Что я имела на тот момент, начиная стройку? План с нежилым домом, на который необоснованно повесил долг 30 тысяч рублей поставщик газа, 3 тысячи рублей в месяц присылал на детей уже не мой муж (завод на котором я числилась, работал 3 месяца в году), и старенькую ласточку (ее не смог продать Юрий, когда уезжал). На цемент и бензин денег хватало, а на что жили? – козы, куры, огород. Было мало возможностей, но было огромное желание иметь СВОЕ. Был фундамент под новый дом (делал из камня муж пять лет назад, на большее его не хватило); разбирали с сыном на своих планах подвалы, сараюшки и прочие завалюшки – добывали кирпич. Таково было наше лето 2008 г. Жили в проданном доме, новые хозяева разрешили нам остаться до конца лета, пока на наше счастье, золовка со своей семьей не уехала искать лучшей жизни в Питер. Тогда, в августе мы перешли в ее дом (мой план и ее дом по соседству).
И вот в тот момент, когда я перевожу вещи, звонит Юрий и говорит: ”Меня ложат в больницу, затребовали паспортные данные жены”. Похоже на правду, диктую. А через неделю он меня ”обрадовал”: ”Я взял Ford в кредит, твои паспортные данные нужны были для банка”. Я в панике – Юрий болен, кредит на 5 лет, мы не разведены! Для кого и для чего строю? ”Дура, если я сдохну, тебе страховая компания выплатит миллион!?” Наверно, только тяжелые физические нагрузки и спасли меня, чтобы не свихнуться. Зато для людей было что ”постирать”.
Были и такие что бросали мне прямо в лицо: ”Да он тебя бросил!”, ”В собачьей будке будешь жить!”. Что я могла ответить этим идиотам: ”Это не он меня бросил, а это я его до сих пор не бросила, потому что он болен, и дни его сочтены”. Да и стоило ли им вообще отвечать. Люди наверно везде одинаковые. Видят то – что хотят видеть; сводят и разводят, и порой сам об этом узнаешь в последнюю очередь; тащатся от своего благородства, пожалев нищего и убогого, но стоит этому нищему слегка приподнять голову – готовы тут же его заклевать; считают чужие деньги как свои; хотя спрашивается, что им нужно в чужих карманах, чужих душах!
Соседи заняли выжидательную позицию по отношению ко мне; земли у меня собралось почти гектар (три участка), а у них даже подъезда к своим огородам не было, только через мою землю. Но я заставила всех считаться со мной, и добилась уважения, время все поставило на свои места.
Зато для Юрия, это было самое счастливое время, наверно, за всю его жизнь. Он был, наконец, востребован: в личной жизни, на профессиональном уровне; за счастье было, ”что он по Невскому на СВОЕМ новом Forde ездил” (и не важно, что машина в кредите). Все свои деньги тратил на своего любимого ”орлика”, правда и нам иногда кое-что перепадало. В декабре 2008 приехал на родину похвастаться своим приобретением. Опять всех ошарашило, почему он останавливается у меня, а не у родителей. Я видела, что болезнь берет свое, не могла я детям отказать в общении с отцом. А он ничего вокруг не видел, кроме себя и своей машины. Радовался, рассказывая мне, как случайно встретил свою первую любовь, проезжая по Невскому, как сожалела она, что связала свою судьбу не с ним. Ехал по селу счастливый, думал, что все только смотрят на его машину и завидуют. Завидовали, конечно, но и в то же время злорадствовали в душе, глядя как он высох, такова уж натура человеческая. ”Да ты никак, там женился?” спросил, не стесняясь меня, родственник. ”Да, и прописка у меня теперь питерская!” – ответил довольный Юрий.
Мираж, мираж, мираж – но он не осознавал этого. Разговоры о разводе ничего не дали. Здесь, почти срывался на плач (больно было смотреть на это): ”Ты хочешь бросить меня!”; там, говорил, что это я не даю ему развода. За несколько дней до нового года уехал. Летела душа его в Питер, к своей новой счастливой жизни, и ничего ее здесь не держало.
После его отъезда, на развод я все-таки подала, но не думала, что события у Юрия будут развиваться так стремительно: больница за больницей. В этот период мне приснился сон. Какое-то черное мрачное бревенчатое здание, часовня не часовня, церковь не церковь, вокруг люди не люди, какие-то страшные, непонятные создания. Я стою, чего-то жду. Заносят на покрывале какого-то человека, подхожу ближе – а это уже не человек, а кости, но они еще шевелятся. Я реву, беру покрывало это как мешок и понесла…
Вскоре Юрий присылает мне ммс: сидит он на кровати в одних трусах – скелет можно изучать (я такое видела только в документальных фильмах про концлагеря) и подпись “ТВОЯ РАБОТА”. Опять я виновата – колдую, не даю им жить! Обидно, в душе словно кошки нагадили – когда у них все было хорошо, счастливое лето, осень, про меня и не вспоминали. Душа кричит: ”Да оставьте ж вы меня в покое, я тоже жить хочу!”. Но…, покой мне только снился.
В апреле 2009 он опять приехал на машине, ”помирать” (организация, в которой работал, обанкротилась). Опять ко мне, а не к родителям. Смотрю на его ”орлика”, что стоит в чужом дворе (своего ни у меня, ни у него не было) посреди всеобщей разрухи, и бешенство накрывает меня. ”Настя, пожалуйста, не обижай меня…” – тихо попросил Юрий, а вернее его тень; это все что осталось от здоровенного мужика, куда делись грубость, хамство. Весь вид его оптимизма не добавлял; стыдно было есть, пить, глядя, как он не может этого делать. Никакого злорадства, сама истощала, кусок в горло не лез, глядя как он рвет после каждого приема пищи. Свекровь бегает, суетится, все пытается что-то напхать своему сынку: салата из подорожника, еще какой-то зелени…
Известно, что утопающий хватается за соломинку; выпросил денег у родителей на санаторий, но продержался там всего дней пять. Звонит, плачет как ребенок: ”Заберите меня отсюда!”. Обнадежили его (но не меня) знахарка и хирург пенсионер. Ищет покупателя на машину (за которую не платил и года!), чтобы сделать операцию в областном центре: ”Будет здоровье – будут и деньги!” Гляжу на этот беспредел, ну как ему сказать: ”Да не будет у тебя никакого здоровья уже!”
Звонит Анна, договорилась с операцией в Мариинском госпитале. Опять уезжает в Питер, я рада этой передышке. Операцию сделали: разрезали и опять зашили – рак все опутал. Только тогда он послал телеграммой согласие на развод на адрес суда и спросил: ”Мне домой ехать, или здесь пусть закопают?” ”Езжай, куда от тебя денешься”. Что с машиной, я не знала, просила: ”Верни банку” – Ford (залоговое имущество). Опять все сделал по своему, машину продал (в банке при оформлении кредита ошиблись и выдали ему настоящий ПТС, а не дубликат), а деньги привез мне в ”наследство”. Привезла его сестра поездом, а до конечной – кум на машине. И даже перед смертью, его хвастливая натура сделала мне очередную подляну. Рассказал им, что везет Надьке деньги, в село, где полно наркоманов, где убивали и за тысячу, а нашему куму рассказать – все равно, что всей деревне по секрету.
Прожил он еще пять дней. В первый день приходили друзья проведать, был в сознании, а в последующие – отключался. Сделала душа его уже то, что должна была – привела это бренное тело домой. Я же металась: нужно было прописать его назад (мне же еще пенсию на детей оформлять!), нужно было снова стать на учет к районному онкологу (пока был в сознании, просил уколы), молила бога, чтобы не умер до суда (теплилась еще надежда развестись с ним из-за кредита).
Дежурили по очереди над ним: свекровь, золовка и я. По ночам выли собаки, мявкало что-то непонятное – ”Это филин, к покойнику кричит” – прошептал Юрий. Страшно, страшно видеть, как человек умирает и осознает это. Каждая ночь казалась последней, не помогали и наркотики; Юрий метался на кровати, скрежетал зубами, словно выдирали его душу когтями и явно не светлые за ним приходили. 10 июня, ночью, в день на который был назначен суд, его не стало. Рухнули надежды бескровно разойтись с банком. Говорю себе: ”Ну ничего, я живая, разберусь, уж лучше живому суетиться, чем покойному в гробу моститься.”
Страшное моральное напряжение: ночь, обмывать никто из соседей мужчин не согласился, пришел один родственник, не думая, плохо это или хорошо, обмываю с ним. Никого ни о чем не просила, кто пришел, тому спасибо. С утра, в одном направлении за продуктами, в другом за приданным покойнику, гроб привожу на багажнике, успеваю заехать в суд. Полон дом людей, в голове не выплаченный кредит и чужие деньги. ”После смерти душа человека, если он любил свое тело, три дня находится возле него” – но ничего хорошего эта душа не услышала, плакала по нему только мать…
Смотрела на холмик могильный – вся жизнь проносилась перед глазами: сколько проблем создал этот человек мне, родителям, другим людям; и все… – нет человека, но все проблемы остались мне. Скажу, было огромное искушение оставить деньги себе, но понимала, что полмиллиона долга никто не простит. Уведомила и страховую компанию (теплилась надежда на страховку), и банк. Заплатила за два месяца с помощью Анны (сделала ей перевод в Питер для оплаты через банкомат), собирала справки для страховой компании, распускала слухи через друзей, что деньги внесены за кредит (как активно ими все интересовались!; за глаза, и в глаза). Постоянно болела голова, таблетки не помогали ”страх, нерешенные проблемы”.
В августе 2009 (во время отпуска) еду в Питер исправлять то, что наворотил мой блудный муж, возвращаю банку досрочным погашением ”наследство”. На тот момент я могла ничего не возвращать, но есть статья 1102 п 1 ГК РФ о ”неосновательном обогащении”. Но денег естественно не хватило, чтобы погасить весь кредит, машину продавал срочно перекупщикам, машины в связи с кризисом подешевели, да плюс все проценты и пени.
По приезду домой, опять собираю необходимые документы для страховой компании (уже по поручению банка), опять время, деньги; в общем, я не отказывалась от сотрудничества ни с банком, ни с коллекторами (впоследствии). Но мое желание решить все мирным путем никто не принял во внимание, меня просто приняли за дуру! ”Если эта дура вернула деньги, то почему бы не повесить на нее все остальное.” Год меня не трогали, и вот в июле 2010 г. звонит юрист банка и сообщает, что по Гражданскому Кодексу (не называя при этом номера статьи) я должна оплатить еще 200 тысяч за кредит. Называет число, на которое назначен суд (в Питере!).
И вот это и был, наверно, переломный момент, когда меня заставили ПОВЕРИТЬ ВО ВСЕ! К тому времени я прочитала две книги ОАХ ”Начало” и ”Любовь и жизнь”, но информация, полученная из них, как-то не воспринималась еще серьезно. Когда был жив Юрий, и уже болел, я ходила в церковь, просила за него (хоть мы и не были уже вместе); мне просто, чисто по-человечески было его жаль. Но опять же, не было настоящей веры!
И где-то в этот период времени и дали мне в руки книгу ”Матрона Московская” (понятия не имела никакого о ней). Не знаю почему, я с жадностью читала про ее жизнь, про ее чудеса при жизни и после смерти, и не подвергала это сомнениям. Купила уже себе книгу (автор Ольга Светлова), по этой книге училась молиться; молилась, когда месила раствор в тачке (бетономешалки у меня еще не было), произносила про себя молитвы чтобы вытеснить накопившийся негатив из головы.
Но вернусь к суду. Главное было не допустить, чтобы вынесли решение в мое отсутствие, нужно было ехать в Питер. В “Книге ответов” Натальи Степановой прочла: ’’Непосильного испытания бог не дает, ангел хранитель вас под свое крыло берет’’. Так и поехала я с этим ангелом хранителем. Впечатление как будто кто-то дорогу мне выстилал, обернулась за 5 дней. Билет брала за два дня (лето, билетов нет), купила, кто-то сдал. Про суд пока пропущу.
Назад также, в моем направлении плацкарта не было, решаю ехать на перекладных (как бог даст). Еду в общем вагоне до Москвы (хотелось мне побывать в Свято-Покровском монастыре у Матроны), На Казанском опять находится мне единственный билет до конечной. На радостях хватаю билет и оставляю на стойке паспорт. Спохватываюсь минут через 40 (спускалась в камеру хранения, посидела в зале ожидания), в страхе вспоминаю, где же я могла его оставить. Подбегаю к стойке у билетной кассы. ЕГО НИКТО НЕ ВЗЯЛ! Сколько было бы проблем!
До поезда четыре часа. Спрашиваю у людей и в справочной, где Свято-Покровский монастырь, никто не знает. Случайно замечаю в подвале, где камеры хранения, у начальника в бытовке иконы. В голове ”Спроси!”. Спрашиваю, где монастырь, не знает. ”Где Матрона!” А это все знают – одна остановка на метро. Поднимаюсь из подземки, не знаю куда идти. Вокруг опять никто ничего не знает. Вспоминаю, что в книге что-то про троллейбусную остановку было. Иду вот и остановка. Выходят две женщины. Спрашиваю у них. Они туда идут! Берут и меня прицепом. Так я побывала у Матроны, поклонилась мощам.
Я этого хотела и она тоже. Поэтому расскажу еще об одной не маловажной детали, все мы здесь взрослые девочки мальчики. Известно, что женщинам в критические дни нельзя заходить в церковь. Так вот задержалась моя физиология дней на пять, но стоило мне сесть в поезд, все пришло в норму. Еще. Говорят, что некоторые у раки с мощами чувствуют какое-то благоухание. Я ничего такого не почувствовала. Но! Когда лежала в поезде на своей верхней полке, и открыла брошюрку купленную в монастыре ‘’В помощь кающимся’’ – я почувствовала… не знаю даже как это описать, какое-то благоуханье, запах… неведомый мне до сих пор.
Вернусь к суду. О суде могу сказать, что это был не суд, а насмешка. То, что юрист банка и судья (женщины) в одной упряжке, мне стало ясно уже в коридоре суда. Юрист, видя, что приехала не кошелка деревенская (у меня с собой была кипа документов, на все я сделала ксерокопии), стала кому-то звонить. Ее вызвали в зал суда, и она пробыла там довольно долго, пока пригласили меня. В зале были: судья, секретарь, юрист и я, в общем полная конфиденциальность. ”Так вы отказываетесь добровольно уплатить?” – судья. Я пытаюсь ей рассказать, как меня муж подставил. ”Зачем вы мне все это рассказываете?” – это говорит судья, чей долг во всем объективно разобраться! Юрист просит приостановить производство по делу. Судья: ”Не возражаю. Заседание закрыто!” Представьте мое состояние, я приехала за две с половиной тысячи километров, летом, когда нет билетов, потратила время, деньги, а эти две… премиленькие женщины творят такое!
Я говорю, что хочу подать ходатайство о привлечении соответчиков. Судья гаденько: ”А вы не имеете права этого сделать, поскольку не являетесь ответчиком!” А какие же вы с меня деньги требуете, если я не являюсь ответчиком!? Подаю свидетельство о вступлении в наследство. Каково же их разочарование, что земля моя в провинции, а не в Питере, и стоит 40 тысяч рублей, а не 2 миллиона. ”Ну ладно, давайте, что у вас там” Подаю ходатайство. ”А на основании чего его подаете?” ”На основании договора о залоге” Судья – юристу: ”А у вас его нет?” Ответ: ”Нет” Да как такое может быть, для банка это главный документ обеспечения обязательств! Все кипит внутри, но молча смотрю на эту крыску с грязными зализанными волосами – как она вершит правосудие и упивается своей властью и безнаказанностью.
Ясно было, что нового владельца автомобиля прикрывают, видно вляпался кто-то из своих. Коллекторы звонили мне полгода назад, разумеется, машину давно нашли по базе данных ГАИ. Хозяину машины дали возможность ее продать, а потом возобновили производство по делу.
А теперь об ”ангеле хранителе что под свое крыло берет”. Был в судебном заседании переломный момент. Это как раз тот момент, когда судья объявила: ”Судебное заседание закрыто!” В шоковом состоянии я сидела и читала про себя молитву ”Живый в помощи вышняго”: ”Яко ангелам своим заповесть о тебе, сохраните тя во всех путех твоих; на аспида и василиска наступиши и поперши льва и змия; яко на мя упова, и избавлю и покрыю, яко позна ИМЯ МОЕ”. Каким-то образом у меня получилось перехватить инициативу и подать ходатайство о привлечении соответчиков. Рядом со зданием суда находилась нотариальная контора, за час до суда я уладила этот вопрос. Но этим, я только отодвинула от себя опасность.
Вернулась домой, нерешенная проблема не давала покоя. Стала читать сорокоуст Николаю угоднику, но я не дождалась чудес, что все решится само собой! Опять поддаюсь порыву и навязчивой мысли – еду в книжный и покупаю Гражданский кодекс с комментариями, Гражданско-Процессуальный и Семейный кодекс. Я читала и диву давалась – сколько нарушений процессуального характера допустили по отношению ко мне преднамеренно, с легкостью находила статьи в свою защиту. И раз топят меня буквой закона, значит нужно этот закон знать!