Экскурсия Марко понравилась. В Кремле он бывал не раз и не два, когда служил в Москве при посольстве. И бывал он не только в музейной части, приглашали и в закрытые для туристов зоны. Гида он слушал с удовольствием. Она не умничала, не сыпала безумным числом никому неизвестных имен и никому не нужных дат, а вела экскурсию легко, разбавляя историческую информацию уместными шутками и остротами. Когда один из туристов с Юга очень эмоционально среагировал на размеры Царь-колокола, она не возмутилась, услышав матерное восклицание, а рассмеялась, добавив, что она знает не только это слово, но еще и его северный синоним. Группе было весело, итальянцы начали подшучивать над Светланой, она отвечала им тем же, а Марко внезапно ощутил, как в его груди проснулось и завозилось мерзкое чудовище под названием ревность. Он поймал себя на том, что ему хочется просто, молча и быстро, одним движением свернуть шею этому южанину из Лечче за то, что Лючия ему подарила свою улыбку. Адмирал скрипнул зубами и помрачнел.
Едва не ослепнув от блеска драгоценных камней сокровищ Оружейной палаты и Алмазного фонда, переполненные впечатлениями и положительными эмоциями они вышли на Красную площадь через Спасские ворота. Открывшийся роскошный вид на освещенный летним солнцем Покровский собор никого не оставил равнодушным. Светлана дала туристам полчаса на фото и неотложные нужды, указав на вход в подземные удобства.
Женщина привычно опустилась на нагретый солнцем бордюр и вытянула уставшие ноги.
– Лючия, ты устала? – Марко почему-то резко расхотелось куда-то идти.
– Немного. Отвыкла столько работать. Пока не вошла в идеальную форму. Перерыв был большой.
– Да уж, эта эпидемия наделала проблем.
– Хорошо, что все позади. Можно работать, путешествовать, любить…
– Любить?
– А почему нет? Наш великий поэт, Александр Пушкин, которого можно сравнить по его культурной ценности с Данте Алигьери для вас, сказал, что любви все возрасты покорны.
– Ты хотела бы полюбить?
– Не знаю. Я не молода, но почему нет? Сейчас, когда этот кошмар закончен, хочется жить в полную силу и радоваться каждому дню. А почему ты такой грустный? Экскурсия не понравилась? – Светлана всполошилась.
– Все было просто супер. Ты профессионал и отлично владеешь темой. Было действительно интересно.
– Тогда почему грустишь? Вспомнил что-то? – на лице женщины отразилось беспокойство и участие.
– Не бери в голову. Так, давно прошедшие дела. – Марко потер простреленную грудь правой рукой.
– Хочешь отличного итальянского кофе?
– Да ладно! Тут, в Москве, итальянский кофе?
– Еще никто не жаловался.
– С удовольствием выпью. В гостинице кофе не очень.
– Россия не кофейная страна, а чайная. Поэтому выпить хороший кофе можно не везде. А тебе нужен ристретто. Я вижу.
– Ристретто? Я не идти, я бежать готов, чтобы это выпить. Успеем?
– До канадской границы успеем добежать. Кафе перед нами – женщина махнула в сторону ГУМа, около которого под маркизами виднелись террасы летних кафе.
Народу было много, поэтому ничтоже сумняшеся женщина схватила Марко за руку, как ребенка, и потащила за собой сквозь толпу, рассекая ее как атомный ледокол.
– В толпе легко потеряться, поэтому я всегда так делаю, – она подарила ему удивительно нежную и теплую улыбку, заставив его очерствевшее сердце биться быстрее.
Кофе оказался выше всяких похвал и был подан расторопным официантом в крошечной, чуть больше наперстка чашечке. Лючия выпила капуччино, после чего они так же быстро направились к месту сбора группы. Но тут уже Марко сам ухватил тонкую ладошку женщины и не выпускал ее до тех пор, пока к месту сбора не стали подходить остальные итальянцы.
Они обогнули величественный собор и на мосту сели в подъехавший микроавтобус. В гостинице гид вежливо попрощалась с каждым, пожелав доброго дня. Эмоциональный пулиец (житель региона Апулия) по традиции полез обниматься при прощании.
Марко хотелось убить его здесь и сейчас, выпустив ему кишки прямо на этот роскошный мраморный пол, отполированный до блеска трудолюбивым персоналом.
Пока пулиец терся своей отросшей за полдня щетиной о нежное личико гидессы, адмирал мысленно перебрал все способы казни, которые только знал, а знал он много чего. Потом с объятиями к его Лючии полез следующий – уже неаполитанец, которого впечатлил рассказ о главном архитекторе Москвы, имевшем неаполитанские корни.
Марко не выдержал. Он должен к ней прикоснуться. Легко оттеснив более низкорослых соотечественников, адмирал положил руки на хрупкие плечики женщины, притянул ее к себе и легонько дважды коснулся своими щеками ее лица. Он почувствовал ее запах, тонкий цветочный аромат духов, так удивительно ей подходящий. Когда она легко коснулась его широких плеч своими ладошками, он дернулся, как от удара током. От доверчивого движения женщины ему навстречу, чтобы коснуться щекой его щеки, у бравого вояки перехватило дыхание. Да что с ним не так! Почему эта блондинка на него так действует! Cazzo!
Простившись с гидом до завтра, группа пошла к лифту, попутно обсуждая свою опекуншу, как кружок старых сплетниц за приготовлением пасты на улицах того же Бари. Марко закипал. Как смеют они обсуждать ее, даже и в доброжелательном тоне! Заходя в лифт он как бы ненароком заехал под дых одному соотечественнику и сладко наступил на ногу другому, а выходя незаметно пнул третьего.
В номере его уже ждал верный Вилли, готовый выслушать и успокоить ураган итальянских страстей боевого товарища.
Дав проораться старому диверсанту, Вилли с чисто немецким рационализмом изрек:
– А что, собственно, ты так развопился? Она твоя собственность? Лючия – прекрасная женщина и высококлассный профессионал. Ты с ней обвенчался или ночь провел?
– Да я тебе…
– Я просто пытаюсь включить тебе мозги, Марко. Она тебе что-то обещала? Нет. Вот и уймись. Сегодня, кстати, получил удовольствие от общения с ее коллегой. Изумительный уровень языка и прекрасная подача. Наслаждался, и не только я, вся группа млела. Похоже, что тут гиды очень высокого уровня. И твоя Лючия – одна из них. Попроси у нее визитку, а после из Италии свяжись с ней. Сейчас она вежливо отправит тебя восвояси, она на работе.
– Ты прав. Просто не думал, что еще способен что-то чувствовать.
– Способен. Пока мы дышим, мы очень на многое способны. А сейчас давай пообедаем. Такси будет ждать нас в 16 часов под козырьком. Номер машины мне уже прислали.
– Мне тоже. Едем знакомиться с ФСБ и МВД?
– И с остальными нашими тоже. Я в толпе приметил Кейта. Мы с ним были в Афганистане.
– Рыжего англичанина? Боевой мужик.
– Увидим. Мне показалось, что это был он.
– Рад буду встретить его снова. Пошли. Впереди много дел.
Глава 11
Вечер того же дня. Конспиративный особняк ФСБ России, исторический Центр Москвы.
В самой большой комнате особняка за овальным столом сидели Сергей Леонидович из МВД и Николай Петрович из ФСБ и явно кого-то ждали.
– Ну и где наш интернационал?
– Сейчас приедут, не дергайся Сергей Леонидович. Мы машины за ними выслали с интервалом в 10 минут, чтобы не светить всех вместе. Бандиты далеко не идиоты раз столько лет от правосудия уходят.
В комнату в сопровождении молодого человека в штатском, но с военной выправкой, вошли трое.
– А вот и первые ласточки! Здравствуйте, генерал! Рад видеть Вас и рад сотрудничеству!
– Взаимно! Эта банда не дает покоя многим, – англичанин протянул русским крепкую сильную ладонь для пожатия.
– Спасибо, что Россия разрешила проведение операции на ее территории. Интерпол очень высоко ценит помощь русских коллег, – сотрудник европейского бюро Интерпола, приехавший вместе с англичанином на совещание, пожимал руки руководителю московского бюро (московское бюро Интерпола входит в состав МВД и руководит им офицер МВД) и высшему офицеру ФСБ.
Переводчик тихо занял свое место в углу и приступил к работе, переводя диалог в обе стороны и практически не делая пауз.
Один за другим в комнату в сопровождении все того же молодого человека вошли Вилли и Марко.
– Разрешите представиться. Вильгельм Дамрау. Генерал Люфтваффе. Тут изображаю современного художника-авангардиста. Поступил в полное ваше распоряжение.
– Марко Мацца. Адмирал Военно-морского флота Италии. Такой же художник, как и Вилли.
– Кейт Феннимор, генерал-майор Особой авиадесантной службы Объединенного Королевства.
На этих словах немец и англичанин встретились взглядами, подошли друг к другу и обнялись.
– Вы знакомы?
– Да, участвовали в нескольких заварушках. В молодости.
– Да вы и сейчас в отличной форме.
– Спасибо. Приятно слышать от потенциальных противников, – улыбнулся немец.
– Сейчас мы, к счастью, по одну сторону. И пусть так будет и в дальнейшем.
Сопровождающий привел еще двоих.
– Хорхе Лорка. Бригадный генерал дивизии «Кастийехос». Испания.
– Дидье Арджани. Полковник 13-го драгунского парашютно-десантного полка, Франция.
– Ну, все в сборе. Представлюсь – Сергей Маркачев, генерал-майор МВД России, руководитель национального бюро Интерпола.
– Николай Воробьев, генерал-лейтенант ФСБ России. Курирую борьбу с иностранной преступностью.
– Думаю, что языком для общения для нас будет английский, – Сергей Леонидович начал совещание. – Надеюсь, что у наших гостей нет проблем с этим?
– У меня точно нет проблем с английским. Потому что я англичанин, – мило улыбнулся Кейт и все рассмеялись, оценив этот замечательный образец истинно британского юмора, сильно разрядившего атмосферу в комнате.
– Ну вы попали в гущу событий, изображаете туристов. Попалось вам на глаза что-то странное, выпадающее из общей картины?
– В немецкой группе точно есть один боевик. Представился Хайнцем Циммерманом, но у меня стойкое ощущение, что его документы липовые. Молодой, лет 35-38, рослый пруссак, крепкий.
– Так, герр Вильгельм…
– Можно просто Вилли. Мы были в Кремле. Гид была на высоте. Очень квалифицированная фройляйн, чудесный берлинский выговор, я наслаждался. Все слушали ее с удовольствием, но Хайнц только делал вид, что слушает, его глаза были пусты. Да и повадки боевика трудно спрятать – походка, взгляд, манера держать руки в определенной позиции. Сам такой, поэтому вычислил без труда.
– Вы не сфотографировали его?
– Сфотографировал. Вот он.
– Это Гюнтер Фелер. Он давно у нас под подозрением, – сотрудник европейского бюро Интерпола вступил в разговор.
– Отлично! Один есть, danke schön (большое спасибо – нем.), Вилли.
– Bitte schön! (пожалуйста – нем.)
– У остальных есть какие подозрения?
– Английских групп несколько, тех, кто говорит на английском оказалось много. Я пока ничего интересного не заметил, но зная в лицо этого Гюнтера теперь присмотрюсь, – Кейт вглядывался в холодное лицо молодого немца на фото.
– Среди испанцев есть один мутный тип. Говорит, что коллекционер современного искусства, а когда я назвал пару популярных выставок у нас в Испании – оказалось, что он там не был. Странно.
– Коллекционер, говоришь? – адмирал взял слово. – Вот ему-то мы и сбагрим наши «шедевры», а то надоело на эту похабель любоваться.
– Что за шедевры? – все оживились.
– Вот, – Марко извлек из памяти мобильника фотографии их с Вилли креативных инсталляций.
Стены содрогнулись от хохота. Серьезные мужчины не раз и не два смотревшие в лицо безносой смеялись, как подростки, – в голос. Некоторые вытирали слезы.
– Это гениально. Чья была идея?
– Моя! – Вилли скромно наклонил голову. – Просто я вспомнил как Марко послал командира, написав ругательство выстрелами на стене.
– Так это был ты? – Кейт расплылся в широкой улыбке, обнажив крупные зубы.
– Я. Приказ был идиотский и дан был идиотом. Поэтому я его и послал как умею, – Марко рассмеялся, покачав лысой головой и пожав широкими плечами.
– Ясно. Тогда просьба к Вам, Хорхе, познакомить наших «художников» с вашим любителем. Может и сторгуются.
– У французов все спокойно. Они действительно или художники, или галеристы. Группа небольшая, я ничего странного не заметил кроме стремления напиться вечером.
– Спасибо, Дидье.
– Марко, в итальянской группе Вам удалось кого-то заметить?
– Пока нет. Южан много. Я с Севера, южан недолюбливаю, чтобы вы знали. Присматриваюсь. Нас две группы, пока возможности пересечься не было. Приглядываюсь, но откровенных боевиков не видел. Скорее всего именно стратеги банды из Италии. У нас умеют планировать преступления.
– Хорошо. Продолжайте наблюдение. Благодарю всех за содействие. Двоих мы вычислили, а они послужат ниточкой к остальным, – Сергей Леонидович закончил совещание.
– Господа! Мы даем вам контакты ваших гидов – они предупреждены, что туристам может потребоваться помощь для перевода или консультация во внеурочное время. Хорхе, – тут контакт другого человека, ваш гид с испанским у нас под подозрением, есть определенные доказательства, что он связан с бандой. Будьте осторожны, – Николай Петрович раздал военным листочки с телефонами и именами.
– Спасибо, учту. Кстати, он как-то радостно посматривал на этого «торговца». Я ловил заинтересованные взгляды, – задумчиво произнес испанец.
– Еще один плюс к тому, что гид замешан в этом деле. Всем удачи. Нужную информацию мы скинем вам. Если будет что-то экстренное – телефоны для связи мы вам тоже оставили.
Через полчаса машины, замаскированные под такси, развезли всех участников совещания по разным адресам и особняк опустел. На огромный город медленно спускался вечер.
Глава 12
Более поздний вечер того же дня. Гостиница Royal Radisson –Украина. Лобби-бар на первом этаже около макета центра города. Разговор ведется на неаполитанском диалекте.
– Хавьер! Ты переговорил с нашим человеком?
– Да, и мне это не особо понравилось.
– В чем дело?
– Он обещал собрать информацию и передать ее завтра во второй половине дня, после обзорной экскурсии. Но он хочет слишком многого за нее.
– И чего он хочет? Денег?
– Если бы. Он хочет, чтобы мы забрали его с собой после дела.
– Ок. Я подумаю. Пообещай ему пока, что мы выполним все его условия, а Гюнтеру надо обследовать окрестности отеля на предмет наличия видеокамер. У этих русских камеры на каждом углу! Шагу нельзя ступить, чтобы их полиция не любовалась на твою рожу!
– Это предмет их гордости.
– Согласен, но иногда это сильно мешает таким, как мы. Есть еще что-то подозрительное?
– В немецкой группе один художник больше напомнил мне диверсанта-десантника по повадкам, – включился в разговор молчавший до сего момента немец.
– Ты уверен?
– Абсолютно. Походка, манера оглядываться особым образом… Это не спрячешь. Но он, похоже, и не скрывает это. Они с таким же итальянцем вроде как друзья и современные художники, которые создают инсталляции из пуль. И вроде даже сюда что-то привезли. Не лень тащить было! Кому-то из нашей группы он хвастался на Красной площади, показывая фото в телефоне. Я подсмотрел и подслушал.
– Почему нет? Он молод?
– Нет. Ему за шестьдесят, и он явно пенсионер.
– Два старых диверсанта-гомика вышли на пенсию и развлекаются. В горячих точках они привыкли стрелять во что попало с утра до ночи, а на пенсии могут только по доскам палить. Пусть их. Кстати! Хавьер! Познакомься с этими придурками и, если не заломят высокую цену – приобрети у них парочку работ. Заодно легенду поддержишь.
– Понял. Сделаю.
– И у меня появилась интересная идея. Я подумаю и завтра утром сообщу вам наш план.
– А вот, кстати, и они! – Гюнтер показал на Марко и Вилли, приблизившихся к макету города и активно обсуждающих что-то. Марко положил Вилли руку на плечо, другой показывая на макет гостиницы «Россия», на месте которой теперь разбит парк «Зарядье».
– Иньяцио, пригласи их к нам!
– Точно гомики. Глянь, один другого обнял. Тьфу, мерзость. Два старых козла.
Марко и Вилли стояли у макета и говорили в полголоса, заглушаемые музыкой, играющей в лобби.
– Марко, по-моему, они идут к нам.
– Вот и отлично. Самим не надо навязываться. Без Хорхе справились.
– Он нам их показал и ушел. Все красиво.
– Судя по перекошенной роже того, кто к нам идет, нас приняли за старых гомиков.
– А тебе не плевать?
– Так даже лучше. Меньше вопросов к нам будет.
Сдерживая смех, Вилли потерся подбородком о руку Марко, лежащую на его плече. В темных глазах итальянца, спрятанных за стеклами очков скакнули веселые черти, но он сдержался и не расхохотался на весь холл.