– Как я могу забыть, если ты говоришь одно и то же тысячу раз за день, – ответила Давиния.
– Хватит! Мы все проходим через это. И ты должна прислушиваться к моим советам, понятно?
Жозефина снова закрыла глаза и попыталась не вникать в то, что говорила ее мать и в чем упрекала сестру. Ей действительно не нужно было об этом знать, потому что никто при дворе не принял бы ее за графиню, если бы она стояла рядом с Давинией. Скорее ее приняли бы за одну из спутниц сестры. Единственные роскошные платья Жозефины предназначались исключительно для трех придворных балов, которые должны были состояться в ближайшее время. Большего они не могли себе позволить, но она была только рада этому. В конце концов, эта поездка организовывалась не для нее.
Все еще с закрытыми глазами, Жозефина позволила себе немного помечтать, представляя жизнь в замке. Она представила Давинию, стоящую рядом с принцем, в роскошном платье и с короной на голове. Молодая королевская чета. Однако чего-то не хватало. Лица принца. Она всего лишь раз видела его на картине, а ему тогда было всего четырнадцать.
Она не знала, как он выглядел сейчас.
Ему уже двадцать два, а Давинии – девятнадцать. Идеальный возраст. Интересно, каково это – жить всей семьей в замке? И что тогда будет с их домом? Раньше они об этом не говорили. Последнее время единственными темами для бесед были гардероб Давинии, волосы Давинии, нежная кожа лица Давинии и способы наилучшего ухода за ней, обувь и украшения Давинии, танцевальные па для Давинии и уроки поведения в светском обществе. Они говорили обо всем, что ее мать сделала, чтобы Давиния смогла составить конкуренцию другим кандидаткам, а между тем Жозефина действительно верила, что ее сестра сможет завоевать сердце принца или, по крайней мере, что он ее выберет, даже если любовь придет чуть позднее.
Приглашение во дворец являлось не чем иным, как свадебной церемонией, и все об этом прекрасно знали. Но что, если это станет реальностью, если они правда скоро станут частью королевской семьи?
Жозефина вдыхала мягкий летний воздух и представляла себе просторные комнаты, высокие потолки, хрустальные люстры. Шелковые подушки, обтянутые бархатом кресла с золотой окантовкой с изображением мифических существ. Как слуги в опрятной одежде несут подносы из чистого серебра с небольшими лепешками. Огромные тарелки со свежими фруктами. Жозефина видела, как вокруг бродят группы молодых девушек, тихо смеясь и обмениваясь секретами. Как у ворот стоит стража в сияющих доспехах. Как среди всего этого великолепия Давиния одевается в королевские одежды. Менее девичьи, чем сейчас, более взрослые. Возможно ли такое? И какой будет ее роль в новой жизни? Жозефина снова подумала о своем доме, когда карета наконец выехала на дорогу получше, а выбоины стали появляться реже. Ей нравились ее комната и вид из окна. Она также любила уголок для чтения и уроки рукоделия с мамой в маленькой чайной комнатке, всегда пахнущей травами и медом. Она не знала, хочет ли ее мать жить в замке или та сделала все это в надежде сохранить свое имущество. Чтобы не потерять родительский дом.
Что, если бы это было действительно так? Жозефина моргнула, глядя на мать, которая теперь тихо разговаривала с Давинией. Сестра с утомленным видом, наверное, уже в сорок второй раз слушала, как правильно улыбаться, ходить и скромно кивать.
Они наконец-то добрались до замка. Интересно, будет ли мама продолжать так опекать Давинию, когда та выйдет замуж? Вполне возможно. Жозефина представила, как снова будет жить в имении с матерью. Как они беззаботно будут проводить дни, разговаривая друг с другом, вышивая салфетки и посещая городской рынок. Ее лицо озарилось улыбкой.
– Ты очень красивая, когда улыбаешься, дорогая, – матушка взглянула на нее, а затем снова повернулась к Давинии. Эти слова задели сердце Жозефины, и она сглотнула.
Во всяком случае это не имеет значения… Ведь скоро все вернется на свои места.
Еще несколько недель, ей просто нужно потерпеть еще несколько недель. И она сделает все, чтобы Давиния достигла своей цели, и тогда Жозефина сможет начать лучшую жизнь. Вместе с мамой.
4
– Сколько нам еще? – спросила Давиния, поерзав на скамейке кареты. – Мои ноги затекли.
– Терпение, дитя. Мы скоро прибудем, – ее мать выглянула в окно. – Мне нужно еще кое о чем позаботиться.
– О чем же? – спросила Жозефина.
– Это займет много времени? – проворчала Давиния.
– Мы не можем подъехать прямо к замку, а потом сами тащить телегу с нашими вещами, к тому же с нами еще и девочки. Нам нужна вторая карета на всякий случай. Я найму кучера.
– Мама, это стоит денег. Нам действительно необходимо это делать? – спросила Жозефина.
– Первое впечатление решает в наши дни все, – пробормотала ее мать. – Сегодня один из самых важных дней в нашей жизни. Я даже спорить не буду по этому поводу. Нам нужен кучер.
Сестры одновременно вздохнули, но, как предполагала Жозефина, по совершенно разным причинам.
Экипаж какое-то время ехал через деревню, и один раз им пришлось остановиться, чтобы спросить дорогу и узнать, где можно арендовать экипаж с лошадьми. Их направили в следующий по величине город, и они снова отправились в путь. К счастью, прошло не так много времени, как предполагалось, прежде чем карета наконец остановилась и Жозефина с облегчением вышла наружу. Она подняла руки вверх и глубоко вздохнула.
– Дорогая! – упрекнула ее мать. – Манеры! Даже сейчас. – Она тоже вылезла из кареты и отправилась поговорить с компанией по аренде экипажа, пока ее кучер поил лошадей и проверял подковы на копытах. Девочки, сопровождавшие Давинию, слезли с тележки с многочисленными ящиками и тоже разминали ноги.
– О, боже мой! – пискнула Давиния и прижала руки к лицу.
– Что такое? – Жозефина подошла к ней, немного приподняв свое серо-голубое дорожное платье, чтобы на нем оказалось как можно меньше дорожной пыли.
– Смотри! Вот он! Вот он! – взволнованная, как ребенок, Давиния указала на юг, и когда Жозефина обошла карету, то поняла, чем так зачарована ее сестра. Там, на вершине горы, возвышался замок со стройными башнями, поднимающимися в небо. Все это походило на настоящий город. На крышах развевались голубые флаги, стены отражали солнечный свет так, что казалось, будто здание сияло белым светом.
– Это бесподобно! Такой высокий! Будем там жить следующие несколько недель! Ты можешь в это поверить? – Давиния взяла Жозефину за руки и подпрыгнула.
– Давиния! Твое платье… Ты, исправь это!
– Да, графиня, – одна из сопровождающих их девушек тут же подскочила и принялась поправлять подол юбки Давинии и убирать пыль.
– Лучше, если ты вообще не будешь двигаться или вернешься в карету! Нельзя так вести себя недалеко от замка!
– Ничего же не произошло, – сказала Жозефина. – Она просто обрадовалась.
– Я не собираюсь сегодня с вами спорить. И я не буду повторять по два раза. Иди обратно, Давиния. Сейчас же, – их мать показала жестом на карету, и вскоре они отправились в путь.
Карета с трудом поднималась по извилистой дорожке. Жозефина боролась с желанием прислониться головой к деревянным стенкам. Нельзя, чтобы ее прическа пострадала, но в то же время она чувствовала, как ее охватывает усталость. После бессонной ночи в гостинице это было неудивительно.
– Я продала тележку, она нам больше не нужна. – Жозефина наблюдала, как ее мать вытряхнула монеты из мешочка, пересчитала их и позволила им снова исчезнуть в лоскутке ткани. У них почти ничего не осталось, но поскольку их мать все просчитывала наперед и им не нужно было платить за проживание и питание в замке, то все было в порядке. Гардероб с точностью был распределен на каждый день, особенно для важных балов и ужина с его величеством королем Хагеном и его сыном, принцем Рафаэлем, который стал главной причиной всего этого зрелища и огромных расходов, которые семья Жозефины взяла на себя. Если бы ее сестра не являлась такой невероятно красивой и не имела бы хорошей родословной, полностью подходящей для невесты принца, Жозефина просто назвала бы все это чистым безумием.
– Дети, теперь все начинается, – сказала им мать. – Давиния, я горжусь тобой. Ты выглядишь чудесно. Просто помни…
– …осмотреться, но не слишком заинтересованно, – Давиния поморщилась. – Я все помню!
– Видимо, нужно повторить, как правильно себя вести, – сказала мать. – Когда идешь, делай это не слишком быстро…
– А если смеешься, то не слишком громко, – добавила Жозефина.
– Неправильно! Нельзя смеяться! И тебе тоже, дорогая. В лучшем случае – просто улыбка.
– …тихая понимающая улыбка, – простонала Давиния. – Пожалуйста, мама, я умоляю тебя, прекрати это сейчас же!
– Не улыбайся слишком многозначительно, иначе принц подумает, что ты умнее его, – вмешалась Жозефина, и Давиния громко рассмеялась.
– Это не смешное, а очень важное замечание со стороны твоей сестры! Он мужчина, и ты никогда не должна позволять мужчинам думать о том, что, возможно, ты умнее их. Спасибо, дорогая. Ты запомнила, Давиния?
Сестра просто закатила глаза и посмотрела в окно.
– Графиня! Мы проезжаем через ворота! – крикнул кучер. – Докладываю вам.
– Большое спасибо! Дети, сядьте прямо.
В этот момент карета остановилась.
– Графиня Дорнфельдт с дочерьми Давинией и Жозефиной, – произнес кучер. Вскоре после этого какой-то мужчина подошел к карете и заглянул внутрь.
– Добро пожаловать, графиня. Надеюсь, у вас была приятная поездка, – поинтересовался он, но искренности в его высказывании Жозефина не заметила.
– Да, – ответила мать таким деликатным тоном, что Жозефина приподняла брови. От сурового взгляда матери не осталось и следа: она снова расслабила лицо.
– С вами есть кто-то еще, графиня? – спросил мужчина.
– Кроме моих дочерей нас сопровождают четыре служанки.
Мужчина кивнул, явно не впечатленный ответом, что, похоже, на мгновение смутило их матушку. Она моргнула один раз, затем снова улыбнулась, но мужчины уже не было. Вскоре после этого карета подъехала к замку, и Жозефина с любопытством выглянула из окна, обратив взор на величественные стены. Казалось невероятным, что это огромное здание, действительно похожее на город, могло принадлежать только одному человеку.
А может быть, скоро оно будет принадлежать и ее сестре.
Они повернули и миновали вторые ворота, затем их карета остановилась.
– Я так взволнована, – пискнула Давиния.
– Т-ш-ш-ш! – подтолкнула ее мать. – Теперь нужно придерживаться манер. Мы выходим.
Жозефина увидела, что их спутницы уже стояли снаружи и, как обсуждалось, выстроились в очередь как приемный комитет. План заключался в том, чтобы сначала вышла графиня, а потом, конечно же, Давиния. Жозефина должна появиться последней, потому что ее мать боялась, что иначе дочь могла привлечь к себе внимание.
– Мои волосы в порядке? Я сижу будто на иголках. – Давиния дотронулась до прически, и ее мать тут же прошипела еще одно предупреждение.
– Возьми себя в руки! Видимо, недостаточно часто мы репетировали. Боже, так же нельзя!
– Представь, что принц наблюдает за нами из окна, – прошептала Жозефина, и на лице Давинии появилась напряженная улыбка. Дверь кареты открылась, слуга в красно-золотой одежде с пустым выражением лица отступил, придерживая дверь. Жозефина наблюдала, как ее мать выходит из кареты, позволяя слуге ей помочь. Она сделала два шага вперед и элегантно повернулась в сторону девочек. Теперь настала очередь Давинии. Настал момент, к которому они готовились месяцами. Рука сестры коснулась протянутой руки слуги. Затем Давиния словно выплыла из кареты, искупавшись в лучах солнечного света, а кристаллы в ее волосах засверкали так, что их непременно увидели бы с любого расстояния. Слуга шагнул вперед и закрыл дверцу кареты. Жозефину на мгновение будто парализовало, ее взгляд все еще был прикован к Давинии, когда она наконец-то опомнилась.
– Эй, я вообще-то все еще здесь! – По хмурому лицу матери она поняла, что произнесла эту фразу слишком дерзко.
– Простите меня, графиня, – сказал слуга, но совсем не так, словно он действительно сожалеет. Дверь снова распахнулась, и Жозефина не позволила ему помогать ей: она выбралась из кареты самостоятельно.
Тем временем спутницы собрались вокруг Давинии и образовали желаемый контраст между их скромной неприметностью и блистательной внешностью своей госпожи. Жозефина огляделась. Передний двор замка выглядел довольно просторно, все казалось ей таким большим и странным, что она никогда бы не запомнила, куда ей нужно идти и где находились входы и выходы.
Толпа всадников – все на блестящих темных лошадях – промчалась мимо них и покинула территорию замка через ворота. В остальном Жозефина видела только мужчин в одежде стражников и только одного слугу, который, вероятно, отвечал за прибывших принцесс. Жозефина сочла это весьма незначительным, учитывая огромное количество ящиков, которые ей, вероятно, придется нести самой в комнаты для гостей. И где были другие принцессы и графини, приглашенные этим летом? У ее матери, казалось, были похожие мысли, потому что она огляделась, немного сбитая с толку, будто ожидала более широкой аудитории. Одно казалось очевидным: принца не было, и отсутствовала всякая вероятность того, что он наблюдал за ними из окна.
– Кто-то должен выгрузить багаж и показать нам наши комнаты. Моя дочь нуждается в отдыхе после долгого путешествия, – заявила их матушка, и это прозвучало почти так же, как будто говорила сама королева. К сожалению, это не произвело на слугу желаемого эффекта, потому что он повернулся к кучеру и сказал ему, в каком направлении нужно следовать, чтобы снять с лошадей упряжь.
– И как долго мне еще ждать? – раздался раздраженный голос другого кучера. Судя по всему, арендованный экипаж не собирался оставаться здесь дольше необходимого.
– Я хочу, чтобы наш багаж выгрузили НЕМЕДЛЕННО, – мать Жозефины подошла к слуге, который наконец-то повернулся к ней лицом.
– Простите, графиня, сейчас я пришлю кого-нибудь, – с этими словами он ушел. Жозефина смотрела ему вслед просто потому, что ей нечем было заняться, кроме как стоять и не привлекать внимания. Все шло совершенно не так, как хотела ее мать, и она уже готовилась к волне жалоб, которые обрушатся на нее, как только они дойдут до их комнаты.
К счастью, вскоре после этого пришли несколько слуг, по одежде которых можно было сказать, что они находились под контролем дворецкого, но тем не менее произвели хорошее впечатление на Жозефину своим внешним видом. Если даже слуги одевались настолько великолепно, то как же выглядят принцессы, не говоря уже о самом принце?
В этой мысли присутствовало нечто интригующее и странно тревожное. Жозефина взглянула на сестру и мать. Давиния все еще улыбалась, что, к сожалению, выглядело слишком наигранным, а на лице матери не было видно ни одной эмоции. Молодые спутницы застенчиво стояли вокруг Давинии, тем самым не давая взглянуть на потенциальную невесту.
– Графиня Дорнфельдт, я прошу вас и ваших дочерей следовать за мной, – слуга, который встретил их ранее, снова появился и посмотрел на небольшую группу ожидающих путешественниц.
– Юные леди, мы идем, – сказала матушка и вышла, высоко подняв голову, в то время как слуга поклонился и повел ее через двор.
Жозефина вскоре поняла, что ошибалась: двор, в котором стояли экипажи, не был главным во дворце. Тот, куда они теперь вошли, являлся таковым. Слуга так быстро пересек площадь, что Жозефина едва успевала все рассмотреть. Фонтаны и водоемы, ухоженные клумбы, тщательно вымощенные дорожки. Казалось, что ни одно растение не росло там, где оно не соответствовало бы королевской воле, она почти верила, что даже цветы подчиняются замку. Ей хотелось что-то шепнуть сестре и поговорить с ней о том, как все это впечатляет, но Давиния шла по пятам за их матерью и тащила за собой группу девочек. Несомненно, Жозефина больше походила на горничную, потому что ее платье было едва ли лучше, чем у них. Матушка хотела спасти ситуацию, поэтому и посоветовала ей отказаться от самой красивой одежды, подготовленной для нескольких публичных выходов в свет, на которые пригласили и Жозефину, и поехать в обычном дорожном платье.
Она вздохнула, но ей было все равно: дело тут было не в ней. И она не жаловалась.
Они не воспользовались главным входом, а вошли в замок через боковую дверь. Вероятно, здесь располагалось крыло для гостей, и как только Жозефина увидела первые тяжелые занавески и картины, написанные маслом, она на мгновение затаила дыхание. Как все это чудесно выглядело, как великолепно! Теперь она действительно с нетерпением ждала прибытия в собственную комнату, в которой наверняка есть на что посмотреть. Слуга, не сбавляя скорости, начал подниматься по лестнице. Они последовали за ним, пока он поднимался еще на один лестничный пролет. Итак, ее комната находилась на третьем этаже.