Первый раз жизни Виктор попал в такую грозу на открытом пространстве и к своему удивлению начал испытывать едва ли не панический страх. В любой миг молния его превратит в пылающий столб, приготовив из него обед для зеков-людоедов. Весьма неприятная перспектива. Виктор начал прыгать по камням, стремясь уйти от непогоды. Так он незаметно оказался и в вовсе незнакомых местах. Он решил не останавливаться. Путаясь в мокрой траве, он побрел долине. На опасных кручах едва не сорвался. Вовремя отпрыгнул от бурного водоворота, который, бешено вертясь, всасывался в карстовую воронку.
Но так же неожиданно как началась, гроза стихла. Из разорванных в клочья туч вырвались жгучие лучи солнца.
Виктор стоит в незнакомой долине. От его одежды струится пар, и тепло солнца выгоняет противную дрожь. Он огляделся. В удивлении поджал губы и почесал затылок. Нет, здесь он никогда не был.
Лай собак застал его врасплох. Против воли губы расплылись в улыбке, это значит, рядом человеческое жильё. Вскоре он увидел собак. Вытянувшись в стаю, они кого-то гонят. Улыбка мигом сползла с лица, Виктор понял, это одичавшие псы. Совсем плохо. Он не раз слышал о повадках милых собак, которые одичали и стали опаснее волков.
Полный боли человеческий крик и злобное рычание псов, рвущих тело, ударил по психике как молот по наковальне. Не отдавая себе отчёта, Виктор с криками бросился к злобной своре. Его заметили. Матёрая овчарка оскалила окровавленную морду. Её глаза загорелись в лютой злобе. Не раздумывая, она делает прыжок. Виктор с размаху ударил ей в голову каменным топором. Череп разлетелся. В сторону брызнули мозги вперемешку с кровью и осколками костей. Боковым зрением мужчина заметил взвившуюся в воздух серую тень. С ходу наносит ещё один удар, сбивая крупного кобеля. Истошный визг отрезвляет одичавших собак, но отступать они не хотят, на земле корчится израненный человек. Псы отскочили и меняют тактику, заходя с разных сторон. Виктор вертится на одном месте, его каменный топор выписывает немыслимые пируэты, а вздутые мышцы на руках немеют от боли, пальцы слабеют, рукоятка становится скользкой от пота и крови.
Звери чувствуют, что человек устаёт, наскакивают с разных сторон, но под удары не попадают.
— Умные бестии! — выкрикнул Виктор и умудрился сбить каменным топором ещё одного не в меру ретивого пса.
Внезапно Виктора оглушили крики и свист камней и палок. Одичавшие собаки отпрянули. Огрызаясь и лая до рвоты, кинулись в сторону и исчезли в зарослях карликовых деревьев.
Виктор без сил опустился перед истерзанным человеком. В голове красная муть, руки дрожат, в горле пересохло, дико хочется пить и почему-то спать.
К ним подбегают, склоняются к истекающему кровью человеку.
— Живой! Тащите его быстрее к Алёнке. Ты кто?
Виктора трогают за плечо.
— Человек, — говорит Виктор, усмехаясь банальностью этой фразы.
— Пошли. Ты весь в крови и вымок до нитки.
— Это не моя кровь, — Виктор поднялся и осматривает окруживших его людей.
— Спелеологи? — догадался он.
— Да. Мы из Питера… экспедиция. Но только Питера, наверное, уже нет, — выдавил из себя горький смешок крупный бородатый мужчина.
— Значит, уже местные, — пошутил Виктор.
— Невероятно точное и правильное замечание!
Худощавый парень в белой истерзанной панаме, в рваной штормовке, изготовленной из солдатского кителя, печально хохотнул.
— А много вас? — интересуется Виктор.
— Остатки человечества хочешь пересчитать?
Парень стаскивает с головы панаму, которая оказалась вовсе не белой, а только косящей под белый цвет. Вытирает потное лицо, кривится в насмешке, а в глубине глаз — солёная влага.
— Хотелось бы, — подыграл ему Виктор, — но моё любопытство вполне прозаично. Собак здорово отогнали, впятером, — он внимательно рассматривает крепких мужчин. — Но людей сложнее палками отгонять.
— Зачем людей? — грустно хлопнул глазами невысокий мужчина с залысинами на голове, — Я как-то не понимаю вашу мысль.
— А у вас все хорошо… в вашем лагере? — осторожно спросил Виктор.
— Странный вопрос, — цепко глянул на него крупный бородатый мужчина, — не ссоримся. Вот, силки приспособились на голубей ставить. Лягух ловим… так… почти не голодаем.
— Со стороны вас не навещают… из чужих? — не унимается Виктор.
— Ты не тяни… если хочешь что-то сказать, говори, — бородач внимательно изучает Виктора.
— Людоеды объявились, — в лоб говорит Виктор.
— Шутишь? — вскинул на него печальный взгляд мужчина с залысинами на голове.
— Из зеков… одного я убил. У Чёрного монастыря человека на костре запекали.
Мужчина с залысинами скривился, глаза краснеют, он судорожно сглотнул слюну, с удивлением оглядел своих товарищей.
— Они могут, — кивает бородатый, взгляд стекленеет.
— Тфу! — сплюнул интеллигентного вида мужчина с окладистой бородкой, вероятно аспирант, а быть может даже профессор. — Защити нас боже от бесовских отродий, злого глаза, да любой заразы! — он неистово крестится, и Виктор понял, этот «профессор» явно не профессор.
— Ножи у нас есть, — сдвинул брови бородатый мужчина.
— К морю надо идти, — предложил совсем юный паренёк, — может, корабль какой заметим?
— Нет ни каких кораблей, — несильно бьёт его по затылку парень в белой панаме.
— А ты сам то, откуда? — уставился на Виктора бородатый мужчина.
— Из Севастополя.
— Нет, мне не это интересно. С какой экспедиции и где ваш лагерь?
— Я без экспедиции. Морем занесло сюда. Обосновался на берегу, дом построил.
— Дом? — удивился мужчина с залысинами.
— Можно сказать и так, — уверенно произнёс Виктор.
— Кстати, рыба ловится и морских котиков однажды видел. Если хорошо поискать, найдём их где-нибудь в скалах.
— Слюнки потекли, — мужчина с залысинами кинул взгляд на бородача.
— Утра вечера мудренее, — недовольно изрёк тот.
— А сейчас, милости прошу, к нашему шалашу, — продолжает сыпать он пословицами.
— Я от людоедов одну девицу спрятал за Голубянкой, в поноре. Рядом тур с деревянным крестом.
— Не близко, — пожевал губы бородач.
— Алик, сходи с ним, — обратился он к парню в белой панаме, — нож не забудь.
— Всегда с собой!
Алик выудил кривой тесак, а у Виктора от зависти загорелись глаза.
— Вот что, — слегка замялся бородач, но пересиливает себя и вытянул финку с длинным лезвием, — спасибо за нашего друга. Ты вовремя подоспел.
Мужчина протянул нож, зная какое это сейчас сокровище.
— Да я за такой подарок жизнью тебе буду обязан, — растроганно произнёс Виктор, млея от вида сверкающей стали.
— Никогда так не говори, — нахмурился бородач. — Это мы тебе обязаны, человеческая жизнь ценнее всякой… железяки. К тому же, у меня ещё одна финка есть, а тебе эта пригодится, ты правильный мужчина.
Глава 6
— Собаки часто нападают? — поинтересовался Виктор у Алика, когда они в хорошем темпе покидают долину.
— Первый раз всё присматривались к нам. Косточки от голубей таскали. Мы даже камнями их не отгоняли. Неожиданно как-то… хотели даже приручить, — пожал плечами Алик.
— Всё когда-нибудь происходит в первый раз, — кивнул Виктор.
Не удержавшись, он резким взмахом срезал финкой толстый стебель.
— Думается мне, человеческого мяса отведали… теперь их не приручишь, — продолжил говорить Виктор.
— Жаль. Я пса одного заприметил… придётся с ними воевать, — вздохнул Алик.
— Чем быстрее их изведём, тем лучше. Щенки появятся, в будущем будет нешуточная проблема, — Виктор вытер об траву финку.
— А ты знаешь, — оживился Алик, поправляя растопыренной пятернёй бесформенную белую панаму, — мустанги объявились, а ведь их вроде как всех отстреляли.
— Значит не всех, — обрадовался Виктор. — А где видели?
— У Большого Бузулука. Кстати, мы эту пещеру как холодильник используем. Жаль, если уйдём к морю, лишимся такого морозильника.
— У моря тоже есть ледяная пещера. Я увеличительную линзу изо льда сделал, — не удержавшись, похвастался Виктор.
— Есть такой способ, — кивает Алик, — правда ни разу не пробовали. И как, получилось?
— Нормально вышло. Огонь есть.
— А ты один там?
— Со мной женщина.
— Хорошенькая?
— Моя жена, — нахмурился Виктор, ему не очень понравился вопрос, заданный с виду бесшабашным парнем.
— Повезло, — Алик повёл острым подбородком, взмахивая козлиной бородкой.
— А у нас лишь Алёнка, она врач. Мелкая Света, недавно школу закончила и суровая Виолетта Степановна. К ней ни на какой козе не подкатишься. Но вроде с Павлом Сергеевичем у них что-то наклёвывается.
— Это с бородатым?
— Да. Мужик он классный, хотя не без странностей.
— А ты? — усмехнувшись про себя, спросил Виктор.
— Что я? — не понял парень.
— Ты классный?
— Я? — Алик на миг задумался. — Наполовину, — искренне заявил он.
— Что так? — откровенно улыбнулся Виктор.
— Я бы тебе эту финку в жизнь не подарил, — Алик кинул завистливый взгляд на острый нож. — Ты даже представить не сможешь, из какой стали он сделан, военные разработки, — округлил он глаза.
— Действительно со странностями, — Виктор с удовольствием вспомнил бородача.
— Слушай, а ты из лука умеешь стрелять? — Алик рукой остановил Виктора и вытянул тощую шею с большим кадыком, что-то выглядывая в высокой траве.
— Учусь, — буркнул Виктор. — Ты что-то увидел?
— Фазан что ли?
— Где?
— Неужели не видишь. Точно фазан! Климат поменялся, вот и прилетел.
— Вижу, — с азартом произнёс Виктор.
— С пяти метров точно попаду, — он вложил стрелу в лук и опустился на четвереньки.
— На пять метров не подпустит, отсюда стрелять надо, — присел рядом Алик.
— Эх, была не была!
Азарт, словно волна, будоражит тело, отдаваясь на кончиках пальцев. Виктор чётко видит птицу. Прекрасный упитанный петух деловито бегает между высокими прядями травы и не подозревает, что на него совершается покушение.
— Поторопись, сейчас взлетит, — свистящим шёпотом требует Алик, дуя прямо в ухо.
— С такого расстояния я никогда не стрелял, — словно оправдываясь, произнёс Виктор.
Он до предела отводит стрелу. На мгновение замирает. Словно пунктиром прокладывает путь до несчастной птицы. Легко разжимает пальцы. Свист. Стрела уверенно срывается и вонзается прямо в шею фазану.
— Вот это да, — вскакивает Алик, — а говорил, плохо стреляешь!
— Я шутил! — рассмеялся Виктор, он перебросил лук через плечо. — Вот Нина обрадуется, её от рыбы уже тошнит.
Едва они направились к своему трофею, как колыхнулась трава. Показалась морда одичавшего пса. Воровато глянув на застывших от неожиданности людей, он, а вернее она, на отвисшем брюхе явственно виднеются набухшие соски, собака сварливо рыкнула, поспешно схватила птицу и скрылась в густой траве.
— Ах ты, ах ты… сволочь!!! — завопил Алик, бросая свою панаму вслед наглой собаке.
— Конкурентка грёбанная и стрела хорошая пропала! — энергично сплюнул Виктор, раздражение и злость душит сознание и обида.
— Сейчас её догоню!
— Не дёргайся, — Виктор хватает его за рукав, — а вдруг там целая стая.
— Не похоже. Она щенков кормит.
— Щенков? — Виктор на мгновение задумался. — Пошли, — решительно говорит он.
Путь собаки хорошо отпечатался в густой траве. Стебли разошлись в разные стороны, образую очевидную тропу. Она не раз промышляла в этих зарослях.
Трава мельчает, и на пути появляются груды каменных осколков и словно вырастают по сторонам остроконечные скалы. У их подножья застыла осыпь из мелких камней, наступишь, и она сдвинется, увлекая людей к чёрному краю пропасти.
— Она по краю пробежала. На осыпь не наступает, умная, — остановился Алик.
— Пройти сможем? — Виктор утёр со лба пот, с усилием сглотнул сухую слюну.
Алик присел, осмотрел выступы. С задумчивым видом достал флягу с водой и протянул Виктору. Затем и сам с жадностью сделал пару глотков.
— Попробовать можно. Вот только стоит?
— Опасно? — понял Виктор.
— Пройти можно, но без верёвки сложно, — Алик в раздумье мнёт бедную панаму.
— Хорошо, уходим, — вздохнул Виктор, — но место необходимо запомнить. Нескольких щенков можно взять, а остальных задавить.
— Мне всегда было жалко лошадей и собак, — от переживания Алик раздул ноздри, кадык пару раз дёрнулся.
— Я тоже люблю… собак, — кивнул Виктор, — но не этих.
В погоне за одичавшей собакой драгоценное время было утеряно. Солнце уверенно движется за сопки. Повеяло прохладой приближающихся сумерек. Вновь появляются тяжёлые тучи. Толкая друг друга, они пытаются выползти на плато. Ветер с усилием сдувает их в сторону и в рваных просветах блеснули первые звёзды, ещё очень яркие на светлом небе, но с каждой минутой они становятся более сочными и огненными.
— Я Ане сказал дождаться вечера и если не приду, самостоятельно идти в лагерь.
— Это та тётка, что в поноре сидит?
— Ну да.
— Правильно. Ночью на плато делать нечего.
— Она заблудится… ещё та курица.
— Все они… куры, — кивает Алик, — но без них нельзя. Давай поторопимся, может она ещё не выбралась со своего насеста, — хохотнул он, решив, что удачно пошутил. — А она как, ничего собой? — поинтересовался Алик, блеснув белками глаз.
— Думаю да. Но мне такие не нравятся, — откровенно говорит Виктор.
— Это хорошо, что не нравятся, — Алик панибратски хлопнул его по плечу. — Значит, Аня говоришь? — прищурил он глаза.
— Ей больше имя Анжела по душе, — скривился Виктор.
— Анжела? Это значительно лучше, — согласился Алик, не в силах сдержать в глазах голодный блеск.
— Ты это брось! Натерпелась бедная девочка! — сурово осадил ретивого парня Виктор.
— Я всегда по обоюдному согласию, — растерянно пожал плечами Алик.
Ночь в разгаре. Зябко. Даже цикады молчат. Выплыла луна, окрасив поверхность плато в таинственный серебристый цвет. Виктор и Алик почти бегут и у каждого на это свои причины. Виктор переживает за жизнь спасённой им женщины, а у Алика имеются определённые надежды на предстоящее знакомство.
Наконец-то, в призрачном свете луны проявляется каменный тур с воткнутым в середину деревянным крестом, где-то рядом понор.
— Только бы эта дура не двинула свои мослы в неизвестном направлении, — остановился Виктор, выискивая особые приметы, что бы найти понор.
— А это не она? — трогает его за руку Алик.
Женщина выбралась на поверхность. Она вскарабкалась на возвышение и замерла в нерешительности.
— Она… ещё бы на тур залезла, чтобы зеки её быстрее увидели, — в раздражении произнёс Виктор.
— Блин…какая богиня! — у Алика от восхищения отпала челюсть.
Он живенько чешет к ней, смешно дёргая козлиной бородкой, растопырив в стороны острые локти.
— Прошу, мадам! — узрев смазливую мордашку с пухлыми губами и невинными глазами, как у куклы Барби, Алик, едва сдерживая слюни, протянул руку.
— Ой! — Аня словно испугалась и с трепетом потянула пальчики, а в глазах зажёгся торжествующий огонёк.
— Тьфу! — не в силах сдерживаться, сплюнул Виктор.
— Я думала, ты меня бросил! — метнула она неприязненный взгляд на Виктора и довольно повизгивая, сползла с возвышенности в объятья Алика. Деланно отпихнулась от него, вздёргивая хорошенький нос. — Но-но, сударь, я девушка честная.
— Я это сразу понял, — довольно похохатывает Алик.
— А что с ножками, милая? — обращает он на тряпки на ногах.
Аня вмиг посуровела, вспоминая страшные события. Губки дрогнули, лицо дёрнулось, она всхлипнула. Алик вовремя подставляет свою грудь. Женщина впилась в него, и рёв пронёсся над оторопевшей от неожиданности долиной.
— Натерпелась, милая, — Алик как-то неуверенно погладил её по волосам.
— Хватит орать! — гаркнул Виктор, оглядываясь по сторонам.
— Успокойся, милая, — непривычно ласково говорит парень. Его взгляд становится растерянным и серьёзным.
Аня переходит на громкие всхлипывания и, заикаясь, говорит:
— Я… не могу не плакать… мне так страшно было…а вас всё нет и нет.
— В свой лагерь надо было идти, — несколько смутился Виктор.
Он чётко ощутил состояние этой женщины. Она была на гране… и эти смешки и заигрывания с Аликом, защитная реакция организма.
— Спасибо, ребята, — Аня оттолкнулась от Алика.
— А что теперь?
— Ну, доведём тебя до твоих…
— Нет! — вздрогнула всем телом женщина. — Я всё поняла… поняла. Долго размышляла, сидя в этой ужасной яме… а ведь к Идару кто-то со стороны приходил, а затем он с Лёней отправил нас за водой. Там нас зеки и схватили.