Скворцов медленно разомкнул дрожащие веки. Белым размазанным пятном над ним нависал потолок. Сделал попытку подняться… Не получилось. Тела Алексей совершенно не чувствовал, онемевшие конечности наотрез отказывались слушаться. И только легкий холодок, пробегающий по коже покалывающей волной, говорил о том, что он еще жив.
«Белые стены. Белая дверь. Все белое. Видимо, я в больнице, – пронеслось в голове. – И эхо… Такое казенное эхо бывает только там». За стеной послышался отдаленный топот. Стуча и шаркая каблуками по гулкому бетону, кто-то шел вдоль невидимого коридора. Из постепенно нарастающего шума можно было без труда выделить отдельные четкие шаги. «Сто процентов, наши. Могли бы и расслабиться, не на разводе же». Шли несколько человек. Звуки приближались. Оказавшись напротив двери, люди остановились. В квадрате рифленого стекла появились мутные силуэты.
– Вот в этой комнате мы его и разместили, товарищ полковник, – раздался чей-то незнакомый баритон.
Дверь открылась, и в комнату вошли трое. Облаченные в белые халаты мужчины подошли к кровати Алексея.
– Я вижу, капитан пришел в себя, – сказал один из посетителей.
Скворцов сразу узнал этот голос. Перед ним был командир, полковник Цушко. Рядом стоял также хорошо знакомый человек. В неясном фокусе приоткрытых глаз Алексей различил заместителя командира СОБРа подполковника Разина.
– Думаю, не совсем, – ответил третий, незнакомый мужчина в круглых очках. – Судя по расширенным зрачкам и частому дыханию, – нет. Нужно еще какое-то время. Все, что могли, мы сделали. Сейчас главное не перестараться.
– Доктор, – обратился к незнакомцу Цушко. – Погибло очень много людей. Здоровых, хорошо обученных и физически крепких парней. Единственный выживший из целого взвода спецназа находится перед нами в беспомощном состоянии. У всех без исключения, я подчеркиваю, у всех: руководства, родственников, матерей и жен, потерявших своих близких, имеется огромное количество вопросов к этому человеку, которые должны найти четкий и вразумительный ответ. Надеюсь, вы понимаете, какая ответственность сейчас лежит на ваших плечах?
– Делаем все, что в наших силах. Произведен отбор анализов. Некоторые пробы, для углубленного исследования, даже отправлены в Москву. Но, к сожалению, мы до сих пор не знаем, с чем имеем дело. Происхождение психоза пока неясно. Как только действие транквилизатора закончится, вновь попробуем возобновить с ним контакт.
– Сколько времени нужно еще?
– Трудно сказать. Чтобы обездвижить вашего взводного, понадобилась лошадиная доза успокоительного. Все зависит от индивидуальных особенностей организма. Может, час, может два, а может, пять минут пройдет – и он восстановится.
Человек в очках склонился над Скворцовым, и капитан явственно ощутил тошнотворный запах разлагающейся плоти у своего лица. Круглые стекла в роговой оправе показались ему огромными, разбитыми на сотни крохотных фасеток мушиными глазами, в которых, словно в мелких осколках зеркал, отражалось лицо Алексея. Доктор широко улыбнулся. Губы незнакомца пугающе поползли в стороны и растянулись так, что их уголки исчезли где-то за ушами, превратившись в тонкую уродливую трещину. Челюсть отошла вниз, рот открылся. Из его черноты что-то выползло. Что-то мерзкое и длинное, с бесчисленным множеством заостренных членистых лап. Отвратительного вида тварь, извиваясь, протиснулась наружу и вывалилась прямо на грудь Скворцову. Шевеля усиками и быстро перебирая лапками, сколопендра проворно скользнула под покрывало, затерявшись где-то в складках ткани… Человек-муха выпрямился.
– Я думаю, все будет хорошо, – сказал он.
– Хорошо уже не будет, – мрачно произнес полковник. – Почему в палате нет санитара? Капитан должен находиться под постоянным наблюдением. Не хватало, чтобы еще кто-нибудь пострадал.
– Все под полным контролем, товарищ полковник. Пациент надежно зафиксирован, – ответил доктор и одним движеньем откинул простыню…
Периферийным зрением Скворцов увидел собственное тело, обнаженное и распятое в виде звезды. Широкий матерчатый ремень проходил поперек груди. Руки и ноги капитана были разведены в стороны и туго привязаны к краям кушетки за запястья и лодыжки.
«Это всего лишь кошмар. Нереальность, абсурд, который может быть только во сне. Нужно лишь проснуться, и это все исчезнет», – пронеслось в голове Алексея. Капитан закрыл глаза и с силой сжал веки. «Нужно лишь проснуться», – повторил он. Но кошмар продолжался… Цепляясь
колючими лапками за болезненно чувствительную кожу, выползла многоножка и взгромоздилась на стянутую крепкими путами грудь. От омерзения и ужаса мужчина дернулся и что было мочи закричал.– По-моему, он что-то хочет сказать, – произнес Цушко. – Мне показалось, капитан пошевелился.
– Рефлекторное сокращение мышц. Реакция на изменение температуры окружающей среды, – незамедлительно ответил человек в круглых очках, накрывая Алексея простыней. – Когда придет время, он сам нас позовет.
«Неужели они ничего не видят и не слышат?! Где я?! Почему здесь нахожусь? Почему раздет и привязан? И что это за мерзкая тварь все время ползает по моему телу? А все делают вид, что ее не замечают!»
– Что у нас со временем? – спросил Цушко, обращаясь к Разину. Тот достал из внутреннего кармана гражданского костюма, поверх которого был накинут белый халат, толстый кожаный блокнот. Полистал страницы.
– До двух свободны.
– Петр Алексеевич, – обратился Цушко к врачу: – В клинике есть комната, где мы могли бы подождать, пока капитан не придет в себя?
– Конечно, – ответил доктор. – В ординаторской… Чайник. Телевизор…
Все трое одновременно повернулись и направились к выходу. Алексей сделал еще одну попытку и что было сил закричал им вслед. Но посетители даже не замедлили шаг. Задержавшись на пару мгновений в дверях, идущий последним доктор обернулся. На лице человека-мухи вновь появилась пугающая улыбка. Зловеще сверкнув в темном проеме стеклами очков, он осторожно прикрыл за собой дверь. Как только шаги в коридоре удалились и совсем стихли, к огромному ужасу Алексея простыня на его груди зашевелилась. Шаря по лицу капитана длинными тонкими усами, наружу выползла извивающаяся мерзкая тварь…
Столбик термометра уже к полудню перевалил за тридцать. Принесенное с южным ветром долгожданное тепло наполнило небо дождевыми облаками и веселыми раскатами кратковременных гроз. Первая декада прохладного июня, к ликованию огромного количества отдыхающих, сменилась настоящим летним зноем, и за город потянулись вереницы машин, заполнив суетливым движением раскаленные автострады. Жара в регионе, как передавали синоптики, установилась с превышением температурных норм, и надолго…
Мягкий свежеуложенный асфальт широкой серой полосой тянулся за горизонт, разрезав пополам зеленый океан поднимающейся на полях озимой пшеницы. Однообразный унылый пейзаж, казалось, застыл и совершенно не менялся за окном летящей по трассе серебристой машины. Из глубины грохочущего басами салона раздался тихий девичий голосок:
– Долго ехать еще? – Не дождавшись ответа, Анжела придвинулась ближе к креслу водителя и, перекрикивая музыку, повторила свой вопрос уже в самое ухо Артема: – Когда приедем?! Пилим, блин, целый час!
Парень убавил громкость на магнитоле, поднял глаза и, широко улыбаясь в зеркало заднего вида, спокойно ответил:
– Почти приехали.
– Почти – это как?
– Минут десять еще.
– Я не вытерплю. Останови где-нибудь.
– Где?
– Не знаю. Где-нибудь. Юльке тоже надо.
– Ты в окно выгляни, ни одного деревца. Сплошной асфальт… Скоро поворот будет. За ним рощи пойдут, там и приторможу. Вы зачем всю «колу» выдули?
– Извини, что не сдохли от жажды в твоей душегубке! – возмущенно выкрикнула девушка, откинувшись на спинку дивана.
– Следующий раз, когда еще куда-нибудь соберемся, попроси отца, чтобы вписал меня в свою страховку. На «крузаке» с кондером всяко башистей педалить.
– Размечтался.
– Тогда наберись терпения и помолчи. Недолго осталось.
«Нива» свернула с шоссе, запылив по проселку, петляющему в океане колышущейся зелени пшеничных полей, посреди которых были хаотично разбросаны редкие островки белоствольных околков.
– Тормозни, – попросил Артема Денис, кивнув головой в сторону первого небольшого леска, стоявшего ближе всех к обочине. – Пусть девчонки сбегают…
Анжела и Юля выскочили из душного салона и скрылись в кустах на краю рощи.
– Говорю тебе, Диня, зря ты с Анжелкой связался, – сказал Артем, когда парни остались одни. – Не по карману она тебе. Не потянешь. Отвечаю.
– Ты ее просто не знаешь.
– А ты ее знаешь? Эгоистка в восьмом поколении! Сразу видно. Ей шея покрепче нужна. Сам-то че, не соображаешь? Кто у нее родители и кто у тебя? И сам ты кто?
– И кто я?
– Ты-то? Ты сын сантехника и кухарки.
– И что из этого следует? И вообще, твое какое дело? Завидно?
– Нет, не завидно. Просто вижу, как ты меняешься. И причем не в лучшую сторону. Как друг тебе говорю…
– Друг в беде не бросит, лишнего не спросит. Слышал такую песенку?
– Эту песенку я слышал. А вот слышала ли Анжелка, что твой отец из хозных? Интересно было бы узнать, как она, а лучше как ее родители к этому относятся.
– Во-первых, сын за отца не в ответе. Ты уже большой мальчик и должен это понимать. Во-вторых, я ее родителей в глаза ни разу не видел. В чем суть претензий?
– Газировку всю выпила!
– И все?
– И все.
– Тогда тема закрыта. Кстати, по-моему, это твоя идея – нам своего «шевролета» во всей красе показать. Надо было подготовиться. А то, что баклажка пустая, так это даже хорошо. Смотри, что у меня есть, – из кармана рубашки Денис достал небольшой желтый пакетик с нарисованным на ней глазом.
– Да ну! – вырвалось у Артема.
– От девчонок отделаемся, сварганим бульбулятор и пошабим. Откроем третий глаз, как говорят на родине санскрита.
– Тогда действительно от жажды сдохнем.
– Ты че как маленький, на речку же едем.
– Миксы нынче в опале. Я слышал, и «Махаон» прикрыли. Где взял?
– Пришлось в «Баязет» к Артуру сходить.
– А что в «Махаоне» случилось, не в курсе?
– Обычное дело. Внезапная проверка. «Маски шоу». В клубе весь пол в тот день, говорят, колесами был завален. Кого-то там арестовали. И теперь, по причине наркорамсов, спайсы вдвое дороже стали. Три грамма – полтора косаря.
– Азеры же сроду с химией дела не имели. У них канухи больше, чем у твоей тетки укропа.
– Артур не азер. Он армянин.
– Какая разница?
– Дурак, что ли?! Вроде в институте учишься.
– Сам ты дурак! Был бы умным, не стал бы за Анжелкой увиваться.
– Хочешь мое мнение?
– Одного, что я сегодня уже услышал от твоей подружки… с макушкой, – недовольно буркнул Артем.
– Так вот оно в чем дело? Нашего маленького мальчика не похвалили! По головке не погладили. Никто не сказал, какая у него хорошая машинка. Между прочим, Анжелка-то права. В салоне душно, все гремит и трещит…
– Если душно, окно можно открыть. Тяму не хватает, что ли? А гремит, так со временем шумоизоляцию сделаю. Да и шум этот от резины больше. Ее сменить можно, если что… По-хорошему, конечно, кондиционер бы поставить, но на него деньги нужны… Во, девчонки возвращаются. Махом они.
Денис повернул голову в сторону обочины. Пробиваясь сквозь густую траву, девушки быстрым шагом шли обратно. Двери синхронно открылись.
– Придурки! – взбираясь в машину, выпалила Анжела. Подруги плюхнулись на диван и в голос рассмеялись.
– Не понял? – недоумевая, произнес Денис.
– Поехали! Не понял он. До следующего леса. Этот занят. Понял?
– Что случилось?
– Там мужики какие-то шарятся, – защебетала Юля. – Мы их сначала не заметили…
– Ну, теперь все ясно, – сказал Артем, и машина тронулась. Через пару минут всеобщего молчания он добавил: – Значит, надо будет ждать гостей. По запаху найдут.
– Ты что, испугался?! – в пику съязвила Анжела.
– Никогда. Сколько их там было?
– А-а! Все-таки испугался!
– Нам некого бояться, – ответил за друга Денис и, посмотрев через плечо на девчонок, продемонстрировал им пистолет. – ИЖ семьдесят девять, девять тэ. Или просто «Макарыч»!
– Ничего себе! – восторженно выкрикнул Артем. – И молчал! Как же у тебя терпения хватило не похвастаться раньше?! Я бы не смог. Пальнуть-то дашь?
– Для того и взял. Не у одного тебя обновки.
– Ковтун! Ты с ума сошел! – ужаснулась Анжела. – Почему я ничего об этом не знаю?! Давай-ка его сюда! Сейчас же!
Денис молча убрал пистолет, спрятав оружие за пояс под рубашку. Затем, как только мог серьезно, произнес:
– Это не игрушка.
– В том-то и дело! – не унималась белокурая девушка. – Что вообще за шняга?! Кульков, разворачивай! Я еду домой!
– Прислугой командовать будешь, – буркнул Артем и прибавил хода.
– Останови, я сказала!! Не понял, что ли?!
Вцепившись колесами в грунт, «Нива» резко клюнула носом вперед, хорошенько тряхнув находящихся внутри, и замерла посреди дороги. Через мгновенье из машины выскочила Анжела. Вскинув высоко свой курносый носик и нарочито чеканя шаг, направилась в сторону города. Вслед за ней салон покинул Денис. Метрах в двадцати от «шевролета» он нагнал девушку, и парочка, о чем-то живо разговаривая, остановилась.
– Блондинка, – с иронией произнес Артем, смотря в зеркало на энергично жестикулирующих молодых людей.
– Просто о таких вещах предупреждать надо, – не поддержала его Юля. – Я бы тоже не поехала, если бы знала, что у вас с собой пистолет.
– Да это для вашей же безопасности.
– Для какой еще безопасности, Тема? Ты нас что, на передовую везешь?
– Всякое бывает. А вдруг?
– Какие вы, мужики, все-таки жестокие. Постоянно себе врагов придумываете. Зачем? Муху газетой прихлопнуть – и ту жалко. Не надо никого пугать, и сам бояться не будешь. Мне кажется так. Мы зачем сюда вообще приехали?
– Знакомый нашей семьи неподалеку живет. В Сплавном. Давно уже у него не был. Я не настаиваю, можно не заезжать в деревню. Места, понимаешь, тут красивые. Тебе хотел показать. Машиной перед этим дедом похвастаться. Хороший мужик. Меня с детства с собой на рыбалку по тутошным местам водил.
– Надеюсь, ты эти тутошные места нам показывать не собираешься?
– Я как лучше хотел. И потом, ландшафт здесь подходящий «Ниву» тестировать.
– Давай, Тема, так: как приедем на речку, ты нас высади там. А сам можешь ехать куда угодно. Если тебе нравится по кочкам скакать, ради бога. Только без нас и только недалеко.
– Думаю, что из-за Анжелки мы вообще сегодня никуда не поедем.
– Как только Денис отдаст оружие, все успокоятся, и мы тут же тронемся.
– Да, конечно. Скорее конь фанерный в «Детском мире» воздух испортит, чем Дэн ей «Макара» своего отдаст.
– Может, поспорим? – с твердой уверенностью произнесла Юля и протянула свою худенькую ручку.
Артем улыбнулся. Но снисходительная улыбка мгновенно слезла с лица, потому что в боковом зеркале он увидел, как его друг передает Анжеле пистолет.
– Что я говорила? А?!
– Вот блин! – тряхнул головой раздосадованный парень. – Ничего вам показывать нельзя.
Вскоре Денис и Анжела вернулись в машину и спокойно заняли свои прежние места. Артем, раздувая ноздри, косо посмотрел на обоих и с явным недовольством спросил:
– Ну, что, едем?..
Оставляя клубящийся шлейф, «Нива» вновь запылила по проселку. Ребята притихли, молча разглядывая мелькающие за окном безлюдные окрестности. Но с приближением к реке приевшийся за время пути однообразный пейзаж кардинально поменялся. Редкие березовые рощи сменил непроглядный лесной массив, а грунтовая дорога превратилась в сплошную полосу препятствий из кочек и ухабов.