Лицо Шишкина сделалось багровым, но крыть ему было не чем. Он, молча, плюхнулся на место и начал перебирать бумаги на столе. Было заметно, что руки его подрагивали не то от обиды, не то от волнения.
— По румынам, кто-то может что-нибудь оригинальное предложить? У них же вся безопасность — наши люди.
Заседание покатилось дальше в приличном темпе.
25 декабря 1979 года. Болгария. Вилла «Перла». Тодор Живков и Добри Джуров.
Холодный норд-ост трепал кроны кипарисов, что качались под порывами ветра за высоким окном резиденции. Низкие свинцовые тучи ползли, почти касаясь бурунов таких же свинцовых волн. Зима на Чёрном море не благоприятствовала прогулкам.
Но в камине потрескивал огонь, в хрустальных стаканах искрилась ракия, а воздух наполнял аромат табачного дыма и жареного на огне мяса.
— Что камрад, скучаешь? — После стаканчика ракии настроение Тодора Живкова было приподнятым. — Как дела у наших московских друзей? Почему ты ничего мне не сообщаешь. Мне тут мышка на хвосте принесла, что вчера «братушки» соизволили, наконец-то, балканскими делами озаботится. Что-то они долго раскачивались.
— Янко, ты всегда был ловким политиком, — Джуров не разделял настроение патрона. — Мои люди не смогли ничего узнать, что там происходило. Совещание на Лубянке было долгим, а участвовали в нём только генералы КГБ, заведующие главными управлениями. Мой человек не в том звании, чтобы на такой высокий уровень просочиться. Так что извиняй, но… — он развёл руками.
— Дорогой Добри, здесь не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять, ради чего они собрались. Вспомни, что нам Пророк пророчил. Сегодня должно было состояться вторжение в Афганистан, но вот уже полгода никакого Афганистана в природе не существует. А какая у русских сейчас первоочередная задача?
— Противостояние с США и Китаем? — Джуров не отличался сообразительностью, зато был верен и исполнителен.
— Это всё второстепенно на самом деле. — Рассмеялся Живков. — На самом деле мы с румынами самая сегодня болезненная заноза. Ты сам на их месте, что бы сделал? Пофантазируй чуть-чуть, брат.
— Я бы нанёс ракетно-бомбовый удар по Софии и Бухаресту, потом бросил бы танковые армии из Венгрии и Молдавии, выбросил воздушный десант в Пловдиве и Шумене, а морской в Варне, Бургасе и Констанце. За неделю мои войска вышли бы на границы Турции и Греции, а в твоём кресле сидел бы какой-нибудь Караганов и клялся в верности Москве.
— Нет, всё-таки ты наивен, как юнак, — нахмурился Живков и снова плеснул в стаканы ракии. — Они так не поступили в мае, а значит, так они делать не будут. Иначе бы уже мы тут не сидели. Всё будет сделано гораздо хитрее. Нас с тобой сместят наши же товарищи по партии. Как Никиту, если ты помнишь этого несмешного клоуна.
— Как не помнить. Вот только клоуном его назвать у меня язык не поворачивается.
— Или если среди партийцев такого не найдётся, то вход пустят кого-то из твоих хлопцев. Разыграют военный переворот и поставят во главе страны твоего заместителя. Тебя расстреляют вместе со мной, я так думаю.
Внезапно рука с бутылкой замерла над стаканом. Глаза по-стариковски прищурились и недобро смерили сидевшего за столом Джурова. Немая сцена заняла только пару секунд. Живков снова усмехнулся, как будто вспомнил что-то весёлое, и пододвинул к приятелю стакан.
«Подумал, старый друг, не готовят ли меня на его место», пронеслось в голове у генерала. Он сглотнул, прокашлялся в кулак и поднял взгляд на товарища.
— Добри, слушай, появилась у меня тут одна сумасшедшая идея… — Живков на секунду прервался, затягиваясь очередной сигаретой. — Вопрос в том, достаточно ли она сумасшедшая, чтобы быть осуществимой.
— Умеешь ты, Янко, тень на плетень наводить. Только бы ежа в штаны самим себе не засунуть. Рассказывай, что за мысль осенила твою седую будалу.
— Наверняка русские попытаются разыграть карту наших генералов. Нам же придётся армию сокращать. От этого при нейтральном статусе никуда не деться. К тому же это оздоровит бюджет. Резать придётся военные расходы… Что ты на меня так смотришь?
— Этого делать нельзя ни в коем случае! — Джуров прямо взвился над столом. Даже его пышные усы расправились, словно петушиные крылья. — А если турки…
— Что турки? Заладили все «турки… турки…». Турция — член НАТО. Они без разрешения Америки и шагу не ступят, да и нет у нас сегодня с ними никаких разногласий. Приведи мне хоть одну причину для турецкой агрессии?
— Например, притеснение болгарских турок в районе Шумена, антитурецкая риторика в болгарских газетах. — Джуров задумался, вспоминая, что там ещё может задевать горячих южных соседей.
— Из-за этого войны не начинают, тем более мы можем начать и более взвешенную политику относительно и турок, и ислама как мировой религии. Не станет нынешний «спаситель турок» портить себе реноме агрессией против мирной страны. Смысла для него нет никакого, а поссориться он может со всем миром. Кстати, с ним неплохо бы встретиться переговорить по-соседски.
— Нет, Тодор, у турок выборы в апреле, чёрт этих османов разберёт, кто там к власти придёт. Может, опять переворот генералы учинят.
— Мне уже кое-кто шепнул, что следующий президент у них будет Чаглангиль, но долго он тоже не протянет. В Туретчине сегодня харизматичного лидера нет. У наших соседей военные слишком буйные, но бестолковые. Заняты они в основном междусобойчиками. Мы им поможем. Скинем информацию о мятежниках. Им тогда на внешние дела вообще некогда будет отвлекаться.
Друзья замолчали. Каждый из них думал о своём, глядя на всполохи огня в камине. Живков встал, подошёл к топке и подкинул сухое полено. Из камина вылетел сноп горячих светлячков.
— Янко, мне тут ещё одна опасность привиделась, — Джуров смахнул с колен крошки пепла. — Что делать будем, если вдруг однажды утром мы обнаружим в Софии патрули нашего нового друга Тито? Если у нас армии не будет, кто сможет ему помешать? Тем более в условиях общего политического пространства не будет даже признаков внешней агрессии.
— Так и не надо полностью от армии избавляться! — Живкова начала раздражать упрямство старого приятеля. — На половину сократим, уже солидная экономия получится. От закупок нового оружия тоже надо отказываться. Нападать мы ни на кого не собираемся, а имеющегося сегодня оружия нам хватит за глаза лет на десять. Зато у нас появится возможность сделать армию профессиональной. Нанимать в неё самых лучших солдат со всего мира. Хоть немцев, хоть вьетнамцев. Кстати, про вьетнамцев это мысль!
— Вот только оборонку нам сокращать нельзя ни в коем случае!
— Так и смысла нет. У нас же вся продукция идёт на экспорт. Есть смысл даже увеличить объемы экспортных поставок. Почему бы в Африку или в Китай не продать наши БТРы? Или тому же Саддаму? В условиях, когда на русских оглядываться не придётся, торговать можно будет с кем угодно, лишь бы деньги платили. Наш дружок Чаушеску так давно уже делает и прекрасно себя чувствует. Клепает старые Т-55 и продаёт всяким дикарям.
Живков поднялся и стал расхаживать по комнате, размахивая рукой с зажатой в ней сигаретой.
— Добри, я тут вспомнил ещё одну интересную штуку. Мы как-то всё больше внимания обращали на события будущего, что нам Борька напророчил, а там же ещё у него были интересные и важные моменты.
— Ты, Янко, сейчас о чём? — Не понял друга Джуров.
— Есть у него целый перечень открытий и изобретений ближайшего времени. Если мы этих изобретателей к себе перетащим, представляешь, какой эффект для страны может получиться?
— Кто их этих умников разберёт. — Буркнул Джуров. — То ли гений, то ли шарлатан, то ли просто идиот. Кто в этом разобраться сможет? Как с нашей Вангой. Как туристический аттракцион — годится, а как до реального применения, то не очень.
— Так попробовать нам никто запретить не сможет. Упоминается во снах нашего «Пророка» некий американец, который из канализационных стоков научится через 10–15 лет добывать энергию. Сейчас он студент в Пенсильванском университете. Его к нам переманить стоить ничего не будет, а у страны появится приоритет в деле новой энергетики.
Или есть в СССР какой-то голован, не помню фамилии, он вообще научится энергию из воздуха получать. Представь, нам тогда ни газ, ни уголь не нужны будут!
— Слушай, Янко, — Джуров, которого не интересуют «отвлечённые материи», резким движением придавил недокуренную сигарету в каменной пепельнице. — Кажется, у меня появилась одна задумка. Мы сможем и русских прокатить и, под этим соусом, своих «ястребов» сократить безболезненно.
— Рассказывай! Я весь внимание.
* * *
… А что может получиться, тут важно, чтобы Шопов на нашей стороне работал, и не за страх, а за совесть. К слову, как он? — Живков откинулся на спинку плетёного кресла. — Верно, недоволен нашей политикой последнего времени?
— Видел я его вчера. Хитрый чертяка, — усмехнулся Джуров. — Ему лично как раз выгодно было бы армию ослабить, ведь тогда его ДС сильнее станет даже без дополнительного усиления.
Два старых партизана в этот раз не ложились до самого утра. Интрига, что родилась в их, ещё не заплывших жиром, мозгах обещала интересные повороты сюжета.
10 января. София. Цариградское шоссе. Илья Кашев генерал-лейтенант УБО.
Солнечное зимнее утро в новогодней Софии было прекрасно. Ярко-голубое небо без единого облачка навевало весеннее настроение. К середине зимы всем уже изрядно надоела сырая слякоть Балканской зимы. В воздухе витал запах звонкой весенней сырости и прелой прошлогодней листвы, которой были усыпаны газоны столицы.
Внезапно благость солнечного дня нарушил рёв двигателей. Над Цареградским шоссе повисли черные облака дизельного дыма. По главному бульвару города, распугивая редких водителей, неслись три военных фургона ГАЗ-66 в сопровождении БТРов с расчехлёнными пулемётами. Колонна, взвизгнув тормозами, резко свернула на улицу Сан-Стефано и остановилась у главного входа в здание Комитета Телевидения и Радио. Из фургонов посыпались фигуры солдат в форме Народной Армии Болгарии.
Милиционер на входе не успел ничего сообразить, рефлекторно вытянулся по стойке смирно и кинул руку к козырьку при виде человека с погонами генерал-лейтенанта.
Генерал Кашев, в сопровождении отделения автоматчиков, не глядя по сторонам, проследовал к лифту. Ещё через пару минут он уже по-хозяйски уверенно отворил двери в кабинет председателя КТР.
— Дело государственной важности, — не здороваясь, заявил он, приблизившись вплотную к столу председателя. — Необходим срочный выход в эфир с важным сообщением. Время товарища Живкова истекло.
— Но у меня нет таких полномочий, — не ожидавший ничего подобного, Георги Вылков, председатель госкомитета теле- и радиовещания, вскочил из-за стола. — Я не могу…
— Что ты не можешь? — Рявкнул генерал. — Тебе и не надо ничего мочь. Дай мне эфир, и вали отсюда. Пока… Позже болгарский народ займётся и такими как ты.
Ещё через пару минут на экранах телевизоров Болгарии показалась заставка с надписью — «ВАЖНО ПРАВИТЕЛСТВЕНО СЪОБЩЕНИЕ». Ещё через полминуты на экране появилась фигура генерала Кашева.
— Дорогие соотечественники, я рад сообщить вам радостную новость. Преступный режим плутократа, ренегата и врага народа Живкова пал сегодня утром. Вооружённые силы нашей любимой Родины приняли решение временно взять на себя тяжесть государственной власти и организовать выборы главы республики. Члены БКП выберут нового генерального секретаря, чтобы вместе с братским русским народом, вместе с другими народами социалистического содружества строить самый справедливый строй на планете. Комитет национального спасения призывает всех жителей столицы к спокойствию и просит оставаться дома. В столице, а также в городах Варна, Пловдив, Бургас с 22.00 до 6.00 объявляется комендантский час. Суд над преступной кликой Живкова состоится после тщательного расследования всех преступлений режима. Комитет национального спасения заверяет всех честных людей Болгарии, что ни один волос не упадёт с головы невиновного, и ни один виновный не уйдёт от возмездия.
Что-то подобное происходило и в Балканском телеграфном агентстве, и в редакциях главных газет. Лихорадочно застучали телетайпы всех мировых информационных агентств, разнося по миру сенсацию о перевороте в Болгарии.
France Presse: Сегодня утром по первому каналу Болгарского телевидения некий Комитет национального спасения сообщил о свержении Болгарского правительства и его лидера Тодора Живкова. Живков последнее время пытался проводить независимую международную политику. Возможно переворот — реакция Москвы на «предательство».
BBC News: Сегодня в Софии произошёл государственный переворот. К власти пришёл самопровозглашённый комитет национального спасения. Он представляет болгарских военных, недовольных политикой, проводимой руководством БНР и лично Тодором Живковым.
ТАСС: Сегодня в 10 часов утра по Софийскому времени здоровые силы болгарского общества свергли ревизионистскую клику Тодора Живкова. Советское правительство заявляет о полной поддержке нового Болгарского правительства и надеется на скорейшее восстановление сотрудничества русского и болгарского народов в полном объёме.
Синьхуа: Московские двурушники и ренегаты руками национальных предателей свергли законное правительство Болгарии. Стоило только руководству страны немного скорректировать внешнеполитический курс в сторону мирного его развития, как Московские ястребы нанесли предательский удар. Китайское правительство предупреждает развивающиеся страны мира о подлой политике советских ревизионистов.
11 января. Резиденция Живкова в г. Банкя. Тодор Живков и Добри Джуров.
Живков отошёл от высокого в пол окна, выходящего на подёрнутое ледком озеро. Не скрывая довольной улыбки, он повернулся к старому приятелю.
— А ведь у нас опять получилось! Все кто нужно отреагировали, как мы и ожидали. Даже китайцы нам подыграли. Сейчас следующее действие спектакля, и можно сокращать армию.
— Надеюсь, Державну Сегурност мы не будем трогать? — в голосе старого друга слышалось беспокойство. — Ты, Янко, сейчас во вкус войдёшь, потом я спать спокойно не смогу.
— А ты рапорт на отставку напиши, — язвительно шутит болгарский диктатор. — Впрочем, можешь не стараться, я всё равно не подпишу. Ты мне нужен. Надо бы с Чаушеску поделиться опытом, а то мы умные, а он — «гений Дуная». Ты, к слову, предложил ему помощь?
— Может лучше не трогать пока ничего, пусть русские его уберут, а мы потом и с новым человеком, которого они поставят, сумеем общий язык найти. Уж очень Нику человек с гнильцой, а его жена…
— Мне он тоже не нравится, и Елена его — совсем дурная баба. Но он нам нужен, во-первых, он в курсе наших дел по «Пророку», а во-вторых, он лично заинтересован в дистанцировании от СССР. Забыл ты, друже, что их должны в 1989 шлёпнуть. Заметь, не тебя, не меня… К тому же, он в соцлагере самый независимый политик. Поэтому срочно! Прямо сегодня! Найди Младенова, пусть сочиняет проект договора о помощи в случае агрессии против одной из сторон.
* * *
Сообщение Болгарского Телеграфного Агентства: Вчера мятежниками, коварно проникшими в руководство болгарской народной армии, была предпринята попытка государственного переворота. Следы заговора ведут за рубежи нашей родины. Руководство НРБ, её коммунистическая партия рады сообщить народу Болгарии, что происки враждебных сил пресечены её верными сынами, мужественно вставшими на защиту завоеваний народа вместе с верными частями родной армии. Все мятежные части изолированы в местах дислокации, руководители мятежа арестованы и в скором времени предстанут перед судом. События вчерашнего дня показали, что курс БКП и лично товарища Живкова целиком и полностью поддерживается народом Болгарии, его армией, которая плоть от плоти народа. Никакие силы не способны помешать стране, двигаться в направлении развития и прогресса.
ГЛАВА 8СТОИТ НАД ГОРОЮ АЛЁША
20 февраля 1980. Болгария, Санданская резиденция Живкова. Тодор Живков и Добри Джуров.
Дорога от города Сандани до резиденции диктатора Болгарии пролегает через Кресненское дефиле — узкий пролом между скалами, который пробила река Струма. Ущелье невероятно по красоте — скалы, нависающие над дорогой, пропасти с бурным потоком внизу, аромат можжевеловых зарослей. Несмотря на февраль, обочины украшены розовыми гроздьями тамариска и сиреневыми кистями глицинии, что неудивительно для самого жаркого района страны.