– Он все понимает и чувствует. Я это в нем ценю, – говорила Анна.
– Ну да, ну да, – поддакивала с иронией подруга.
В Игоре после свадьбы вдруг проснулась «тихая страсть». Это определение дала Анна, наблюдая за мужем. Он старался не упускать ее из виду, чаще старался прикоснуться к Анне, поцеловать. Он забросил обычай работать дома по вечерам, а все время проводил с Анной, например на кухне, наблюдая, как она готовит, или, если Анна читала, устраивался рядом на диване и, для вида открыв книгу, подсматривал за ней. Если она ловила этот его взгляд, Игорь смущался:
– Я иногда не верю, что сделал тебе предложение. И до сих не верю, что ты – моя жена, – объяснял он, обнимая ее.
– Это потому что не способен на такую решимость? Или я так плоха? – спрашивала Анна, уворачиваясь от мужа.
– Ты хорошая. Очень. Но мне действительно казалось, что я никогда не решусь на такой шаг.
– Но ведь решился. – Анна чувствовала, что мужу хочется поговорить, вслух произнести «жена», «семья». Она понимала, что он упивается своей новой ролью – главы семейства. И она понимала, что Игорь очень любит ее.
– Да, решился, – произносил Игорь и только ловил взглядом ускользающую в недрах их «гнезда» жену.
Анна все понимала про эмоции мужа, но ответить на них не могла. Как только они расписались, как только в паспорте появился штамп, как только миновали первые недели и месяцы семейной жизни, она сникла. И никакие усилия не помогали объяснить эту тоску-кручину, которая была даже написана на ее лбу. «Неужели Покровская была права?! Как я сама не смогла разобраться во всем?!» – думала иногда Анна.
Жизнь шла. Муж Игорь был идеален. Его поведение после брака почти не изменилось – все так же тих, спокоен, заботлив. Пока Анна не забеременела, он был еще и изобретательным любовником.
– Просто какой-то ангел во плоти, – заметила одна приятельница Анны.
«Для ангела слишком ненасытный», – подумала про себя Анна. Отношение к мужу она не переменила – благодарность за покой, благодарность за понимание, благодарность за любовь.
– Этот брак будет прочен! – радовались ее родители.
Действительно, отчего бы браку с таким тихим, внимательным и понимающим человеком не быть устойчивым и надежным? Рассуждающие на эту тему забывали об одном: о необходимом равновесии. При несоблюдении его конструкция опрокидывается. Анна по-прежнему оставалась благодарной, но в ее поведении было что-то, что не давало уверенности другой стороне. Не давало уверенности и постоянно беспокоило многочисленными вопросами. Будь на месте Игоря другой человек, он бы их задал. Но Игорь не посмел, он вообще считал, что есть вещи, о которых спрашивать не следует.
Анна потом вспоминала, что лишь первый год был относительно благополучен. Сначала от новизны или от обоюдного желания быть добрым друг к другу все шло гладко. Понимание, свобода, четкие договоренности – только этот первый год они проскочили легко. Затем в отношениях появилась какая-то «надломленность». Этим красивым и серьезным словом окружающие называли их недовольство друг другом и частые молчаливые ссоры.
– Ты можешь объяснить, что такое? В чем причина? Что вы поделить не можете? – добивались правды родители.
Но Анна ничего не отвечала, муж и подавно.
– Я тебе говорила, я предупреждала тебя. – Подруга Покровская все так же часто бывала у них в доме. Она наблюдала за происходящим и убеждалась в своей правоте.
– Но отчего же? Вроде же все нормально? – пожимала плечами Анна.
– Нет. Ты – не любила. Ты вышла замуж без любви. Более того, ты не понимала его. Тебе было важно, чтобы он не мешал тебе. И вряд ли он такой дурак, что этого не почувствует рано или поздно! Но уже поздно. – Покровская в последнее время стала намного мягче с Анной, она видела, что беременность Анна переносит не очень хорошо.
Анна, предоставленная сама себе, много гуляла, спала и пыталась поверить, что после рождения ребенка все изменится.
– Я хочу сына, – говорила Анна, сидя вечерами в старом кресле и с раздражением посматривая на мужа.
– Мальчик – это хорошо, – соглашался Игорь.
– Девочки такие капризные. И потом, когда подрастают, тоже все так непросто, – рассуждала Анна.
– Девочка – это тоже очень хорошо. – Игорь отрывался от своего неизменного чтения и улыбался жене.
– А ты разницы что, не видишь? – Анна сразу же сердилась.
– Не вижу, любимая, – отвечал муж.
Как только они поняли, что будут родителями, Игорь иначе, как «любимая», жену не называл. Анна сначала усмехалась. «Мужчины так примитивны: продолжение рода – и сразу почести. Только надолго ли это?!» – восклицала она, когда ее немногочисленные приятельницы хвалили Игоря. Но отзывалась она так негативно совершенно зря – не было более трепетного и чуткого человека, чем Игорь той поры.
– Как только начнется – буди сразу. Сразу же! Не терпи. Ошибешься – ничего страшного! – наказывал он Анне, укладываясь спать в другой комнате.
– Я поняла, – цедила сквозь зубы Анна. Она уже не чаяла отделаться от этого груза – живота, отеков, лишнего веса, который просто прилипал к ней от одного взгляда на любые продукты. Она не спала ночами – не было удобного положения, было душно, влажно, тесно.
– Господи, да почему рожают женщины, а не мужчины! – совершенно серьезно восклицала она. Терпения и здравого смысла к окончанию девятого месяца у Анны оставалось все меньше и меньше.
Роды начались, когда Игорь вышел за шоколадным батончиком.
– Купи мне его сейчас. Я ничего не хочу. Я хочу только шоколадный батончик. И чтобы начинка была белой, – потребовала Анна. С утра она чувствовала недомогание, но упрямо скрывала это.
Игорь пулей вылетел в магазин. А когда вернулся, Анна, одетая в его плащ, уже стояла в прихожей.
– Ты куда? – перепугался муж.
– За картошкой, – ответила верная себе Анна.
Роды Анна почти не помнила. Только суету, смятые простыни, собственные ледяные ступни и неукротимое желание спать. Почему-то это желание было сильнее боли, сильнее страха.
– Мамочка, покупаем все розовенькое! – провозгласил кто-то над ее ухом, и она увидела толстенького младенца.
– Так и сделаем! – ответила Анна, зевая. Значимость момента была смазана все тем же желанием – поспать.
В палате, куда ее доставили через два часа, кипели разговоры. Молодые матери делились впечатлениями, давали друг другу советы и рассказывали о том, что «до того» фигура была отменная. И что сбросить появившиеся несколько килограммов – раз плюнуть. Анна не приняла в этом участия, закрыла глаза – и открыла их только через сутки.
– Вам ребенка кормить приносили, а вы даже не проснулись! – сообщили ей соседки.
– Я помню, я не спала. Вернее, почти не спала. – Анна легла на спину и стала вспоминать. А ведь действительно – маленький сверток сопел у нее где-то под мышкой! «Мама. Я – мама. И у меня – дочь!» – улыбнулась Анна. Только сейчас она осознала всю значимость события.
Пока Анна была в родильном доме, Игорь обустраивал квартиру. Заняв денег, он помчался в магазины и всеми правдами и неправдами доставал необходимое. Советчицами и помощницами выступали мать Анны и все та же подруга Покровская. По вечерам Игорь двигал мебель, собирал кроватку, раскладывал покупки на полках. Ему хотелось, чтобы Анна с дочерью приехали в красивую уютную комнату.
Встречал их Игорь с огромным букетом цветов, положенным денежным выкупом нянькам и с подарком для врача. Анна удивилась такой подготовленности, а главное – осведомленности о ритуалах и обычаях. Она не знала, что Игорь накануне битый час просидел на телефоне и подробно записал все инструкции, которые давала ему Покровская.
– Все-то она знает, удивительно просто! – покачала головой мать Анны, которая присутствовала при этом.
– Да, она – голова, – согласился Игорь. – Только вот иногда на Анну действует не так как надо.
Мать удивилась, услышав это. На дочь вообще нельзя было влиять. Это она-то знала точно.
…И вот наконец Анна с дочкой переступили порог квартиры.
– Здорово ты все сделал! – похвалила мужа Анна, когда, закончив все необходимые дела, все уселись за стол.
Дочка спала в детской. Мать раскладывала по тарелкам салат, Игорь взялся за бутылку с шампанским.
– Ну я старался! Я очень старался ее сделать светлой. – С его лица не сходила улыбка.
– Я – тоже, – рассмеялась Анна, указывая на дверь, за которой спала их дочка.
– Ты такое сделала! Такое! – начал было Игорь, но в этот момент позвонили в дверь.
– Кто это?! – недовольно сморщилась Анна. Она не выносила незваных гостей. Да и гостей вообще.
– Понятия не имею, я никого не приглашал! – растерялся Игорь.
– Ну так иди открой! – дернула его Анна. – И скажи, что мы очень заняты. Нашли время по гостям ходить!
– Хорошо, только ты не волнуйся, помни про молоко! – Игорь пошел к двери.
Через некоторое время послышались мужской голос и смех. Анна хотела было подойти к двери, но сил у нее не было.
– Да кто там?! Что хотят, в конце концов?! – прокричала она раздраженно.
– Это к тебе. С подарком по случаю рождения дочери. – В комнату вошел Игорь. Выражение его лица было странным.
– Мне? Боже, как я не люблю сюрпризы! – Анна запахнула халат и тихим шагом направилась в прихожую.
– Никто сюрпризы не любит, – послышалось ей вдогонку.
– Что? Кто?! – Анна выглянула на площадку и увидела Дениса.
– Привет! Поздравляю! Это вам для новорожденной. Я же не знал, кто родится, поэтому купил зеленую. Отличная вещь! У нас таких нет, я ее из самой Финляндии тащил. Так что катайтесь на здоровье! – Денис, не заходя в квартиру, вкатил компактную детскую коляску невиданной конструкции.
– Спасибо, – пролепетала Анна.
– Да не за что, ребята! Если что потребуется – звоните! Привезу, достану. Я теперь в сборной буду играть. Пока! – Он махнул рукой, а потом прокричал в глубь квартиры: – Игорь, еще раз поздравляю, очень приятно было познакомиться!
– Взаимно! – вежливо ответил Игорь.
– А как это понимать?! – спросила сама себя Анна, стоя в прихожей и разглядывая подарок.
– Вот и я бы хотел знать! – Игорь вопросительно посмотрел на Анну.
– Ты что? С ума сошел? Я вообще тут ни при чем! Мы с ним просто знакомые! – возмущенно крикнула Анна, запаниковав.
Игорь помолчал, а потом произнес:
– Да верю я тебе, верю! Успокойся, молоко пропадет!
– Ох, какой же ты… – Анна вдруг всплеснула руками и кинулась на шею мужу.
– И про это мне рассказали, – пробормотал тот.
– Про что?
– Про послеродовой синдром. Ну, плаксивость там, раздражительность…
– Кто тебе рассказал?! – заливаясь слезами, спросила Анна.
– Покровская твоя. Как верно заметила твоя мама, Покровская знает все!
Вскоре все трое вернулись к праздничному столу.
– Да-а-а, я себе представляю эту сцену! – отреагировала подруга Покровская, когда Анна рассказала ей про коляску. Потом она помолчала и неожиданно грустно произнесла: – А Игорь хороший. Может, я и ошибалась. Может, ты правильно сделала, что вышла за него замуж.
Анна удивилась непривычной интонации.
– Игорь очень любит дочку! – с жаром воскликнула мать Анны. Она жила пока у Анны и Игоря: помощь с маленьким ребенком была не лишней. – А этот твой Денис просто непорядочный человек! Так поступить! Такую гадость сделать!
– Мам, я не думаю, что это месть. Не так уж и влюблен он был в меня. Денис просто такой… Ну, понимаешь, есть тип «хороший парень». Вот ему очень хочется быть таким – «хорошим парнем», – встала на защиту Дениса Анна.
Но мать ее не слушала, продолжая утверждать, что Денис привез коляску нарочно, чтобы позлить Игоря и испортить им отношения.
– А Игорь?! Ты посмотри, как он с девочкой обращается?! – говорила она. – Он же ее с рук не спускает. Он кидается делать все. Хотя, вижу, валится с ног от усталости. Анна, Игорь просто сумасшедший отец!
– Успокоила, мама. Отец должен быть нормальным, – отвечала Анна. Но про себя соглашалась – столько нежности, столько любви, столько мягкости было теперь в муже. И казалось, что Анну он немного забыл, а помнит и видит только дочь.
– Он очень хороший, ты несправедлива к нему, – только и сказала мать, – или вы что-то не договорили друг другу.
Мать удивила Анну: она точно сформулировала то, что мешало сейчас совместной жизни. И появление дочери тоже не спасло их семью.
Дочку назвали Натальей, и она оказалась прелестным ребенком, не капризным, послушным, почти не болевшим. Никаких особых проблем с воспитанием подрастающей дочери тоже не возникло. И все же жизнь в доме была тяжелой. И виновата в этом была Анна. Замкнутая, часто недовольная, без причины резкая – она думала, что любящий муж будет бесконечно терпеть это. Но Игорь не терпел – он переживал, обижался, но молчал. Другой на его месте устроил бы скандал. Другой бы хлопал дверью и дулся. Другой, но не Игорь. Он молча отмечал холодность и раздражительность Анны, спокойно сносил ее колкости, нетерпение и раздражение, похожее на презрительность. Он терпел и молчал. Видимо, считал, что не вправе перевоспитывать жену. Что есть что-то, во что ни в коем случае нельзя вмешиваться. Конечно, это была ошибка. Такое «попустительство» приводит только к одному: противоположная сторона начинает считать свое поведение нормой.
И вот однажды Игорь сказал:
– Я ухожу. Я больше так не могу.
Он в тот день пришел с работы рано и к появлению в доме Анны успел собрать все свои вещи.
– Хорошо. Ты поешь? Борщ еще горячий, – спокойно спросила его Анна, чем и вызвала первую мужнину истерику.
– Что ты за человек?! Из чего тебя слепили?! И кто лепил?! Ты же ничего не видишь, не чувствуешь, не понимаешь! – разорался муж так, что Анна впервые за все время испугалась.
– Что это с тобой?! – очень уж неудачно спросила она.
Игорь в изнеможении и бессилии опустил руки.
– Ничего, – тихо сказал он, – все хорошо. Только мы разводимся.
– Договорились, – подтвердила свое согласие Анна.
Жалела ли она об этом? Плакала ли она? Хотела ли первой позвонить, объясниться, вернуть его? Никто об этом никогда не узнал.
– Господи! Анна, ты, вообще-то, его хоть немного любила?! – в полном недоумении воскликнула расстроенная мать. – Ведь Игорь такой хороший, добрый человек. Он так любит дочь! Ты подумала об этом?! О дочери?!
– Откуда знать, может, именно о дочери я сейчас и думаю, – многозначительно ответила Анна.
Но мать махнула рукой. Отец вздохнул и опустил голову.
– Это все глупости! Понимаешь? Глупости! Вы их сами придумали, прикрылись ими. А сути вы не видите! Что ты молчишь?! Скажи, что я не права?!
Анна, сидевшая за кухонным столом и помогавшая резать салат, только пожала плечами. Она приехала навестить родителей, и меньше всего ей хотелось обсуждать собственный развод – слишком много всего разного пришлось бы самой себе сказать.
Потом, уже несколько лет спустя, они с Игорем случайно встретились. Бывший муж увидел ее в толпе, окликнул. А подойдя, обнял и поцеловал. И хотя они периодически перезванивались, – как-никак общий ребенок, – эта встреча больше напоминала свидание. Игорь, улыбаясь, взял Анну под руку и повел по улице. Они шли, похожие на счастливых супругов, и болтали обо всем: о дочери, о ее делах, о родственниках и общих знакомых. Разговор был легким, приятным, веселым, словно и недовольства не было, и ссор, и развода.
– Даже не знаю, сказать тебе или нет, – улыбнулся вдруг Игорь.
– Скажи, раз уж начал.
– Я тогда, после развода, такой злой на тебя был. Просто ужасно. Самому теперь стыдно. И даже хотел на твоей Покровской жениться. Назло тебе.
– Сам ушел, а злой на меня был! – фыркнула Анна.
– Ну ты же так себя вела, так вела… Ты не оставила мне выбора!
– Так и женился бы. – Анна в упор посмотрела на бывшего мужа. – Я бы не возражала. Ты ей нравился, я это потом уже поняла. Ирка – умная, терпеливая, характер у нее справедливый. И вообще, она хорошая.