— Это совсем рядом.
Глава 2. CAA
ЭКСПЕРИМЕНТ БУДЕТ БЕЗУПРЕЧНЫМ
— Огонь!
Томас Лэнфорд нажал спусковой крючок.
Прогремел взрыв. Через несколько секунд послышался плеск падающих ошмётков первого камикадзе. Этот звук заставил Томаса вздрогнуть.
Из здания «WW Advanced Motors» с истеричными криками выплеснулись девять человек. На каждом из них была закреплена взрывчатка.
Нейроимпланты работали. Том видел всё, словно в замедленной съёмке.
— Твою мать! — вскрикнул капитан Моури. — Огонь! Огонь!
Томас вжал приклад винтовки в плечо и вдавил спусковой крючок. На этот раз его поддержали товарищи. Справа и слева затрещали винтовки NGSW-Z.
Последовала целая череда взрывов. Затем из проёма двери показался гранатомёт.
— В укрытие!!!
Снаряд со свистом прошёл вперёд и взорвался, попав в колесо бронетранспортёра. Двоих солдат взрывной волной отбросило в сторону.
На улицу выскочили больше десяти вооружённых людей. Они заняли укрытия по ту сторону дороги и принялись вести огонь по бойцам DARG-7.
Кто-то из товарищей бросил ЭМИ-гранату в надежде вывести из строя боевые импланты террористов. Судя по мгновению затишья, ему это удалось.
Томас продолжал вести прицельный огонь. Минус один. Минус два. Выстрел. Третий запрокинул голову. Пятно бурой крови окрасило коричневую стену, покрыв брызгами выведенные белой краской буквы «WW».
— Федотов, Джонас, на десять!
Ещё два выстрела. По пуле в человека. Один, казалось, ещё сможет встать. Томас поймал в прицеле голову корчащегося на земле террориста и добил его.
Через минуту выстрелы и выкрики понемногу стали стихать. Ещё через тридцать секунд — полностью смолкли.
— Проверить улицу!
Отряд DARG-7 двинулся вперёд, огибая куски тел камикадзе. На другой стороне улицы выживших не оказалось. Земля была усеяна трупами террористов. DARG-7 вошли внутрь здания и прочесали оба этажа. Чисто.
Том вышел на улицу, снял шлем и закурил сигарету. Он смотрел на чью-то оторванную руку и почувствовал, как к горлу подступает ком. Его всегда подташнивало после окончания действия нейроимплантов, но на этот раз дело было в другом. Том сглотнул слюну и сделал ещё одну глубокую затяжку горького дыма.
— Сержант, ты бледный, как будто смерть увидел. — Вышедший из здания капитан Моури хлопнул рукой по спине Тома. Он тоже подкурил нависшую в зубах сигарету.
— А разве не так?
— Это наша работа, Лэнфорд. Не начинай этот психоз.
Том закивал, в несколько затяжек прикончил сигарету и ударил окурок средним пальцем. Тот улетел, оставив за собой длинный сноп угасающих искр.
— Я не думал, что придётся убивать гражданских, — хрипло проговорил он.
— А по-твоему, у нас был выбор?
Том молчал.
— Если бы мы их не остановили, — продолжил капитан Моури, — они бы подошли к нам и террористы бы их взорвали.
— Они не останавливались…
— Да-а, — с неуместной радостью в голосе проговорил капитан. — Ты же понимаешь это. Даже если бы они застыли на полпути, их бы всё равно убили. Это не твоя вина, сержант.
Том достал и подкурил вторую сигарету.
— Мне не нравится это делать, капитан… — проговорил он, покачав обритой головой.
Моури с каким-то удивлением поджал губы.
— Похоже, ты выбрал не ту работу, сынок. Боец ты что надо, но вот слишком…
Том покосился на Моури.
— Сострадательный, — закончил капитан, выбрав наименее обидное слово для солдата.
— Это невинные люди, капитан. К террористам я жалости не имею, но в начале мы стреляли в невинных людей. — Он затянулся сигаретой, снова покачал головой и посмотрел вдаль на сетку шестиугольников купола. — Дайте отпуск на пару недель, кэп. Повидаюсь с родными, приведу мозги в порядок. Вернусь в полной боеспособности. Даю слово.
— Ну, это не ко мне надо. Это наверх, к полковнику. Хочешь, замолвлю за тебя словечко? — Моури немного подумал, а затем кивнул сам себе. — Да… Да, думаю, так будет лучше.
Том измерил его взглядом, а затем вновь отвернулся, стараясь не смотреть на кровавые куски человеческой плоти, усеявшие асфальт перед зданием «WW».
— Спасибо, капитан, — тихо бросил он и сглотнул ещё один ком.
Глава 3. UGG
— Если ударить человека переменным током силой в девять миллиампер при частоте пятьдесят герц, то с вероятностью в сто процентов он напрудит себе в штаны. Вы знали об этом, милочка?
Мэри судорожно покачала головой и в порыве инстинкта самозащиты попыталась вздёрнуть руку к своей груди.
Не смогла.
Наручники холодом въелись в нежную белую кожу на запястье и отдёрнули руку обратно на больничную койку.
Под затуманенными глазами на её бледном лице темнели синяки. Спутанные русые волосы ниспадали на плечи, но не прикрывали следы уколов на венах. Заметив такие следы у любого из обитателей Шила, вряд ли подумаешь, что он проходит курс лечения. А Мэри на своей памяти никогда и не болела.
Жуткий мужчина с густой седой эспаньолкой подошёл ближе к её кровати. Мэри, сдавленно взвизгнув, отстранилась от него и, отползая, рухнула на пол вместе с белыми простынями. Наручники не позволили упасть её левой руке, и та беспомощно воздымалась вверх. Девушка коленями чувствовала холодную керамическую плитку больничной палаты.
Съёжившись, она не отводила взгляда от холодных серых глаз доктора. Не потому что она пыталась сохранить своё достоинство, а потому что его глаза прямо-таки гипнотизировали. В них отражался весь тот ужас, который чувствовала Мэри каждый раз, когда этот мужчина входил в палату. Глядя на него, она представляла себе аллигатора, который превратился в человека благодаря безумному эксперименту, как в книге Уэллса.
Да, как у Герберта Уэллса. Это была последняя книжка в её детстве, которую прочитал ей папа. Прямо за пару месяцев до того, как умер. Папа работал на производстве ядерных аккумуляторов в компании «Cliffsom Technologies» и заработать у него вышло лишь смертельную дозу радиации. Как семья Мэри ни старалась добиться правды, «Cliffsom Tech» вышли сухими из воды. «Профессиональное заболевание было приобретено по причине собственной халатности и несоблюдения условий техники безопасности». Дело закрыто, убирайтесь со своими вшивыми обвинениями, плебеи. Конечно, чего стоит правда нескольких человек против правды дочерней компании транснационального конгломерата? Мэри помнила своего отца, как одного из самых педантичных людей во Вселенной и знала, что единственная причина, по которой он мог пойти наперекор установленным правилам, заключалась разве что в его дочери.
Она помнила, как вечером, при свете одного лишь ночника, лежала, впившись пальцами в одеяло и, приковав всё внимание к мягкому лицу папы, слушала о том, как герой в одиночку бродит ночью по джунглям, населенными жуткими зверолюдьми. Мэри начинала цокотать зубами — тогда отец закрывал книгу, вставал и, добродушно посмеиваясь, взъерошивал ей волосы.
— Ну всё, завтра будем читать дальше, — говорил он.
— Хочу сейчас, — отвечала Мэри. Да, ей было страшно, но в то же время безумно интересно.
— Не-ет, — протягивал папа. — Твоя мама и так меня убьёт, если узнает, что я опять тебе это читал.
— Ну па-а-ап.
— Завтра. — Он целовал её в лоб и, пожелав спокойной ночи, удалялся. А она спала. Несмотря на страшную историю, крепко-крепко. И ей никогда не снились кошмары про диких зверолюдей.
Прошло восемь лет с момента его кончины, но Мэри тосковала до сих пор.
Доктор-человекоаллигатор демонстративно стукнул баночкой для анализов о прикроватную тумбу и окинул Мэри снисходительным взглядом.
— Я зайду через десять минут, — сказал он, развернулся и зашагал прочь из палаты.
Она проводила его взглядом, а когда дверь закрылась, — зарыдала, сидя на ледяном полу.
«Больше нельзя сопротивляться. Они сделают что-то плохое», — всхлипывая, подумала она. Мэри не понимала, где находится и чего хотят от неё эти люди. Она проходила медобследование в связи с участившимися головными болями, а потом… «Зачем я им нужна?!». Потом, после электроэнцифалографии, Мэри, казалось, потеряла сознание. Полностью пришла в себя она уже в этой палате сегодняшним утром. И никого, кроме этого ужасного доктора, видеть ей ещё не доводилось.
Собравшись с силами, Мэри поднялась на койку и покосилась на баночку. Она зарыдала ещё громче. «Чего они хотят?!».
Ей пришлось подчиниться требованиям доктора-человекоаллигатора. Схватив контейнер, и вновь спустившись с кровати, она помочилась в него, немного задев пальцы и попав на пол. Подобное положение раздосадовало её ещё больше, и временно затихший плач возродился вновь.
Когда доктор вошёл в палату, Мэри была уже спокойна. Она отсутствующе смотрела в пустоту и похлопывала ресницами. Небольшая прядь волос закрывала её правый глаз.
— Вот так-то лучше, милочка, — сказал он, посмотрев на наполненный контейнер для анализов, стоящий на тумбочке. — Стоило эти ваши истерики устраивать?
— Чего вы хотите? — еле слышно пробормотала она. Мэри и сама удивилась, откуда у неё нашлась смелость заговорить с этим чудовищем.
— Мы вас обследуем, — взяв в руки баночку, сказал доктор. — А потом отпустим.
— Зачем? Зачем вам меня обследовать?
Доктор промолчал.
— Почему на мне наручники, господи, почему? — её голос затихал с каждым словом, и последнее она уже не проговорила, а прошептала.
— Это в целях вашей же безопасности.
Доктор-человекоаллигатор достал из кармана белого халата шприц-пистолет. Мэри стянула ноги в коленях и забилась в изголовье кровати.
— Протяните, пожалуйста, руку запястьем вверх.
— Чего вы хотите?
— Это всего лишь витамины, — спокойно сказал доктор. — Вы видели цвет своего лица? Вы нездоровы.
Мэри замотала головой, хватая ртом воздух.
— Вот скажите, зачем всё усложнять? — сказал доктор, выдвинувшись к кровати.
Мэри задрыгала ногами, и доктор, стиснув губы и покачав головой, остановился.
Он пошёл к выходу, открыл дверь и призвал кого-то кивком.
В палату вошли двое мужчин в боевых костюмах, с винтовками на спинах. Один из них схватил Мэри за лодыжки и прижал их к койке, а второй сделал то же самое с руками. Она кричала и старалась отбиваться, но безуспешно. Доктор нагнулся над белыми простынями, и Мэри почувствовала, как игла впилась в изгиб на локте. Препарат с лёгким жжением поплыл по вене.
Последнее, что она увидела, прежде чем сознание померкло, — холодные гипнотизирующие глаза аллигатора.
Глава 4. UAG
— Ну-ка, дай-ка мне это!
Дикси схватил с прилавка синий шёлковый платок с вышитыми на нём белыми веточками сакуры и утёр им нос. Торгашка, двадцати пяти лет с виду, вскинула руки к лицу.
— Как вы можете?..
Дикси вытащил из кармана стодолларовую купюру, на которой почти наверняка остались микроскопические следы от метамфетамина, и бросил её на прилавок.
— На. И отвянь.
Она бережно взяла купюру и посмотрела двум мужчинам вслед.
— Дик, это дерьмовая идея, — сказал Кирилл, окинув рынок взглядом.
Между торговых палаток, в калейдоскопе красных оттенков, сновали люди, преимущественно — азиаты. Тут и там слышались звуки перемолвок между торговцами, сидящими в палатках. Кто-то из покупателей примерял одежду, кто-то рылся в куче компьютерных комплектующих, небрежно сваленных поверх толщи мотков оптоволоконных кабелей. Неподалёку слева, нагромождение лоточников расщепляла постройка, служившая тиром. Накинув на глаз линзу прицела, мужчина серьёзного вида вёл пальбу из пистолета по невидимым мишеням.
— Это нормальная идея. Поверь.
В воздухе витал тошнотворный запах мяса — некоторые из торгашей повытаскивали свой товар из морозильных камер в желании продемонстрировать его оригинальный вид.
— Нам лучше уйти, — прошептал Кирилл, наклонившись к Дикси.
Тот промолчал. Остановился возле какой-то хижины, небрежно сваренной из листов металла, и бросил окровавленный шёлковый платок в открытую урну, стоящую у входа.
— Заходи, — сказал Дикси, отодвинув красную бархатную занавеску.
Кирилл ступил внутрь. Это был магазин, где продавали керамические поделки ручной работы. На металлических, подсвеченных красным светом полках в шеренгу строились чайники, чашки и блюдца самых причудливых форм и цветов. Со всех сторон на него глядели фигурки кошек, слонов и многих других животных. С потолка свисал цилиндрический фонарик из пластика с изображёнными на нём японскими иероглифами.
Сидящая за прилавком старуха окинула вошедших каким-то ошарашенным взглядом. Дикси сказал ей что-то на японском языке. Она ответила.
И говорила достаточно долго. Не прекращая монолога, старуха вскочила на ноги и подступила к Дикси почти вплотную, принявшись судорожно жестикулировать.
Недолго послушав, Дикси обогнул старуху и двинулся в сторону прилавка.
— Идём, — бросил он Кириллу (торгашка продолжала о чём-то глаголить).
Кирилл с неохотой двинулся с места, заглянув продавщице в глаза. Они явно были чем-то обеспокоены.
Дикси зашёл за прилавок, упёрся ладонями в металлическую стену и сдвинул её в сторону. Будто бы о чём-то вспомнив, он достал из внутреннего кармана куртки бумажник, вытащил оттуда несколько купюр и положил их на торговую стойку.
За стеной оказалась небольшая тайная комната с кроватью, компьютерной системой и стеклянным столиком, на котором были нарисованы какие-то розовые цветы.
— Ты серьёзно? — проговорил вошедший Кирилл. — Дик, ты серьёзно?
Дикси что-то сказал всё ещё тараторящей владелице магазина и задвинул дверь. С внутренней стороны комнаты на раздвижной стене была ручка и замок с дактилоскопическим сканером.
Кирилл прошёл вперёд и сел на кровать.
— Эй, ты лучше убери свою задницу оттуда. — сказал Дикси. — Ты будешь спать на полу.
— Боюсь, что спать я не буду вообще, Дик. Блядь, ты шутишь? За нами охотится DARG-7. Это не какая-то там вшивая конторка! До утра мы будем уже в их руках.
— Ш-ш-ш. Не забывай, стены здесь тонкие.
— Стены?! Стены блядь?! Тебя волнуют стены?!. Да нас видела половина этого ебучего рынка! Тебя это не смущает, а?!
Дикси подошёл к Кириллу и нагнулся к нему с заговорщической гримасой на лице.
— Ты же сам знаешь, чей это район.
Кирилл покачал головой и подскочил с кровати.
— Это DARG-7, чувак. Копы может быть и не посмели бы сюда сунуться. Но за нами гонятся не копы.
— А кто, по-твоему, будет заниматься поисками? — сказал Дикси. — В их конторе от силы человек сто наберётся. Загрузят полицию. А те, само собой, сюда соваться не будут. А если и сунутся, то их быстренько развернут в обратном направлении. Люди не будут стучать — побоятся якудзу. Нам главное не показывать носу из магазина несколько дней. Они поищут-поищут и забудут. В конце концов, не такие мы и важные.
— Не такие и важные? Может, ты уже раскроешь детали нашей работы в подробностях?
— Что ещё раскрывать? Я же сказал: контрабанда химикатов. Меня пытались взять, надеясь на то, что я выдам им ребят из Белого Перста. Не получилось. Теперь — или будут искать других информаторов, или работать напрямую. Естественно, наши рожи будут сиять на досках объявлений о розыске, но пыл они поумерят. А там Айзек нас вывезет, и здравствуй, новая жизнь!
— Новая жизнь? Я поклялся себе, что никогда не вернусь в Старый Мир, — процедил сквозь зубы Кирилл.
— Тогда можешь идти сдаваться, — бросил Дикси. — Но только после того, как я выберусь из Шила. И ни днём ранее. Понял?
Поднявшись с кровати, Кирилл покосился на Дикси и двинулся к компьютерам.
— Еду мы брать где будем? — сказал он, рухнув в кресло.
— Что? А, еду. Не переживай, бабуля об этом позаботится.
— Бабуля? Ну, охуеть.
— Да и зачем нам еда, чел? Зачем нам еда? — Ухмыльнувшись, он достал из внутреннего кармана куртки пакетик с кристаллами.
И ночь прошла без негативных происшествий.
* * *
А около полудня постучали в дверь. Сидящий у компьютеров Кирилл вздрогнул.
— Кто это? — Кирилл лишь пошевелил губами.
Дикси вскочил с кровати и с настороженностью поплёлся к металлической двери. Подойдя, он включил на блоке замка трансляцию изображения с той стороны.
— Фух! Это бабушка. Твою мать, я чуть в штаны не навалил!
— Чего ей надо?
— Проявить заботу.
Он открыл замок, отодвинул стену в сторону и застыл на месте, будто бы его ноги налились свинцом.
Кирилл понимал, что дело нечисто, потому что смотрел Дикси не перед собой, а куда-то в сторону выхода. В магазине был кто-то ещё.