Влад сладко заснул, а скоро в небе, над горизонтом появились туманные очертания, постепенно становясь контрастными, превращаясь в цепочку кораблей. Каравана кораблей, проводимого ледоколом. Караван шёл на высоте спичечного коробка над горизонтом – между океаном и небом. Солнце было за спиной Влада, огибая сопку кругом и лучи его упирались прямо в корабли. Караван медленно уходил… Через десять минут очертания размылись и караван пропал. Влад мирно сопел в своей юности – он не успел увидеть начало работы своего проектора…
Утром ничего не изменилось. Влад в течение дня, несколько раз изменял мощность, щёлкая тумблером, но ничего не происходило. Пошёл второй день эксперимента. Взяв бинокль, Влад перебрался на другую оконечность плато, выходящую на мыс Вебера, за которым стояли под разгрузкой сухогрузы. Навигация на Севере идёт два – три месяца, за это время караваны судов, ведомые, на всякий случай, ледоколами, должны пройти по всему Северному морскому пути, туда и обратно, иногда проходя через Берингов пролив и спускаясь до Владивостока, чтобы на следующий год повторить этот путь снова, уже в обратном порядке. В поселки завозились тысячи тонн продовольствия и топлива, строительных материалов и товаров первой необходимости, различной техники и привозили людей, много людей – новые партии, смены, полярных станций. Сотни и сотни людей различных профессий и специальностей, идущих, едущих и летящих к месту посадки на корабли каравана, для отправки на очередную зимовку. Затем эти грузы и эти люди ручейками рассасывались по посёлкам, станциям и избушкам. И времени на все эти переходы, разгрузки и погрузки у каравана два-три месяца. И это при условии, что шторма не начнутся, когда и выгрузка невозможна, и сам поход задерживается или даже становится под вопросом. Поэтому и спешили все эти катера, боты и баржи, снуя туда – сюда, от сухогрузов до берега и обратно. Каждую драгоценную минутку берегли, таща на себе – в трюмах и на палубах, «НЗ» – еду и технику, пришедшую в адрес метеорологов и других работников Севера. Не спал никто в эти дни, работая на износ, обеспечивая своё право на жизнь в течение остававшихся девяти месяцев, до следующего каравана – каравана спасения! Больше никаких дорог для помощи не было, авиация перевезти такие объёмы не в состоянии.
Мыс Вебера был военным объектом, насколько помнил ещё Влад, прожив здесь два года. Мыс Вебера бал военным объектом всегда. На нём располагалась локаторная станция дальнего обнаружения, которая, возможно, являлась самой дальней северо-восточной точкой сети таких же локаторных станций, расположенных по всей границе СССР. А вот за мысом, в небольшой глубокой бухточке, и находились все семь кораблей, прошедшие караваном по Северному морскому пути, чтобы доставить груз и в этот далёкий и странный посёлок, стоящий на берегу океана и являющийся, в свою очередь, тоже перевалочной базой для отдельных пунктов и геологоразведочных баз, расположенных ещё дальше от берега, в глухой тундре. Работа вокруг сухогрузов кипела, море покрывали десятки мелких и крупных плавательных средств – ПС, которые целыми сутками, не останавливаясь, выгружали то, что предназначалось для этого пункта выгрузки. Люди и техника, умело руководимая людьми, старались изо всех сил сократить время выгрузки и дать возможность каравану уйти раньше графика выгрузки на другой, соседний пункт, где его, караван, уже все с нетерпением ждали, также готовые к выгрузке. С такой оперативностью работали все пункты, действительно осознавая и не раз на себе испытавшие, что промедление смерти подобно. Погода на Севере, а уж на крайнем, тем более, меняется мгновенно. Насмотревшись, в бинокль, на сухогрузы, Влад перевёл взгляд на средних размеров кораблик, но какой-то мощный утюжок, стоящий чуть в стороне, чтобы не мешать суете. Это был ледокол «Седов», приведший караван сюда и готовый отвести его, караван, дальше, пробивая путь в ледяных торосах своей мощной грудью. «Седов» был могуч и красив! Его обводы отличались от остальных судов, рассчитанных для перевозки грузов, большого водоизмещения. Свои небольшие размеры ледокол компенсировал мощным видом и чувством полного превосходства над транспортниками. Насмотревшись вдоволь. Влад возвратился на свою сторону плато. Там всё также ничего не происходило. Ничего! Проверив цепи и зелёные лампочки, Влад переключил тумблер управления мощностью и с досадой сел в машину. Шли уже четвёртые сутки дежурства, менять настройку лазерных указок, выбирать другую точку проекции, было бы неправильно. Всё равно самым правильным решением было ЖДАТЬ! Ждать и ничего более! Влад уже не раз задавал себе вопрос: – А что, если не будет изображения? Что, если он в ошибся в расчётах? До этого момента он так был уверен… Что тогда делать? Может, всё-таки изменить настройку инициирующей системы, перенести её на другую точку? Но тогда снова встанет вопрос – когда будет включён проектор для демонстрации выбранного Владом участка глобальной системы информационного поля? А если… Влад просто оцепенел. Он ждал изображение, поставив линзу перед проектором, который включался в неизвестные Владу моменты, неизвестно откуда и когда? И насколько? А если он начнёт проекцию через указанную Владом точку, в час ночи, когда Влад спит? Или включался в 18.30, сегодня, когда Влад ходил с биноклем, разглядывать суда, стоящие на рейде, около мыса Вебера? А если он уже включался?! А он, Влад, то спит, то ест, то в бинокль смотрит, то… Безответственность! Влад ругал себя за нелогичность своего мышления, своих поступков и своего анализа – необходимо было организовывать круглосуточное наблюдение, меняя мощность излучателей-указок и рассматривая горизонт постоянно, благо полярный день позволял это делать. И всего-то нужно для этого дела двоих – самого его и помощника. Спать и есть по очереди и смотреть, смотреть, смотреть, и еще раз смотреть на горизонт при работающих лазерных указках! Влад выпил чашку крепчайшего кофе и пошёл к берегу, машинально взглянув на часы —полночь. Полночь на Севере ничем не отличается от полудня, поэтому спать не хотелось совсем. И вообще, сон совсем улетел, когда Влад увидел над горизонтом силуэты! Это были корабли! И они проходили выше линии горизонта, в расчётной точке появления миражей, именно там, куда они проецировались, пройдя от проектора, схему которого осталось теперь только нарисовать, через точку, указанную Владом с помощью лазерных указок! Чтобы проверить это, нужно было теперь выключить лазерные лучи, построившие линзу и выбрать файл, который Влад сейчас видел.
Огромными прыжками человек нёсся к центру плато. Добежав до пульта, лежащего на груде аккумуляторов, в центре установленной шестиугольной звезды, человек обернулся, вглядываясь в горизонт. Корабли были! Человек щёлкнул тумблером, не отводя глаз от горизонта, над которым шли корабли. Корабли как-то затуманились и исчезли! Человек, не сдерживая волнения, снова перевёл тумблер вверх – корабли появились мгновенно! Человек смотрел, как они дошли до какой-то границы, словно до конца экрана, и один за другим, сошли с него. Пропали, растворились в воздухе, ушли из поля зрения! Человек победил! Он снова стал Владом, севшим прямо на холодную землю, рядом с аккумуляторами, счастливо, в безумном волнении уставившись на море. Влад изобрёл ПРОЕКТОР! Всего лишь – изобрёл проектор! Немного необычный, но всё же это был самый настоящий проектор – экран, линза или встроенный диапозитив и мощная лампа, свет от которой проходил через картинку, хранящуюся в файле, отражая её на экране. Картинку в движении, что уже становилось небольшим кинофильмом. Это был видеопроектор! Влад опрокинулся на спину и захохотал. Он был похож на пьяного, лежащего без сил и, всё равно, радующегося жизни. Сравнив себя с этим пьяным, Влад резко подскочил и направился к машине, из которой достал «НЗ» – бутылку отличного коньяка…
После выпитой им, «на радостях», бутылки, Влад спал долго. Коньяк был превосходный, закуска, состоящая из сала, чеснока, копчёной колбасы, тушёнки – отменной. Продуктами Крайний Север обеспечивался первосортными и качественными. Вообще обеспечение на севере отвечало самым высоким стандартам, иногда самый обычный «северный» магазинчик, со своим шикарным ассортиментом, не шёл не в какое сравнение с магазином «материковым». А может на сон повлияло то, что Влад увидел этой ночью, так называемой ночью, над горизонтом? Поэтому он и не услышал, как к машине подошёл Андрей.
– Доброе утро! О, а я вижу, ты здесь не скучал?! – достал из машины пустую бутылку из-под коньяка Андрей
– Я жизни радовался! – ответил, улыбаясь, Влад. Он, действительно, радовался жизни. И было ведь, чему! Только вот говорить об этом не хотелось. Да и не надо, хотя бы пока.
– Я тут юность свою, то есть нашу, вспомнил. Помнишь, как мы вместе, здесь, по этому мысу, по сопке, бродили после школы?
Андрей молча присел рядом и задумчиво улыбнулся, явно вспоминая самый прекрасный период времени своей, ещё совсем недавней, жизни.
– Влад, я вечерком заеду снова, хорошо? Сейчас на разгрузке нужно быть, а вечером смену сдам и к тебе. Я тоже кое – что вспомнить хочу! – Андрей многозначительно показал на бутылку.
– Ты только коньяк пьёшь?
– Я всё пью! – в тон ему ответил Влад.
– Ну, тогда я с корабля что – нибудь возьму! Они недавно в Японии были, я вчера с помощником капитана разговаривал – мировой мужик! А журнальчики, с тёлками, помнишь? – вдруг загадочно и не к месту спросил Андрей. – А, ну да ладно! Давай, до вечера!
С каким-то мальчишечьим криком Андрей стал перемещаться в пространстве, направляясь к берегу, где его ждали. Улыбаясь в спину друга, Влад пошёл проверять аппаратуру. Удивлять, так удивлять! Проверять было особо нечего, всё работало в штатном режиме. Остаток дня, уже приблизительно зная время появления картинки, или время включения проектора, Влад провёл за вычислениями расстояний от указанного лазером файла, то есть точки в атмосфере Земли, до центра шестиконечной звезды и до возможного источника излучения света, проявившего на экране-горизонте караван кораблей, проходя через этот файл. Выводы казались парадоксальными. Влад снова и снова проверял расчёты, не желая с ними спорить. Опровергать их. Расчёты выводы подтверждали. Он понял схему создания природного проектора, который он просто заставил сегодня, показать этот файл, караван кораблей, инициировав линзу на остриях лазерных указателей. Сделанных собственноручно, кустарным способом. Влад до самого вечера думал, пытаясь вычислить и возможные перспективы этого изобретения.
Влад пребывал в задумчивости, когда в стекло машины постучали.
– Войдите! – весело он вскрикнул, увидев в ярких солнечных лучах лицо друга.
– Уже восемь! – выдохнул Андрей, падая на заднее сидение УАЗика. – Слушай, пошли на наши камни! – вдруг предложил он. – У меня тут… – позвякивая чем-то в плотном пакете,
Друг пошёл вперёд, к тем самым камням, где и был в последний раз Влад, вспоминая прошедшие года. Они часто, в детстве, здесь бывали. С Андреем. Вместе растапливали снег в банках, да и так – просто сидели и смотрели на океан в зимнее время, когда пурги не было. Разложив по пластиковым тарелкам нехитрую снедь, прихваченную Владом из машины и свою, принесённую в пакете, Андрей торжественно извлёк из этого же безразмерного пакета глиняную бутылку.
– Саке! Настоящее, прямо из Японии! Как обещал. Старпом подарил.
– Давай сразу за наш Север! – сразу предложил Влад.
Постепенно подходило время, которое он и ждал.
– Андрюха, подожди минуточку, я сейчас!
Влад прошёл к аппаратуре, пришлось пройти метров двести, и включил питание лазеров. Когда Влад вернулся, призраки уже шли по морю.
– Андрюха! Дружище! А это ты помнишь?!
Друг посмотрел на корабли.
– О! Да это же наш караван! – изумился Андрей и от неожиданности подскочил. – Они же здесь стоят, мы их выгружаем! Вот это да! Не понял!
Владу было очень важно услышать о караване из уст друга. Теперь он знал, что это не болезненное воображение его психики, а это свершившийся факт открытия, воплощение в жизнь его ИДЕИ! Андрей не ошибся. Это был, действительно, «их» караван, Влад теперь его тоже подробно рассмотрел. Он узнал характерный нос ледокола «Седов», идущего впереди.
– Слушай, а когда это?
– Не знаю. Это прошлое. Причём, недавнее, этот караван был уже в походе, шёл в нашу сторону.
– Влад, я часто такое здесь вижу, в этих местах. Да ты и сам знаешь. Мы же с тобой здесь три парусника видели, в том же месте, помнишь, в детстве! А парусники в наших широтах вообще не ходят!
– Стой, Андрей! Давай попробуем сфотографировать их?
Влад кинулся к машине, схватил фотоаппарат и через секунду вернулся.
– Стань прямо перед ними, чтобы вместе! – попросил он Андрея. – Всё, готово! Ещё разочек. Готово! Теперь давай вместе!
Влад поставил фотоаппарат на груду каких-то камней, навёл на караван, ещё раз проверил все параметры наводки фотоаппарата, включил автоспуск и быстро встал рядом с Андреем, изобразив на своём лице счастливую улыбку. Сделав ещё пару таких автоматических снимков и зафиксировав караван на «цифровик», постарался, чтобы в кадр попали и он, и караван кораблей, во главе с «Седовым», и Андрюха. Корабли были далеко, но разрешение на фотике Влад установил максимальное, чтобы при хорошем увеличении, например на компьютере, корабли должны были стать хорошо различимы.
– Всё, пошли допивать и я домой! – заторопился Андрей. – У меня же с утра снова разгрузка, сам знаешь, что такое навигация!
Влад не возражал, саке ещё оставалось, да и поговорить ещё было о чём…
Андрей отчалил часа через два.
Влад ещё довольно приличное время возился со своим фотоаппаратом, то увеличивая снимки, то уменьшая, то переставляя их, то возвращая назад, пользуясь возможностями своей, довольно приличной, «Минолты», пытаясь разглядеть кораблики за спиной у Андрея, которые выглядели, как точечки над линией горизонта.
– Ладно, дотянем до «компа», найду я вас!
Влад отложил фотоаппарат в сторону и лёг спать. Завтра предстояло ещё раз проверить расчёты, строя схему проектора, который он сам же и запустил, устроив этот самостоятельный просмотр видеофайлов. Нужно было ещё раз проверить все расстояния и зарисовать схему шестиугольной звезды, построенной по линиям параллелей и меридианов, с верхним лучом в сторону северного направления.
– Надо было попробовать изменить мощность при начавшемся видеоизображении, но это можно и ночью попробовать, в двадцать четыре часа. Надо было…
Наметив план работы на завтра, он заснул. Но сновидений так и не было.
На следующий день Влад был в посёлке. Оборудование он сворачивать не стал, не собираясь отсутствовать долго. Просто кое – чего не хватало для работы. Вот этого кое – чего и не оказалось в посёлке, о чём можно было бы сразу догадаться. Не было интернета – провайдеры до Чукотки ещё не добрались и, казалось, вряд ли когда доберутся. До ближайшего города, до Анадыря, было шестьсот км, до Магадана – две тысячи. Ещё были Певек, Ванкарем, Иультин, Билибино, но это уже ближе к Магадану. В Анадыре тоже интернета не будет. И мобильной связи тоже не будет! Остаётся Магадан. Но, в таком случае, лучше уж лететь прямо в Москву! Да ещё карты звёздного неба найти не успел… Влад не был сильно расстроен, просто ему хотелось одним выстрелом всех зайцев убить. Единственно в чём Владу повезло – он нашёл в библиотеке современный морской справочник, где были собраны и описаны все корабли мира, их названия, очертание, водоизмещение и другие необходимые данные. Данные, по которым их можно опознать, даже если они сменят названия, заварят иллюминаторы, спилят кусок капитанского мостика. Прикупив в магазине ещё продуктов и понравившегося коньяка, прихватив и пару бутылок водки, предполагая кучу дополнительной работы и увеличение срока экспедиции ещё, как минимум, на неделю, Влад не спеша поехал на свой бивуак.
А там были гости!
– Эй, аллё!
Кричать было бесполезно и нечем, Влад просто задохнулся от увиденного.
На полной скорости чужой вездеход проехал своими гусеницами прямо сквозь аппаратуру инициирования луча, раздавив теодолит и кучу аккумуляторов, порвав и перепутав почти все энергетические кабели, доехав до облюбованных Владом и Андреем плоских камней, расположенных полукругом, и остановился. Вероятно, это произошло почти сразу после отъезда Влада – на камне, в центре круга, уже во всю пылал костёр, на котором, в котле, варился олень. Голова и рога животного лежали рядом. Влад вспомнил, как много в детстве он находили таких вот голов и рогов, но внимания этому никакого не придавал. Чукчи, приехавшие не на оленях, а на вездеходе, явно готовились произвести какой – то обряд. Был и настоящий шаман с бубном и своеобразной колотушкой, уже облачённый в свою загадочную одежду, облепленную какими-то погремушками, костяшками и тряпочками. Вглядевшись в людей, толпящихся возле камней, Влад почему-то сообразил – это свадьба! Самая настоящая чукотская свадьба! Подъехав к разрушенному устройству, Влад остановил машину и вышел из неё. Его заметили, но ритуальных действий не прекратили. Влад стал растаскивать раздавленные гусеницами аккумуляторные батареи, разбирая скрученные кабели, загружая всё, пришедшее в негодность, своё опытное оборудование, в машину. Один из приезжих, наконец, подошёл к нему.