Вечер всё не наступал и не наступал. Стрелки часов словно сговорились. Даже минутная, казалось, замерла на месте, совершенно не желая показать, что время всё-таки шло. Только отрывая нетерпеливый взгляд от циферблата, когда получалось хоть на что-нибудь, хотя бы на пару минут, себя отвлечь, Олег видел, что она всё-таки перемещалась. Впрочем, даже это не могло сделать движение времени для него хоть немного более заметным.
Зачем он вообще его ждал? Вечер-то? И в тот день, и в другие? Наверное, просто чтобы хоть чего-нибудь ждать. Последнее же он и сам не знал, зачем.
Изнывая в ожидании, Олег, наверное, согласился бы даже умереть, лишь бы избавиться от того изнурительного томления. Оттого, наверное, ему, в одно из тех мгновений, и показалось, что он в самом деле умер, когда окружавшая его уже которые сутки подряд гнетущая обстановка подвала старой ведьмы вдруг исчезла, враз со всех сторон сменившись видом дивного сада и поющих на его ветках птиц. Что ещё, как не смерть, могло принести ему такое внезапное и быстрое избавление от клетки в мрачном бабкином подземелье?! Кроме того, Олег принял это за смерть, наверное, ещё и потому, что не терял при этом осознания всего с ним происходящего.
Сколько вышло пробыть таким «мёртвым», он вряд ли бы смог тогда сказать навскидку, когда забытье – это оказалось всего лишь забытье, внезапно затащивший его в себя сон, – с него, наконец, спало. И только посмотрев на часы, он с радостью увидел, что день уже давно закончился. Вокруг уже была полноправной хозяйкой ночь, пора было покормить крыс и ложиться спать теперь по-настоящему.
Как мучительно было каждую ночь кормить этих серых зубастых «помощников»! Отдавать им всё самое вкусное, самому же при этом не брать в рот ни крошки, потому что днём уже съел свою ежедневную норму. Тем не менее, он делал это каждый раз. И эта ночь не был исключением…
Олег не знал, сколько прошло времени с того момента, в который он смог, наконец, после недавнего «перекемара», уснуть, когда его разбудило клацанье отмыкаемого дверного замка.
Сон, за дни пребывания в подземной клетке, стал очень чуток, и поэтому он вскочил на ноги, едва только услышал эти звуки. Было совершенно очевидно, снаружи кто-то собирался войти. Да и разве ж «кто-то»? Кто ещё мог, кроме бабки?!
Бабки… Ночью она ещё ни разу к нему не приходила! Зачем же пришла сейчас? Неужели… От последней мысли, которую он даже не успел додумать, на кожу вмиг вылился противный липкий холодок.
Неужели всё? Сейчас бабка обездвижит его и убьёт?!
Ноги от страха предательски подогнулись. Олег едва не упал, еле успев вцепиться в толстые железные прутья клетки руками.
А дверь уже открывалась. В подвале отчётливо раздался её отвратительный скрип. Ещё мгновенье, и характерные звуки шаркающих старушечьих шагов подтвердили, – в подземелье вошла его хозяйка.
Сердце Олега от страха забилось в груди, словно посаженная в клетку вольная птица. Кожа вмиг оказалась покрыта холодным потом. В голове же начало больно пульсировать: «Берегись! Берегись! Берегись!»
Но что он мог, если это на самом деле пришла за ним бабка?!
Что он мог?
Неужели, и в самом деле, для него всё кончено?!
Едва унимая во всём теле противную дрожь, Олег внутренне приготовился к самому худшему.
Но что это? В следующий мгновенье он услышал, что к шороху шарканья по полу обуви на ногах старухи оказались примешаны ещё какие-то, едва слышные, звуки. Чьих-то ещё шагов? Да! С ней явно шёл кто-то ещё. Вскочив на ноги, Олег заметался по клетке, как сумасшедший.
Бабка пришла не одна. И это ещё больше усилило и так уже переполнявшее душу Олега чувство опасности. Ведь она как-то говорила, что хочет съесть его, угощая человечиной свою сестру.
Не осталось абсолютно никаких сомнений – это конец!
Сейчас его убьют и сожрут!
Едва подумав о последнем, Олег почувствовал, как всё его тело вдруг стало словно ватным. То ли страх был этому причиной, то ли бабка уже начала его обездвиживать своими загадочными чёрными чарами… Да какая разница! В следующее мгновение парень обречённо уставился на угол, из-за которого уже вот-вот должна была показаться виновница его жуткого заточения.
И тут!
То, что открылось в следующий миг взору Олега, ошеломило его настолько, что у него сбилось дыхание. Увиденное хоть и принесло ему какое-то облегчение, показав, что бабка пришла не за тем, чтобы его убить, всё равно его шокировало, потому что было настолько неожиданным «поворотом», что он даже представить себе такого не мог!
Поддерживая под руку, бабка вводила в подвал… Таню!
Что?! Олег как бешеный зверь бросился на решётку своей клетки и вцепился в её толстые прутья руками. О, если б он мог сейчас разогнуть это чёртово железо, чтобы выбраться наружу и прийти на выручку так нравившейся ему девушке. А бабку разорвать, растерзать, растоптать. Ведь было совершенно ясно, зачем она привела в свой подвал пребывающую в беспамятстве девушку.
– Ишь, как встрепенулся при виде девки! – с мерзким хихиканьем проворчала бабка. – Успокойся.
Сказав последнее, бабка чуть заметно махнула в сторону Олега рукой. И в тот же миг он почувствовал, как всё его тело так обмякло, будто каждая его мышца в один миг напрочь потеряла свою силу. Едва цепляясь руками за решётку, он медленно сполз по ней на пол.
С противным скрипом открыв его клетку, бабка затолкала туда ничуть не сопротивлявшуюся Таню, прямые светло-русые волосы которой рассыпались по её плечам и даже по лицу. После чего в руке у хозяйки подвала, снова невесть откуда, появилась такая же, как она всё это время приносила Олегу, корзина с продуктами. Поставив её на пол, она с лязгом захлопнула решётчатую дверь.
– Расскажешь ей, что с этим делать, – по-приятельски подмигнула она Олегу, кивнув на всё ещё не отошедшую от её чёрных чар Татьяну. – А я уж пойду. Замаялась я с вами…
Широко зевнув, старуха сделала пару шагов по направлению к выходу, после чего снова повернулась к пленнику, зачем-то поясняя:
– Ей тоже надо отъедаться. Очень уж худосочная попалась. Как ты. Тьфу, ну что ты будешь делать!
– Зачем же Вы тогда её похитили? – вместо Татьяны Олег был готов увидеть в своей клетке кого угодно.
– А-а! – бабка раздосадованно махнула рукой. – Сперва не разглядела, а потом…
– Что потом?!
– Потом уже не стала возвращаться. Да видно зря. Не подавать же кости на стол!
Пройдя ещё немного, всего на миг взглянув себе под ноги, она продолжила объяснять:
– Сестра в гости ко мне уже назавтра обещалась. А у меня из угощения был только ты. Худющий, явно шкилет. Думала посочнее кого раздобуду, а попалась такая же! Прям хоть снова на промысел иди… И-э!
Последнее было нечленораздельным возгласом, с которым бабка раздосадованно махнула на Олега рукой, после чего сразу же повернулась и спешно затопала к выходу. Через несколько мгновений скрип закрываемой двери и раздавшийся вслед за ним лязг замыкаемого замка возвестили о том, что старуха ушла.
* * *
Красивые жёлто-зелёные глаза ошарашенной Олеговым рассказом Татьяны были переполнены ужасом. Губы её дрожали, руки тряслись. От недоверия, которым поначалу немного сквозил её голос, – естественно, такое в голове у нормального человека уложится отнюдь не сразу! – после того, как Олег показал ей сваленные в кучу за окровавленным пнём страшные разлагающиеся человеческие головы, не осталось и следа. И теперь только огромный страх, да что страх, неописуемый ужас, завладел в её рассудке абсолютно всем, не давая там даже попробовать зародиться хоть чему-то иному.
Попробуйте хоть на миг представить себя на месте Тани, да хоть и Олега, в те мгновения! Когда они отчётливо понимали, что в ближайшем будущем их убьют и зажарят. А может быть сварят, или испекут, или засолят… Не важно, как, главное, сожрут! Эта мерзкая бабка со своей не менее, надо думать, отвратительной сестрицей.
Но это ещё не всё! Один из них – Таня или Олег, – пойдёт на эту жуткую смерть первым, и тогда второй будет вынужден на всё это смотреть. Окровавленный пень и отрубленные головы в углу красноречиво свидетельствовали о том, где состоится кровавый кошмар. Сразу и не скажешь, что было лучше, – пойти на смерть раньше своего товарища по несчастью, чтобы поскорее избавиться от мучения страхом, или остаться смотреть на то, как будет умерщвлён тот, кто примет смерть первым. Как бы то ни было, Олег уже для себя решил, что пойдёт первым, давая своей избраннице хоть мизерный шанс остаться в живых. Насколько она проживёт в таком случае дольше него? На день? Два? А может быть, на неделю? Кто знает! Но насколько б ни было, за это время всякое может случится…
Татьяна была просто в шоке от всего рассказанного ей Олегом. И в шоке ещё большем, чем случился в своё время от таких же впечатлений у самого рассказчика. Голос её то и дело срывался, движения сделались резкими и хаотичными, голова отказывалась соображать. Худощавое лицо порозовело, застилавшие раскрасневшиеся глаза слёзы уже давно катились по щекам и даже по её изящному подбородку, размазывая по ним тушь с ресниц.
– Она… Она будет нас откармливать? – Таня всё ещё была не в силах поверить в только что услышанное.
– Не плачь! Мы с тобой обязательно отсюда выберемся!
– Не утешай меня, как маленькую! – срываясь в истерику, закричала девушка на Олега. – Думаешь, я не вижу, что сбежать из этой клетки невозможно?! Думаешь, не понимаю, что ты уже давно б отсюда удрал, если б на это была хоть малейшая возможность?! Думаешь, я дура? Да? Дура?!
– Тише! Тише! Не надо так! – подобравшись к ней поближе, Олег обнял и прижал Татьяну к себе. – Поверь, выберемся. Я ещё не знаю, как, но уверен, мы обязательно отсюда сбежим.
Испачкав тушью рубашку Олега, Таня отстранилась от него и уселась на лежавший на полу в клетке матрас. Понемногу переставая рыдать, она заговорила сама с собой:
– Вот дура! Говорили же предки, не ходи никуда без папы! Сейчас бы спала себе дома…
Уронив голову на пристроенные на коленях руки, она продолжала плакать. Олег присел на матрас рядом с ней и легонько тронул её за плечо.
– Послушай, Тань! Самоедством сейчас, что мне, что тебе, заниматься не стоит, – вспомнив свои такие же самоистязания, попробовал помочь ей с этим справиться Олег. – Ничего уже всё равно не исправишь, только нервы зря трепать себе будешь…
– Дура! Дура! Дура! – не слушала его Таня, и тогда Олег решил, что лучше в те мгновения было оставить её в покое, продолжив их беседу, когда она успокоится.
* * *
Под утро, вволю наплакавшись, Татьяна уснула. Матрас им теперь приходилось делить один на двоих, поэтому Олегу только и оставалось, что усевшись у своей новой соседки в ногах и облокотившись спиной на стену, подремать в такой неудобной позе.
Сон не шёл. Находясь под впечатлением произошедшего уже почти минувшей ночью, Олег никак не мог избавиться от заполнявших его голову тревожных мыслей. В плену у жуткой старухи, называвшей себя бабой-Ягой, конечным пунктом которого предполагается смерть, теперь оказалась так нравившаяся ему девушка Таня! Он, помнится, так мечтал с ней познакомиться. Познакомился… Нет худа без добра? Подумав о последнем, Олег усмехнулся.
Как же отсюда вырваться? Вырваться, чтобы и самому остаться живым, и Таню спасти. Как, как вырваться?!
Сон всё не шёл, иногда «подменяясь» каким-то переполненным тревогой забытьем. Совершенно бесчувственным состоянием, во время которого абсолютно ничего не снилось. Вокруг лишь чудилась бесконечная чёрная пустота, из которой его, всякий раз совершенно внезапно, приводя в чувства, выхватывала всё та же тревога. В последний раз Олег провалился в такое беспамятство уже, наверное, утром, сморённый, в конце-концов, скопившейся за почти бессонную ночь усталостью. Та окончательно одержала над парнем верх, и его забытье, наконец, переросло в сон…
Разбудило его отчётливо раздавшееся в подвале пугающее клацанье замка. Эти звуки могли означать только одно, бабка снова зачем-то спустилась в подвал! Что на этот раз? Не став будить Татьяну, Олег тихонько поднялся на ноги и медленно подошёл к решётчатой стене своей клетки.
А из-за угла уже слышалось шарканье бабкиных тапок, перемешанное с чьей-то ещё тяжёлой поступью. Старая ведьма опять кого-то вела! Напрягшись, словно сжатая пружина, Олег приготовился снова увидеть что-нибудь страшное. И не ошибся! Потому что всего через миг из-за угла показалась кошмарная сгорбленная старуха, ведшая с собой, поддерживая под руку, одного из его лучших друзей Жеку.
Час от часу не легче!
Но почему всё так больно бьёт именно его?! Олега?! Сначала он сам, потом так нравившаяся ему девушка, теперь Жека. Словно старуха взялась специально трепать ему нервы.
– Джендос! – закричал Олег, вцепился руками в железные прутья.
– Тихо! Тихо! – сразу заругалась бабка. – Ты гляди, как всполошился! Отойди. Ну!
Свободной рукой бабка махнула на Олега. И в тот же миг парень, уже в который раз за время своего пребывания в плену у старухи, почувствовал, как тело отказалось ему подчиняться. Ноги, руки, шея, плечи, спина, стали словно ватными. Сползая по решётке на пол, парень еле смог повернуть голову к двери в клетку и в следующий миг увидел, как бабка открыла её и втолкнула туда Жеку.
– Ты же всё не толстеешь и не толстеешь, – поймав на себе встревоженный взгляд Олега, зачем-то опять взялась пояснять ему бабка. – И эта попалась тощая!
С последними словами бабка кивнула на Таню, добавляя:
– Вот я и присмотрела себе уже откормленного…
«Вот сволочь! – взгляд Олега переполнился ненавистью. – Жека-то наш и вправду немного полноват! Значит, эта гадина возиться с ним долго, откармливая, как меня, не будет. Тем более, что завтра, как она сама же и говорила, к ней в гости сестра её пожалует. Или уже сегодня?!» Когда бабка минувшей ночью сказала «завтра», на часы-то он не посмотрел! При этих мыслях волосы на голове Олега встали дыбом… Значит, бабка, скорее всего, собирается съесть Жеку! Раз уж он и Татьяна для неё худосочные. И может быть, даже уже сегодня…
А бабка, тем временем, вышла из клетки и направилась к выходу.
– Вы угостите его чем-нибудь, чтобы он до приезда моей сестрицы не исхудал. Я смотрю, корзина-то у вас осталась почти нетронутой. Да сами ешьте. Набирайте жиру, не кормить же мне вас, пока вы не поседеете!
С последними словами, прозвучавшими очень зло, бабка захлопнула входную дверь. А в клетке уже начал приходить в себя Жека.
* * *
Восседая на свёрнутом в рулон одеяле напротив расположившихся на матрасе Олега и Тани, Жека смотрел на обоих ошарашенными глазами и не говорил ни слова. Ждал рассказа от них или же, шокированный, просто не мог ничего вымолвить, оставалось только догадываться.
На рулон из одеяла, когда он ещё толком не отошёл от бабкиных дурманящих чар, его усадил Олег. И теперь Жека продолжал на нём сидеть, ничегошеньки не понимая.
Олег и Таня терпеливо ожидали его «возвращения», не сводя глаз с его лица, и вскоре их ожидания были вознаграждены.
– Где мы? – было первым, что сказал пришедший в себя Жека, тут же начав изумлённо оглядываться вокруг. – И почему мы в клетке?
– А я, когда пришёл в себя здесь, поначалу и не увидел, что сижу среди решёток! – усмехнулся Олег.
– Хорош прикалываться, Олежек! – Жека вскочил на ноги. – Расскажи лучше, что всё это значит?!
Не дожидаясь от друга ответа, Жека заметался по клетке, как загнанный зверь. Потом подскочил к её двери и стал изо всех сил последнюю трясти. Вернее, пытаться трясти, потому что та оставалась неподвижна, как скала.
– Чёрт побери, Олег, что её держит?! – изумившись, закричал он на весь пленивший их подвал. – На ней ведь нет никаких запоров!
И тут его взгляд наткнулся на стоявший невдалеке в углу окровавленный пень и сваленные рядом с ним в неровную кучу отрубленные человеческие головы.