрапезный для города романтиков: серые спортивные штаны и футболка.
– Сана, я же в тапочках! Я стою на чертовой крыше посреди чертова Парижа в одних тапочках!
– По-моему, вполне органично. Как еще должен выглядеть человек вечером на крышах Парижа? Именно так, как будто он вылез перед сном в окно подышать свежим воздухом.
– Ты думаешь, французы именно так и проводят время? Посмотри вокруг, сейчас кто-то выглянет в окно и вызовет полицию!
– Не преувеличивай, мы не похоже на грабителей. Ты в тапочках, а я в сарафане – мы вполне смахиваем на молодую романтическую парочку, вылезшую в окно спальни, чтобы поцеловаться под звездами.
– Что-то я не вижу звезд за этим смогом. Тут что, всегда так накурено?
– Солнце еще не село далеко за горизонт, вот и не видно звезд. Не придирайся к деталям, многие отдали бы что угодно за то, чтобы так вот перенестись в Париж на полчаса и погулять по крышам. Но да, в нашей реальности этот город немножко не так хорош, сказываются разные особенности истории.
– Чем это он не так хорош, кроме изумительного синего налета выхлопных газов?
– Вот посмотри туда, – Сана вскинула руку, указывая куда-то между двумя кирпичными трубами. – Что ты там видишь?
– Э-э… ничего.
– Вот именно, а в большинстве ближних вариаций нашей ветви там возвышается Эйфелева башня.
– Что-то знакомое название. Это хм… не та какая-то гигантская опора моста, которую построили шутки ради для выставки?
– Да-да, именно она.
– Это было лет сто назад, ее же демонтировали сразу после выставки.
– А во многих других вариациях нет, и она по сей день возвышается над Парижем, став его главным символом и маяком для всех влюбленных.
– Ты шутишь? Я видел фото этой хреновины, страшная черная конструкция, напоминающая… ну да, опору какого-то моста, или радиовышку. И это стало маяком влюбленных?
– Именно так.
– Эти другие миры странное место.
– Когда к той конструкции привыкнешь, она кажется довольно симпатичной и придает городу необычный вид. А впрочем, что я рассказываю, когда могу показать?
Сана взмахнула руками, и на какое-то мгновение мир вокруг мигнул, замерцал, сквозь него будто проступило что-то другое, тоже вечер, тоже Париж. Воздух был чище и свежее, под небом клубились облака, блестели мокрые крыши, от прошедшего недавно дождя. А там, между трубами, возвышалось над городом нечто. Огромная ажурная башня, вся в огнях. Зрелище было завораживающее.
Мир вернулся обратно, дождливый Париж и башня исчезли.
– Руками я сейчас махала тоже чисто для эффекта, – зачем-то пояснила Сана.
Но Саше было не до нее, он все переживал увиденное, да и тот Париж, что был сейчас вокруг, зрелище более чем необычное, если учесть, что пять минут назад он сидел у себя в комнате в Солнечном Городе.
– Я не могу поверить своим глазам, неужели это все настоящие? – пробормотал он, опустившись и пощупав крышу.
– Более чем.
Они пошли по скату, Сана перепрыгивала выступы и швы и вела себя совершенно непринужденно, словно это банальная дорожка в парке. Сашу же донимала одновременно реальность и нереальность происходящего.
Он запнулся, чуть не потеряв равновесие, и покосился на опасно близкий край, за которым внизу гудели машины.
– А что если я навернусь отсюда? – поинтересовался он чисто для информации.
– Тебе все еще кажется, что все происходящее сон? Могу тебя заверить, что если скатишься за край, то результат не многим будет отличаться от того, если бы ты выпрыгнул из окна своей квартиры. Но не переживай, я всегда успею тебя подхватить.
Небо стремительно темнело, начинали проступать первые звезды, Ветер шевелил волосы весело кружащейся перед ним Саны. Она действительно казалась волшебным существом.
– Побежали, что ты такой неживой? – засмеялась она, схватив его за руку.
И они побежали по крышам, перепрыгивая выступы уже вместе.
– Не останавливайся, верь мне! – подбодрила Сана, когда они подбежали к краю ската.
Они прыгнули, держась за руки, и перелетели метров пять над проезжей частью, двигающейся синей машиной и парой поздних пешеходов. Никто из них не поднял головы, чтобы увидеть нечто, чего вряд ли бы еще увидели когда-нибудь в жизни.
– А теперь полетели, – сказала Сана, и они полетели.
Саша просто перестал чувствовать вес тела, какая то сила несла и его и Сану над трубами со скоростью летящей птицы. Он вцепился в руку Саны, чувствуя, что лишь эта маленькая сухая ладошка тот мостик, что отделяет его от мира с нормальными законами физики, в которые она не верит, но верит он, и стоит разжать пальцы, он свалится вниз.
Ноги снова почувствовали под собой черепицу. Сана пошла шагом, отпустив его руку и глубоко дыша, наслаждаясь вечерним воздухом Франции. Вероятно, для нее не существовало и смога мегаполиса, в него она тоже не верила.
У очередного края крыши, она просто пошла дальше, не останавливаясь, и на глазах у изумленного Саши, край стал вырастать вслед за ее ногами. Пожав плечами, он пошел за ней по этому мостику, с опаской поглядывая вниз. На узкой улице никого не было, кроме подозрительного типа нефранцузской наружности с бутылкой пива.
А они просто шли над его головой по возникающему из воздуха мосту.
– И что должен подумать тот, кто это сейчас увидит? – пробормотал Саша.
Сана остановилась и тоже взглянула вниз. Похоже, тип с пивом ее заинтересовал. В руке ее возник маленький камешек, и она совершенно явным образом прицелилась, чтобы запустить его в этого индуса или кто он там был.
– Ты что делаешь?! – одними губами шепнул Саша.
Он никак не ожидал от высшего существа такого детского хулиганства.
– Я просто хочу неприкрыто вмешаться в судьбу этого заблудшего человека и немного ее поправить, – как ни в чем не бывало пожала плечами Сана.
Парень внизу, казалось, не слышал, что над ним кто-то разговаривает.
А далее, Сана метко пустила камешек ему по торчащей столбиком шапке.
Индус вяло поднял мутный взгляд и вполне ожидаемо замер в полном недоумении. Еще бы, ведь над проулком откуда-то взялся какой-то мостик и на нем стоят девушка в сарафане вместе с парнем. И девушка кидается камешками!
А Сана помахала ему рукой и весело проговорила:
– Эй, Анвар, кончай пить, это тебя до добра не доведет, я серьезно.
Раздался звон – это парень выронил бутылку, замерев с открытым ртом.
Сана уже забыла о нем, зашагав дальше. Саша покосился на бедолагу, который пучил свои и так не маленькие глазищи так, что они скоро выпрыгнут и побегут за Саной.
Мостик исчез, стоило ступить на крышу. Когда они отошли немного от этого места, Саша спросил:
– Ты что, знаешь этого индуса? Ты назвала его по имени.
– Он не индус, и очень бы обиделся за такое сравнение, он приехал из Пакистана со своим братом нелегально. Брат-то взялся за ум, сумел открыть парикмахерскую, а Анвар слегка запутался. Но ничего, после сегодняшнего происшествия он совершенно изменится. Будет помогать брату в парикмахерской, встретит девушку, женится, и будет до старости рассказывать, как однажды девушка в белом с неба сказала ему бросить пить, и что он ее послушал, поэтому стал счастливым… Подожди, а что ты спрашивал? Нет, я его не знаю, вообще впервые вижу.
– Господи, Сана! Ты что, правда богиня?!
– Нет, я только учусь, – хихикнула Сана. Потом обернулась, видя, что он замер в полном опупении. – Ну что ты такой впечатлительный? Это даже не чтение мыслей, я просто посмотрела на человека и увидела все его прошлое и будущее, ну и мне показалось, что можно его подтолкнуть к варианту посимпатичнее. Счастливая старость и двое детей, по-моему, получше дыры в голове через два года из-за долга Ахмеду с соседнего двора за наркоту.
– То есть ты так вот шла мимо, и как бы между прочим решила изменить человеку судьбу? А может ему было суждено вместо двоих детей баловаться пивком в переулке и получить дыру в голове от Ахмеда?
– А кто, по-твоему, должен решать такие производственные мелочи в нашем бренном мире?
– Черт, но определенно не ты!
– А кто?
– Ну, я, как ты знаешь, физик и материалист, меня разговоры о боге смущают, но, какая то высшая сила ведь есть, и это определенно в ее ведении.
– Сила есть, но она такими мелочами напрямую не занята, у нее проблемы поглобальнее. Давай разберем ситуацию в деталях. Посмотри на это со стороны, вот стоит в проулке заблудший человек, ему плохо, он как раз подумывает о том, что бог должен ему помочь найти себя в жизни.
– Ты это в его голове прочитала?
– Ну не так явно, но он об этом подумывал, уверяю тебя. Так вот, стоит он, пьет пиво и думает, бог, помоги мне найти себя в жизни. И тут вдруг как-то так случайно получилось, что мимо проходила богиня мультиреальности, для которой совершенный пустяк, дать ему искомое, причем даже, не прибегая к магии, а просто привлечь внимание и сказать пару слов. Как так получилось, что я здесь очутилась и заметила его? Чья длань и воля направила эти события если не бога?
– Хм… ну логично.
– А если его воля направила меня сюда и я могу помочь, почему бы не помочь?
– Хм…А что если, у этих сил и правда запланировано все на свете, им особой разницы нет, как случится в данном случае. И было два варианта, в одном Анвар получает пулю…
– Вообще, ему в том варианте человек Ахмеда стукнул по голове ножкой от мусорного бака… – поправила Сана.
– Ну не важно, в одном он получает ножкой бака, а в другом у него двое детей. Но нюанс в том, что во втором случае, история пошла по другому пути, и не занимаясь вопросами выколачивания долга с Анвара, Ахмед в тот день ширнулся и…
– Ахмед не ширяется, он дилер, он что дурак ширятся?
– Тьфу, ну представим, что он… ну ладно, не ширнулся, а выпил пива, того самого, которое не выпил Анвар, два года назад, у него переклинило мозги, он пошел на улицу и пристрелил пять человек.
– Вполне вероятно, – кивнула Сана.
– И тебя это не беспокоит? Ты спасла Анвара, подтолкнула его на вариант «посимпатичнее», а в результате через два года погибло пять человек!