Ее внимание привлекла семейная голограмма, и Джобал долго смотрела на нее. Изображение запечатлело Падме и ее сестру в саду, когда они были маленькими детьми, тщательно пропалывая упорядоченные ряды овощей. Падме настояла на том, чтобы разбить огород, и большую часть работы делала сама, уверенная, что добытую ею пищу можно будет раздавать тем, кто в ней нуждается. Даже в этот момент прошлого Падме была силой, с которой приходилось считаться. Джобал было это известно. Она видела это с тех пор, как девочки были маленькими. Раскрытие этого потенциала так рано в жизни Падме было подарком, и Джобал знала, что ее дочь не растратит его впустую.
Руви встретил ее в гостиной, и она протянула руку, чтобы стряхнуть последние опилки с его одежды. Она сморщила нос, когда тонкое облачко наполнило воздух, но не потому, что ей это не нравилось, а потому, что ей всегда хотелось чихнуть. Муж наклонился и поцеловал ее.
- Прекрати, - сказала она.
“Это же праздник!- сказал он. Он решил не дуться из-за этого, догадалась она, и она оценила это.
- Ты можешь отпраздновать это позже.- Она протянула ему шляпу и повела в прихожую, после того как он взялся за нее.
Она села, чтобы застегнуть туфли, и убедилась, что он надел что-то еще, кроме садовых Сабо.
“Ты готов?- спросила она.
- Чтобы наша дочь стала королевой НАБУ?- сказал он.
Он долго молчал, положив одну руку на дверь, но не открывая ее.
“Знаешь, я думаю, что да, - сказал он. “До сих пор я не был таким, но она так много работала, и я уважаю это.”
- Интересно, от кого она унаследовала свою трудовую этику, - сказала Джобал, по большей части риторически, но Руви никогда не позволял себе ничего лишнего.
“Ты хочешь сказать, что это наша вина?- спросил он.
“Когда ей было семь лет, она работала в экспедициях по оказанию помощи за пределами нашей планеты, - заметила Джобал. “Я просто чувствую, что это могло бы способствовать ее призванию.”
“Наверное, ты права, любовь моя, - сказал он.
Он предложил ей руку, и она взяла ее. Вместе они вышли во двор и присоединились к своим соседям по дороге на избирательные участки.
Шив Палпатин в последний раз перечитал налоговый законопроект. Официально он видел его впервые, поэтому постарался сделать вид, что внимательно изучает документ. Правда заключалась в том, что он был занят несколькими другими вещами и только проверял законопроект, чтобы убедиться, что ни одна из деталей, которые он требовал, не была упущена.
Разумеется, он будет голосовать против. Этот законопроект станет катастрофой для НАБУ и нескольких других систем Среднего Кольца. И на этот раз, по крайней мере, законопроект не пройдет. Он добавил достаточно вопросов по существу, которые Торговая федерация не сможет проглотить, чтобы гарантировать, что их союзники проголосуют против. Но это был бы еще один шаг вперед. Во всяком случае, следующие три законопроекта он уже написал.
- Сенатор, пора, - сказал один из его помощников.
Палпатин позволил им вести себя к палатам Сената, кивая всем нужным людям, когда они пересекались в коридорах по пути к своим капсулам. Его лицо было спокойным, вежливо заинтересованным тем, что говорили вокруг него. Это выражение не было редкостью в сенатских коридорах, но Палпатин усовершенствовал его давным-давно. Довольно скоро он выйдет в центр внимания, и его коллеги увидят, что эта вежливость исчезла, но это тоже будет притворством. Никто никогда не видел его настоящего лица, чистого гнева, который горел в нем.
Но когда-нибудь время придет.
Падме Наберри сделала последнее, что могла. Она голосовала за себя, когда кандидаты отдавали свои голоса. Она была уверена, что каждый из них сделал это, но для нее, по крайней мере, это был последний шаг, чтобы доказать самой себе, что она готова. Она достаточно доверяла себе, чтобы стать королевой. Самонадеянность этого-думая, что она намного лучше своих товарищей—немного раздражала ее, но у НАБУ был для этого надежный предохранитель.
Она не будет править как Падме, если выиграет. Никто даже не узнает, кто такая Падме, если все пойдет по плану. Она будет носить одеяния и нести ответственность за корону НАБУ, и она полностью отдаст себя этому, даже до такой степени, что откажется от своего собственного имени на время своего правления. Это была традиция, но в то же время и утешение—напоминание о том, что ее роль больше, чем она сама, что она будет действовать в услужении, а не эгоистично ради собственной выгоды.
Она действительно не понимала этого до того утра, когда ее избирательный бюллетень скользнул в короб. Она думала, что анонимность была для ее защиты, и в каком-то смысле так оно и было, но она также должна была защитить кого-то еще. И это было время. Ее время.
Время Амидалы.
Глава 2
Вновь назначенная Королевская гвардия собралась в казармах, чтобы услышать результаты выборов. Они происходили из всех рангов и мест службы в силах безопасности и были выбраны для защиты нового монарха, кем бы она ни была, из-за их особой преданности планете и преданности делу. Большинство из них уже знали друг друга, так как силы были не очень велики, но это был первый раз, когда они все собрались в одном месте, и это были их последние несколько минут, чтобы расслабиться перед началом их новой задачи.
Панака не расслаблялся.
Чуть дальше по коридору кандидаты тоже ждали результатов. С самого утра они были изолированы, каждый получил свою маленькую комнату, чтобы провести день в размышлениях, и вскоре Панака должен был привести новую королеву. Он знал, какую дверь надеется открыть, и изо всех сил старался делать вид, что по-прежнему сохраняет нейтралитет, хотя это было уже далеко позади.
Наконец, голоньюс переключился с того же предварительно записанного избирательного бюллетеня, который они использовали в течение последнего часа, и показал губернатора Биббла. Седобородый губернатор был одет в свое обычное Пурпурное одеяние и тунику с широкими рукавами, которая энергично следовала за каждым его движением. Охранники замолчали, когда Биббл откашлялся и начал делать объявления.
- Граждане НАБУ, - начал он. Биббл всегда говорил так, словно выступал перед аудиторией, что имело смысл, учитывая его опыт в спорной философии, которым он обычно и был, так что это не казалось слишком напыщенным. “Я рад сообщить вам, что после упорной борьбы всех сторон вы выбрали кандидатом в королевы Амидалу.”
Биббл продолжал говорить, а перед глазами вспыхивали образы кандидата, ставшего королевой, напоминая всем, кто мог забыть о возрасте Амидалы и целях ее предвыборной кампании, но стражники уже не слушали. Все лица в комнате повернулись к Панаке, чьи крепко сжатые кулаки были единственным внешним признаком его эмоций.
- Приготовьтесь к осмотру, - сказал он и, резко повернувшись на каблуках, зашагал по коридору туда, где ждали кандидаты.
По традиции новую королеву встречал капитан ее гвардии, реликт прошлого НАБУ, когда кандидаты не могли даже находиться рядом друг с другом или доверять Законодательному собранию. Конечно, те дни давно миновали, но НАБУ поощряло воспоминания, а не реконструкцию, и это был один из многих шагов, предпринятых, чтобы напомнить им, как далеко они зашли—и как далеко им еще предстоит пройти. Она встретится с Бибблом как королева, как только проверит свою личную охрану.
Панака на мгновение остановился перед дверью Амидалы, понимая, что сейчас все изменится. Он больше не был просто капитаном стражи, как и она не была просто кандидатом. Во время кампании она ему очень нравилась, но теперь их имена навсегда останутся в истории НАБУ. Это стоило того, чтобы немного поразмыслить. Панака подождал еще несколько мгновений, пока избирательные прокторы приготовятся сообщить об этом неудачливым кандидатам, а затем открыл дверь.
“Ваше высочество, - сказал он, стоя на пороге. - Выборы закончились. Ваша работа началась.”
На другом конце комнаты навстречу ему поднялась хрупкая фигурка. На ней было белое платье, из-за которого она казалась еще моложе, чем он думал, но он ни на секунду не усомнился в ее уверенности. Во время предвыборной кампании она всегда была сильно накрашена, ее лицо было накрашено косметикой, которая напоминала людям о весомости ее обещаний. Теперь ее лицо было обнажено, но с распущенными волосами разглядеть ее было нелегко.
- Спасибо, капитан, - сказала она. “Я готова.”
Она ничем не выдала себя, хотя Панака подумал, что она, должно быть, немного нервничает. Он оглянулся через плечо и увидел, что последние прокторы исчезли из зала.
“Если вы пойдете со мной?- сказал он, указывая на выход из комнаты. Дроид поплыл прочь. “Ваша служба безопасности готова к проверке. Формальность, как вы знаете, но это ожидается до того, как губернатор Биббл прибудет сюда, чтобы официально проинформировать вас.”
“Конечно, капитан, - сказала она. Ее голос звучал легко и безразлично, но он не обиделся. Она едва знала его.
- Позже мы поговорим о том, как персонализировать вашу безопасность, - сказал Панака. “Я принял несколько мер, но не хотел забегать слишком далеко вперед. Нам потребуется несколько дней, чтобы освоиться, но я очень доволен командой, которая была собрана для вас.”
Она не ответила, но позволила ему провести себя по коридору туда, где ее ждали гвардейцы. Они встали в две шеренги и вытянулись по стойке смирно, как только он и Королева вошли в комнату. Это была личная охрана королевы, состоящая из шестнадцати охранников, которые должны были охранять ее по очереди из четырех человек. Другие дворцовые стражники могли бы тогда заняться операциями и координировать свои действия с королевой по мере необходимости. Панака хотел иметь больше личного состава, но ему отказали.
Королева посмотрела каждому стражнику в лицо, когда они были представлены ей, запоминая имена. Было бы трудно думать о ней как о сильной женщине, окруженной людьми, которые были намного больше ее, но она могла быть трехметрового роста для того, как она держалась. Как только она будет полностью одета в королевский гардероб, она станет исключительной.
Когда они дошли до конца шеренги, Панака отпустил всех охранников, кроме троих, дежуривших вместе с ним. Вскоре после этого появился губернатор. Ранние встречи происходили не в тронном зале, и Панака разделил свое внимание между наблюдением за Королевой и наблюдением за всеми остальными, наблюдающими за ней. Биббл говорил в основном о процедурах и правилах, а не о политике и сути, так что разговор был не особенно интересным, но Королева уделила ему все свое внимание.
“И это действительно все, что мы можем сделать сегодня, я полагаю” - закончил Биббл. Прошло уже несколько часов, но королева не выказывала ни малейших признаков усталости или скуки. “Если только у вас нет вопросов?”
- Нет, спасибо, губернатор Биббл, - ответила Королева Амидала. Ее интонация ясно давала понять, что это увольнение, хотя формально Биббл все еще был выше ее по званию. Панака улыбнулся. “Хотя я была бы вам очень признательна, если бы вы послали мне соответствующие политические документы. Я могу прочитать их сегодня вечером и подготовиться к завтрашним встречам.”
“Конечно, Ваше высочество, - сказал Биббл, поднимаясь на ноги. Он кивнул помощнику, и тот сделал пометку. - Я пришлю вам документы, как только закончу свои сегодняшние обязанности. Это очень напряженная работа для всех нас.”
Королева милостиво кивнула ему, и губернатор со своими помощниками удалился. Амидала поднялась на ноги. Только теперь, когда в компании были только стражники, ее поведение изменилось. Она потянулась и покрутила шеей, качая головой, как будто пыталась восстановить всю информацию, которую только что получила.
Передача власти произойдет не раньше, чем через несколько дней, а ее первые публичные выступления последуют вскоре после этого. Несмотря на формальный характер роли королевы и относительную жесткость протоколов, окружавших ее, выборы в НАБУ не были слишком широко освещены. После того, как кандидаты были изолированы для голосования, они не выступали перед публикой, пока их полная королевская персона не была готова.
- Капитан?- сказала она, и момент был упущен.
- Да, Ваше Высочество?- Он подошел и встал перед ней.
- Не будет ли уместно обсудить вопросы безопасности за ужином?- спросила она.
“Предполагается, что нас будет четверо на дежурстве, Ваше высочество, - сказал Панака. “Это значит, что нам не надо есть, но я все равно могу поговорить с вами, пока вы ешьте.”
Она вздохнула, но приняла это ограничение. Панака вошел в кухню и попросил прислать дроида с обедом для одного из них. В конце концов, когда они переедут во дворец, Королева будет окружена людьми, но сейчас было безопаснее и проще использовать дроидов.
“Вообще-то я не привыкла есть одна, - призналась она, садясь за стол. - Мой отец знал, что мы все заняты, но ему нравилось, когда мы вместе обедали.”
Он знал, что она намеренно скрывает свои мысли, хотя и знал, кто она на самом деле. Панака воспринял это как добрый знак. Некоторые монархи играли быстро и свободно с анонимностью, которую требовала от них их роль, и это всегда было головной болью для их охранников, когда они это делали. Он не состоял в личной гвардии нынешней королевы Санандрассы, но слышал достаточно казарменных сплетен, чтобы знать, что ее гвардейцы с нетерпением ждут того дня, когда она вернется к своей единственной личности. Это всегда было чем-то вроде борьбы, чтобы отделить ее от ее личной персоны. У Панаки сложилось впечатление, что его подопечная выбирала свои сражения гораздо более тщательно.
“Это одна из тех вещей, о которых я надеялся поговорить с вами, ваше высочество, - сказал Панака. Если он и чувствовал себя неловко, разговаривая с ней во время еды, то никак этого не показывал.
- А?- сказала она, разрывая хлеб на мелкие кусочки.
- Как вы знаете, у королевы традиционно есть по крайней мере одна служанка, - сказал он. “А я-то думал, что вы уже подумали о своем.”
- Моя сестра сообщила мне, что не желает служить в моем правительстве, - сказала Королева. - Что меня нисколько не удивило. У меня есть еще несколько друзей, которых я могла бы попросить, но я была очень сосредоточена на выборах. Я не позволяла себе даже вообразить, что за этим последует.”
“В консерватории Тид есть девушка, - сказал Панака. “Она вашего возраста и неплохой музыкант. Она также очень умна, и ее инструкторы говорят, что она уравновешенная. Я взял поговорил с ней несколько недель назад, просто на всякий случай, и она показалась мне доступной.”
Королева подняла бровь, но сделала ему одолжение, не спросив, брал ли он интервью у служанок от имени других кандидатов.
“Что еще важнее, - продолжал он, - она поразительно похожа на вас. Если бы она была вашей служанкой, и если бы она была заинтересована, она могла бы тренироваться как телохранитель, который был бы ближе к вам, чем кто-либо другой.”
Королева задумчиво пожевала и отпила воды.
“Разве нужна такая большая безопасность?- спросила она..
Королева Санандрасса сосредоточилась на политике Набу до предела игнорируя остальную часть сектора, что делало другие планеты неудобными.Наличие двух Королев подряд заставляло Панаку чувствовать себя неуютно. Были и более широкие последствия. НАБУ был посвящен выборам в течение последнего месяца, но сообщения о торговых спорах Среднего Кольца все еще попадали на первые полосы новостей.
“Я верю, что нужно быть готовым, Ваше высочество, - сказал Панака. “В случае крайней необходимости она может даже поменяться с тобой местами.”
“Я не хочу подвергать опасности еще одного человека, - сказала Королева.
Прежде чем Панака смог дать очевидный ответ, выражение ее лица изменилось, и он передумал. Хорошо, что он уже так хорошо ее понимает.
- Это неизбежно, - сказала она. “Вот кто я теперь.”
“Да, Ваше Высочество, - ответил Панака. - Мы называем это бременем власти,и никому это не нравится.”
Она снова сделала паузу, переворачивая вопрос, пока он наблюдал. Он видел, что она приняла его предположение, и затем ее лицо снова омрачилось, когда она обнаружила еще один недостаток.
“А что хорошего в том, чтобы иметь одно тело на двоих?- сказала Королева.
- Ну, люди подумают, что это ты, - объяснил Панака. Он думал, что они уже все прояснили.
“Но если нас будет только двое, и мы поменяемся местами, все узнают, - заметила Королева. “А если "королева" вдруг окажется одна, люди могут заподозрить неладное.”
На мгновение пауза повисла между ними. Панака был достаточно умен, чтобы понять, что это его первое испытание. Она показала ему, и его ответ повлияет на то, как они будут взаимодействовать с этого момента. Он проглотил свою гордость.