***
Очередное пробуждение я предпочёл не демонстрировать, понимая, что за мной следят. Аккуратно проверил моторику рук, ног и головы. Эффект от электрического удара прошёл, но кистью правой руки, подвергшейся неизвестному воздействию, я пошевелить так и не смог. В комнате ощущалось присутствие людей, которые вели между собой разговор. Заметив моё шевеление, они замолчали. Кто-то подошёл ко мне со спины и стал отвязывать от стула, полностью высвободив руки и ноги. Мешок с головы я снял сам. Напротив, в нескольких метрах от меня стояло трое человек, позади них на треногах ярко светил прожектор.
– Эй, уроды! Вы кто такие, мать вашу?! Что вам от меня нужно?!
– Успокойтесь, Денис Александрович, – прозвучал женский голос, – Осмотрите себя. Вы в полном порядке. Никто Вас не пытал, мы лишь провели микрооперацию.
– Мы извлекли твой чип, Дэн, – послышался знакомый мужской голос, – Так было нужно.
– Чтоб тебя! Ливаз?! Что за игры?! – я резко встал со стула и сразу же припал на одно колено, почувствовав головокружение и боль в висках.
– Денис, ты еще слаб, не делай резких движений. Тебе нужен отдых. Как восстановишь силы и будешь готов к диалогу, мы продолжим.
Не дожидаясь моих комментариев, мужчина и женщина, стоявшие рядом с Ливазом, подошли и, подхватив меня за руки с двух сторон, поволокли к двери. Глаза закрылись, и я снова потерял сознание.
***
В небольшой комнате кроме кровати, прикроватной тумбы и деревянного стула больше ничего не было. Стены были обшарпаны, местами проглядывались остатки некогда украшавших это помещение фотообоев. На потолке, подвешенная на тонком проводе с патроном, одиноко болталась лампочка. Освещения от неё исходило не больше чем от восковой свечи. Запах аптеки из прошлой комнаты, сменился на запах сырости, исходивший от промокшего угла с темным пятном, тянувшемся от потолка до пола. Когда вставал с кровати, деревянные доски под ногами заметно прогнулись. Дверь комнаты была заперта, с другой стороны. Подойдя к стене напротив входа, я увидел большой след прямоугольной формы, заметно отличавшийся более светлым оттенком. Не трудно догадаться, что на этом месте когда-то висела картина.
Дверь комнаты отворилась, но никто не вошёл. Распахнув дверь и убедившись, что там никого нет, я вышел из комнаты и оказался в глухом коридоре. Он завёл меня в большой зал. По центру стоял круглый стол. Потолки были гораздо выше, а само помещение выстроено в два яруса. Это было неким центром всего здания, куда стекались другие коридоры и проходы. Соседние помещения были за закрытыми дверьми. Второй этаж зала представлял собой широкий балкон, выстроенный кольцом. Ближе к потолку зал ссужался, упираясь в стеклянный купол, дававший дополнительный дневной свет столь тусклому помещению.
Из соседнего коридора показался Ливаз. Без промедления я подбежал к нему и ударил по лицу. Явно не ожидая, от меня столь радушного приветствия Ливаз отшатнулся и упал на задницу, потирая ладошкой слегка покрасневшую скулу.
– Дэн, – Ливаз скорчил лицо от боли, – Обязательно было бить со всей силы?
– Это еще было не сильно, – я сделал шаг к Ливазу, и он отпрянул.
– Да уймись же! – вспылил он, но тут же успокоился, – Позволь объясниться.
– Хм, попробуй, – усаживаясь на стул, сказал я.
Ливаз напротив меня через стол.
– Я тебе говорил, что мне нужен человек с навыками, как у тебя. Вчера ты не был против встретиться.
– А что нельзя было просто позвонить? Или скинул бы сообщение с адресом, я бы сам подъехал. К чему было устраивать весь этот спектакль?
– Так было нужно, ради нашей же безопасности.
– Какая к чёрту безопасность? Что ты несешь?!
– Это трудно объяснить, но я попробую.
– Валяй! – я скрестил руки на груди.
– Ты же слышал про Гафарова, одного из основателей корпорации «Б.О.Г.»? – Ливаз уперся подбородком на сложенные домиком пальцы.
– Ну допустим. Чего ты вдруг его вспомнил? – я покрутил головой и прохрустел шеей.
– Я внебрачный сын Гафарова. – выдержав паузу и глубоко выдохнув, ответил Ливаз.
– Чего? – скривив лицо, спросил я. – Ты что мелодрам пересмотрел?
– Я говорю серьёзно. Гафаров мой отец.
– Вот это поворот, – удивился я, поняв, что Ливаз не шутит, – Ну допустим это так. Что с того? Почему ты вдруг решил вспомнить покойного Гафарова? И как всё это связано с моим похищением?
– Ты знаешь подробности его смерти?
– Я этим делом не занимался, если ты об этом. Мне известно лишь то, что он покончил с собой. Повесился у себя гараже.
– А если бы я тебе сказал, что ему помогли умереть? – с серьёзным лицом заявил Ливаз.
– Помогли? – я заёрзал на стуле и нахмурился. – Ты имеешь ввиду – убили???
– Именно так.
– Ты, я погляжу не только мелодрамами, но и детективами увлекаешься, – не выдержав, я рассмеялся.
– Дэн, я говорю серьёзно, – Ливаз сидел всё с тем же хмурым видом.
– Хочешь сказать, что Гафарова убили, а затем всё обставили как суицид? Откуда такие мысли, Ливаз?
– Хорошо, давай зайдём, с другой стороны. Помнишь ты говорил про свой сон?
– Ну да, был сон. И что с того?
– А ты поверишь, если я тебе скажу, что мой сон был идентичен твоему?
– Не понял.
– Я говорю, что всё было тоже самое, как и у тебя. Всё тот же амфитеатр, зрители и незнакомец в чёрном балахоне.
– Ты похоже прикалываешься надо мной, да?
– Ты сказал, что лицо оратора в чёрном балахоне тебе показалось знакомым, я же в свою очередь узнал его. Это был Гафаров…
– Подожди, – я стал трогать свой лоб, чтобы проверить нет ли у меня температуры. Даже ущипнул себя, вдруг это очередной сон, – Выпить есть что?
Ливаз удалился в соседнюю комнату, откуда вернулся с бутылкой водки и двумя стаканами. Налив себе и мне огненной воды, Ливаз вернулся на место. Я залпом выпил налитый мне до краёв стакан и как ни странно, даже не поморщился.
– Давай еще раз. Ты утверждаешь, что нам приснился один и тот же сон? Как такое может быть?! – я был в недоумении.
– Я и сам хотел бы это понять, но пока ничего путного в голову не приходит, – сказал Ливаз и также залпом осушил свой стакан, а затем снова налил себе и мне водки.
– Раз уж ты готов меня слушать дальше, то я продолжу.
– Подожди, – я подкурил сигарету, – Как так получилось? Я про Гафарова.
– Моя мать, как тебе известно, родом из Сирии. Они познакомились с Гафаровым, когда он приезжал в Дамаск с рабочим визитом. Мама тогда работала администратором в гостинице, куда поселили моего отца. У них завязался роман, и Гафаров предложил матери поехать с ним в Фолксвэй. Так, будучи молодой и легкомысленной, моя мама согласилась и ринулась за столь импозантным мужчиной. По приезду оказалось, что Гафаров женат, а его супруга была на пятом месяце. Мама естественно, не ожидая такого поворота событий была сломлена. Чуть было даже не свела счёты с жизнью. Тогда то, при поступлении в больницу, она и узнала, что беременна. Денег на тот момент у неё не было, жилья тоже. Вернуться она не могла, поскольку сбежала с чужестранцем из родного дома, а это приравнивается к позору. Так, перебиваясь с одной подработки на другую, у неё подходил срок. О беременности матери узнал Гафаров и с того момента всячески помогал ей в материальном плане. Раз в месяц он приходил к нам домой и играл со мной. Перед смертью мать рассказала мне об отце, а точнее о моём внебрачном происхождении и о второй семьей Гафарова. Попросила не держать на него зла, поскольку она и сама давным-давно простила его.
Ливаз снова наполнил свой стакан и выпил всё залпом.
– Незадолго до своей кончины, Гафаров приезжал ко мне. Это был наш последний с ним разговор. Вел он себя крайне странно и его что-то беспокоило, но он старался не подавать виду. Впрочем, я и сам не придал этому значение. Он в последнее время частенько был сам не свой.
Ливаз вытащил из заднего кармана брюк серый потертый металлический ключ-бабочку.
– Это было в конверте, который мне принёс курьер после гибели отца. Помимо ключа, внутри лежала записка с надписью «сон».
– И отчего он? – взяв в руки ключ и рассматривая его, спросил я.
– Пока не знаю, но чувствую, что отец неспроста распорядился передать этот ключ мне.
– Спасибо за интересную историю твоей жизни, но я еще больше запутался. Ты внебрачный сын Гафарова, о котором знали только он и твоя мать. Это я уже понял. Перед смертью твой отец вёл себя подозрительно, а после тебе был прислан этот старый ключ с бумажкой, где написано слово «сон». Основываясь на догадках, ты делаешь вывод о том, что смерть твоего отца была насильственной, а самоубийство это всего лишь инсценировка. Так?
– Всё верно.
– Как бы ты поступил, будучи на моём месте? Поверил бы во всё то, что ты мне сейчас нагородил?
– Да пойми же ты наконец, – Ливаз постучал пальцем по столу, – Мой отец не мог наложить на себя руки. Он не из тех людей, кто таким образом бежит от проблем. Я уверен в том, что моего отца убили. Понимаешь?
– Допустим, что всё так, как ты говоришь, – подкуренная сигарета отдалась треском, – Значит ты хочешь, чтобы я покопался в этом деле?
– Денис, ты единственный из тех людей кому я могу доверять, кто сможет разобраться в этом. Пожалуйста, мне нужна твоя помощь. Я один не справлюсь. Если ты беспокоишься по поводу денег, то это не проблема. Любые деньги, только назови цену.
– Ливаз, – я покачал головой, – Я тебя сейчас ударю! Какие к чёрту деньги?
– Извини, это всё нервы, – Ливаз улыбнулся, – Кстати вот твой смартфон и часы. Все твои деньги теперь хранятся на внутреннем накопителе телефона, как это было раньше до чипов.
– А что не так с моим чипом?
– В них встроен локатор, показывающий твое местоположение с точностью до метра. Сам же сказал, что у тебя возникли проблемы с КРБ, вот я и решил подстраховаться.
– Штирлиц хренов, – я улыбнулся и покачал головой. – А где твои приспешники? Девушка и парень.
– Позже с ними познакомишься.
Я начал стал вертеть головой и осматривать зал.
– Это здание старой школьной библиотеки, – ответил Ливаз, упреждая мой вопрос, – От здания, по соседству, где собственно была школа, уже ничего не осталось, а библиотека как видишь, устояла. Успел выкупить его с землей и оформить как склад. Находится за чертой города, подальше от любопытных глаз.
Я встал, подошёл к стене и прислонился плечом, скрестив руки на груди,
– И так, давай действовать по порядку. Ты считаешь, что ключ и наши сны как-то связаны?
– Да.
– А это в свою очередь как-то связано со смертью твоего отца?
– Именно так.
– Предположим, что это так, – я покрутил указательным пальцем, – Вернёмся к нашему общему сну и пробежимся по некоторым моментам. Нам был показан амфитеатр, по сцене которого расхаживал твой отец. Главная деталь, которая мне запомнилась из всего сна это цифры, произнесенные Гафаровым – Четыре четыре ноль восемь два ноль один.
– Подожди, – Ливаз нахмурил брови, – В моём сне отец тоже называл цифры, но совершенно другие – Четыре четыре восемь два ноль восемь. Именно эти цифры запомнились отчетливо.
– Что это может быть? Шифр? Если да, то от чего? Может быть от кодового замка сейфа?
– Не думаю, – после недолгого молчания ответил Ливаз. – Отец не доверял кодовым замкам, да и к тому же не забывай про ключ, оставленный моим отцом. Вот как раз-таки это в его стиле. Он всё закрывал на механические замки.
– Ага, – я задумался, – Что дальше? Почему нам приснился амфитеатр? Кстати сколько их у нас в мире?
– Самых крупных всего десять, сохранившихся до настоящего времени – после нескольких манипуляций со смартфоном, Ливаз зачитал информацию из интернета.
– Это хорошо, думал будет больше. Зрители между собой, в том числе и твой отец, разговаривали на французском языке. Так, так, так…
Я достал свой смартфон. В строке поисковой системы сделал запрос о самых крупных амфитеатрах Франции.
– Чёрт возьми, слишком много вариантов… При чём тут цифры? Думай, думай, думай, – произносил я, – Стоп! Ну разумеется!
Ливаз вопросительно посмотрел на меня.
– Ну конечно же, – сказал я, открывая на своём телефоне карту мира, – Приснившиеся нам цифры – это географические координаты. Наш выбор пал на Францию. Она расположена северных широтах восточного полушария. Значит так, допустим, что мои цифры – это координата северной широты, а твои это координаты восточной долготы.
Ливаз безмолвно смотрел на меня восторженными глазами.
– Освежим школьные знания. Окружность Земли делится на триста шестьдесят градусов, один градус делится на шестьдесят минут, минута – на шестьдесят секунд. В обозначении координат пишут сначала градусы, потом минуты, затем секунды. Мы взяли северную широту и восточную долготу. Значит, область поиска уже известна. Для начала разберемся с моими цифрами. Мне кажется они показывают широту. И так. Четыре градуса северной широты никак не может быть, поскольку при таком градусе интересуемая нас точка должна находится где-нибудь в Африке, а нам нужна Европа, – я стал приближать открытую на смартфоне политическую карту Земли с расчерченными параллелями и меридианами. – Ага. Вся Европа находится в диапазоне от сорока до пятидесяти градусов северной широты, следовательно, нужный нам градус равняется сорока четырём. Оставшиеся цифры ноль восемь два один – это минуты и секунды. Получается, что мои координаты это Сорок четыре градуса, Ноль восемь минут и Двадцать одна секунда Северной широты.
– Подожди. А почему ты думаешь, что твои координаты – это широта, а не долгота? – спросил Ливаз, скрестив руки на груди и сделав умный вид.
– Потому, что меридиан сорок четвертого градуса восточной долготы никак не проходит через Европу, – не отрывая взгляда от экрана смартфона произнёс я.
Извинившись за дурацкое замечание, Ливаз стал, как заключенный расхаживать по холлу, держа руки за спиной.
– Теперь давай разберёмся с твоими цифрами. Сорок четыре градуса долготы быть не может и это факт, а вот четыре градуса, вполне себе подходящая меридиана. Она как раз проходит на территории Европы, пересекая вычисленную нами параллель. Значит твои координаты это Четыре градуса Сорок восемь минут и Двадцать восемь секунд Восточной долготы. Проверим куда это нас приведёт. – сказал я, вбивая в поисковую строку полученные координаты.
– А почему именно Сорок восемь минут и Двадцать восемь секунд? Может быть там Четыре минуты, а не Сорок восемь…?
– Ага, Четыре минуты и Восемьсот двадцать восемь секунд? – я усмехнулся.
– Блин, точно, – Ливаз, прикрыл лицо руками, – Извини, опять тупанул.
– Поздравляю тебя, – изучив информацию с сайта, сказал я, – Мы отправляемся во Францию, в город Оранж, где сохранились руины амфитеатра, построенного приблизительно в первом веке нашей эры.
– А чему ты так удивился то?
– Мне тоже нужно во Францию. Только не в Оранж, а в Париж. Поеду проходить аттестацию на адвоката. Если подождёшь, то после собеседования поедем в Оранж вместе.
– Класс! – воскликнул Ливаз, – Поездка за мой счёт.
– Само собой, – со смехом сказал я, – И не только поездка. Я там святым духом питаться не собираюсь.
– Возражений нет, – с улыбкой на лице сказал Ливаз, – Спасибо тебе Денис, и еще раз прими мои извинения. У меня не так много друзей осталось, и так уж вышло, что ты в их числе.
– Ладно, проехали. Мне и самому стало интересно. Я не верю в то, что какие-то сверхъестественные силы или мистические создания поспособствовали одинаковым сновидениям. Этому есть более научное объяснение.
– Как думаешь, что нас ждёт в том амфитеатре?
– Не знаю, – я пожал плечами, – Тайник, наверное, какой-нибудь, отпираемый оставленным тебе ключом. Приедем, найдём и проверим.
– Согласен, – Ливаз кивнул, – Тогда расходимся? Встречаемся…
– Погоди ты, – перебил я Ливаза, – Мне еще приглашение не пришло с Ассоциации.
– Кажется пришло, – глаза Ливаза забегали, – Проверь почту, во вкладке прочитанные.
– Уже посмотрел, что ли?
– Прости, как-то машинально вышло.
– Машинально… Ага. Как же.
В открывшемся письме от Ассоциации адвокатов сообщалось, что мои документы приняты и я приглашён на аттестацию. Дата и время проведения – 07 марта, 09 часов 30 минут.
– Вот чёрт! Завтра уже надо быть там. На чём добираться будем?
– Это я беру на себя. Транспорт я найду.
Мы подошли к выходу. Ливаз прокрутил рычаг и послышался звук задвигающихся ригелей. Массивная дверь сейфового типа, с расположенным по центру штурвалом запирающего поворотного устройства, выпустив пар, стала открываться, запуская внутрь лучи заходящего солнца.
– Интересная дверь установлена на входе в бывшую библиотеку. – насмешливо произнёс я, выходя на улицу.
– Поменял тут кое-что. Установил дверь. Усилил каркас всего здания. По всей территории, – Ливаз очертил рукой свои владения, – Расставлены датчики движения и сигнализации.