– Вы рискуете потерять гораздо больше времени, так что уймите свой гонор, – Бенджамин Краусс поднялся со стула, опёрся на обе руки и навис над столом. – Вам приходят миллионы заявок, но террорист попадает в число тридцати счастливчиков. Случайное совпадение? Также вас видели в компании неизвестных лиц в масках, и вы сами признались, что стали свидетелем тройного убийства. Но обратились в полицию лишь утром, дав возможность Нео и Батлеру скрыться. К тому времени Николай Полозов уже был убит. Слова о требовании сделать лживые заявления на камеру ничем не подтвердились. Убийцы хотят обвинить кого-то в связах с убийцами? Это даже звучит глупо. Вы утверждаете, что не знакомы с Батлером и Нео, и ни о чём с ними не договаривались. Но выбранный вами Курамори Комацу – левша с ростом пять футов десять дюймов. Ещё одно совпадение? Возможно, вы намеренно выждали две недели, чтобы не возникло подозрений. Вы конфликтовали с начальством и возмущались, что «Десять жизней» используют как площадку для рекламы CAS-чипов. Вы своевольно покидали важные совещания, отказывались ехать в Азию, анонсировали незапланированные проекты. Вы говорили, вам некуда тратить деньги. Вы пресытились и, возможно, точили зуб на руководство. Ведь понятно: закрытие шоу приведёт к серьёзным финансовым потерям. Вы заявляли, что услуги «Longa Vivo» должны стать доступны всем. Но убийствами и взрывами террористы того же и добиваются. Они не покушаются на Аарона Вайсмана и влиятельных клиентов из мира политики. Они их запугивают. Вечная жизнь – вечный страх. Либо так, либо делитесь. А тем, кто не понял посыл, всё объяснит мистер Розвелл. Разве не странно: вы оказались во дворе клиники в момент взрыва, но чудесным образом выжили… – Краусс выпрямил спину и убрал руки в карманы брюк. – На данный момент у меня нет улик для выдвижения обвинения. Но вы проходите свидетелем в двух уголовных делах, и я настоятельно прошу вас не покидать город до окончания предварительного следствия и являться в участок по первому требованию. В противном случае я смогу законным способом установить для вас ограничения в передвижении…
Флинт вышел из полицейского участка, сел в такси. Назвав водителю адрес, он лёг на заднее сидение и уставился в потолок. Проблем сегодня действительно прибавилось, но их было бы больше, знай Краусс о новом негласном правиле, согласно которому из граждан США, Англии и Канады в шоу разрешено брать лишь тех, кто вживил себе чип. Курамори Комацу обзавёлся подкожным устройством за два дня до того, как попал в список участников. Учитывая, что с выбором последнего счастливчика продюсер тянул до последнего, органы следствия при желании могли счесть данные факты доказательством сговора с преступником и добиться заключения Флинта под стражу. Однако раскрытие информации о новых критериях отбора поставило бы крест не только на шестом сезоне «Десяти жизней», но и на шоу в целом. Аарон Вайсман не пошёл бы на такой шаг, даже если верил, что Флинт намеренно взял на проект убийцу. Вместо этого он поспешил приструнить Альфреда Киммиха. Посвящённый во все секреты Флинт, чувствуя, что его «топит» бывший работодатель, мог начать говорить… Так между экс-продюсером и руководством корпорации «Х» возникла круговая порука.
Внутренний демон нашёптывал Флинту взять бутылку виски и опустошить её до того, как сядет за горизонт холодное солнце. В качестве повода он использовал фразу «Всё ещё свободен». Такое отношение к ситуации выглядело наивным. Сложно предположить, какие «сюрпризы» жизнь преподнесёт завтра. Флинт послал демона к чёрту и принялся обдумывать свои первые шаги на пути видеоблогинга.
* * *
Над стеклянной дверью взвизгнул колокольчик, и в магазин «Книжная гавань» вошёл крепкий темноволосый мужчина в длинном бежевом пальто. Его встречало просторное вытянутое помещение с белым потолком, стенами цвета пергамента и кафельным голубым полом. Мужчина убрал в карман перчатки и начал вглядываться в пространство между длинными рядами стеллажей с книгами.
– Здравствуйте. Меня зовут Кэрролл, – представилась женщина пенсионного возраста с добродушным лицом и пышными каштановыми волосами. Она сидела у кассы и по старинке наносила цифры на стопку прямоугольных бумажек, превращая их в ценники. – Вам что-то подсказать?
– Мне нужна Юки.
– Она в том конце зала, расставляет книги. Сегодня утром пришёл товар.
Мияги двинулся вглубь магазина. Народу было немного – семь покупателей и две молодых девушки-консультанта. Одна из них наполняла полки в отделе «Фентези», чем усложняла выбор парню в больших наушниках, надетых поверх красной вязаной шапки. Второй девушке достался отдел «Беллетристика». Невысокая японка в чёрной кофте с синими полосами и белых джинсах собиралась распаковать очередную картонную коробку.
– Как дела?
Мияги взял с полки канцелярский нож и ловко разделался со скотчем.
– Паршиво, – Юки скрестила на груди руки. – Вы знали, что он так поступит? Знали?!
– Конечно, нет.
– Мне сегодня звонили из полиции, – девушка убавила голос. В магазине царила тишина, приправленная еле уловимым шелестом страниц. – Завтра утром нужно прийти в участок. Вот что им говорить?
– Правду. И не вздумай там юлить, притянут за соучастие. Но сначала расскажи всё мне.
Юки выдохнула.
– Да что рассказывать-то? Он месяц вёл себя так, будто мы чужие друг другу. Редко звонил, приходил ещё реже. Вот где он пропадал?
Мияги пожал плечами, затем спросил:
– Он хранил у тебя свои вещи?
– Чужую сумку.
– Чужую?
– Я такой у него раньше не видела. Не удержалась, открыла. Там лежала одежда на два размера больше, невзрачная. А он любит всё яркое. Ещё какие-то микросхемы, зажимы, кусачки или как там они называются.
– Сумка сейчас у тебя?
– Нет. Мори забрал её за пять дней до шоу. Мы с ним ещё поругались тогда. Я решила, он не приходит, потому что новую подружку нашёл.
– Больше никаких его вещей? Флешки, жёсткие диски? – Мияги требовались хоть какие-то зацепки.
– Больше ничего.
Юки принялась доставать из коробки книги и втискивать между стоявшими на полках экземплярами. Разочарованный Мияги обратил внимание на пальцы девушки. На них не было ни одного злотого кольца.
– Правильно делаешь, что не носишь. Завтра в полицию тоже не надевай. И лучше избавься.
– Не надевать что?
– Кольца.
– Какие кольца? – удивлённо спросила Юки.
Мияги заглянул ей в глаза и понял – девушка действительно не понимает, о чём он говорит. Мори не делал своей подружке никаких подарков.
– Не важно, – в груди разрастался сгусток холодного гнева. – Если в полиции спросят обо мне, рассказывай всё, в том числе и об этом визите. За нами могут следить.
– Что ему грозит? Пожизненное?
– Забудь о Мори. Он не достоин твоих переживаний.
Эммануэль Пинкелтон обогнул присыпанную снегом лужайку и направился к кроссоверу «Вольво», ожидавшему его на полупустой парковке. За спиной осталось восьмиэтажное здание окружного онкологического центра, освещённое дюжиной фонарей. Доктор ещё с утра объявил коллегам, что закончит работу на час раньше. Сегодня из командировки возвращается его жена. Ветер теребил поседевшие бакенбарды, на стёкла очков липли снежинки. Пинкелтон переложил портфель из одной руки в другую, открыл дверь автомобиля и укрылся от непогоды.
Через пятьдесят минут «Вольво» остановился у двухподъездного шестиэтажного дома. В окнах пятого этажа царила темнота, самолёт должен прибыть только через полтора часа. Жена просила не встречать её в аэропорту, так что Эммануэль планировал организовать встречу дома. Он купил дорогого красного вина и всевозможных вкусностей. Доктор зашёл в квартиру, включил в гостиной свет, разулся и понёс пакеты на кухню. Начал выкладывать продукты на стол.
За спиной появился человек. Он петлёй набросил Пинкелтону на шею шерстяной шарф, мгновенно перекрыв дыхание. Эммануэль попробовал сопротивляться, но напавший подсечкой сбил его с ног. Тот с глухим звуком упал на пол животом вниз.
– Прекрати. Я сильнее.
Мияги уселся на спину доктору. Лицо скрывала чёрная балаклава. Носить с собой маску Ретта Батлера было опасно. Полицейские всей страны знали от Флинта Розвелла о спасении в переулке. По городу шла облава с массовыми задержаниями, а самого Мияги уже взяли под наблюдение. «Батлер» за пазухой стал бы добровольным признанием.
– Раскинь руки в стороны, или жена найдёт твой труп.
Чувствуя, что теряет сознание, Пинкелтон выполнил требование. Давление на шею ослабло.
– Назови своё имя.
– Ману, – прохрипел доктор.
– Полностью.
– Эммануэль Чарльз Пинкелтон.
– Должность.
– Заведующий окружным онкологическим центром…
– Где она? – перебил Мияги.
– Кто?
– Жена.
– В самолёте, – размытой фразой ответил Эммануэль.
– Значит, у нас полно времени для откровенной беседы.
– Деньги в спальне, в среднем ящике комода. Четыре тысячи. Там же шкатулка с золотом. Забирай и уходи.
– Копы тебе уже звонили?
– Зачем?
– Задать вопросы о Курамори Комацу.
– Он отказался от лечения. Больше мне…
Мияги взял оба конца шарфа и потянул на себя, лишая Пинкелтона возможности лгать. Другой рукой достал из кармана складной нож, демонстративно помахал им перед лицом Эммануэля.
– Я понимаю, у тебя есть фальшивые результаты анализов, снимки и прочее, – Мияги выкинул наружу лезвие и проткнул им кожу над верхней линией шарфа. Выступила кровь. – Покажешь копам, мне плевать. Я хочу знать, чем он тебя купил.
– Ты с кем-то путаешь…
Мияги надавил сильнее. Острый металл легко рассекал плоть. Пинкелтон вздрогнул.
– Я сделаю небольшой разрез по направлению к затылку. Яремную вену никто из нас зашить не сможет, – он медленно повёл ножом вдоль синей шерстяной удавки.
– Не надо! – Эммануэль испуганно засуетился. – Биткоины!
Движение лезвия прекратилось.
– Кто перевёл?
– Не знаю! В сделках имена не указываются.
Острая сталь застыла в нескольких миллиметрах от яремной вены.
– Сколько?
– На два миллиона. Я переведу всё, что осталось! Не убивай! Я не заслужил смерти.
– Уверен? – Мияги наклонился к уху доктора. – Смотрел шоу в субботу? Интересный был выпуск? Паренёк умер из-за твоей алчности.
– Я не мог знать, что так выйдет…
– Заткнись, – Мияги вытер нож о щёку Эммануэля и поднялся. – Вена цела. Прижми рану и лежи спокойно, пока я не уйду.
– Не сообщай в полицию, – попросил доктор, сумевший, наконец, обернуться и взглянуть на незваного гостя. – Заплачу, сколько скажешь.
Человек в маске ничего не ответил. Он презрительно посмотрел на Пинкелтона и направился в спальню. Учитывая размер полученной взятки, без четырёх тысяч доктор не обеднеет. Мияги взял деньги, вышел в гостиную, швырнул нож в Эммануэля и покинул квартиру. В прежние времена он без раздумий забрал бы всё золото. Но многое изменилось. Люди в форме хватают на улице каждого пятого, попадаться с чужой ювелиркой категорически нельзя. Плавильный цех раскрыт. Накопление нового золотого резерва отложено на неопределённый срок. Сейчас есть дела поважнее, и для их решения нужна наличка…
* * *
«Настала пора тратить деньги!»
После ухода Данкана Флинт начал размышлять о покупке билетов, чтобы улететь куда-нибудь далеко, где его не найдут террористы. Укромных мест на Земле предостаточно. Когда Райан Истбрук озвучил идею с видеообращением, Флинт лишь утвердился в своём намерении. Он считал, подобный ход наряду с совместной работой спецслужб даст результат, и вскоре члены безымянной преступной группы окажутся за решёткой. Флинт был готов наплевать на настоятельную просьбу Бенджамина Краусса и последствия такого решения. Но руководство «Longa Vivo» не разрешило Альяне уйти во внеочередной отпуск, и мысли о побеге пришлось отбросить. Экс-продюсер не мог сбежать, бросив девушку здесь одну. Такой поступок унизил бы его, в первую очередь, в собственных глазах.
Запереться в своём пентхаусе Флинт не хотел. Миллионы, осевшие на банковском счёте, грели душу, но сейчас они должны приносить реальную пользу. Флинт не стал платить клинике за лечение. Альяна честно сказала, что его здоровье в норме, и оставшиеся инъекции не стоят запрашиваемой суммы. Кумулятивный эффект ранее введённых препаратов нивелирует неполноту лечебного курса. Вместо этого Флинт решил сделать несколько покупок. Первым делом он приобрёл три квартиры в разных районах города стоимостью семь миллионов каждая. Холостяцкие студии с интерьером в стиле «хай-тек» имели бронированные двери и окна и рассматривались как временные убежища класса «люкс».
Далее Флинт взялся за транспорт. Бронированные «Ленд Крузеры» хороши, когда достаются бесплатно. Но отдать за них по шестьсот тысяч было жалко. В «Майбахах» же пусть катаются консервативные старики. Изучив предложения на рынке, Флинт остановил свой выбор на трёх чёрных бронированных лимузинах «Мерседес Гелендваген» по цене один миллион двести тысяч за экземпляр. В отделке салонов роскошных немецких автомобилей использовались красное дерево и экзотическая кожа высшего качества. В комплект входили большой 4К-телевизор, отличная аудиосистема, встроенный холодильник и шикарные кресла с функцией массажа. Но главное, лимузины предоставляли первоклассную защиту и безопасность, что стоило потраченных на них средств.
Когда «Гелендвагены» прибыли в город, Флинт нанял себе в охрану двадцать восемь человек, половину из которых порекомендовал Данкан. Смысл всех этих трат заключался в следующем. Чтобы враги не смогли спланировать покушение на мистера Розвелла, их нужно лишить понимания, где он находится. Каждое утро три одинаковых «Мерседеса» ожидали Флинта на подземной парковке. Тот садился в один из автомобилей, после чего они разъезжались по разным маршрутам. В каждом «Гелендвагене» помимо вооружённого водителя находился ещё более вооружённый телохранитель. Также по два человека дежурили у всех четырёх квартир, включая пентхаус. Если Флинт посещал ресторан или банк, лимузины встречались в каком-нибудь безлюдном месте, и хозяин пересаживался в другой автомобиль. Ночевал он в разных квартирах, в выборе намеренно не просматривалась закономерность. Водители до утра оставались в «Мерседесах» на подземной парковке. Трое телохранителей уходили с Флинтом, присоединяясь к тем двум, что дежурили у квартиры. По истечении суток на смену заступали другие четырнадцать человек.
Порой лимузины колесили по улицам вместе, образуя кортеж. В такие моменты Флинт хотел, чтобы случилось нападение, и шесть его вооружённых парней перестреляли оставшихся в городе террористов. Так он надеялся погасить воспоминания, что вгрызлись в память после нью-йоркской погони. Но чаще автомобили наматывали километраж по отдельности, и ни в одном из них не было хозяина. Лишь смартфон, намеренно оставленный на сидении и «скачущий» от «Мерседеса» к «Мерседесу». Игра в прятки у всех на виду таила в себе и другой расчёт. Флинта подозревали в содействии террористам, значит, за ним, его телефоном и банковскими счетами установлена слежка. Сделанные покупки должны вызвать ещё больше подозрений и, как следствие, заставить полицию усилить наблюдение. Оперативники наверняка заметят преступников, если те решат напасть на лимузины, и тогда непременно прибудет подкрепление. Так Флинт надеялся обеспечить себе дополнительную защиту и, если повезёт, расправиться с врагами. Раз уж полицейские запретили ему покидать город, они должны дать что-то взамен.
Альяну не радовала жизнь в постоянном напряжении, но она не жаловалась, не ныла, чем заслужила искреннее уважение. Девушка не отстранилась, когда её ухажёр едва не погиб в Нью-Йорке. Она осталась, заботилась, доверилась ему. А доверие Флинт теперь ценил выше всего прочего. Он купил шахматы, дартс и игровую приставку, желая разнообразить совместный досуг. Иногда для компании приглашались любители видеоигр из нанятой охраны. Как долго предстояло так жить, никто не знал. Полиция и спецслужбы делали своё дело. СМИ сообщили об ещё трёх арестованных военных, причастных к взрывам клиник в Риме и Сиднее. Также Флинт рассчитывал на своё видеообращение. Он отредактировал текст, предоставленный Истбруком, и с четвёртой попытки смог сделать пригодный для просмотра контент. В первый же день видео на «YouTube» набрало двенадцать миллионов просмотров, а на канал подписалось почти восемь миллионов человек. В конце второго дня канал Флинта насчитывал уже тридцать два миллиона подписчиков. На пятый день он взял планку в восемьдесят миллионов, став одним из крупнейших на видеохостинге. Осталось дождаться, когда эти невероятные показатели дадут желаемый результат…
– Добрый вечер, – девушка-официант в белой блузке, тугом «старинном» корсете и чёрных облегающих штанах подошла к столику, за которым одиноко сидящий экс-продюсер просматривал меню. – Вы готовы сделать заказ?