Сильви ЛачовскиМоя сестра и мёртвые воробьи
Часть 1
Детство – прекрасное время, где дни были бесконечно длинными, люди добрыми, события и предметы волшебными, и всё чего бесконечно желалось это много молочного шоколада и сливочного мороженного. Тогда же происходили удивительные вещи, которые навсегда останутся в памяти, поскольку взрослая жизнь какой бы она не была, сытой или не особо, то мы не можем найти себе покоя задавая себе бесконечные вопросы о своём бессмысленном существовании.
В детстве у меня был друг Алан. Азарной мальчишка,он много думал, и хорошо дрался. Он мог наверное и убить в порыве, вот так он был слеп в бою. Я всегда был с ним, вместе мы катали мою сестрёнку с холма на санях , потому что любили её заразительный смех, который глушил уши, но его нам хотелось слушать бесконечно. Он же был единственным ребёнком. Ещё я с сестрой Лили любили ловить совком бабочек в то время как Алан разрезал улиток, делая им пересадку почек. В будущим он метил в хирурги, без колебаний.Но всё для Алана перестало быть прежним, когда повесилась его мать. Мы тогда были маленькими чтобы понять, как это можно самому себя убить. Я узнал эту ужасную новость когда катал свою игрушечную машинку в коридоре и случайно услышал разговор родителей, а от слово “повесилась” мне стало дико страшно. Мама заметила меня в дверях и обняла, увидев моё безумно напуганное лицо.
–Алану сейчас очень не просто,маленький, его мама убила себя- сказала мама, следя за моей гримассой.
–Ну зачем?– я, с широко открытыми глазами, куда уже поступали слёзы. Чувствовал как они наполнили их за секунду и лились ручьём по пылающим пухлым щёчкам.
Тут мама вздохнув, убрала мой слезы и сказала, что не все хотят жить свою жизнь, но мне это было тогда не понятно.
Вечером мы пошли уже не радосными в гости, как раньше, а абсолютно растерянные и испуганные в дом Алана. Я помню как у мамы дрожали руки и глаза были на мокром месте, папа же всё время ходил с опущенными и печальными глазами. Таким я его никогда не видел. Я помню этот неприятный эпизод нашей жизни. Папа Алана вёл себя так, будто окончательно потерял разум, он наливал родителям виски с колой и истерично рассказывал какие-то глупости. Например, что на днях он стал свидетелем немысленного события. Он собственными глазами видел как во дворе его дома повесилась кошка. Она влезла головой в железную сетку, что была огорождением, где они выращивали помидоры, и застряла. Она не смогла оттуда вытащить свою голову или же засунула её туда намеренно.
– Тоесть так и получается, что кошка повесилась. Представляете?-он
На лице папы Алана периодически появлялась не естественная улыбка, даже нервная, какая-то глупая и пугающая гриммаса. До этого ужастного события он был по- настоящему весёлым, а теперь же не по-настоящему.
–Это защитная реакция на стресс- прошептала мама, когда тот отошёл на кухню. Алан тогда просто молчал, он был таким беззащитным, что мы с Лили его оба крепко обняли и она подарила ему своего плющевого зайца.
Часть 2
–Какой кошмар!-вскрикнула мама войдя в дверь с улицы.
– Что произошло?– отец, явно испугавшись чуть было не порвал свою только что найденную в почтовом ящике газету.
– Какие-то изверги задушили в мешке дворового котёнка!– она выговорила это с отврощением не успевая вдыхать вохздух.
–Ужас-с-с!– с таким же презрением папа.
После маминой находки случаи повторялись, что пугало жителей нашего района. В один из дней в песочнице, где играли дети, раздался дикий плач. Девочка с белокурыми волосами случаянно тронула мёртвую кошку, не заметив её в песке. На площадке раздался скандал. Родители устроили панику и жаловались участковому, чтобы тот нашёл виновника и наказал его. После разом на нашей улице валялись дохлыми аж десять кошек. Они лежали в цепочку друг за другом на большие расстояния.
– Дружно сдохли – пробубнил дедуля-сосед.
–Рано или поздно его поймают- громко сказала бабулька, что продавала печённые яблоки в карамели на нашей улице.
И этот день настал, эта же бабулька его и поймала с поличным, когда серийный маньяк по кошечкам стоял с мешком в руках. Никто не мог и подумать,что им окажется одиннадцатилетний тихоня Грэг и как оказалось полный критин. Он признался. Никому не разрешали с ним не то что дружить, а даже находится в одном пространстве. Слово “ псих” в свою сторону он слышал каждый раз при встречи с месными. Грэга направили на лечение его кукухи.
Часть 3
Сегодня я еду по приглашению на ужин к своей сестре Лили и к Алану, они уже давно женаты, как пять лет. Алан, кстати, как и хотел стал хорошим хирургом, правда пластическим, что-то мы не замечали как он приделывал улиткам сиськи и попки, ну да ладно. Их жизнь напоминала мне журнал , который так часто рассматривала наша мама, там молодая семья , где жена с идеальной укладкой и макияжем, опрятно одетый муж с голливудской улыбкой вместе с детьми позируют в уютном красивом доме где-то в престижном районе, куда казалось никогда не проникнет зло. Они были точно такими же, но без детей. Эту тему никто никогда не поднимал, потому что у нас лезть в чужие дела, тем более касающиеся столь важного шага не принято. Я подъехал к железным воротам, которые тут же отварились передо мной, припарковавшись в большом дворе, где казалось бы нет ни единого лежащего опилка во дворе я увидел свою сестру. Вечером её голубые глаза были словно ледяными и делали её абсолютно снежной, Снежной королевой. Она подошла ко мне быстрым шагом и обняла как-то неуклюже, я поцеловал её в голову, вдохнув вкусно-пахнущих белокурых волос. Для меня она как и для любого брата, оставалась всё той же маленькой девочкой, несмотря на то, что её щечки сменились на высокие и острые скулы, о которых так и хотелось порезаться добровольно проведя по ним своей ладонью. И от длинных кос как и полагается юной занятой художнице она избавилась, сменив на изящное каре.
– Идеальная укладка!– я не хотел делать комплимента, но видимо меня напугала идентичность сестры с той женщиной с обложки журналов, так и получился комплимент.
–Благодарю- Лили,-пройдём в дом.
Я окинул взглядом этот идеальный дом, который меня скорее пугал, казалось нигде не было так темно как над этим домом, на душе было неспокойно, и я прошёл за Лили. Мы вошли в коридор довольно длинный, по стенам которого словно на выставке были развешаны странные картины. Их необычность заставляет остановиться и рассматривать их словно в поисках какого-то ключа, который тебе почему-то пригодится и найдя его, ты постигнешь того, что будет для тебя очень важным. Лили пропала из виду и просто вошёл в комнату откуда горел свет. В той комнате у окна стоял высокий парень , стоял он ко мне спиной, обернувшись, он скорее не улыбнулся , а оскалил свою улыбку, в тот момент его лицо больше напоминало мне какое-то животное из семейства кошачьих, скорее рысь. От прежнего Алана не осталось и следа: ни прежней робости, ни застенчивости. Прокаченное подсушенное тело подчёркивающее каждую жилку чёрной водолазкой, он тот самый муж из серии того же журнала.
– Может обнимемся?-он, расправив свои крепкие руки хирурга. Интересно, скольких людей он ими перерезал, подумал я с чего-то. Его приятный запах лекарств, остался со мной до самого утра, с ним я и лёг в пастель. За ужином мы почти не разговаривали. Я их давно не видел, с их самой свадьбы, и они меня, только лайкали друг друга в соц. сетях. Во время тишины замечаешь детали, которые в последующем тебе вспомнятся, но в моменте они бросаются в глаза, непонятно почему. Например белоснежная водолазка Лили, горло которого она постоянно поправляла.После сочного стейка мне захотелось покурить, Лили сказала что я могу это сделать во дворе, который выходил во фруктовый сад. Выйдя водвор я был ошеломлён как это всё напомнило наш дом в детстве и тот же фруктовый сад с большой яблоней, которая так сильно выделялась среди других деревьев. Неужели и “это” тоже там? Пройдя под яблоню моё сердце сжалось так, что совсем в нём небыло влаги, оно изсохло. Под деревом были те же могилки, где должно было покоятся мёртвые воробьи.Одна из могил совсем свежая, их тут довольно приличное количество. Взяв тягу я спросил у мёртвых воробьёв какая у них была жизнь, такая же бестолковая как и у человека? В ответ лишь веял холодный ветер. В детстве я у них, да впрочем ни у кого никогда не спрашивал этого вопроса, тогда нам казалось что мы будем всё прекрасно знать, как жить эту жизнь. Как оказалось никто ничего не знает и все живём как живём, ну как живём, волокём своё тельце из точки А в точку Б.
–Человеческое любопытство не испровимо.– прозвучал голос из тьмы.
–Тьфу, Алан,блин!– я серьёзно напугался.
– Лили приготовила чай с пирогами, всё уже стынет пока ты тут что-то ищешь.-раздражённо он
Мы сели за стол.
–Этот город такой облачный. В детстве облака были для меня такими далёкими, как и должны быть сейчас, но только не в этом городе. Тут они будто готовы тебя поглатить в себя.
–Следует забыть, что там было в детстве, всю эту инфантильность, излишний романтизм, в действительности всё нитак. Повзрослев мы поумнели, следовательно стали несчастны. Счастье видимо для детей, ну или дурачков.– хлоднокровно, но правдиво Алан.
–Печальная правда- поддержал его я- на ваших стенах в коридоре ужасные картины-подметив я
–Ну спасибо!– с иронией Лили, заливаясь детским смехом
–Ах, это твои работы?! Я постоянно забываю, что ты художница. Я не в том смысле, что плохая работа, а в том что на них изоображены страшные вещи, а не что либо красивое. Например цветы.
–Ужас также заслуживает быть запечатлён в рамах как и красота.Лавкрот.-процитировал Алан.
За окном завыла собака, я усомнился на момент что это собака, совсем как волк. Откуда мне знать как воет волк, да не дай Бог мне с ним столкнуться. Бог? Я же не такой. Вечно мы, атеисты, по сути не такие ж уж и атеисты. Кажется мне не по себе. Мне плохо. Очень плохо.
– Что с тобой Лео?– Лили встревоженно.
Они смотрели на меня так будто я вовсе и не я, а будто на мне другое лицо. Всё кругом завертелось и тьма.
Часть 4
– Мистер? Эй, мистер? -кто-то звал меня из сна.
Я открыл свои слипшиеся глаза и плохо видел перед собой мужчину, полицейская форма, жетон. Он полицейский.
– Просыпайтесь- он мне
Я не понимал что тут происходит и откуда он взялся. Не помню ничего что было до, а до чего? Я не помню конкретно ничего, ну ужинал я с Лили и Аланом. А конкретно последнее я не помню.
–Что произошло?– до меня вдруг дошло, что полицейский это не к добру.
–Ничего хорошего.
– Что вы имеете в виду?– мой страх нарастал от безызвестности.
Он не спешил мне отвечать и я не стал дожидаться ответа, а просто выбежал из комнаты в столовую. Комната кишела полицией, они все обернулись на меня и непонятно смотрели, я так же, кто-то допрашивашивал Алана,тот держался за голову и был сильно встревожен. Затем в панорамном окне, что выходил в сад я увидел не понятное. Там что-то происходило. Меня будто хватила дрожь и я уже боялся об этом думать, но то что на глазах мне не попадается Лили меня сильно волнует. Я прошёл в сад. Полицейские уже стояли там и окружили дерево, ту самую яблоню и смотрели куда-то вверх с испуганными лицами. Этого не может быть! Нет! Этого не может быть! Она, это она, моя сестра Лили. Она повешанна. И её глаза! Боже её глаза абсолютно отсудствуют. Их обклевали воробьи, что сидят на ветках и её плечах.
–Что это? Что это?Что это значит?НЕЕЕТ!!– я орал и задавал без умолку этот вопрос взглянув в глаза каждому из присутствующих.Затем я кинулся к Алану.
–Скажи мне, скажи что тут произошло!!– я ни мог успокоится пока полиция меня не схвалтила и не положила лицом в пол.
Моё серце так билось как-будто я бежал, но я сидел на месте. Это какой-то дешёвый розыгрыш или идиотский кошмар, такого не могло произойти с нами.Зачем Лили это делать? Она была абсолютно счастлива и здорова. Зачем? Я вспомнил лицо Алана когда его последний раз увидел, в тот раз когда накинулся на него. Он был абсолютно отрешённый, хладнокровный, нипохожий на себя. Нас в отдельных машинах повезли в участок для дачи показаний.
В комнате допроса меня ждал рыжий, полненький мужчина лет нипонятно сколько, этим полненьким сложно дать возраст, их щеки и пузо, и маленькие рученьки, толи они маленькие пупсы, толи взрослые дяди, непоймёшь. Его внешний вид был абсолютно завораживающим, даже в данной ситуации. Он был словно из какой-то сказки.
–Меня зовут Барни Стоун, я буду рассматривать ваше дело.-начал он
–Дело? Это что уголовное дело? Это Алан, да? Он?Это он, я знаю!– меня просто несло. В моей голове творился ярый хаос, я был готов содрать с себя кожу от боли! Прыгать в окно! Сгореть!
– Успокойтесь, молодой человек!– детектив, тронув свою грудь, показав где мне надо сконцентрировать своё внимание. Вспомнить как правельно дышать,-я понимаю, это неверояно в данной ситуаци, но мы все должны разобраться в чём дело, понимаете?.
Но я не смог. Я зарыдал, как маленький. “Маленький” так меня называет мама.
– Я ничего не понимаю. НИ-ЧЕ-ГО!
– Как вы оказались дома у Лили, вашей сестры.
– Она меня пригласила на ужин. Мы давно не виделись. Я не был в стране уже давно, лет пять.
– Какая она была, ваша сестра?
– Она была нормальной.
–Нормальной? Никогда таких не встречал. Знаете жизнь нас испытывает по полной.
– Я понимаю о чём вы, но я покрайней мере ничего не могу сказать.
– А я могу, но не скажу.
– Что же?– я очень просил
Детектив всмотрелся в мои грусные глаза и сдался.
–Хорошо, так уж быть. Я покажу.
Барни повез меня ссобой в морг на своём миникупере. Я боялся узнать её тайны, мне было неловко перед ней, ведь я не могу уже у неё взять разрешение. Её больше нет. Теперь она лишь моё воспонинание и хочу запомнить её такой же красивой какой видел в последний раз, а не бездыханным и увеченным трупом.
Мы подошли к морозильникам, где хронятся обычно тела, мне было жудко холодно здесь, каков тогда холод там, у неё?
–Вы знали о кладбище своей сестры, за которым она так тщательно ухаживала?– спросил Барни
– Конечно. Она с самого детства хоронила залетевших в окно мёртвых воробьёв.
– В моё окно ниразу не залетало ничего подобного.
С его словами худощавый молодой патологоанатом в старомодных очках вытащил стол на котором были выстроены цепочкой то чего я уж точно не ожилал увидеть. Это были скелеты человечесиких зародышей. ГОСПОДИ! Я не могу поверить! Знал ли я, что будучи взрослой Лили начнёт хоронить своих детей? Никому бы не пришло и такое в голову. Они были как из фильмов ужасов, эту картину я уже никогда не забуду. Как мне с этим жить? ЛИЛИ, зачем? Зачем?
Часть 5
Сегодня я похоронил тебя. Пришли все твои друзья, они как и полагается говорили какой ты была хорошей и как- то даже не всплакнули. Настоящие. У твоего мужа всё же осталось совесть не приходить сюда, поскольку как оказалось все были в курсе о его интрижках на стороне и вот их несчастный конец. Ушла моя сестра, а не они все. Ублюдки, гореть вам в аду! Священник зачитывал молитвы, гроб погрузился в бездну. Покойся с миром, Лили. Мы похоронили её в закрытом гробу, как увеченную. Бедняжка, моя. После мучительного для меня её погребения мы по очереди подходили возлогать цветы, но между нашими ногами пробежал жирный, чёрный кот с абсолютно ухоженной шерстью. Он пришёл и склонил голову перед могилой Лили, но уже совсем скоро мы поняли что с ним всё плохо. Он хочет вырвать. Все присутствующие были в ужасе, в большее отвращение мы пришли когда изо рта огромного кота вышло нечто омерзительное. Мы все видели перед собой явно знакомые нам ледяные глаза моей Лили.
Часть 6
Я плохо сплю, врач выписал мне снотворное. Меня терзают мысли этой загадочной смерти. Я представляю как тебе было больно, когда в тебе задыхались твои дети, и как невыносимо ждать Алана, зная, чем он без тебя занимается. Как же всё это тошно, даже для меня. Непереносимо гнусно. Моя голова казалось разорвётся от потока дерьма , что делал Алан. Его нельзя оставить без ответа. Он ответит за всё!
Три ночи на часах, я быстро собравшись еду к дому своей сестры. Я не знаю что я ищу, но я не могу сидеть, спать, есть и бездействовать. Мне необходимо жизненно всё выяснить. Я прошёл через сад, перепрыгнув через забор, там есть лазейка, я заметил когда обходил дом. Подойдя к дому меня обернул тихий плачь. Плачь ребёнка. Совсем малыша, как у игрушечный пупсов. Мне стало жутко. Тёмные колыхающие деревья, та несчастная яблоня, холодный ветер, как под землёй. Меня хватила дрожь. Я готов был заплакать от страха, а ноги шли на плачь, что с моим приходом к нему он становился громче. Плакал кто-то из под земли, из тех самых могилок. Меня не останавливало трясти. Волосы на голове встали дыбом. Я принялся рыть могилки руками, до самых пор пока не понял что там пусто, но там и должно было быть пусто. Вскоре плачь прекратился. Я заплакал. Этого я мог перенести, слишком рано. Я ещё помню Лили. Помню о том, что она мертва.