Данте снова готовится опустить пистолет, но нахлынувший каскад воспоминаний, заставил его опять вздеть оружие. Перед глазами возник образ черноволосой девушки. Короткая стрижка по плечи, белое благородное лицо с отточенными чертами, худое телосложение. Он её потерял и осознание этого напомнило о дикой боли. Что-то поистине катастрофичное полезло из тёмных глубин подсознания. Пульсирующая боль у Данте вспыхнула в затылке, но он её контролирует, прилагая сверхусилия, чтобы держать холод души.
– Я вспомнил её имя. Её звали Сериль, не так ли? – неожиданно вспомнил Архиканцлер. – Данте…
– Уведите его! – оборвал криком магистр императора и приступ эмоций у вечно холодного магистра заставил штурмовиков продрогнуть. – Воины, отправьте этого идиота в самые тёмные казематы имперского дворца.
Штурмовики выполнили неточное указание, лишь бы не дать своему командиру совершить на эмоциях опрометчивый поступок. Казимир на последок неожиданено сорвался с места и вцепился в шиворот Данте, смотря в его зелёно-хладные глаза помутневшими от злобы и безумия очами:
– Я не виноват.
Его быстро отволокли. Магистр убрал пистолет и словил на себе взгляд «Стража», который явно неодобрительно отнёсся к идее магистра оставить в живых Архиканцлера.
– Приберитесь тут, – приказал Валерон. – Если комиссия увидит следы боя, то нашей афере придёт конец.
Часть вторая. Особенности национальной политики
Глава шестая. Имперская реновация
Спустя неделю. Рим.
Отсюда не видно того, что творится на улице. Окна – большие исполины затемнены и по помещения разливается только тускловатая пелена света, который дарится множеством неоновых и прохладных ламп. Стены, выполненные из простого камня и облицованные панелями, эмитирующими гранит, дарят прохладу.
Данте, взгромоздившись чуть ли не на самый верх импровизированного амфитеатра, наблюдает за тем, как владыки Империи собрались в новой зале заседания, чтобы обсудить обновленное устройство Рейха. Каменные палаты, там, где раньше свои совещания проводил первый Канцлер, были обновлены перед столь важным мероприятием. Новые стулья, обшитые чёрной тканью, новые лампы в стиле фонарей девятнадцатого века, и на «дне» полуамфитеатрального зала пять тронов и стол пред ними, отчего люди, сидящие там чем-то напоминают судей. Один из людей поднимается и на всюду стала литься его речь, усиленная громкоговорителями:
– Требую порядок в зале заседания Координационного совета, – в судейской манере заявил представитель Трибунала. – Мы начинаем слушания по делу рассмотрения проектов преобразования в Рейхе, по случаю отсутствия Императора. Я, как выбранный председатель Совета, объявляю о заслушивании предложений, – судья подтянул лист, став с него читать. – Первым выступающим объявлен представитель правительства. Начинайте.
– После того, как Рафаэль Альтир был отправлен в психиатрическую лечебницу, нам пришло время выбрать новый путь развития Империи, – заявил коренастый лысоватый мужчина в фиолетовом пальто. – Я, как новый Лорд-Магистрариус Имперор Магистратос, подготовил ряд поправок касательно своей ветви власти.
На лице Данте могла бы пробежать хоть какая-то эмоция, если бы он не стал принимать двойную порцию транквилизатора. В его памяти колыхнулся момент, когда он не смог убить Рафаэля. «Страж» счёл это за слабость, но вот внутри самого магистра что-то остановило злое действие, что-то заставило его не стрелять. И тогда он впервые за долгие годы ощутил тень того, что значит быть человеком. Весь ужас возможного эмоционального порыва заставил его усилием препаратов снова вернуться в холод бесчувственности. Он, направив взгляд, рассматривает собравшиеся множества людей от каждой из ветвей власти, и всматривается в тех
– Имеем ли мы право? – на слова нового управителя правительства, поднялся парень в строгом чёрном пиджаке. – Как представитель Имперского Буле, я высказываю осторожность в данном деле.
– Вообще, – в этот раз слово взял Верховный Судья от Трибунала Рейха. – После преобразований Рафаэля, который кодифицировал нашу нормативную базу и принял ряд решений, согласно Архизакону «Об организации и полномочиях Координационного совета», там, где говорится о наших возможностях, есть строчка – «Совет Координационный право имеет преобразования в Империи вершить, если новый император не назначен или нынешний не может исполнять свои полномочия в следствии причин различных».
– Хорошо, – сели все по местам.
– И какие предложения у Первого Лорда? – спросил обросший мужчина в балахоне, в котором Данте распознал Патриаршего от Культа Государства.
– Я предлагаю, – Лорд-Магистрариус встал, – переделать всю систему исполнительной власти. Новая организационная структура из четырёх министерств не показала себя эффективной. Наоборот, стали случаться проволочки и замедления в деятельности отдельных органов власти.
– Хорошо, сын мой, что именно вы хотите донести, – раздался басовитый голос старого мужчины в кремовом одеянии священника.
– Так, – Первый Лорд взял в руку бумажный лист, – Мы хотим вернуться к старой системе министерств. Мы дифференцируем систему и теперь их будет не менее трёх десятков.
– Вы подумали о средствах, – вмешался представитель Буле. – Казна Рейха не может позволить себе постоянные перемены. К тому же, их должен утвердить сам Архиканцлер.
– Который, по воле Божьей, сейчас ничего не может сделать, – чуть приподнялся Флорентин Антинори, дотягиваясь до малого микрофона.
«Вот это быль день», – вспомнил Данте. Он бы мог предать окраску вспыхнувшим картинкам прошлого, но ныне он не более чем носитель информации, однако в его осколках души всё ещё теплится жизнь, что созидает цели, среди которых самая важнвая – защищать родину. Он помнит, как пришла комиссия, как на него с одобрением смотрела Калья, видимо оттого, что он не приложил свою руку к гибели монарха. «Странная девушка», – подумал Данте. – «То готова мстить за своего мужа, то рада тому, что я не лишил жизни Рафаэля».
Для магистра это странно, хотя он понимает, что в ней может взывать к такому поведению. Она, лишённая созерцания ужасов прошлого мира, ограждённая от мрака всего худшего, что есть в Рейхе. Калья де Леру – обычная девушка, по мнению Данте, жившая на территории Сицилийского Княжества, что преуспело во время Кризиса. Её жизнь отлична от жизни магистра, ибо свою молодость провёл в битвах за пропитание, а она не знала нужды. А когда оно было присоединено к Рейху И всё это создало в ней осторожность к человеческой жизни, уважение к ней. Но с другой стороны она за ту кампанию с Данте впитала и немного жестокости, а скорбь за гибель мужа воспалила и гнев. Но всё же в ней силён императив, который гласит, что жизнь люда есть одно из самых высших благ и тем более, если это глава государства.
– Позвольте, – поднимается представитель Имперского Буле. – Тогда и мы заявляем о том, что необходимо изменить структуру нашего органа власти. Он больше не сможет так функционировать. Дублирование полномочий трёх палат просто невыносимо.
– Хотелось бы по этому поводу услышать мнение представителя Культа Государства, – заговорил мужчина в чёрной судейской мантии.
– Культ Государства, как ревнитель святости любой государственной власти поддержит любое решение мужей правящих, – объявил Патриарший, сложив руки на груди. – Наш Культ не нуждается в изменениях или переделывании, ибо его цель едина и ныне отлично выполнима.
– Хорошо, – произнёс Верховный судья. – Далее у кого-нибудь ещё будут представленные проекты?
Данте смотрит на заседание через призму разбитой души и если бы него было чуть больше эмоций, он бы несомненно радовался тому, что теперь в Империи на какое-то время наступит мир. Заседающие здесь мужи, уже приостановили действие части властных распоряжений Рафаэля, остановив репрессивное безумство. Добрые люди Рейха могут выдохнуть спокойно, ибо теперь за неосторожный взгляд их не станут хватать. Но всё же, основная парадигма Империи, где человек есть часть государства и любое отступление от законов морали и Рейха строго карается, не потеряла ни йоты.
– Раз больше нет проектов, то я спрашиваю – у сторон рассмотрения есть заявления, ходатайства или отводы? Мы можем начать рассмотрение ваших идей в присутствии всех собравшихся людей? – задав вопрос, мужчина обвёл весь зал.
Все тут же объявили о том, что у них нет ничего, что можно было сказать в этом плане.
– Хорошо, тогда мы переходим к процедуре заслушивания проектов, – Судья потёр глаза. – У нас их три, один об Имперор Магистратос, другой об Имперском Буле и третий выдвинут Координационным Советом – «О Канцлере и актах Империи». Я прошу представить свой проект Лорд-Магистрариуса.
«Сейчас они начнут перекраивать Империю под свои интересы», – продумал магистр. – «Во всяком случае, уже хорошо, что они не впали в то безумие, в котором пребывал Рафаэль».
Для Данте присутствие здесь – причастие к событию, которое определит историю Рейха на десятилетия. В глубине того, что было душой он ясно понимает, что вряд ли кто-то займёт пост Канцлера, а значит теперь всю власть берёт Координационный совет. Но не смотря на это у него остаётся цель. Миссия всей его жизни – охранять стабильность и покой Империи, ибо под его строгим надз0щором добрые граждане Империи могут надеяться на мир и процветание.
Встал мужчина в фиолетовом пальто и стал громко читать с листа на всю залу:
– Я, как глава Имперор Магистратос, предлагаю следующее. Вместо четырёх министерств, создать три десятка, для того, чтобы работа государственных органов была более слаженной и чёткой. Четыре министерства не выполняют наложенные на них полномочия. К примеру Министерство Дел Политических стало спорить с Империал Экклессиас по поводу преследования еретиков. Министерство требовало передать им уголовное преследование подозреваемых в ереси, однако это дело Инквизиции. Министерство Социального Развития часто спорит по поводу финансовых операций с Министерством Экономики.
– Помимо разделения министерств и возвращения к системе исполнительной власти времён Первого Канцлера, есть ещё предложения?
– Да, добрые господа. Имперор Магистратос выступает за то, чтобы руководители, в лице марк-губернаторов, губернаторов и гранд-губернаторов были утверждаемы Министерским Консулом, а не губернаторским советом. Это повысит иерархичность в стране.
– Хорошо, есть ещё предложения? – Судья осмотрелся по сторонам. – Что скажут остальные департаменты власти?
– Нам понятный чаяния и стремления этих людей, – затянул Флорентин Антинори. – Ничего богомерзкого, беззаконного или неугодного Богу мы не находимы.
– Имперское Буле?
– Нет, – привстал мужчина. – Если это скажется отлично на работе органов государственной власти, то мы даже рады.
– Получив от всех согласие, – грозно заговорил Судья, – Координационный Совет пришёл к выводу – проект Имперор Магистратос утвердить. Акты, связанные с его реализацией, не будут признаны Советом нелегальными. Так и отметьте в протоколе.
Данте понимает, что скорейшее стремление перекроить управление государством вызвано даже не заботой о благе народа, а подготовкой к войне. Либеральный Капиталистический Союз вместе с Директорией Коммун готов обрушить свой гнев на Империю. Он зародился в тот момент, когда Данте выгнал послов этих стран, лишил их лёгкой возможности забрать себе территории. Разведка со спутника показала массовое скопление вражеских войск у границ. Если завтра не удастся договориться, то войне не миновать.
На мгновение сердце магистра было тронуто воспоминанием о первой и последней войне против этих двух стран. Это было в то время, когда Сериль была жива, Андронник ещё бродил по земле Рейха. Городок небольшой предстал в памяти, воины в блестящей броне и тьма боевых роботов. Так же он выудил имя… это был русский, сражающийся за свою родину. Парень вспомнил о Константине Комарове, которого видел ещё в те времена, когда они взяли Великий Коринф. То было долгих пятнадцать лет назад… кажется, что за это время прошёл только миг, наполненный холодом и бесчисленными операциями против врагов Рейха. Впрочем, магистр поспешил унять мысли и вернуться к докладам, где уже вещает представитель парламента:
– Имперское Буле нужно сделать двухпалатным. Палаты территорий и представления профессий следует распустить, так как они больше не играют роли в механизме принятия законов. Палату Лордов вернуть. Она будет состоять из выбранных среди аристократических семей, лиц. Тринадцать человек составят её.
Аристократия. Для Империи это оказалось удивительное новшество, ибо Первый Канцлер сметал старые роды и знатные семьи, но во время его Крестового Похода оказалось множество тех людей, кто носил «голубую кровь» и поддержал новый имперский порядок. Они снабжали его армии всем необходимым, а взамен Император пообещал им лучшее положение в Рейхе. В итоге, правители венецианских торговых домов, выходцы из южно-италийских кланов, сеньоры Флоренции, южнофранцузские пэры и константинопольские патриции обладают большим количеством прав и свобод, нежели рядовые граждане Империи. Данте вспомнил, что они имеют возможность держать большие предприятия, иметь личную частную охрану, быть назначенными на высшие государственные должности в своих регионах, если нет достойной конкуренции на место. И теперь им предлагают ещё больше прав – быть избранными в возрождённую палату парламента. Раньше её занимали тридцать лордов – пережиток старой эпохи, который как-то помог Первому Канцлеру на войнах, отчего и остался вести существование в законодательном органе. Но потом, после смерти великого владыки, понеслись рука об руку – жажда власти, кровавая жестокость и месть.
– Скажите, – вопросил Судья. – Чем мотивировано ваше решение оставить только две палаты и ввести в верхнюю, представителей имперской аристократии?
– Полномочии представительства регионов и профессиональных направлений может взять на себя одна палата. Мы предлагаем её формировать из пяти делегатов от каждого региона, работниками пяти направлений – гражданско-политическое, социальное, информационно-духовное, экономическое и военное. Они будут заниматься разработкой законов и представлением интересов земель в парламенте, – мужчина взял другой лист. – А Лорды станут теми, кто будет досконально проверять текст новых законов, в силу образованности их представителей и готовности помогать Рейху.
– Хорошо, – Судья заглянул в другой лист. – Раз предложений больше нет, вопрос о переустройстве Буле выносится на голосование. Кто «за»?
Никто не был против изменений в имперском парламенте. После того, как голосование было окончено, Судья потребовал внести его результаты в протокол, и грозно приговаривая перешёл к следующей стадии производства:
– Теперь мы переходим к пересмотру уровней и видов нормативно-правовых актов в Империи, – Судья подтянул лист. – Тут у нас ранее полученное ходатайство о рассмотрении этого вопроса. Поступило оно от верного слуги Империи. Там говорится, что путаница в актах Империи, приводит к проволочкам и неразберихе.
– Что мы будем делать, господин Верховный судья, – спросил мужчина в пальто. – У вас есть предложения?
– Предлагается ввести следующую законодательную систему. Основы каждой ветви власти регулирует соответствующий Первый Кодекс. Основные направления в политике страны и главные правоотношения отдаются на регулирование Архизаконов. Имперские законы же станут регулировать наиболее общее вопросы в правоотношениях.
– А что об «Империум Лекс» или нашей Конституции?
– Мы пока не можем применять её положения, из-за непростой ситуации с Канцлером. Думаю, что Кодексами
– Хорошо, – нахмурился Флорентин. – А что с Уголовным Кодексом и прочими актами, закон гражданский, административный или процессуальный, устанавливающими?
– Для устранения путаницы, Трибунал видит возможность в оставлении их с тем же наименованием. Первый Кодекс регулирует ветвь власти, просто Кодекс – станет кодифицированным актом права.
– Хорошо.
– А какую систему вы для своей ветви власти предлагаете, многоуважаемый Отец?
Перед ответом Флорентин напрягся. Он достал лист бумаги, с которого стал внимательно зачитывать:
– Империал Экклесиас следующие систему актов, закон устанавливающих, будет иметь – Всё подчинено у нас Писанию, и она наряду с Кодексом будет регулянтом отношений, между церковью и мирянами возникающими. Верховный Отец же да будет издавать Буллы, имеющие общее назначения. Когда же он в Кругу кардиналов совет имеет, то Круг да будет создавать по решениям своим Каноны, жизнь церковную регулирующие. Совет инквизиторов верховных, в числе пяти, да будет давать по компетенции своей «Решения Инквизитория». Паладин же, главой Корпуса Веры, наре6чённый, да издаёт Священные Приказы. В остальном же, всё остается так, как и было.