— Мыааааа…. — гортанный мык вместо крика, тем не менее привлёк внимание моих двух сиделок. Я пытаясь остаться в сознании от боли даже не обратил внимание на открывшуюся дверь и вошедших. Криво зарубцевавшиеся короткие огрызки на месте ног вновь начали кровоточить и подавать в мозг сигнал к отключке. Ну уж хрен тебе. Последняя сфера была отправлена на рубцевание швов на ногах. Я как мог опёрся на покалечанную культю и приподнял, частично, тело. В щель подсунул скейт и попытался перевалить вес на него.
Не получилось, я упал, рассекая бровь и заливая живой глаз кровью. Рядом кудахтала наседкой баба Варя, рядом металась в шоке её внучка.
Чёрт бы побрал эту немощность.
Жук, как дела?
«Восстанови гортань и попроси добрых людей. Думаю, они не откажут занести тебя в твою квартиру.»
Ты же знаешь, там из-за сложности, потребуется усилий не меньше чем для глаза, а это трое суток восстановления.
«А как ты будешь по лестнице спускаться?»
Придумаю что-нибудь. Насекомых не нашёл мутировавших?
«Нет, если не считать мух, что плодятся с рекордной скоростью и достигают веса в 200–300 грамм.»
Печально. Разведку проводишь? Наших не нашёл?
«Пока пусто. Не нашёл никого из них.»
Продолжай прочёсывать город, сосредоточься у ж/д путей, хоть они и могли бросить поезд, но слабо верится мне в это.
«Хорошо»
* * *
— Так вам нужно зелье или нет?
Мужчина бомжеватой наружности и аромата, потряс двумя склянками с красным зельем перед бабушкой и внучкой.
— Нужно. Но, простите, ваша цена… — бабушка Варя сдерживала себя из последних сил, чтобы не начать ругаться на этого наглого мерзавца, который потребовал её внучку, ещё совсем, по сути, ребёнка, в качестве платы. Вернее, мерзавец искал себе женщину поразвлечься, и почему-то решил, что с ребёнком, девочкой четырнадцати лет, это куда веселее. И ещё веселее если внучку продаст родная бабка. Урод.
Высказать всё это бабушка Варя не могла, ведь мужчина был из банды Чёрного Кабана, что прибрала несколькими днями ранее себе эту территорию. Вообще, что не день, так всё новые банды, раньше сбежавшие из города, возвращались, погружая выжившие улицы в хаос.
— Давай решайся. Если не я и с пользой для дела, то сюда в любой момент придёт ублюдок и возьмёт её силой. А может даже и тебя, старуха. Хе-хе. И ничего вы в обмен не получите. Разве что побои. Так что решайся, я замолвлю у Кабана словечко за вас, попрошу не трогать.
Говорил мужчина складно, и звучало это, чуть ли не как благодать, которую он, добрый самаритянин, решил подарить двум бедным выжившим женщинам, что по нужде приторговывали медициной для путников.
За дверью, отрывая от печальных мыслей раздался грохот. Марк, дурак, опять попытался встать на скейтборд, который потребовал. За дверь прозвучало приглушённое девичье «Стой дурак, упадёшь!»
— Это там ваш калека лежит? Чего вы вообще с ним мучаетесь?
— Потому что он достоин. — ответила бабуля.
— Достоин? И что он такого совершил? Или ты хочешь сказать, что я в отличие от него не достоин? — начавшуюся гневную тираду прервал стук в запертую дверь.
Девичий голос вскрикнул: «Ну вот, опять шов разошёлся! Далась тебе эта дверь! На вот, на, я открою, посмотри и едь обратно ложись».
Дверь открылась и на розовом детском скейте, не заезжая за порог показалось нечто страшное и уродливое. Обгоревшая кожа, гнилые рубцы и язвы, синее от ссадин тело виднелось под растёгнутой курткой, кровоточащие порезы и пустая глазница левого глаза. Культя поддерживала тело на скейте, упёршись в открытую дверь. Прошедшие через мясорубку губы и осколки зубов демонстрировали боль и страдание. Лишь правый глаз, полный нечеловеческой ярости упёрся в гостя этого дома.
— Ну и урод же ты.
В ответ мужчина вытянул единственную руку с двумя пальцами и показал международный жест направляющий адресата по всемирно известному маршруту. Оставшихся двух пальцев более чем хватало для этого.
— Ах ты сука! — Бомжеватого вида мужик встал и надел на руку кастет. — Сейчас я буду тебя лечить и избавлять от мучений, жопный ты червь!
Глава 2. Чёрные кабаны
Мозги бомжа разлетелись по коридору, не оставляя и шанса этой обезьяне, похожей на человека, выжить.
Отдача от воздушной пули довольно слаба, вести огонь по противнику даже в моём состоянии можно. Главное равновесие не потерять.
«Ты даже не узнал, один он или с дружками»
Ты бы предупредил о противнике. Или я не прав?
«Конечно. Но в следующий раз предупреждай если соберёшься убивать кого-то. Я твои мысли с трудом улавливаю из-за болевых вспышек»
Договорились.
«У него кстати не пустые карманы должны быть»
Долбанные пороги. Ай, хер с ним, со скейтом.
На мне был надет лечебный комплект, что я сумел выудить из инвентаря и шкатулки. Штаны с ботинками одеть шансов не было, но дырявую местами тельняшку, шапку, серьги, ожерелье я напялил. Живучесть увеличилась в два раза. Правда большая часть была не из основного комплекта, и я просто ориентировался на максимальное количество пунктов живучести, но лучше так чем никак.
Я упёрся рукой в землю и перенёс на неё вес тела. Этот фокус мне удалось сделать пару часов назад. С большим трудом развернулся на ладони и опустил свою кровоточащую задницу на видавший виды паркет. Разворот. И снова, повторить процедуру.
Бабуля и Внучка зажав рот руками, сдерживались как могли. Смертей за последнее время они видели не мало. Но чтобы вот так, прямо перед глазами. Надеюсь они не посчитают меня сумасшедшим. Хотя думаю вид моего тела, должен был их достаточно закалить.
Как я и думал, склянки, которыми трясло это мурло оказались просто крашеной водой. Может компот вишнёвый, может ещё какой-то напиток. А вот в небольшой напоясной сумке оказались вещи куда интереснее.
Перочинный нож. Колющее-режущее оружие. Уровень 1.
Ранг: Обычное
Урон 3–7
Прочность 14/15
Шапка лыжника. Снаряжение 1 уровня.
Ранг: обычное
Выносливость +2
Прочность 12/14
Так же из трупа выпала книга навыка «Убеждение».
Кинул книгу Бабе Варе, как и шапку с ножом. Начал раздевать труп, скидывая вещи в сторону ванны, намекая на необходимость их простирнуть. Системные вещи, естественно. Чего-то поразительного не было. Всё сплошь и рядом обычные вещи. Ни одной качественной. Всё кроме куртки 1 уровня. Куртка была второго. Какая-то облезлая дублёнка тракториста.
Фальшивые зелья, демонстративно вылил на пораскинувшего мозгами бомжа.
Но, как и ожидалось, я сумел найти то, чего мне очень сильно не хваталось. Два пузырька. На здоровье и выносливость. Аллилуйя! Не задумываясь влил в глотку одно и другое. Показатели выносливости поползли из красной зоны в жёлтую, но также быстро сжирались они организмом, вырабатывая энергию для лечения травм. Часть её направлялась на поддержание нынешнего состояния организма. Чтобы хуже не стало. А излишки формировались в сферы здоровья. Второе опустошённое зелье подарило мне сразу три сферы. Практически достаточно для восстановления второго глаза, либо гортани.
Пораскинув мозгами, фигурально и физически, решил не гнаться за несбыточным и направил большую часть на восстановление пищевода, желудка, гортани для возможности нормально есть и восполнять запасы энергии. Потому что от каши уже блевать хотелось. Вот как, объясните мне физики, при выстреле в голову в пяти метрах от меня, мозги умудрились попасть мне на скейт?
Жук, прикинь что там для восстановления голоса необходимо?
«С этим сложнее, очень сложная структура, не могу понять отчего, но примерная раскладка говорит, что для полноценного восстановления голосовых связок и прочих органов потребует от 5 до 6 сфер здоровья»
Так это же целая рука!
«Вот и я про что»
Тогда отбой. Давай укрепим тело, чтобы не терять энергию и кровь. Ускорим рубцевание, зарастим раны. Потом проведём нормальную починку организма и вырастим конечности. Пока же давай потратим то что есть, на то, что можем сделать. Заодно, как я и сказал уменьшим расход выносливости на поддержание жизни в этой тушке. Быстрее сферы здоровья начнут формироваться.
«Окей»
Давай так, прежде чем мы отправимся с тобой в мою квартиру, выясним один мучающий меня вопрос.
Я «подошёл» к стене, возле которой лежал труп. Изобразил просьбу дать мне ручку или карандаш. Меня не поняли, лишь рыбьими глазами смотрели на меня, в полной прострации две добрые, но слабые соседки. Я покачал головой и макнул пальцем в лужу крови, после чего на заляпанных обоях вывел мой вопрос.
«Где мой шлем?»
Я развернулся и требовательно указал пальцем на объявление, что читалось на уровне пояса взрослого человека.
— Забрали его, когда мы тебя с собакой тащили в квартиру. За него столько народу что позже сбежалось сюда передралось. Вроде у Чёрного Кабана он и остался. Он после этого и стал здесь свои порядки наводить. Банду очень быстро собрал. За два дня то вон сколько от них ходаков стало шляться. Этот, гад! — взгляд упал на труп, — Знал, что мы здесь живём, неделю назад ему раны обрабатывали, чуть с того света спасли. И вот он как, отблагодарил, сволочь!
Бабка плюнула в труп гада. Туда же через пару секунд плюнула и внучка. Ещё спустя пару секунд они стали наперебой плеваться в «благодетеля» что пришёл им «помочь» и «уберечь от беды». Мне даже смешно стало, и резко мышцы судорогой свело от боли в подбрюшной области.
Ясно всё. Значит к Кабану в гости зайдём. Зверинец продолжает расти. Я подхватил скейт и покатился от одного порога ко второму. По старой схеме перенёс с помощью руки тело через порог и подтянул скейт, поехал по лестничной клетке. Дверь. Порог. Приступ боли. Шуршание колёс. На лестнице пришлось выдумывать.
Скейт засунул под мышку культи левой руки. Правой схватился за перила и рывком швырнул себя вперёд. Через половину ступеней начал ловить своё тело, хватаясь в полёте за перила. Больно стукнулся локтем. Но какой же это пустяк в сравнении с агонией всего тела, что волнами наскакивает, как цунами на рыбацкую деревушку. Унося в чертоги боли сознание то на несколько секунд, то на кажущиеся вечностью минуты.
Такой вот приступ схватил меня на предпоследнем лестничном пролёте, уже родного 4 этажа.
Как назло, приступ длился, казалось целую вечность. Рядом шагала внучка, пытающаяся поддерживать меня. Дорогая, моральная поддержка мне намного важнее. Жаль сказать я тебе этого не могу. Ну а боль научит меня, я надеюсь, избегать подобных безрассудных ситуаций. Ведь по сути, я сам виноват. Мог же просто ураганом пронестись мимо и схватить всех кого нужно за шкирку и свалить. Но нет, поверил в собственную исключительность. В свои возможности. И вот я здесь. Не шагающий, но ползающий мертвец.
Приступ прошёл и я продолжил свой путь. Уже у самой двери, я как обычно, потянулся к карманам штанов и понял, что делаю глупость. Дверь оказалась заперта. Ломать её не хотелось и я решил проверить секретное потаённое место, куда мы с женой время от времени прятали ключ от двери, если была такая необходимость. Я подошёл к кладовке с заваренным люком, сдвинул чуть в сторону сундук с картошкой соседки, тётки Люды. За ним в полу был виден плинтус, вмурованный в бетон. Я знал, что внешний вид обманчив и легко подковырнул его, отодвигая. За ним лежал маленький ключ. Это говорило, как минимум, что она уходила осознанно, а не бежала сломя голову. Я открыл дверь и под звуки гнетущей тишины вошёл в такую потрёпанную, но такую родную и уютную квартиру.
Как же долог был мой путь. В воздухе витал запах духов жены и чего-то горького, неуловимого, но заставляющего глаз предательски вырабатывать солёную жидкость.
Я двигался по квартире, в сторону её туалетного столика, где из зеркала торчал сложенный листок бумаги. Нынешнего роста не хватало, и я махнул соплежуйке, чтобы она подошла. Указав рукой на листок, требовательно протянул руку. Та, слава Богам, сообразила в этот раз что от неё требуется.
«Здравствуй Любимый. Надеюсь ты добрался до дома и прости, что не встретила тебя горячим ужином, как это мы любили делать раньше. Мы не планировали уходить, но нужда заставила нас. Город быстро самоорганизовался. Появились отряды самообороны. Нам даже под дверь поставили гуманитарную помощь: продукты и воду. Но всё изменилось на четвёртый день прихода этого ужаса.
Из промышленной зоны, со стороны заводов, говорят пошла какая-то нечисть. Непонятное нечто, что сжирала вообще всё, полностью опустошая квартал за кварталом. Тварь росла и за сутки отъелась до пятиэтажного дома. Теперь она сама разрушала дома и вытаскивала людей, сжирая их заживо. К вечеру оно снесло последний дом в юго-западном районе и пошло к нашим, густонаселённым домам. Мы слышали по радио призывы дать отпор монстру и объединиться. Но у военных и других выживших ничего не получилось. Мы слышали отсюда отголоски сражений, видели взрывы. Очень многие погибли, а чудовище только пожирало тела, разрастаясь и разрастаясь. На 6 день объявили общую эвакуацию. Конвой прошёл прямо возле нашего дома. Я долго думала и решила не рисковать. Мы с Василисой в колонне беженцев покидаем этот город. Нам объявили, что мы будем двигаться в сторону Чёрного моря. Первое время в сторону Самары пойдём. Если что, ищи нас там. Спрашивай о нас у капитана Тормашева, он помогал нам с эвакуацией, это муж Зинки из пятого подъезда.
Люблю тебя. Береги себя.
Твоя любящая жена и умница-дочка.»
Капитана Тормашева… Видимо, сработали мои смски. Или хотя бы часть из них. Не зря отправлял как умалишённый. Его я знал давно, как человека чести, офицера. Крутой тип. С яйцами из железобетона. Как минимум.
Я закинул своё тело на аккуратно застеленную кровать. Запах. Запахи родного дома сносили крышу. Я просто лежал и предавался унынию. Как же… тяжело на душе…
На кухне, шарясь по полкам, уже хозяйничала соплежуйка. Плевать, вряд ли там осталось что-то кроме маслин, которые жена ненавидела.
«Соратник! Не время падать духом! Чем быстрее ты восстановишься, тем быстрее сможешь отправиться в путь!»
Эх… дороги… пыль да тумаан… холода, тревоги… да степной бурьян…
«Звучит конечно красиво. Но всё же. Я бы, кстати, посоветовал скорее вернуться, там на улице твои кожаные сородичи странного вида лазят, спрашивают о каком-то пропавшем Вите Шнурке»
Сука… ни минуты покоя.
Мы встретились на шестом этаже. Два дебила решили отпихнуть меня с пути. И им это удалось. В ответ я выстрелил первому, а затем второму в колено духовной пулей. Эффект был довольно разрушительным. Чем-то напоминал последствия от разрывной пули. Колени в фарш. Восстановлению не подлежат. Если система не подлатает.
— СУКА! ЗА ЧТО?????? — пока один кричал в агонии, второй оказался более сильным бойцом, с самоконтролем. Мгновение, и в мою сторону направлен ствол пистолета. Щелчок, и пуля отлетает в сторону ударившись в психокинетический щит. С маной у меня никаких проблем нет.
Поднимаю руку и прокачанный навык стрельбы позволяет задеть дёргающуюся под водопадом выстрелов кисть руки. Рука теряет пистолет и кровь пульсирует из рваной раны.
— БЛЯТЬ!! КАК ЖЕ БОЛЬНО! ААААА! ПОМОГИТЕ! — первый продолжает крутиться по полу, выкрикивая к судьбе претензии. Снизу раздались голоса и стали слышны звуки шлёпающих по железобетону ботинок.
Я потянул за кофту соплежуйку, надо бы её имя выяснить, гигантским показателем силы утягивая к себе за спину. Передо мной вырастает один за одним сразу несколько щитов. Прикрывая от всевозможных подарков судьбы.
Второй тем временем, видя, что я их не спешу убивать, оперативно обрабатывал раны, перевязывая как ногу, так и запястье. И не произнёс ни звука. Я даже подумал было что опять немой. Но немые от боли тоже воют. Странный.
Ботинки задвигались куша шумнее и вскоре на лестничную клетку где я отгородился трёхслойным щитом забралось шестеро коммандос местного разлива. Вчера на чекушку искали у кого долгануть, сегодня уже прут, как будто сраные морские котики на спецзадании.
Двоих я узнал. Они меня тоже. Потом они охренели от моего вида и взяли меня в прицел.
— Не стрелять, патроны только потратите. Я всю обойму системного Макарова на него спустил, ему хоть бы хны! Вот, сидит, пальцем в носу ковыряется. — заговорил молчун сидя на лестнице.
Я демонстративно шпульнул в его сторону кровавую козявку.
— Вильгельм Степанович, а это? Чё делать? — один из эксалкашей, поинтересовался, тыча грязной рукой с ногтями похлеще чем у зомби, в сторону уже потерявшего сознание второго подранка.
— Способность моя. Перенаправление боли. Обработайте ему раны, пока я с этим «добрым» человеком, стреляющим в спину, побеседую.