Все мы злодеи - Аманда Фуди 7 стр.

В углу стояла женщина в коричневом брючном костюме. Она наблюдала за происходящим с явным презрением.

– А это агент Хелен Ю, – представила бабушка агента. – Помните, она приходила к нам в прошлом году?

Алистер помнил. Агент Ю работала на правительство, в каком-то военном ведомстве или службе безопасности, что-то в этом роде. Она и ее команда чуть не снесли двери особняка Лоу после того, как благодаря «Традиции трагедии» стало известно, что семья владеет самой опасной магией в мире. Поначалу испугалась даже Марианна Лоу. На протяжении восьми столетий негласной обязанностью семейства – победителя турнира было использовать часть высшей магии, чтобы его проведение хранилось в тайне. Восемь столетий они боялись, что этот момент настанет, и одурманивали разумы не связанных с турниром горожан.

Пока что правительство оставило их в покое. Но Марианна была вынуждена прекратить давить и угрожать на случай, если они передумают. В наши дни, чтобы быть злодеем, нужно уметь балансировать на острие ножа.

Со своей стороны, Алистер живо помнил, как один из чиновников конфисковал его дневник, спрятанный в ящике с нижним бельем, как потенциальную улику. Он задавался вопросом, прочла ли его агент Ю и знала ли, что когда-то у Алистера были непристойные фантазии, связанные со злодеем Мантикорой из детского мультика.

Но когда агент Ю посмотрела на него, взгляд ее был серьезен.

– Не обращайте на меня внимания. Я всего лишь наблюдатель.

Бабушка явно возражала против подобных «наблюдений», но, тем не менее, она снова повернулась к заклинателям и проклинателям. Один за другим каждый из их «гостей» ставил на кофейный столик коробку в подарочной упаковке, как будто это была вечеринка в честь свадьбы Алистера.

– Лучшие защитные заклинания, которые может предложить Магазин Алеширов, – холодно сказала женщина с косами. – Шлем воина может блокировать любое проклятие вплоть до девятого класса. – Алистер очень сомневался, что кто-то из чемпионов будет способен сотворить проклятье сложнее седьмого класса. – Разделяющая дымка уменьшает действие проклятия в два раза. В тылу врага делает так, что никто не может обнаружить заклинателя никаким другим чувством, кроме зрения. – Губы Алистера дрогнули в улыбке, представив, что кто-то не может попробовать его на вкус – и зачем ему может понадобиться подобное заклинание.

– Я бы хотел преподнести свои самые любимые проклятья, – сказал тот, у кого были подведены глаза. У него был ровный, скучающий голос, даже несмотря на то, что он находился в логове льва. – След инферно сжигает дотла все в радиусе девяти метров. Набор Вероломных растяжек позволит устанавливать смертельные ловушки, которые враг может заметить, только если будет очень внимателен.

Каждый раз, когда заклинатели и проклинатели рассказывали о своих «дарах», Марианна кивала и жестом приглашала их внести свой вклад в сокровищницу. Агент Ю, верная своему слову, молча наблюдала за происходящим.

– Коллекция заклинаний выживания, – сказал тот, что с моноклем. – Включает в себя основные заклинания для очистки воды, пополнения запасов пищи, несколько исцеляющих заклинаний…

– Вы владеете одним из крупнейших магазинов заклинаний в городе, – жестко сказала бабушка. – Но предоставили только дешевые заклинания, которые мы могли бы приобрести где угодно – и с гораздо меньшими трудностями. Где фирменное заклинание вашей семьи?

Заклинатель побледнел, но еще выше вздернул подбородок.

– Я уже отдал свою работу и поддержку семейству Торберн.

Сегодня утром в газетах появилось имя «пятой из Кровавой семерки». Алистер его не запомнил. Ему было плевать на имена людей, которых он совсем скоро убьет.

– Вы меня за дурочку держите? – рявкнула Марианна. – Практически каждый из вас пообещал спонсорство другому семейству, не нашему. Я закрываю на это глаза только потому, что это совершенно бессмысленно.

– Не хочу видеть, как моя дочь приходит сюда перед турниром и пресмыкается перед вами только потому, что у вас есть высшая магия. – От слов заклинателя кровь Алистера застыла в жилах. Никто не смел разговаривать так с его бабушкой. – Я отказываюсь давать вам больше, чем уже дал.

Бабушка бросила взгляд на агента Ю, а потом очень осторожно сказала:

– Лоу в течение двадцати лет использовали высшую магию, чтобы поддерживать дела города в порядке. Все, что мы просим от вас и от вашей дочери… – она угрожающе выделила это слово, – небольшую компенсацию.

Заклинатель покачнулся. Его выпученные глаза метнулись от Марианны к двери.

Марианна положила свою костлявую ладонь на плечо Алистера и сжала его.

Алистер напрягся.

– Если он нападет, – прошептала она, – нападай тоже.

На несколько мгновений в комнате повисла напряженная тишина. Затем Алистер почувствовал на себе взгляды всех присутствующих в комнате, словно они тоже услышали, что она сказала. Почувствовал, как мама, дядя и двоюродный брат смотрят на него и ничего не делают. Заметил, как Хендри осмелился едва заметно покачать головой. Увидел, как другие заклинатели испуганно отступили назад.

Лоу рассказывали своим детям сказки о чудовищах не для того, чтобы они их убили.

А для того, чтобы они сами стали чудовищами.

Одно из множества колец заклинателя засветилось – и мгновение спустя с него сорвалась белая вспышка. В сторону Марианны полетела белая стрела – и летела она прямо в сердце.

Агент Ю испуганно вскочила на ноги, но среагировала слишком медленно.

Марианна и Алистер – нет.

Марианна щелкнула пальцами – и диван окружило защитное заклинание Шкура акулы, красное от высшей магии. Стрела врезалась в него и блестящей пылью осыпалась на пол.

Секунду спустя Алистер сосредоточился и призвал созданное им проклятие, решив сделать так, чтобы бабушка им гордилась.

Заклинатель замешкался, но он явно ожидал возмездия. Он вытянул руку и окружил щитом себя. Стены поместья задрожали от силы заклинания. Люстры задребезжали. Портреты задрожали. От щита исходил почти ослепляющий свет. Это было одно из самых мощных заклинаний, которые Алистер видел в своей жизни. Десятый класс.

Чума винодела, если создавать ее с помощью обычной магии, была проклятьем шестого класса.

Но высшая магия удваивала класс любого заклинания.

Проклятие Алистера вырвалось из его кольца ядовито-красным облаком. Оно пролетело по комнате, заставляя других заклинателей создать свои собственные щиты или в отчаянии уйти с его траектории. Проклятье пронзило щит мужчины, разорвав его, словно пергамент.

К его чести, он не закричал.

Его светлая кожа приобрела цвет марочного вина. Белки его глаз сморщились, сами глаза съежились, как сгнивший плод. Его руки и ноги распухли, и он стащил со ставших огромными пальцев кольца с заклинаниями. Они со звоном попадали на каменный пол.

Мгновение мужчина стоял молча, покачиваясь, как будто мог упасть в обморок. Затем его сотряс кашель, и из его горла выплеснулась странная фиолетовая жидкость. Она сочилась из его глаз и ушей и стекала по его шее. Из него словно выжимали всю жидкость, с каждой секундой он съеживался все сильнее. И даже несмотря на свое невыразимое наказание, он поднял голову и посмотрел Алистеру Лоу в глаза. То, что осталось от его глаз, было похоже на персиковые косточки.

Алистер ахнул. Даже с высшей магией это заклинание должно было просто вызвать похмелье. Оно не должно было подействовать… вот так.

Получается, создавая заклинание, он допустил какую-то ошибку.

Не в силах сдержаться, Алистер перегнулся через подлокотник дивана. Его вырвало на ковер.

Когда он выпрямился, мужчина лежал на полу. Он не был мертв: его грудь поднималась и опускалась в такт его дыханию. Но он был серьезно – вероятно, навсегда – ранен. Заклинатель лежал в луже жидкостей собственного тела. В комнате воняло ею и рвотой Алистера.

Агент Ю опустилась на колени рядом с мужчиной, кипя от злости.

– Это… какой-то гротеск. Вовсе не обязательно было…

– Этот человек напал на меня, в моем собственном доме, – ответила бабушка. – Но могу вас заверить… – взгляд Марианны с предательским блеском переместился на Алистера, – что это проклятье не должно было причинить такой вред. Использовав его, ты мог погибнуть.

Алистер не был уверен, что он не погиб. Его желудок снова сжался.

– Я не знаю, что сделал не так, – прохрипел он.

Если не соблюдать осторожность, создавая заклинание, оно может стать нестабильным. Из-за Алистера все поместье могло взлететь на воздух.

Он думал, что сделал все, чтобы пройти это испытание. Но теперь, когда его губы все еще были испачканы в его собственной рвоте, агент Ю и заклинатели смотрели на него не как на чудовище, а как на обычного мальчика. И это было намного хуже.

– Благодарю за визит, – коротко сказала бабушка.

Она встала, перешагнула через тело и вышла из комнаты, оставляя за собой фиолетовые следы.

6. Изобель Макаслан

Изобель остановилась перед витриной магазина заклинаний своей матери. На ней висело объявление о распродаже в конце лета: косметические заклинания, один из маминых фирменных товаров, продавались с пятидесятипроцентной скидкой. Все магические камни были огранены в форме «маркиз» или «принцесса» – согласно последним модным тенденциям элитных магазинов Ильверната. Заклинания сверкали в лучах солнца со вращающихся витрин.

Но Изобель остановилась не затем, чтобы восхититься вкусом своей матери.

Потому что на витрине ее матери багровела свежая надпись:

Изобель встревоженно оглянулась. В престижном торговом районе не обратили никакого внимания на вандализм. Да и почему должны были обращать? С тех пор как Изобель объявили первой из Кровавой семерки, подобное случалось уже бесчисленное количество раз.

Девушка вошла в магазин и сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться. Внутри пахло жевательной резинкой. Все здесь было предназначено для того, чтобы у клиентов поднималось настроение. Зеркала в элегантных позолоченных рамах были заколдованы так, чтобы кожа словно сияла изнутри, а нейтральные цвета визуально расширяли помещение и придавали ему ощущение чистоты. Магазин заклинаний ее мамы был полной противоположностью Магазина проклятий МакТавиша, который Изобель посетила со своим отцом неделю назад.

– Мама? – позвала Изобель, поставив сумочку и сумку с учебниками и заглядывая в подсобное помещение. Обычно мама сидела на полу на замшевых подушках, окруженная морем пустых сверкающих магических камней, деревянных досок заклинаний и склянок с сырой обычной магией. Когда в ассортименте у кого-то из заклинателей появлялось что-то новое и модное, мама проводила здесь многие часы, пытаясь придумать собственный рецепт подобного заклинания. Нужно было конкурировать с инди-магазинчиками, изобретать новые заклинания, привлекать внимание покупателей, производить продукты лучшего качества, чем предлагают конкуренты, и продавать достаточно простых заклинаний, чтобы у семьи была возможность уделять внимание своей специализации. У мамы это были предсказания.

Глядя на этот светлый, оформленный в розовых тонах красивый магазинчик, сложно было представить, что мама когда-то жила с ее отцом. Родители Изобель развелись, когда ей было восемь лет. Изобель помнила, что мама жила с ними, помнила, как она присутствовала на собраниях Макасланов вместе с другими членами семьи, помнила, что ее родители любили друг друга. Воспоминания всегда казались неправильными, несогласованными кусочками головоломки, насильно скрепленными вместе.

Сейчас день, магазин был открыт, и это значило, что мама здесь. Наверное, она на минутку выскользнула в квартиру на втором этаже. Может, оно и к лучшему. Граффити бы ее только расстроили.

Изобель зашла за прилавок и порылась в ящиках с предварительно заполненными магическими камнями. Наконец она обнаружила заклинание Долой беспорядок! в модном ограненном турмалине. На наклейке со штрихкодом было указано, что это заклинание второго класса.

Она выскользнула наружу и наложила заклинание на витрину. Чтобы очистить ее, заклинание понадобилось применить восемь раз, но при виде сверкающей витрины Изобель не ощутила удовлетворения от проделанной работы. До турнира оставалось всего несколько дней. Вскоре витрину снова испортит кто-то из возмущенных приезжих.

Не успела Изобель вернуться в магазин, как вошли два посетителя.

Изобель поморщилась. Они, как и она, были одеты в форму Ильвернатской подготовительной школы.

– Привет, Оливер, – сказала Изобель. – Привет, Хассан.

– А, это ты, – сказал Хассан. – Не знал, что ты все еще работаешь у своей мамы. Разве ты не слишком знаменита для этого?

Как все ее друзья и одноклассники, Хассан и Оливер перестали разговаривать с Изобель после того, как вышла «Традиция трагедии», а саму девушку объявили чемпионкой на одиннадцать месяцев раньше срока. Несмотря на то, что они знали ее много лет, они решили, что из-за внимания прессы она поменялась далеко не в лучшую сторону.

– Работаю. Неполный день, – решительно сказала она.

– Что ж, я бы хотел вернуть магический камень, – сказал Оливер. – Он сломан или что-то вроде того.

Мать Изобель не продавала сломанные магические камни.

– Дай мне на него взглянуть, – сказала Изобель, и на лице парня появилось странное выражение. – Что?

– Он сломан, ясно? Я хочу вернуть…

– Если с ним что-то не так, – в чем Изобель сомневалась, – я это исправлю.

Оливер неохотно взглянул на Хассана, изучавшего футболки с надписью «Поддержите инди-заклинателя вашего района», а затем положил кристалл на прилавок и подвинул его к Изобель. От камня исходило слабое, пульсирующее белое свечение. Значит, внутри его точно есть магия.

– Что это за заклинание? – спросила Изобель.

– Длинные локоны, – тихо ответил Оливер.

Изобель бросила взгляд на волосы Оливера и нахмурилась. Непохоже, чтобы он использовал заклинание для роста волос. Может быть, камень действительно сломан.

Изобель вытащила магическую доску и установила камень в центре септограммы. Затем она схватила еще один камень с Длинными локонами из выставочной корзины и сравнила их.

– Ты прав. С ним действительно что-то не так, – с горечью признала Изобель. – Странно. Как будто кто-то добавил восьмой ингредиент…

Она прищурилась.

– Ты что-то с ним делал? – спросила она, заставив Хассана с любопытством поднять глаза.

– К… конечно нет, – проворчал Оливер.

– Нет, делал! Ты пытался переделать заклинание. Как только чары заключаются в камень, заклинание готово. Это можно изменить, только убрав чары и начав все сначала, и… какое ты пытался создать заклинание?

– У вас с Мэй все настолько плохо? – Хассан ухмыльнулся и даже одарил Изобель дружелюбной улыбкой, от которой в ее груди затеплились искры надежды. Они трое никогда не были близки, но ходили на одни и те же вечеринки. Может быть, после всей этой славы, которой она никогда не хотела, после окончания турнира у нее есть шанс вернуть все как было прежде.

У Оливера покраснели уши.

– Слушай, просто исправь его, а? Я сказал отцу, что он сломан.

– Не переживай, – сказала Изобель. – Я никому не скажу. Но в следующий раз советую быть осторожнее. Ты мог пораниться. А отрубленные конечности трудно вернуть на место. Особенно такие… нежные.

Пока Хассан хохотал, Изобель принялась работать над заклинанием. Она схватила один из гримуаров своей матери и нашла рецепт Длинных локонов. Чтобы стереть все глупости, которые Оливер сделал с камнем, нужно просто повторить заклинание.

– Значит, ты больше не единственная объявленная чемпионка, – сказал Оливер. – Каково это?

Очевидно, поддразнивания Изобель и Хассана испортили ему настроение.

– Я бы не хотела говорить о турнире, – неловко сказала Изобель.

– Слышала, что сегодня сделал Лоу? Ослепил человека и…

– Я слышал, что он его убил, – влез Хассан.

– Нет, моя тетя работает медсестрой в больнице. Она сказала, что он еще жив. Но, похоже, Лоу умудрился сделать это с помощью всего одного проклятья. Жутко это, а? Даже несмотря на то, что он использовал высшую магию.

Изобель понятия не имела, о чем они говорят. Больше всего это напоминало дикие слухи, которыми любили обмениваться охотники за проклятьями.