Из воспоминаний р. Б. Надежды (по благословению протоиерея Димитрия Шпанько): «С Верой Николаевной Емелиной мы познакомились осенью 2002 года, в нелегкие для нас с дочерью дни, когда в надежде на помощь Божию и молитвы блаж. Ксении, мы решили ехать в Санкт-Петербург. Одна знакомая подсказала остановиться у бабушки, которой дважды являлась сама матушка Ксения. Созвонились. Оказалось, нас очень ждут и с радостью примут. Приехали в Санкт-Петербург рано утром, с мамой и маленькой дочкой, наугад почти добрались до поселка Металлстрой, на окраине северной столицы – неприметный, по питерски серый уголок, который теперь стал нам таким родным! Как примут нас и ждут ли вообще? Дверь открылась, и все сомнения сразу рассеялись. Тонкий голосок весело зазвенел: «Дорогие мои! Как рада вас видеть». В маленькой комнатке помню все до мелочей. Справа у окна святой уголок с иконами. Почти каждая из них благословение духовников матушки Веры, среди которых были архиепископ Лука Войно-Ясенецкий [28], схиигумен Савва [29], архиепископ Мелитон [30].
Некоторые иконочки были подписаны этими Светильниками собственноручно. В этом самом углу в один из сорока (сороковых) дней по успении Верочки Николаевны сама зажглась лампадка. По двум сторонам комнаты три железные кровати, стол, за которым писались утешительные полные любви письма, цветок в кадке и на стене множество открыток, поделок от любимых внуков.
Вера Николаевна сготовила обед, составила план нашего паломничества и сказала, что будет нашим проводником. И все дни она ни на минуту не покидала нас, со слезами молилась о нас у матушки Ксении, на других святых могилках Смоленского кладбища, просила за нас св. Иоанна Кронштадтского. Без устали шагала по улицам Санкт-Петербурга в свои почти 80 лет, и мы еле успевали за ней. Долгими уютными вечерами рассказывала Вера Николаевна про свою жизнь, и как жаль, что половина того, что она рассказывала стерлась из памяти. Остались лишь самые яркие воспоминания. Простите, если буду неточной.
Родилась Вера Николаевна... в семье глубоко верующей. Отец был специалист высокого класса, кондитер-гастроном, дом был большой и в нем часто собирались священники. В большие праздники был обычай накрывать большие столы для детей. Священникам дарили облачения. В доме была комната для молитвы. Вера Николаевна маленькой девочкой вошла туда однажды. Перед большой иконой Господа (от пола да потолка) она просила: «Господи не дай мне богатства, а то я забуду Тебя. Не посылай бедности, а то я роптать на Тебя буду». Так вся жизнь ее и прошла по середине.
Она с ранних лет ухаживала в госпитале за больными и рассказала однажды такой случай: «Иду я однажды из госпиталя и думаю: как много добрых дел я сделала, довольна собой. Ночью же снится сон: «Стоит прекрасный юноша с золотыми локонами, в белой нежной одежде, (ангел), а перед ним Книга огромная, а в руке у него тросточка. Ей он ставит в этой книге звездочки за добрые дела людей. У кого-то большая звездочка, у кого-то поменьше. Ну, думает, ангел мне сейчас такую звезду поставит, а он поставил маленькую-маленькую точку». Обидно ей стало, а ангел говорит: «Ты свою награду уже получила».
Трудное время было, отца забрали, и они с матерью пошли к старцу, который был в гонение. Его келья ужаснула маленькую девочку, кровать, камень вместо подушки, а в углу кап-кап, вода как молоточками по голове. Вера Николаевна не выдержала и как закричит: - «не хочу, чтобы ты здесь жил!» А старец улыбнулся и сказал: - «А ты молись за меня и увидишь, как я служить в Большом храме буду». (Это сбылось много лет спустя. Встреча их была радостной.)
Позже маму тоже забрали и она поехала в Москву к Калинину. Охрана издевалась над девочкой, ей не давали пить, пока она не снимет крестик с шеи, но девочка смело отвечала: «Только с головой». Калинин узнал о девочке, которая ждет приема, и позвал ее. Рядом с ним сидел какой-то человек, который устрашал и издевался всячески, но маленькая девочка стойко защищала свою веру. Вдруг Калинин стукнул кулаком по столу и прогнал того человека. Оставшись с глазу на глаз (с ней) он сказал, что он и его жена, тоже верующие и что поможет ей (что и исполнил) маму отпустили, а ей он дал личного шофера на черной машине и комфортабельный номер в гостинице, где ей каждый день предлагали яства различные, но она ела только картошку и прочую простую пищу, а за все обеды расписывалась в книге.
У Веры Николаевны была мечта посмотреть храмы Москвы. Она пришла в один монастырь и мысль одна была уже – кто бы провел меня по московским храмам. Но она не говорила этого в слух. Вдруг одна пожилая монахиня обернулась и говорит: «Кто тут хочет посмотреть московские храмы?» Вера Николаевна сказала, что она и что у нее есть большая черная машина с шофером. Монахиня отвернулась и сказала: «По храмам не ездят на машине. Не поеду я с тобой». В слезах вера Николаевна уговорила ее идти пешком, отпустила машину. И вот они долго ходили по московским храмам. В то время Вера Николаевна болела рахитом, была маленького роста, ногти на руках были все темные. Вот пришли они в храм «Веры, Надежды, Любови и Софии». Матушка осталась и сказала: «Сходи, приложись ко всем иконам». Вера Николаевна приложилась и вышла. Матушка опять: «Ты не все еще сделала, сходи, приложись еще». Вера Николаевна пошла опять, прикладываться к иконам и тут выходят два священника, подошли к ней, о чем говорили, не помню, только над ее головкой стали служить водосвятный молебен. И пока служили, чашу с водой приходилось поднимать выше и выше, т.к. девочка росла на глазах. Воду из чаши вылили ей на головку, половину налили в бутылочку. И она всю жизнь хранила эту воду. (Когда мы с ней познакомились, вода эта хранилась уже в маленьком пузыречке, совершенно не испортилась.) От рахита не осталось и следа.
В Москве Вера Николаевна посчастливилось встретиться и познакомиться с митрополитом (не помню совсем с кем именно, очень жаль). Когда мать освободили, и она приехала встречать дочь на вокзал, то поначалу отталкивала от себя надоевшую высокую девочку и искала в толпе маленькую. Мать не узнала своей дочери, но когда узнала, сколько было радости!
Дальше картинки в памяти спутались. Помню отрывками: Тюрьма, Вера Николаевна приносит передачки знакомым батюшкам. Сидят по несколько часов, пишут номера на руках. Хоть на миг отойдешь, и тебя вызовут – считай зря сидел, сегодня уже не попадешь. Приходилось передавать табак с вещами и пищей, т.к. священников сильно били. А табак облегчал их положение, родственники сначала возмущались, что она неправильно (делает), но в ответах были слова благодарности, и Вера Николаевна была уверена, что так надо.
Однажды заработав денег, она с мамой решила поехать подлечиться в санаторий.
Решили заехать под благословение к знакомому митрополиту Константину [31].
(вероятно, священномученик митрополит Константин (Дьяков) - состав.). Вдруг келейница со скорбью говорит ужасную новость: «Его убили и хотят захоронить в общей могиле, но за деньги можно выкупить тело и самим похоронить. И вот эти деньги собранные на санаторий стали святой платой за тело убиенного священномученика.
Сколько смертей пережило ее сердце! Сколько умученных священников провожала она в последний путь. Страшное было время, и мы не могли сдержать слез, слушая скорбный рассказ.
Вот война. Госпиталь. Вера Николаевна – медсестра. В отдельной камере лежал больной тифом. Вера Николаевна безбоязненно ухаживала за ним, с любовью и молитвой. Все врачи в тайне думали, что и ей не избежать заразы, но она, облегчая страдания ближнего, осталась жива и здорова. Еще один интересный случай: «Оккупация, в госпитале оцепление несколько дней, нет ни одного врача. Промыслом Божиим только Вера Николаевна осталась там, внутри и в течение двух недель грязными не стираными тряпками перевязывала раны солдатам. Она лишь кричала: - «Богородица! Помоги!» За две недели – ни одного заражения. Когда прорвали оцепление, главврач вызвал ее в кабинет и сказал, что видимо она верующая, т.к. такое чудо возможно только верующему сердцу.
Каждый год, 17 декабря Вера Николаевна ездила на поклонение к мощам Св. муч. Варвары в Киев. Когда пришла война, она вновь собралась в паломническую поездку. Села в 1-й вагон – бомба попала в последний (вагон), дальше они поехали на другом поезде, села в последний вагон, бомба попала в первый (вагон). Пересела в следующий поезд, и здесь их задержали немцы. Ей пришлось говорить с их начальником, он был с переводчиком. Вера Николаевна увидела на ремне, на бляшке начальника надпись – «С нами Бог!» И сказала ему: «Снимите ее. Бог не с вами, а с нами!» Переводчик предупредил ее, что так говорить нельзя, иначе ее могут убить. Но Вера Николаевна безбоязненно исповедала свою веру. И вдруг начальник заговорил на русском языке. Он сказал, что уважает ее веру. Дал ей пропуск и продукты.
Господь вновь сохранил её, и она беспрепятственно добралась до Киева.
Там шла служба. Каждый год на праздник вмуч. Варвары ее переоблачали в новые одежды, а старые разрезали на маленькие кусочки и раздавали верующим...После службы батюшка всех одарял частицей облачения от мощей вмуч. Варвары, а ей в этот раз ничего не дал. Она очень в тайне огорчилась, но вдруг батюшка выносит ей из алтаря рукавичку, что была надета на мощи Великомуч. Варвары.(Эта рукавичка сейчас лежит под стеклом в храме Александра Невского, прихожанкой которого последние годы жизни была Вера Николаевна, рядом с этим храмом, в ограде церковной она и похоронена. Варварушкина рукавичка, так ее все называют в храме.)
Вера Николаевна помогала многим людям, для своей семьи она руковичку мало использовала. И вот однажды, когда ее дочь Людмила еще была маленькой, у нее на лице появилось небольшое пятно. Которое вероятно беспокоило и приносило неудобство девочке. И вдруг в доме появилась женщина (как видение) и Вере Николаевне было сказано: «Что же ты, имея такую Святыню, не приложила ее ребенку?!» Вера Николаевна поспешила приложить Варварушкину рукавичку к дочке. После чего обернулась, но никого уже не было в комнате. Девочка же после этого исцелилась.
Вера Николаевна видела много смерти и во время войны. Но свою жизнь предала Господу и, как говорила, не боялась войны. И Господь хранил ее на всех путях.
Возможно после войны, приехав в Металлстрой, у нее возникли большие проблемы с документами. Она уже была замужем и с двумя детьми. Положение было серьезное. Вера Николаевна в слезах пошла к часовенке матушки Ксении, молилась и просила ее помощи. Стемнело, она пошла вся в слезах, брела домой. Вдруг женщина, как монахиня, с посохом обгоняет ее и спрашивает:
- Ты плохо живешь?
– Нет, – говорит Вера Николаевна.
- Тебя обижает муж?
- Нет.
- Тебя не любят и не слушают дети?
- Слушают.
- Так чего же ты плачешь? Не плачь, все будет хорошо»
И она пропала. Только тут Вера Николаевна поняла, что это была сама Матушка Ксения. Вдруг ноги ее стали ватными, как будто их раздуло до необычайных размеров. Она еле дошла до трамвая, села и не могла поверить во все, но на следующий день все проблемы были легко решены.
Второй раз явления Матушки Ксении: работала в госпитале, 6 февраля она собралась к часовенке. Вызвались и сотрудницы (даже не верующие). Пошли на кладбище 8 человек. Вера Николаевна говорила им, что Ксеньюшка часто появляется в окошечке, в день ее памяти. Подруги не верили, но шли. Ждали долго, все замерзли, и пошли назад, осталась лишь Вера Николаевна. И вдруг в окошечке появилась матушка Ксения. «В платочке завязанном - рассказывала Вера Николаевна». Она позвала подруг, те, вернулись, и все до одной видели это чудесное видение.
Дальше в памяти лишь отрывки, невозможно связать их в рассказ. Помню, Вера Николаевна ездила в Пюхтицы (Пюхтинский монастырь), молилась за родственницу больную раком, служила молебны, привозила водичку и просфоры и та совершено исцелилась.
Своей верой Вера Николаевна зажигала другие сердца. И люди получали просимое. Однажды Вера Николаевна после молебна в часовенке вышла покормить ребенка на улицу. Вдруг одна дама подходит и говорит: «Совсем не помогает мне матушка Ксения; не знаю уж и большие свечи ставлю, не буду больше просить». А Вера Николаевна говорит, Вы не так просите, надо как ребенок у мамочки, если попросит конфетку ласково, а не с капризами, какая мать устоит? И большие свечи тут ни причем. Та задумалась и ушла. Через некоторое время в часовенке подходит к Вере Николаевне та женщина с мужем (красавец, военный, который ушел от нее к другой) и говорит: - «Спасибо Вам, вы помогли мне вернуть мужа, он в тот же вечер, как я сказала, так как вы научили, пришел и объявил, что лучше меня нет!» Вера Николаевна сказала: «Благодарите Ксенюшку».
Однажды пришли к ней домой две аферистки, как будто с пенсией чего-то решить, льготы какие-то, сели напротив икон. И среди иконочек – «Мамочка Ксения» - как Вера Николаевна ее звала. Вдруг одна вскакивает, тычет пальцем в эту иконочку и кричит: «А это, что у тебя? Матушка Ксения?» Обе сорвались с места и убежали. Так опять сохранил Господь по молитвам блаженной Ксении.
Мы еще не раз приезжали к Вере Николаевне. Однажды, перепутав день нашего приезда, она два дня подряд ходила в 5 часов утра в Александру Невскую лавру, где мы должны были встретиться. Не лишним будет сказать, что по приезде в Москву, через час все мои скорби рассыпались, Слава Богу, за все, за молитвы блаженной Ксении, за родную молитвенницу Веру Николаевну «образ христовой любви нам явившую». Не забуду фотографий - Вера Николаевна и святитель Лука крестят ребенка (все боялись, никто не хотел быть крестным), письма схиигумена Саввы, которые начинались: «Мироносице р.Б. Вере….», от многих других теперь уже так нам известных старцев. Духовное наследие Вениамина Петроградского, объяснение Божественной Литургии, такие неисчерпаемые сокровища в скромной маленькой комнатке.
«Кому все это будет нужно? Кто это будет хранить?» - говорила она мне. Все письма Вера Николаевна собиралась сжечь. Не знаю, сожгла ли. Не давно вот узнала, что в Петербурге в храме, при котором похоронена матушка Вера, у о. Константина есть аудиозаписи, где она сама рассказывает о себе и своей жизни. Слава Богу, за все!
Не задолго до своей кончины она ездила на могилку к старцу Николаю [32] (о. Залит), и к одному из Печерских старцев, который как потом рассказывали, никого не принимал, но Веру Николаевну принял радушно, долго беседовал, а она не забыла и о нас, все беспокоилась, спрашивала.
В последние ее дни мы звонили по телефону, и все тот же звонкий голосок отвечал: «Родные мои, любимые!!!» Это в моменты тяжкой болезни, она находила для нас теплые слова.
Говорят, перед смертью к ней являлся старец Николай (Гурьянов), а 24 августа (день памяти старца) выдался на 40-й день Веры Николаевны. Умерла же она накануне дня памяти Царственных мучеников, 16 июля (2003 г.).
Такого ревностного, апостольского исповедания веры сподобились мы быть случайными (понятно не случайными) свидетелями в нашей жизни... С Божией помощью пытаюсь вспомнить как можно больше, чтобы память о дорогом, таком светлом человеке не ушла в небытие….»
Приведём несколько строк из двух писем матушки Веры (2002-2003 гг.): «О Господи † возлюбленные мои, дорогие Валентина, Надежда, ангелочек Женечка. В дни праздников вы все были со мной рядом в Храме. Вы вошли в глубину моего сердца. Я возлюбила вас что вы, приезжали к нашей мамочке Св. Ксении, дарует вам Господь здравия, спасения... богатой милости, на многая и благая лета... Всех, вас люблю Св. любовью, за всех молюсь. Да хранит вас всех Господь и Матерь Божия, во Христе любящая всех, целую…
Христос Воскресе † мои дорогие о Воскресшем Господе, возлюбленные Надежа, ангелочек Евгения, Валентина, Ольга со чадами. Да воскреснет Он и в сердцах наших, мы во главе с Ним составили одну семью Отца Небесного, в которой царствует правда, святость, любовь, радость во Святом Духе, дарует вам Воскресший Господь здравия, многая и благая Лета. Всей вашей семье во вся дни вашей жизни».