Роберт усмехнулся.
–Раз ты ее любишь, ты не стала убивать ее. Люди, которые любят не причиняют зла любимым. Ты говоришь, что ее любишь? Нет, эта ложь! Ты ее не любишь.
–Нет люблю. – опротестовала она. – я ее храню от зла.
–И при этом убиваешь?
–Нет. Ты ошибаешься. Я ее не убиваю. – она сделала паузу. – иногда смерть выход.
–Выход из чего?
–Из всех бед. – уныла сказала она. – меня тоже когда-то любили. – говорила она. – но любовь их была не искренней. Они любили меня за мои украшение. Их еще называют проклятыми украшениями Лозань. Люди, хотели заполучить эти украшение, и все умирали. Умирали потому что, эти украшение они приносят им одни страдание. Так и с этим человеком. Зинаида была одержима. Она хотела власти, и она ее получила. Как-то раз она проболталась своей сестре о этих украшениях. Сестра захотела их у нее отнять, и она ее убила. Теперь украшение у Галины. Да, ты ведь это хотел знать Наир. Да, я знаю, как тебя зовут, и просто скажу. Ромашов Дмитрий Георгиевич был прав, когда сомневался в этой женщине. – она сделала паузу. – Ну Наир скажи, как же меня звать?
Наир ужаснулся. Да, это она, Алиса? Алиса, но как это вообще возможно. Эта же Зинаида, Зинаида и никто больше. Неужели она сошла с ума? Рехнулась? Не ужели у нее шизофрения. У этой женщины шизофрения, раздвоение личности? Возможно это так оно и есть. У этой женщины шизофрения.
–Алиса? Но как это возможно? Тебя же нет? Ты мертва?
Женщина усмехнулась.
–Мертва? Я никогда не умру. Я лишь только то, что в этом теле и ничего больше. Я эта она, а она эта я. Мы одно целое.
Наир не мог поверить сказанному этой женщиной. Он смотрел на нее и не мог поверить тому что она ему сказала. Перед ним стояла Зинаида, Зинаида, а ни как ни Алиса.
–Но как это возможно?
Женщина ответила.
–Просто. Мне дана возможность путешествовать. Но одно мне не подвластно, я не могу обрести покой. Покой навсегда.
Наир понимающе посмотрел на женщину.
–Почему?
–Из-за украшений. Эти украшение Лозань. Они держат меня в этой темнице на этой планете. Я не могу улететь от сюда. Не могу потому что я привязана к этим украшениям. Украшениям Лозань.
–И где они сейчас?
–У этой женщины. Она ими сейчас владеет. Но я не могу взять их, так-как они не могут быть унесены или украдены. Они должны быть подарены или переданы по наследству. Но я еще ни разу не видела ни того ни другого. Они только убивают людей и только.
–Ты хочешь, чтобы я тебе помог?
Женщина прошипела:
–Да, хочу. И за это я тебя отблагодарю.
–Чем же?
–Я верну тебе твою дочь.
Тут она закурила, и у нее в этот миг научились судороги. Она упала на кровать и начала биться в конвульсиях. Роберт подбежал к ней и схватив ее за руки начел ее держать. Но вот ее конвульсии прекратились, и женщина пришла в себя. На него смотрел все тот же женский взгляд. Взгляд женщины, страдавшей от неизвестности. Женщины, которая вот-вот может скончаться. Она не понимающе смотрела на него, и в ее взгляде читалось что-то такое, что она не понимала. Она лежала на кровати, на ней лежал Роберт, и это выглядело как… в прочем я не буду говорить, как это все выглядело со стороны. Вы и сами, наверное, догадались.
Зинаида ужаснулась. Она поняла, что что-то происходит. Что-то, что ей до более понятно и знакомо. Она спросила.
–Ты что делаешь?
Растерявшийся Роберт, сказал:
–Ничего.
–Тогда зачем ты на меня навалился?
Роберту не было что ответить на этот вопрос. Зная правду, она вряд ли поверила тому, что он ей сказал. И он ответил первое что пришло ему на мысль.
–Ничего.
При этом его лицо было озадачено и на нем читалось то, что называется растерянностью.
Зинаида спросила:
–Ты хотел изнасиловать меня?
Роберт отрицательно помотал головой, а затем спросил:
–Ты вообще помнишь как оказалась на постели, и почему у тебя в руке зажженная сигарета?
Зинаида задумалась. Она ни помнила ничего, что произошло с ней в эти часы. Ее память как будто была стерта. Время, проведенное в этой комнате, оно было попросту выброшено. У нее была амнезия.
–Знаешь, я ничего не помню.
Роберт отпустил ее, и они оба сели на кровать. Зинаида сделала затяжку, и сказала:
–Знаешь, я правда ничего не помню. Для меня сейчас было все как во сне. Мне казалось, что я не в своем теле, а где-то в небытие.
–Что значит в небытие?
Зинаида снова сделала затяжку.
–Не знаю, что и сказать. Мне казалось, что я смотрю на себя из вне. Я видела себя как бы со стороны. Я видела, как ты беседовал со мной. Беседовал в этой комнате. Но я не была в своем теле. Я знаю это точно. Тогда с кем же? С кем же ты разговаривал? С кем если я была не в своем теле?
Роберт осторожно спросил:
–Ты в этом уверена?
Зинаида ответила:
–На сто процентов.
Роберт понимал что, она ему не лжет. Она говорила истинную правду. Она ничего не помнила и ничего не знала. Она была не она, и где бы она тогда не была, она была не в своем теле, с ним разговаривал другой человек, и он это знал. Ему не хотелось говорить правду. Правду с кем он общался в это время. Кто был тот человек в теле Зинаиды. И что вообще представляет собой Алиса. Алиса, маленькая девочка. Лишенная счастье и радости. Всего что надо было в ее детском возрасте. Роберт ответил:
–Я не знаю. С кем я разговаривал.
Зинаида задала уточняющий вопрос.
–Может она назвала свое имя?
–Нет. – ответил Роберт. – она свое имя не назвала.
Но от тотчас подумал о маленькой и беззащитной девочке которая разговаривала с ним, и которая сказала ему, что может сказать где находиться его дочь. Дочь Алиса. Он задумался.
Глава-9
Где же Алиса? Думал Наир. Где же она, моя дочь? Что с тобой стало? Мало кто мог вообще знать об этом? Где сейчас Алиса? В прочем? Не ужели она это знает? Алиса из портрета? Кто она эта девочка? Алиса? Где моя дочь? На верное стоит сейчас на улице, и ждет, ждет пока кто ни будь к ней подойдет, и она предложит свои услуги этому человеку А может. – успокаивал себя Наир. – она сейчас сидит в своем офисе и работает. Да, наверное так оно и есть.
Тем временем, Алиса сидела дома смотрела телевизор. Она находилась рядом со своей дочерью, с Алисой. Она не отходила от нее ни на шаг. Вот она вышла с ней на улицу, и направилась в магазин. Везла она ее в детской коляске, с закрытом верхом. Сегодня было на улице солнечно. Солнце в зените своего могущества. На земле было не менее двадцати пяти градусов по Цельсию. Не было ни ветерка ни чего. Все замерло. Улицы так же были пусты. Словом, все сидели дома. Тем не менее Алиса со своей новорожденной дочерью шла по улице куда-то, куда она и сама не знала. Ей хотелось погулять, развеется после домашних посиделок. Посиделок любящей матери. Вот она дошла до парка. Прошла по длинные дорожки из
брусчатки и дойдя до скамейки села, и поставив коляску с права от себя расслабилась. Ей сейчас надоело все что она знала и любила. Она сейчас была рядом со своим ребенком, и это ей было достаточно. Впрочем, ей хотелось еще нечто, нечто что она не знала, что ощущала всем телом, и то, что она хотела иметь. Теперь она знала, что это такое. Она видела в своей девочки нечто большое, то, что можно было сказать, что она будет наделена не дюжей властью. Властью которая у нее была, и которой ей было так мало.
В это самое время на скамейку села рядом с ней женщина лет сорока. Она увидела малютку в коляске и с интересом поинтересовалась:
–Кто у Вас?
Алиса посмотрела на женщину и сказала.
–Девочка.
–Сколько ей?
–Месяц.
Женщина улыбнулась. Ее улыбка напоминала Алисе, что она когда-то ей так же, как и этой женщине сейчас, было интересно что, в парке гуляли со своими детьми их мамы, и она представляла себе что когда ни будь и она так же как и эти мамы будет возить в коляске ребенка. Ее собственного ребенка и ничего другого. Вот и сбылась ее мечта. Она мать, в коляске ее дочь, и она с ней.
Женщина закурила сигарету.
Алиса попросила женщину.
–Прошу Вас не курите возле моей дочери. Ей это вредно.
–Хорошо. – отвечала женщина. – не буду. – она отошла в сторону и подойдя к дереву, облокотилась на него и продолжила курить.
Алиса смотрела на курящею женщину и ей стала не по себе. Она считала, что женщине курить самое последнее дело, особенно когда? О боже? Тут Алиса заметила, что она беременна. Маленький животик выделялся на фоне ее платье. -И она курит? Что за женщины пошли, ни берегут ни себя ни своего дитя.
Женщина докурила сигарету и вернулась на скамейку.
Алиса поинтересовалась:
–Вы в положении?
Женщина небрежно бросила.
–Да, беременна.
–И когда ждете?
Она небрежно бросила.
–В апреле. – казалось, что эта женщина относилась к беременности как к чему-то не существенному она воспринимала свою беременность как должное, и считала, что она родит и там, будь что будет. – черт побери этого ребенка. – ругалась она. – другие не залетают, одна вот я залетела. И надо было мне переспать с этим кретином. Где он сейчас? Вот я Вас спрашиваю где он сейчас? – женщина была вся на нервах. Казалось, что она готова наброситься на первого встречного и разорвать его на куски, только из-за того, что он только мужчина.
Алиса видя, что женщина вся на нервах, и ей обидно за то, что ее бросили или она сама виновата, что забеременела, сказала.
–Не знаю.
–Вот и я не знаю, этот подлец воспользовался мной и в кусты.
Тут Алиса поинтересовалась.
–А он знает?
–Знает, что?
–Что Вы беременна.
–Что Вы? И понятие не имеет. Он просто уехал за границу, смыл удочки.
–А Вы знаете куда он поехал?
–Черт его знает? Просто уехал и все тут.
Алиса задумалась. Она понимала чувства этой женщины. Ведь и с ней произошла такая же или почти такая же история. Она была одна без мужа. Но в отличии от этой женщины она знала кто ее отец или предполагала. Впрочем, кто знает?
Женщина снова закурила. Она не обращала внимание что рядом стоит детская коляска, да признаться ей было все равно. Она сказала.
–Вот такие дела. – она спокойно вздохнула. – а, впрочем, будь что будет, все равно.
Алиса не поняла.
–Что все равно?
–Я была у доктора, он сказал, что аборт делать поздно. Я решила, что после того как я рожу, я откажусь от этого ребенка.
–Почему?
–Я его просто непросто не хочу. Этот ребенок мне будет только обузой.
Алиса удивилась. Как это может быть? Как можно так, как ребенок может быть обуза ребенок? Впрочем, кто знает, как мыслят люди в подобных ситуациях?
–Обузой? Ребенок не может быть обузой, это нонсенс?
Женщина не согласилась.
–Нет может. Когда хочется жить так как тебе хочется, и ни о чем не думать, то хочется. Поверти мне. Я вольная птица и мне все ни по чем.
–Да, жизнь эта трудная штука.
–Вы о чем?
–Да так, не о чем.
–И все-таки?
–Вот я, Вы думаете что у меня есть муж? Вы ошибаетесь, у меня его нет. Я знаю, что мне предстоит растить ребенка одной, и с этим ничего не поделаешь.
–Вы не знаете кто отец Вашего ребенка?
–Может и знаю, а может и нет. Это не имеет никакого значение. Я родила, а остальное не важно.
Женщина удивилась.
–Как это все может быть не важно?
–Да так и может быть, не важно. Впрочем, мне все равно кто ее отец, она моя дочь, и больше ничья. А кто считает иначе, те женщины не могут быть матерями.
–Это палочка в мой огород?
Алиса усмехнулась.
–А Вы как думаете?
Женщина умолкла.
Алиса продолжила.
–Вы считаете что Вы не справитесь с материнством, Вы ошибаетесь. Страх присущ каждому человеку без исключения. Страх понятие абстрактное. Есть множество видов страха, и у Вас лишь один из немногих.
Женщина поинтересовалась.
–Вы кто, психолог?
–Нет, я юрист. У меня своя юридическая контора.
Женщина подумала.
«Вот повезло! У нее юридическая контора. Может и мне она поможет отсудить у папани этого выбледка деньги?»
–Вы сможете мне помочь, отсудить у поддонка деньги за то, что он меня обрюхател?
–Нет.
Женщина в недоумении спросила.
–Почему?
–Вы сказали, что он уехал за границу, а во всем мире есть закон, что если человек уезжает за границу, и остается там на всегда, то он суду своей страны не подвластен.
–Я слышала о этом законе. А если принудить его вернуться?
–По какой статье?
–По статье, что он просто сволочь. – заплакала женщина. – сволочь, сволочь и есть.
Алиса тяжело вздохнула.
–К сожалению такого закона, нет.
–А жаль, сколько тогда сволочей мы призвали к ответу, кошмар, да и только. – она снова закурила сигарету и вы ругнулась. – сволочи.
Алиса посмотрела на Алису, та спала крепким сном.
–Знаете. Не бойтесь ничего, родите, а там решите, что делать дальше.
–Я уже все решила.
–Что ж. – тяжело вздохнула Алиса. – решили так решили. Но подумаете еще сто тысяч раз прежде чем принять окончательное решение.
–Это вряд ли.
Женщина посмотрела на часы, встала с лавки.
–Мне пора, заболталась я тут с Вами.
–До свидания. – тут Алиса поняла, что она так и не узнала ее имя. – как Вас зовут?
–Меня, Мария. А Вас?
–Алиса.
–Что ж Алиса еще встретимся. Я здесь каждый день в это время дышу свежим воздухом.
–Хорошо. – заверила ее Алиса, встретимся.
Мария ушла, а Алиса осталась сидеть на скамейке. Она дышала свежим воздухом, и ее ребенок в коляске тоже.
Она шла по парку в сторону стоявшей не далеко машины. Никто не знал, что эта за машина. Лишь только эта женщина знала, что эта за машина. Эта была машина ее друзей, друзей которых никто не знал. Они были не видимы. Черная машина с затемненными стеклами. Женщина подошла к машине, и открыв дверь села на переднее сидение. За рулем сидел мужчина сорока пяти лет. У него были светлые глаза, каштановые волосы. Он посмотрел на женщину и спросил.
–Что она сказала?
–Ничего.
–Как ничего?
–Так, ничего.
–Но всё-таки она что-то говорила?
Мария усмехнулась.
–Я только знаю, что она будет воспитывать ребенка и никуда ее не денет. Я знаю, что так оно и будет.
–Знаешь? Почему?
–Она очень любит свою дочь. Поверь мне, поверь.
Мотор завелся, и машина поехала.
Мария спросила.
–Мы сейчас куда?
Мужчина ответил.
–На чистые пруды, она нас ждет для доклада.
–Что ж, поехали.
Машина удалялась от парка, все дальше и дальше.
Алиса встала со скамейки, и подойдя к коляске, посмотрела на маленькие чуда, спавшие в ней Алисе, улыбнулась.
–Тебя я никому не отдам. – сказала она. – никому.
Вечерело, Алиса со своей дочерью возвращалась домой. Все было прекрасно. Все было отлично. Все было прекрасно. Вот она переступила порок дома, в тот же самое мгновение ударил гром, разверзлась молния, пролил на землю сплошной дождь.
Алиса вошла в свою квартиру, и заперев за собой дверь, прошла вместе со своей дочерью в комнату.
Глава-10
Вечерело, на улице, последний лучи солнце озаряли вечерней ракурс Москвы. Красиво и безмятежно, спокойно и умиротворенно было на улице. Роберт и Зинаида сидели на кровати. Они чувствовали что, что-то происходит, что-то непонятное, что-то неестественное. Что-то, что никто не мог понять. Какое-то чувство безысходности овладело ими. Они сидели на кровати, и им хотелось уйти из этой квартиры, уйти куда подальше, прочь от сюда. Они хотели гулять по Москве, но это было невозможно. На улице еще были слышны раскаты грома, и дождь все еще накрапывал. На улице лужи. Людей на улице не было. После дождя они усидели дома, и, наверное, пили горячий чай. Короче все было так, как и должно было быть на самом деле и никак не иначе.
Зинаида сказала.
–Мне страшно.
Да, ей было жутко и неприятно. У нее на душе скреблись кошки, что-то предчувствовала она, что-то неизбежное, что-то неестественное. Что-то, что ее страшило, и не отпускало от нее самой.