– Хорошо, тогда позвольте мне сделать это за вас, – предложил Дитрих. – Мой величайший вызов и триумф, как певца, конечно же, Рихард Вагнер!
– Да, конечно, – выпалил Инди. – Именно Вагнер. Именно его имя и вертелось у меня в голове.
– Откиньтесь на спинку стула, молодой человек, – скомандовал Дитрих. – Или, наверное, я должен сказать, мой юный поклонник? Расслабьтесь и наслаждайтесь.
Дитрих поднялся в полный рост и начал петь. Все это производило потрясающее впечатление. Его голос мог полностью заполнить огромный оперный зал. И небольшое помещение, в котором плавали облака пара, усилило эффект раз в десять.
Инди любил музыку. Больше всего ему нравились ковбойские баллады. Новые мелодии регтайма [регтайм – жанр американской музыки, особенно популярный с 1900 по 1918 год. Это танцевальная форма, в которой бас звучит на нечетных, а аккорды – на четных долях такта, что придает звучанию типичный «маршевый» ритм. Регтайм также считается одним из предшественников джаза.] тоже были совсем неплохи. Вагнер, однако, представлял собой нечто другое.
Спустя пять минут уши Инди болели так же, как болел его зад после подскакивания на механическом верблюде. А спустя еще десять минут он мечтал, чтобы Дитрих вернулся к физическим упражнениям. Но на сегодня он уже закончил тренировать свое мощное тело и тренировал теперь свой не менее мощный голос, относясь к этому столь же серьезно.
Инди гадал, как долго его барабанные перепонки смогут все это вынести. Но ничего другого не оставалось, кроме как сидеть и ждать, когда они лопнут...
Глава 11
Обо всем, что с ним произошло, Инди в тот же вечер рассказал инспектору Сэмпсону. Они сидели рядом в шезлонгах на палубе. Сэмпсон заметил, что будет лучше, если их совместная работа останется в секрете.
Поэтому сейчас Инди говорил с инспектором, не поворачиваясь к нему:
– Мне пришлось восхищаться каждой новой арией. И это был настоящий кошмар. После чего Дитрих затягивал новую. Ему как будто не хватало комплиментов. Наконец, он испугался, что может сорвать голос, и остановился. По-моему, Дитрих собирается сегодня выступить перед пассажирами.
– Отлично, – сказал Сэмпсон. – Ты сможешь понаблюдать за ним.
– Я должен пойти туда? – тяжело вздохнул Инди.
– Я ведь предупреждал тебя, что ежедневная работа сыщика – штука занудная и тяжелая, – ответил инспектор. – Но без нее успеха в нашем деле быть не может.
– Да уж, занудная – это точно, – сказал Инди. – Но иногда она похожа и на самую настоящую пытку. Голос этого парня способен разорвать барабанные перепонки. Может быть, этот Вагнер и великий композитор, но напевать его мотивы точно не будешь.
– Я не настаиваю, конечно, если ты хочешь остаться в стороне… – пожал плечами Сэмпсон.
– Хорошо, хорошо, – ответил Инди. – Я пойду. Только придумаю, как поберечь свои уши.
Вечером он сидел в первом ряду перед импровизированной сценой. Дитрих увидел его и улыбнулся. Он пел как будто для одного Инди, почти так же, как в турецкой бане. Инди присоединился к грому аплодисментов, когда ария закончилась. Дитрих принялся за следующее произведение Вагнера, которое вызвало еще более шумный восторг слушателей. Он исполнял арию за арией. Вызовы на бис следовали один за другим. А толпа не позволяла ему остановиться. Концерт закончился далеко за полночь.
Наконец, Дитрих откланялся. Как только певец отвернулся, Инди схватился руками за уши и быстро вытащил из них ватные шарики. Они не были надежными, но все же лучше, чем ничего. Дитрих не видел хитрости, зато видел профессор Кхан. Он улыбнулся и дотронулся до своего тюрбана. Инди догадался, что тюрбан полностью закрывает его уши, и тоже улыбнулся Кхану.
После концерта Инди снова пошел за Дитрихом, на этот раз следуя очень внимательно и осторожно. Он прижимался к стенам коридоров и не спешил. Когда Дитрих повернул в третий коридор, Инди выждал и выглянул из-за угла. Певец входил в свою каюту.
Инди посмотрел на часы. Был почти час ночи. Он надеялся, что мисс Сеймур и полковник все еще услаждают себя танцами или сидят во французском кафе и воркуют друг с другом. Он вспомнил, как они обменивались мечтательными взглядами за ужином. Ему стало противно даже думать об этом. Он должен думать только о Дитрихе и своем задании. Нужно будет покараулить еще час или около того. Если Дитрих затеет что-нибудь интересное, то как раз в это время.
– Довольно поздно для прогулок, молодой человек, – раздался вдруг голос за спиной Инди. – Может быть, вам опять помочь найти каюту?
Инди напрягся и быстро обернулся. Это был Хоукинс. Рыжий вахтенный.
– У меня бессонница, – ответил Инди. – И теперь я без труда найду свою каюту. Я подумал, что мне лучше прогуляться.
– А может, я лучше принесу вам в каюту горячее молоко, – не отставал Хоукинс. – Говорят, оно очень помогает от бессонницы.
– Спасибо, но в этом уже нет необходимости, – поблагодарил Инди. – Кажется теперь я смогу заснуть.
– Вот и прекрасно, – сказал вахтенный. – Но если вам что-нибудь понадобится, сообщите мне. Я дежурю всю ночь.
Хоукинс исчез в конце коридора. Но он мог еще вернуться. И продолжать наблюдение за каютой Дитриха стало небезопасно.
Неожиданно Инди вспомнил, как рыжий вахтенный обмолвился, что «Титаник» не полностью заполнен пассажирами. Значит, некоторые каюты должны пустовать. Возможно, одна из них находится поблизости от апартаментов Дитриха. И ее дверь может оказаться незапертой. Тогда Инди не только останется незамеченным, но и легко продолжит наблюдение, держа дверь той каюты чуть-чуть приоткрытой и не выпуская из вида каюту Дитриха.
Это был идеальный вариант, хотя и маловероятный. Но попробовать стоило. Инди осторожно пошел вдоль коридора, тихо толкая двери. Первая была заперта. Вторая – тоже. А вот ручка третьей неожиданно повернулась. Инди открывал ее очень медленно. Каюта могла быть занята. Хотя пассажиры первого класса особо не тревожились и часто не запирали свои временные владения. Ведь на «Титанике», по их мнению, с ними ничего не могло случиться.
Инди заранее подготовился к рычанию мужчины или воплю женщины. У него уже было готово объяснение на этот случай. Он – маленький мальчик, потерялся на таком огромном корабле и случайно забрел в чужую каюту.
Объяснять ему ничего не пришлось. Каюта была пуста, а постель не приготовлена. Пока Инди везло. Он прикрыл за собой дверь, оставив маленькую щелку, чтобы наблюдать за коридором, оставаясь незамеченным. Потом встал на колени и весь обратился в слух и внимание. Через секунду Инди уже лежал, плотно прижатый лицом к полу.
Кто-то сидел на его спине, не давая пошевелиться, и держал руки мертвой хваткой. Инди понял, что удача отвернулась от него. Теперь он должен был рассчитывать лишь на себя. И завопил от боли.
– Моя рука... Она сломана, – захныкал он.
На удивление, это сработало, хватка ослабла. У Инди появился шанс. Со всей силой он перевернулся, но это мало помогло. Зато теперь он лежал не на животе, а на спине. Две коленки твердо упирались в его грудь. Две руки прижимали его руки к полу. А два темных глаза с отвращением смотрели на него.
– Какая удача, – сказала Молли. – Да, этим человеком должен был быть именно ты. Единственный пассажир из первого класса, кто меня знает. – Она ухмыльнулась. – Я думаю, самым разумным будет – тебя убить.
Глава 12
Молли заметила, как Инди побледнел:
– Расслабься. На твое счастье, я не исповедую насилие.
Инди уставился на нее. Что случилось с той перепуганной ирландской девушкой, которую он знал? На ней теперь был дешевый мужской коричневый костюм. Ее длинные волосы спрятаны под кепкой из твида. И выглядела она совсем не испуганной, напротив, ее суровый вид не предвещал ничего хорошего.
– Я должна решить, что с тобой делать, – произнесла Молли.
– Но я не предам тебя, – заявил Инди. – И я уже доказал это.
– То было раньше, – парировала девушка.
– Раньше чего? – спросил Инди.
– До того, как я не сделала сегодня то, что должна была сделать, – ответила Молли.
– А что ты должна была сделать? – опять спросил Инди.
Она немного подумала и ответила:
– Завтра все для тебя будет ясно, как дважды два, раз уж мы сегодня встретились таким образом.
Все еще удерживая Инди в том же положении, она взглянула на сумку, лежащую на полу.
– Там – листовки, – сказала Молли. – Я подсовываю их под двери кают первого класса. И каждый прочтет их, когда проснется. Никто не сможет отгородиться от суфражисток. Даже в океане. – Она помолчала: – Ты ведь должен знать, кто такие суфражистки, не так ли?
– Конечно, знаю, – ответил Инди. – Я читаю газеты. И кроме того, моя наставница, мисс Сеймур, рассказывала мне о них. Она считает, что женщины тоже должны иметь право голоса. И что они способны сделать многое значительно лучше, чем мужчины.
Молли внимательно на него посмотрела:
– Могу ли я тебе верить?
– На все сто! – заверил ее Инди.
Молли пожала плечами:
– Ладно. Как говорят англичане: или за пенни, или за фунт. Если я не могу тебя убить, я должна поверить тебе. – Она отпустила Инди, и он поднялся на ноги:
– Говоришь о доверии людям, а сама-то ты кто? Домработница, сбежавшая от своих хозяев?
– Ну, скажем так, мне надо было срочно покинуть Лондон, – ответила Молли.
– И это не имело ничего общего со взрывами почтовых тумб? – спросил Инди.
– Я уже сказала, что не исповедую насилие, – ухмыльнулась она. – И никогда не подниму руку на человека.
Он с тревогой подумал, что если все же Молли устроила те взрывы, возможно, она... Но быстро отбросил эту мысль. На «Титанике» очень много людей. Она, конечно же, не станет... Инди посмотрел на нее. А что он вообще знает об этой девушке?
Он должен ее проверить:
– Не волнуйся. Из-за меня у тебя не будет неприятностей. Но мне нужна твоя помощь. Никто не поверит мне, если я расскажу о том, что говорили немцы. Я должен сам проследить за ними. Ты что-нибудь слышала или видела подозрительное там, у себя в третьем классе?
Молли покачала головой:
– Нет. Но я буду начеку. И мне помогут в этом надежные люди. У меня есть парочка друзей в третьем классе, которые вынюхивают не хуже сыщиков.
– Думаешь, они смогут помочь? – спросил Инди.
– Один из них наверняка, – ответила она. – Я работала с этим парнем в Ирландии. Он знает, как держать ухо востро, а рот на замке. Мне просто повезло, что я его здесь встретила. Ведь это он нашел для меня свободную койку и достал эту мужскую одежду.
– Я знаю: суфражистки хотят добиться для женщин равных прав с мужчинами, – сказал Инди. – Но неужели они хотят носить такую же одежду?
– Вы, мужчины, можете сколько угодно носить свои штаны, – заметила Молли. – Мне больше нравятся платья. Но в третьем классе, если ты не женат или незамужем, должен находиться в отдельном секторе. Мужчины – в носовой части корабля. Женщины – в кормовой. Место, которое нашел для меня мой приятель, было в носовой части. И мне пришлось переодеться мужчиной.
– Да уж, настоящий друг познается в беде, – подтвердил Инди.
– Он и правда настоящий друг, – продолжила Молли. – Когда-то давным-давно я спасла его шкуру. Теперь он готов сделать для меня все что угодно. И сейчас, как видишь, помог мне пробраться в первый класс. Один из здешних вахтенных – его приятель, и сегодня он дежурит у трапа в третий класс. Это он пропустил меня сюда, но я должна уже возвращаться назад, пока его не сменил другой.
Перед тем как уйти, она сказала:
– Мы можем встретиться завтра ночью, и я сообщу тебе, если что-нибудь выясню.
– Договорились, – ответил Инди. – На том же месте, в тот же час. «Если корабль все еще будет в безопасности», –добавил он про себя.
В ту ночь Инди никак не мог заснуть. Как много тайн, и так мало ключей к их разгадке. Когда он наконец-то уснул, ему приснился страшный сон. Инди видел тонущий «Титаник», который светился множеством огней. Его носовая часть погружалась в совершенно спокойную гладь океана. А сам Инди барахтался из последних сил в ледяной воде. Он уже потерял всякую надежду и поднял глаза в напрасном призыве о помощи. Все, что он увидел, это ночное небо, усеянное миллионами звезд, холодно и безразлично взиравших на происходящее.
Инди неожиданно проснулся. Его знобило. Солнце уже пробивалось через иллюминатор, он посмотрел на часы – если не поторопиться, можно опоздать на завтрак.
Мисс Сеймур, полковник, профессор Кхан и инспектор Сэмпсон уже завтракали, когда вошел Инди. Они даже не заметили его, бурно обсуждая неслыханное событие, произошедшее ночью: эти возмутительные брошюрки, подсунутые под двери их кают! Только профессор Кхан не участвовал в обмене мнений. Казалось, вся эта суматоха вокруг брошюрок его просто забавляла.
– Разве вы ничего не можете сделать, инспектор? – потребовала Хелен Сеймур. – Схватите их, кем бы они ни были. Эти суфражистки должны ответить за свои преступления.
Инди чуть не подавился кусочком тоста.
– Но мисс Сеймур, вы ведь всегда говорили мне, что...
– Что женщина должна иметь право голоса, – подтвердила она. – Но это возможно, лишь когда рядом с ней друг, который поможет ей прояснить многие вещи. Как говорит полковник, у суфражисток, возможно, и благие намерения, однако они не знают точно, чего хотят. Боюсь, я была такой же. А вот теперь поняла, что не женское это дело лезть в политику. Это удел мужчин. У нас есть заботы поважнее: быть творцами красоты и хранительницами домашнего очага. Все давно определено природой, и мы не должны противиться этому. Кстати, а почему ты совсем не ешь яичницу с ветчиной?
– Наверное, из-за морской болезни, – ответил за Инди полковник и опять принялся за еду.
– У меня, кажется, пропал аппетит, – пробормотал, помрачнев, Инди.
Инспектор Сэмпсон взглянул на него:
– А вот у меня он не пропал. Особенно на интересные новости.
После завтрака Инди рассказал Сэмпсону все, что удалось выяснить за это время о Дитрихе. Пришлось поведать и о Молли, не упоминая о взорванных в Лондоне почтовых тумбах.
– Пожалуйста, не наказывайте ее за то, что у нее нет билета и за эти брошюрки суфражисток, – попросил Инди. – Она никому не навредила. Я дал ей слово, что не стану предателем. И, кроме того, Молли может быть полезна в нашем расследовании. Нам потребуется любая помощь. Ведь часовой механизм бомбы, если она есть, уже отсчитывает время.
Сэмпсон согласился:
– Правда, я не люблю закрывать глаза на нарушителей закона, но в данном случае – это ради нашего общего дела, ведь мы должны использовать любую информацию. – А потом добавил более жестко: – Предупреди ее, что больше никто не должен знать о нашем расследовании. Если мы спугнем преступников, случится непоправимое.
Инди прикусил губу:
– Простите, я даже не подумал об этом. Она сказала, что у нее здесь есть люди, готовые помочь.
– Срочно выясни, кто они, – приказал Сэмпсон. – Мы должны быть уверены, что им можно доверять.
– Я узнаю их имена, когда снова увижу Молли, – пообещал Инди. – А возможно, и узнаю, в каких каютах они находятся.
– И когда ты с ней встретишься? – спросил инспектор.
– Сегодня после полуночи, – ответил Инди.
– Отлично. В таком случае ты можешь следить за Дитрихом весь день.
– Но я уже говорил вам, этот парень... – попытался запротестовать Инди.
– Он все еще подозреваемый, – отрезал инспектор. – Закон гласит: человек невиновен, пока не доказана его вина. А вот сыщик видит это все по-другому. Подозреваемые виновны, пока не доказана их невиновность.
Он положил руку на плечо Инди:
– Помни, верить нельзя никому. Особенно этой Молли. Еще Киплинг писал, что женщины намного опаснее мужчин.
Глава 13
– Сильный голос в сильном теле, – наставлял Инди Дитрих, когда они прогуливались по палубе.
– Верно, – выдохнул Инди, глотнув воздуха.
– Сейчас мы пойдем поплаваем, очень полезно для легких, – продолжил Дитрих.
– Да, конечно, – согласился Инди, стараясь заставить свои ноги идти дальше.
– И, наконец, – в гимнастический зал, – закончил программу Дитрих. – Я очень тронут, что ты стараешься во всем походить на меня. Ведь подражание есть не что иное, как наивысшая форма лести.
– Я мечтал стать певцом с того самого момента, как услышал вас, – сказал Инди.
– Вот почему я и собираюсь тебя подготовить к этому, – пояснил Дитрих. – Кроме того, ты сможешь увидеть, как я тренирую свой голос. После обеда я посвящу этому часа три. Ты много полезного узнаешь для себя.
– О, я с нетерпением жду, – с трудом выдохнул Инди.