Следом появились еще двое в масках. Инди опять увернулся от выпада, и направленный на него кинжал попал в живот его напарнику.
Марион с ужасом смотрела на закричавшего от боли человека.
Инди схватил ее за руку и потащил за собой. Люди в толпе подняли шум, увидев, что Инди и Марион бросились вверх по улице к проходу с аркой. Здесь они увидели повозку с соломой. Инди подсадил Марион, и она взобралась в тележку.
В проходе из-под арки появились двое в масках. Индии, вынув из сумки плеть, взмахнул ею, заставив отступить первого из нападавших. Когда он взмахнул плетью еще раз, щелчок взвившейся в воздухе плети заставил лошадь тронуться с места. Повозка, находившаяся позади Индии, стала удаляться.
Лошадь бежала по проходу все быстрее, повозку потряхивало на ухабах, и Марион, лежавшая ничком на соломе, не видела, что за повозкой сверху наблюдают двое мужчин – немец в коричневом костюме и одноглазый бородач с обезьянкой на плече.
Как только лошадь замедлила ход, Марион спрыгнула с повозки и побежала по проходу назад к арке. Но стоило ей пробежать несколько метров, как навстречу ей попался мужчина. Хотя на голове у него не было тюрбана, по его виду Марион поняла, что он из той же шайки. В двух шагах от нее торговец расставлял на полках горшки и сковороды. Он вытаращил на Марион глаза, когда та схватила с полки сковороду.
Сжав ручку сковороды, Марион поджидала, когда ее враг подойдет поближе. Он посмотрел на нее и, достав из-под халата нож, захохотал.
Марион тоже улыбнулась, и пробормотав себе под нос: «Посмотрим!», повернулась и побежала назад.
Араб продолжал преследовать ее. Она свернула в какой-то переулок и забежала в подъезд первого попавшегося дома. Как только араб перешагнул порог, Марион ударила его сковородой по голове. Вам! – прозвенел чугун, и араб повалился на пол. Для верности Марион стукнула его еще и по затылку. Взяв за ноги, она затащила его внутрь, чтобы его друзья не догадались, где она. Но, выбежав на улицу, она увидела, как навстречу ей из дальнего конца переулка идут двое белых людей в костюмах, а следом за ними несколько арабов в масках.
Она побежала назад. Вынырнув из переулка, она увидела вдоль стены несколько огромных корзин, сплетенных из пальмовых ветвей. Недолго думая, Марион залезла внутрь одной из них и закрыла над собой крышку.
Сердце ее бешено застучало, когда она услышала топот ее преследователей. Она собиралась отдышаться в корзине, успокоиться, а потом пойти искать Инди.
Вдруг кто-то заскребся по крышке корзины, а затем тоненько заверещал. Как ни хотелось Марион найти обезьянку, сейчас она ее ненавидела. Она попыталась стряхнуть ее с крышки – обезьянка заверещала еще громче.
Пробежавшие мимо корзин люди, услышав ее голос, вернулись.
Сжимая в руке свернутую в кольцо плеть, Инди, весь в поту, догнал наконец повозку, в которой уехала Марион. Взобравшись на нее, он огляделся. По проходу туда-сюда сновали люди в халатах, но Марион нигде не было.
– Марион! – закричал он. Ответа не последовало.
Спрыгнув с повозки, он подумал, что, быть может, она вернулась в дом Саллаха. Не зная, что делать, Инди пошел вперед по проходу.
Заподозрив неладное – прохожие вокруг него словно растворились в воздухе, – Инди увидел впереди массивную фигуру. Араб в черном халате, подпоясанном красным кушаком, размахивал кривой турецкой саблей. Посмотрев на Инди, он поднял вверх саблю и захохотал.
Инди прикинул расстояние до него – нет, плетью не достанешь. Между тем араб, делая выпады, рубил саблей с плеча. «Показушник», – подумал Инди. Не переставая думать о Марион и изнывая от жары, Инди чувствовал, что теряет время.
Он закинул руку за спину и, вытащив пистолет из кобуры, выстрелил в саблиста. Тот, как подкошенный, рухнул на мостовую.
Какой-то молодой человек взял в руки упавшую саблю и поднял ее над головой. Вокруг него сразу собралась толпа. Люди закричали и начали танцевать. Все в порядке, подумал Инди. Они поняли, что глупо размахивать саблей, если у противника есть пистолет.
Он сунул пистолет в кобуру и пошел дальше, пробираясь сквозь ликующую толпу.
«Марион, где же ты?» – звал он мысленно. И вдруг случилось невероятное – он услышал ее голос.
– Помогите! – кричала она. – Я здесь, Инди!
Ее голос был как будто заглушен. Инди догадался, что она в корзине, которую несут на плечах два араба в черных тюрбанах.
– Расступитесь! Дайте мне пройти! – кричал Инди, проталкиваясь вперед.
Ему было непонятно, почему люди в масках напали на него. Но, вспомнив события в Непале, он решил, что и здесь имеет дело с нацистами.
Арабы, несущие на плечах корзину с Марион, свернули в переулок, и Инди потерял их из вида. Вдруг он снова услышал ее голос:
– Помоги мне! Ты не можешь меня бросить! Я – американка!
Инди побежал на голос и тотчас увидел арабов и корзину.
– Инди! – вновь позвала Марион.
До арабов с корзиной оставалось не более десяти шагов, когда они опять свернули в переулок. Инди побежал за ними еще быстрее, но в переулке уже никого не было.
Инди остановился и прислушался. Голос Марион зазвучал в переулке, отражаясь от стен:
– Индиана Джонс! Помоги мне, Инди!
Полный надежды освободить ее, он выбежал из переулка на площадь и остолбенел – здесь было полно народа, и почти каждый нес на плечах такую же плетеную корзину. Их было здесь не меньше сотни.
Инди стал набрасываться на них, срывая с них крышки. В одних корзинах он находил шелк или ситец, в других – какую-нибудь одежду.
– Где же ты, Инди? – вновь прозвучал приглушенный голос Марион.
– Я здесь, Марион! – закричал он и бросился сквозь разъяренную толпу туда, откуда доносился ее голос.
Арабы с корзиной на плечах прошли между какими-то дозами и опять свернули в переулок.
Инди бежал за ними так, словно хотел побить рекорд. Но и арабы, несмотря на груз, не сбавляли темпа, лавируя по узкому и кривому переулку, мощеному булыжником.
Арабы опять повернули направо. Когда он подбежал к перекрестку, оттуда хлестнула автоматная очередь. Инди остановился и вжался в стену.
Наступила пауза. Инди рискнул высунуться. Арабы погрузили корзину с Марион на грузовик. Возле него стояли два человека в коричневых костюмах. Он был прав, вот кто затеял все это.
Инди хотел уже броситься к грузовику, когда кто-то схватил его за плечи. Несколько нищих, не обращая внимания ни на выстрелы, ни на пистолет в его руке, просили у него милостыню. Инди достал из кармана какую-то мелочь и бросил монеты на мостовую. Нищие кинулись подбирать их.
Инди услышал, как один из мужчин закричал:
– Los! Schnell! Schnell!
«Значит, это были немцы», – подумал Инди.
Когда мотор заработал, Инди выскочил из укрытия. Грузовик ехал прямо на него, набирая скорость. На крыле рядом с водителем стоял автоматчик в маске.
Инди трижды нажал на спусковой крючок. Автоматчик, вскрикнув, упал на мостовую. Водитель повернул руль направо, пытаясь уйти от пули. Но Инди направил пистолет влево и выстрелил.
Тело водителя, сползая с сиденья вниз, еще больше повернуло руль направо, а его нога нажала на газ. Ставшая неуправляемой, машина свернула на обочину, ее левые колеса поднялись вверх, и машина, перевернувшись на правый бок, остановилась.
Инди успел лишь рвануться вперед, когда раздался оглушительный взрыв и вверх взметнулся столб пламени. Взрывной волной Инди сбило с ног. Он с трудом поднялся, держась руками за стену здания, возле которого оказался.
Ничего не соображая, он смотрел на пламя и черный дым. Спустя несколько секунд, он понял, что случилось непоправимое...
– Марион... – прошептал он и, спотыкаясь как пьяный, пошел к грузовику, потом побежал.
Он остановился у огромного костра. Никто не мог из него спастись. Никто.
Глава 9
Индиана Джонс сидел за столиком во внутреннем дворике. Перед, ним стояла бутылка виски, на донышке которой оставалось на два пальца желтой жидкости. Обезьянка лежала на столике рядом с бутылкой и стаканом. Инди не имел понятия, как он попал сюда и когда его нашла обезьянка. Но после взрыва это не имело никакого значения.
Обезьянка потянула его за палец, села и посмотрела на него снизу вверх. Ему показалось, что она чем-то озабочена. Наверное, ты думаешь, где же Марион? Марион любила тебя. И вот ее больше нет. Во всем виноват я. Если бы я не прилетел в Непал и не взял с собой Марион, она была бы жива. Он втянул ее в эту страшную историю, и, как ни старался – наверное, плохо старался, – не смог ее спасти. Вот простая и очевидная истина»
На его столик упала тень» Двое мужчин подошли к нему. На одном был коричневый костюм, на другом – безрукавка и брюки, а на носу – очки, Инди точно знал, что никогда раньше их не видел,
– Доктор Джонс, – обратился к нему человек в костюме. Затем перейдя на немецкий, сказал, что с ним в баре хочет поговорить один человек.
Инди поморщился. Он вспомнил, что двое мужчин в коричневых костюмах стояли у грузовика, в котором была Марион. Они были немцы, как и этот. Интересно, что с ними стало? Погибли вместе с Марион? Были ли они нацистами, как эти двое у его столика?
Инди видел, что немец погладил рукой лацкан пиджака. Можно не сомневаться, что у него под мышкой кобура с пистолетом, подумал Инди.
Пистолет Индии был в кобуре на правом бедре, прикрепленной к поясу. Как ни велик был его гнев против немцев, он не стал хвататься за пистолет» Почему бы не сыграть с ними в игру, которую они затеяли? Если они подстроили какую-то гадость, то он задаст им жару»
Инди молча поднялся из-за стола, посадил обезьянку на плечо, взял бутылку и медленно пошел по направлению к бару» Человек в костюме последовал за ним»
Бар состоял из идущих друг за другом залов с белыми оштукатуренными стенами» Они соединялись между собой проходами с арками. В залах плавали облака табачного дыма» Большинство посетителей были арабы. Кто сидел за столиками, кто в креслах у стен. Некоторые из них бросали беглый взгляд на Инди и немца, переходивших из зала в зал.
Немец остановился у колонны, к которой прислонился человек, явно чем-то рассерженный. Инди уставился на него и спросил:
– Вы не меня дожидаетесь?
Мужчина расхохотался ему прямо в лицо и исчез. Инди удивился, когда увидел, что куда-то делся и немец. Он остался у колонны один, с бутылкой в руке и обезьянкой на плече.
Инди повернулся. За столиком сидел мужчина в белом костюме. На голове у него была панама с черной лентой. Он рассматривал дешевые карманные часы.
– Беллок, какая встреча! – сказал Инди.
– Добрый вечер, доктор Джонс, – ответил он.
Подойдя к столику ближе, Инди угрожающе наклонился над своим врагом и тихо проговорил:
– Удобный случай застрелить вас на месте.
Беллок, пожав плечами, положил часы на столик и сказал:
– Не очень подходящее место для убийства.
Инди уже знал, какие люди посещают этот бар.
– Посетителям наплевать, если мы убьем друг друга, – сказал Инди. – Они в такие дела не вмешиваются.
– Да поймите же вы наконец, не я втянул девушку в это дело, – сказал Беллок и показал рукой на кресло напротив: – Будьте добры, садитесь, иначе вы упадете. В конце концов, мы можем поговорить как цивилизованные люди.
Инди поставил бутылку на стол и опустился в кресло. Обезьянка перебралась с плеча на рукав и затем исчезла под столом, Беллок, с интересом наблюдавший за ее движениями, сказал:
– Я вижу, ваша склонность в выборе друзей неизменна.
Инди подумал, что ему ничего не стоило кинуться сейчас на самодовольного француза и задушить его. Инди даже не почувствовал, как обезьянка вытащила его пистолет из кобуры и принесла его одноглазому, который стоял с какими-то людьми в дальнем конце зала.
Пристально и со значением, посмотрев на Инди, Беллок сказал:
– Как странно, что все должно закончиться для нас после столь интересных и стимулирующих встреч. Я почти сожалею об этом. Где я найду нового противника, который мог бы сравниться со мной по уровню развития?
– Поищите в местной клоаке, – сказал Инди.
Беллок хихикнул и, сделав короткий кивок головой в его сторону, продолжал:
– Вы и я очень похожи. Археология – наша религия, но мы оба далеки от чистой веры. Наши методы не отличаются друг от друга, как бы вы ни претендовали на что- то иное. Просто я ваше отражение, теневой силуэт, доктор Джонс. Стоит вас легонько подтолкнуть, и вы станете таким же, как и я, то есть уйдете из света в тень.
Отвернувшись от Беллока, Инди прорычал:
– Меня тошнит от разговора с вами.
– Но вы не будете отрицать, что это правда, – сказал Беллок доверительно и спокойно. – Посмотрите вот на это. – Беллок взял со столика карманные часы и стал раскачивать их за цепочку. – У уличного торговца они стоят всего десять долларов. Но вот я возьму и закопаю их в песок. И через тысячу лет они станут бесценными... как Ковчег. Люди будут убивать из-за них друг друга. Такие же, как вы и я.
– Ну, а что вы скажете насчет вашего хозяина, фюрера? – Инди не скрывал своего отвращения. – Мне казалось, он ждет, когда Ковчег станет его собственностью.
При одном только упоминании вождя нацистской партии, взгляд Беллока вдруг ушел в сторону, словно он заинтересовался стоящими рядом арабами. Если они и поняли, что сказал Инди, то отнеслись к сказанному с безразличием. Положив часы на столик, Беллок посмотрел Инди в лицо и сказал:
– Всему свое время. – Он наклонился к Инди. – Оно придет, когда я разделаюсь с этим. Вы представляете себе, Джонс, что такое Ковчег? Это передатчик. Это радио, чтобы поговорить с Богом. И оно в пределах досягаемости для меня.
«С меня довольно», – подумал Инди. Повернувшись, он пристально посмотрел в глаза Беллоку и сказал:
– Хотите поговорить с Богом? Давайте повидаем Его вместе. Лучшего я ничего не смог придумать.
Оттолкнув столик левой рукой, Инди потянулся к кобуре и тотчас обнаружил, что она пуста. И вслед за этим со всех сторон послышалось щелканье снимаемых с предохранителя пистолетов. У всех арабов, что стояли поблизости, оказались в руках пистолеты, равно как и у немца в коричневом костюме. И все они были направлены ему в голову.
И вдруг в этой страшной тишине раздался детский голос:
– Дядя Инди, пойдем отсюда домой!
В одно мгновение группа смеющихся детей вбежала в зал и окружила Инди, протягивая к нему свои ручонки. Инди улыбнулся – все они были детьми Саллаха.
«Как бы ни были жестоки эти люди, – подумал Инди, – никто из них не осмелится стрелять в невинных детей. Как хорошо все придумал Саллах. Умный добрый Саллах». Когда люди спрятали свои пистолеты в кобуру и начали смеяться, Инди понял, что он спасен.
Он поднялся с кресла. Дети облепили его, взявшись за руки. Он бросил на Беллока вызывающий взгляд, и тот ответил ему:
– В следующий раз, Индиана Джонс, вас не спасут даже дети.
Окружив Инди, дети прошли через залы под громкий смех арабов. У двери в бар на краю столика сидела обезьянка. Инди протянул руку, и она взобралась к нему на плечо.
Так они и шли по улице, пока Инди не увидел Саллаха, стоявшего возле голубого пикапа. Посмотрев на Инди, Саллах сказал:
– Я подумал, что, наверное, ты придешь туда. – Потом, показав рукой на детей, добавил: – Это ведь лучше, чем морские пехотинцы, не правда ли?
Инди снял с плеча обезьянку, перенес ее через открытое окно в кабину водителя и посадил на сиденье. Подсадив девочек в кузов, Инди сказал:
– Марион погибла.
– Я знаю, – сказал Саллах печально, – и очень сожалею. Но ведь жизнь продолжается, Инди. И они, – Саллах кивнул головой на кузов, где сидели смеющиеся дети, – прямое тому доказательство.
Ни Инди, ни Саллах не обратили внимание на то, что обезьянка выглядывала из окна кабины водителя. Ее дрессировщик сидел на мотоцикле, припаркованном на противоположной стороне улицы в десяти метрах от пикапа. Он послал обезьянке сигнал оставаться все время с Инди. Обезьянка поняла и скрылась в кабине.
– Мне еще многое надо сказать тебе. – Саллах положил руку Инди на плечо. – Сначала отвезем детей домой, а затем, я доставлю тебя к старику, который тебе поможет.
Саллах сел за руль, а Инди полез в кузов к детям. Одноглазый дрессировщик нажал на газ, и его мотоцикл поехал за пикапом Саллаха, сохраняя при этом разумную дистанцию. Он хотел знать, куда пикап направляется.
Имам, с которым Саллах хотел познакомить Инди, оказался семидесятилетним стариком с длинной седой бородой. Астроном и ученый, он жил в доме, где с потолка свисали фонари, вдоль стен стояли часы с курантами, а на полках были расставлены разные экзотические безделушки. В одной из стен было большое окно, из которого открывался вид на город. Из него ночью имам вел свои астрономические наблюдения, глядя в старый телескоп.
После захода солнца похолодало, и Инди надел кожаную куртку. Он уже пришел в дом имама и стоял сейчас на кухне, глядя на решетку с затейливым узором, которая служила задней дверью. Кроме него, на кухне был еще слуга имама Абу. Под струей воды он мыл в дуршлаге финики.