На несколько секунд в комнате повисла напряженная тишина, которую при желании можно было потрогать. В полутьме глаза Инквизитора стали бездонными, но больше они не могли меня напугать.
— Слишком смелые слова для девушки в твоем положении, — процедил Антоний. — У тебя все меньше шансов спастись…
— Это сейчас вы предлагаете спасение, но что будет через месяц или два, — перебила его. — Сколько пройдет времени прежде, чем вы найдете другую красивую девушку? Более сговорчивую? Хотя вам больше нравится, когда девушки трясутся от ужаса при вашем появлении? Что будет со мной, когда найдете новую? Не отвечайте, я уже знаю ответ.
Мужчина поддался вперед и уставился на меня взбешенным взглядом. Он надеялся увидеть ужас на моем лице или хотя бы мелькнувший в глазах страх, но наткнулся только на ледяное спокойствие.
— Ты знаешь, что самая ужасная и болезненная смерть — от огня. Ты слишком нежная, чтобы осознавать, НАСКОЛЬКО это больно. И никогда не слышала, как громко разносятся крики ведьм по округе. — И добавил угрожающим шепотом. — Их слышно даже за пределами города.
Несколько недель назад его слова подействовали бы на меня, вызвав волну неконтролируемого ужаса. Возможно, бросила бы в ноги, прося милости, но что может сравниться с тем, в какой ситуации я оказалась.
— Вы также хорошо помните, как громко кричат девушки, которых вы насилуете?
Мужчина будто пружина разогнулся и молниеносным движением схватил меня за горло, заставив встать со стула. От долгого сиденья ноги затекли и сейчас кровь щекоткой принялась разбегаться по конечностям.
Инквизитор сжал горло так сильно, что едва могла сделать небольшой вдох. Расстояние между нашими лицами было достаточно близким, поэтому видела, как меняются эмоции в его глазах. От злого бессилия до страстного огня, желания впиться в губы жестким поцелуем или же сжать руку еще сильнее, перекрывая доступ к воздуху.
- Я тебя предупреждал, Катарина, — его дыхание теплой волной пробежалось по моему лицу. — Больше у тебя нет выбора.
Мужчина отпустил меня, и я рухнула обратно на стул, чувствуя, как гудит в голове.
Взгляд упал на часы, которые теперь отчитывали минуты.
— Тебе недолго оставаться на этом месте, Антоний, — проговорила я, справляясь с темнотой перед глазами. — Сам увидишь, как быстро окажешься в яме, которую старательно рыл для других.
Мужчина гневно стукнул по столу.
— Дура! — проорал он.
Мужчина какое-то время всматривался в мое лицо, будто пытался уловить нотки сомнения, но видел нерушимый отказ.
Антоний резко одернул края черного камзола и подошел к двери. На секунду он задержался в проходе и от моего внимания не ушло то, что мужчина на секунду заколебался.
Я поймала себя на мысли, что, возможно, значила для него чуть больше остальных. Но дело далеко не в страсти или любви, а в недоступности.
В итоге Инквизитор вышел и вскоре появились рыцари. Они сковали мне руки и повели на выход из обители мертвых.
Часы с обратным отсчётом насмешливо тикали за спиной.
***
Дневной свет был неожиданно ярким после дня, проведенного в темной сырой камере, пахнущей кровью.
Когда рыцари вывели меня наружу, я смешалась, встретив гомон яростных голосов. Крики были слишком громкими, а свет излишне ярким, отчего на мгновение потерялась.
Если бы не руки рыцарей на моих плечах, то наверняка бы и упала на мостовую, ударившись коленями.
Глаза вскоре привыкли к свету, и я увидела огромную площадь за зданием Инквизиции. Огромная толпа выстроилась в две равные кучи по обе стороны от прохода. А в конце…
В сотне метров впереди возвышался постамент, который уже успели обложить хворостом и сухой травой.
Я готовилась увидеть место казни, но не смогла сдержать нервного вздоха при виде последнего места действия в нашей с Лианом игре.
«Отвлекись от этих мыслей, — успокоила себя. — Скоро он придет. Лиан не даст тебе сгореть».
Рыцари грубо толкнули меня вперед, заставляя идти по коридору между людьми, на чьих лицах читалась ненависть. Они не знали, за что меня собираются убить, но неизменно верили в справедливость суда Инквизиции.
Видела в руках каждого гнилые фрукты и овощи, какие-то помои, но они не бросались, потому как могли попасть в рыцарей или Инквизитора. Дожидались, пока не окажусь на постаменте.
Под оскорбления и призывы убить, как можно медленнее, я чувствовала, как страх цепкими пальцами цепляется за мою душу и рвет ее на части. Невозможно оставаться равнодушным к такому.
Но я все же взяла себя в руки и гордо взошла на вершину пристройки, что вела к постаменту. Будто истинная ведьма, которая знает, что огонь ее не тронет.
Сейчас, как никогда, готова была принять судьбу, последствия своих решений. Или смерть, или желание.
Рыцари принялись привязываться меня к столбу. На лице одного из них, кажется, даже видела удивление, потому как не пыталась вырваться, не хотела кричать. Лишь смотрела поверх толпы на стены замка, а за замком на восходящее солнце. И только нервное дыхание выдавало мое волнение.
— Эта девушка обвиняется в связях с магией, — объявил Инквизитор, когда рыцари закончили меня привязывать. — Именно из-за нее случился прорыв эпидемии, погиб всеми любимый король…
Мои мысли унеслись далеко-далеко. Речь Антония не казалась важной, ведь тот лгал. Хотя в чем-то и был прав.
Все действительно случилось по моей вине и только моей.
Всего одно желание и вот я изгнанница, убийца, оборванка, преступница, причина смертей огромного количества людей, пораженных болезнью. Стала причиной мучений Акселя. Не знаю, жив ли он или уже успел познать покой смерти.
Берегись, раскрывая мне душу, ведь я оказалась проклята демоном.
— … хочешь сказать последнее слово? — адресовался мне вопрос.
На некоторое время толпа затихла, желая услышать интересное, что можно будет потом обсуждать, выпивая с друзьями или родными.
— Я хочу загадать третье желание, — едва слышно произнесла я, но слова утонули в гуле голосов.
Неважно. Главное — должен услышать только один.
— Принести огонь! — скомандовал Инквизитор.
Я глянула на Антония, надеясь увидеть на его лице жестокую маску, которая наслаждается зрелищем. Заметить торжество и высокомерие, которое бы напомнило, что тот предлагал иной выход. Но мужчина выглядел невозмутимым, и только взгляд выдавал его истинное желание — отдать приказ унести огонь, освободить меня, сделать своей вопреки моего желания. Сейчас Антоний напоминал человека, который едва сдерживает свои порывы, буквально сжимая пальцами черный камзол на груди.
Но теперь уже было поздно, и Инквизитор жалел, что поддался злости несколько минут назад и отдал приказ на казнь.
Наши взгляды пересеклись и он… отвернулся, не желая видеть мою смерть.
Я повернулась к мужчине, который пронес через толпу огонь и на мгновение застыл перед постаментом. Он колебался всего секунду, будто не мог поверить, что такую милую хрупкую девушку можно обидеть.
Люди загудели сильнее, ожидая, когда огонь неуверенно лизнет дрова, чтобы быстро охватить каждую веточку и переметнуться на платье, а потом и меня.
Сердце волнительно застучало в груди.
Он опаздывает.
Вот мужчина подносит факел к сухой траве. Вижу, как она начинает скукоживаться от жара, но еще не успела загореться. Волнение сковывает горло и грудь, не давая вздохнуть.
Я знаю, он не даст мне сгореть, пока не загадаю желание. Ему нужно произвести нужный эффект, показать насколько властен над моей жизнью.
Факел коснулся первой травинки и появилась искра, один из зрителей ужасного ритуала выкрикнул ругательство и со всей силы кинул переспевший помидор в мою сторону.
Я зажмурилась, ожидая удара, но он не последовал, а вокруг воцарилась такая звонкая тишина, отчего слышала свое прерывистое дыхание.
Открыв глаза, я увидела, что все замерло вокруг, как на картине. Помидор завис на уровне моей груди на расстоянии вытянутой руки. Огонь на сухой траве остановился, как и струйки дыма.
Резкий звук разорвал давящую тишину.
Я посмотрела вперед на толпу, где между двумя немолодыми женщинами стоял Лиан и хлопал в ладоши. Он улыбался, но уже не той жестокой улыбкой, как в первые дни нашей встречи.
— Отличное представление, Катарина, — произнес он. — Так и знал, что с тобой будет очень весело.
Мужчина двинулся вперед.
— Не зря столько времени потратил.
Вскоре оказался рядом с человеком, который держал факел. Он наклонился, посмотрел на загорающуюся траву и цокнул языком.
— Пришел в самый последний момент.
— Я хочу загадать третье желание, — сдавленно произнесла я, а сама чувствовала, как щиплет в носу. — Исполни, пожалуйста. Не могу… больше…
Горячие слезы потекли по щекам. Больше не могла сдерживать душащие рыдания, хотя и понимала, что выгляжу жалко, хрупко, беспомощно…
Лиан вдруг принялся подниматься, будто по невидимым ступенькам. Он отодвинул в сторону переспевший помидор, будто тот лежал на столе, а не висел в воздухе. Некоторое время он рассматривал мое лицо.
Я всхлипнула, чувствуя, как ломит плечи от слишком тугого узла на руках позади столба.
— Но-но, — почти ласково произнес Лиан и, обхватив мое лицо руками, стер слезы большими пальцами. — Не плачь, Катарина. Конечно же, исполню и заберу тебя отсюда.
— Надо было загадать намного раньше. И не было бы всего этого.
Мужчина улыбнулся, но глаза выражали какую-то неясную эмоцию, которую не могла распознать.
— Я хочу принять твое предложение, — выдавила я. — Загадать желание, но остаться в живых. Если еще можно…
Я ожидала, что тот будет насмехаться, но он этого не делал.
— Можно, Катарина.
— Что будет после этого со мной? — спросила я.
— Я заберу тебя отсюда. А дальше…
Сердце болезненно забилось в груди, когда он поддался вперед и остановился в опасной близости от моего лица.
Я опустила глаза на его губы, снова посмотрела на Лиана, который выжидал моей реакции. Порывисто поддалась вперед, ответив на стремление мага.
Сейчас демон целовал меня осторожно, будто пробуя губы на вкус. Постепенно он входил в раж и его дыхание начало сбиваться, требуя большего. Для него это было нечто новое и он с удовольствием пробовал, но втайне желая познать гораздо больше.
Я отпрянула назад, выравнивая дыхание.
— Не здесь, — ответила на немой вопрос Лиана.
Мужчина закивал.
— Готова загадать желание, моя Катарина?
— Да.
Пришлось закрыть глаза, собирая мысли в целое.
— Могу сделать так, чтобы вернуть твою семью, — предложил он.
— Нет, — покачала головой. — Они мертвы, а сейчас еще жив тот, кто мучается по моей вине.
Лиан изогнул бровь, но по глазам видела, что он прекрасно догадывается.
— Аксель, — произнесла я, заметив, как изменился в лице маг. — Не хочу, чтобы для него все так закончилось.
Я просяще посмотрела в глаза Лиана, перевела взгляд на его губы, облизала свои. Заметила огонек страсти, вспыхнувший в глазах мужчины.
— Мое желание: хочу, чтобы Аксель помирился с сестрой. Он бы тогда и в Инквизицию не попал и не стал бы мучиться сейчас.
Лиан изобразил недовольство. Ему явно хотелось услышать какое-нибудь желание, которое касалось меня, а не мужчины, которого он, видимо, ненавидел.
— Пожалуйста, Лиан, — взмолилась я и поддалась вперед. Едва коснулась его холодных губ и снова посмотрела на него исподлобья, видя, как угольки страсти в его глазах разгораются все сильнее. — Исполни, прошу тебя. Сделаю все, что хочешь. — Снова коснулась губ. — Все, что скажешь.
Он смотрел на меня завороженно, а тяжелое дыхание щекотало лицо. Я видела в его глазах, что мои последние слова возымели эффект. Сейчас ему особенно хотелось воспользоваться моей беспомощностью и отчаянием.
Своими же глазами обещала ему многое, то, чего он так хотел.
— Желание исполнено, — тихо произнес он и щелкнул пальцами.
Грохота от молнии не последовало, но я знала, что действительно все выполнил. Нервный вздох невольно вырвался из груди.
— Осталось только освободить тебя, моя Катарина.
На губах Лиана растянулась победоносная улыбка, а глаза горели в предвкушении нового для его демонической сущности.
Маг провел ладонями по моей шее и плечам, потом схватился за веревку, чтобы освободить.
Шум ветра нарушил мертвую тишину площади, но люди продолжали стоять, как статуи.
Что-то изменилось, и Лиан пока не заметил этого, увлеченный развязыванием узла.
И внезапно послышался громкий треск, как будто мир разломило напополам.
Я вздрогнула и уставилась на замок Инквизиции, который неожиданно утонул в темноте.
Ветер стал гораздо сильнее, чем был до этого. Тучи заволокли небо, скрывая солнце. Замерший мир выглядел теперь жуткой картиной, в которой одежду и волосы жителей трепал поднявшийся ураган.
Но вместо страха, пришло облегчение.
Я откинула голову назад, уперевшись затылком о столб, а у самой по щекам бежали слезы. Из горла вырвался тихий смешок.
— Что это? — недоуменно спросил Лиан.
Снова посмотрела на мага, чье лицо искажалось за пеленой слез.
— Мое последнее желание, — ответила я. — И ты его исполнил так, как я просила. Без подвоха.
Лицо демона недоуменно вытянулось, а мир ломался на глазах, поглощался тьмой.
— Что ты сделала?
— Женщины коварные создания, Лиан, — рассмеялась я. — Бойся, раскрывая мне душу нараспашку. Ведь я могу исполнить все желания, но тебе ничего в итоге не достанется.
Маг все никак не мог понять, почему вдруг все стало так стремительно меняться. А ветер ревел, ломая имеющую реальность.
— По твоей же подсказке я прервала цепочку событий, которые привели ко всему этому. Аксель помирится с сестрой, а она, доверившись брату, не умрет на костре Инквизиции. Девушка достанет доказательства против Антония королю. И того посадят под стражу до выяснения обстоятельств. А единственный алхимик, который погиб от руки Инквизитора, сможет изобрести лекарство от жестокой болезни, не умрет и продолжит исследования, вылечив в итоге эпидемию. И потом… — На глаза навернулись слезы. — Отец не заболеет, как и вся семья. И больше не будет повода обращаться к тебе, демон.
Но, возможно, события сложатся по-другому. Кто знает… Главное — я прервала цепочку событий. Остается только ждать, когда утихнет буря или смириться, если ничего не получится.
— Все то, что узнала во время своего путешествия, использовала против тебя, выдав за желание помочь Акселю. Но, чтобы ты исполнил желание, пришлось немного, — я улыбнулась. — Как ты говоришь? Поиграть?
На лице Лиана эмоции сменялись так быстро, что сложно было понять, о чем тот думает. И, наконец, когда пришло осознание, что он проиграл, лицо демона исказила злость.
— Ты думаешь, что выиграла, Катарина, — угрожающе протянул он. — Но ты ошибаешься, думая, что смогла перехитрить меня.
Ветер рвал реальность, разрушая площадь, толпы, превращая все вокруг в огромную пустоту. Он трепал мои белокурые волосы, сбрасывая их на лицо, наматывая на столб за спиной.
— Ты только думаешь, что спаслась, — прогрохотал Лиан, яростно наблюдая за мной. — Но скоро я приду к тебе в дом, и ты горько пожалеешь, что перешла мне дорогу. Поверь, скоро наступит день, и ты будешь молить меня о любви, молить о нежности, просить о ласке. Или уничтожу твою семью у тебя на глазах, сломаю тебя, заставлю задыхаться от боли и рыданий. Ты думаешь, что все закончилось. Нет, просто теперь ты не вспомнишь, что обещала мне себя.
Когда темнота достигла костра, оставив посреди пустого пространства только нас с Лианом, мужчина поддался вперед и произнес у самого моего лица:
— Я найду тебя, Катарина. Ты будешь моей.
— Смирись, Лиан, — спокойно парировала я. — Я оказалась хитрее.
Последнее слово утонуло в пустоте, в которое ярким пятном светились желтые глаза демона.
***
Я распахнула глаза и уставилась взглядом в полоток своей спальни. Прибрежный шум доносился со стороны открытого окна, мягкий ветер шевелил простые белые занавески. Было позднее утро и теплые лучи солнца нагревали покрывало. На оконных рамах и стенах плясали солнечные зайчики.
Пахло совсем по-летнему. И жаркий воздух говорил о том, что уже давно не апрель.
Почему это пришло мне в голову? Не помню…
Остатки ужасного сна никак не проходили. Сбившееся в ногах одеяло, подсказывало, что я крутилась, как в бреду. Как и липкий пот на коже говорил о беспокойном сне.
Мне снилось… Кто-то… Что-то страшное…