Длинный семиэтажный дом с двумя арками для проезда автомобилей посерел от дождя. Под первой аркой, укрывшись от непогоды, стояли три человека. Мияги и Ронни вошли в это мрачное заколдованное пространство, окружённое бетоном и падающей с неба водой. Ожидавшие их парни выглядели ровесниками Ронни. Мияги сразу понял, кто из них Гриндерс. Тот носил синие узнаваемые ботинки одноимённой фирмы. Парень занял центр арки и дымил сигаретой. Двое других у стены пили что-то из бутылок в бумажных пакетах. На земле стояла ещё одна бутылка.
Ронни безмолвно поздоровался с троицей, затем жестом подозвал Мияги к Гриндерсу. Парень в синих ботинках протянул ладонь.
– Гриндерс.
– Салли, – Мияги пожал руку.
– Твою мать, – с усмешкой выругался Ронни. – Я за всё время так и не спросил, как тебя зовут.
Гриндерс вскинул брови.
– Ты даже не знаешь, кого привёл?
– Знаю, знаю, – Ронни отшагнул назад и брызнул в лицо Мияги струёй газа из маленького баллончика. – В конце октября он забрал у меня деньги, золото и брюлики. Бейте ублюдка! У него нет оружия.
Тот не успел вскинуть руку. Газ обильно попал в глаза, вызвав острую резь. Веки сжались, хлынули слёзы. Через три секунды из носа побежала слизь. Мияги рефлекторно поднял предплечье, спасаясь от повторной струи, и отскочил на пару метров в сторону. Ситуация вышла из-под контроля, вынуждала отступить. Но куда? Сейчас было сложно сориентироваться, от волнения казалось, что шум дождя доносится отовсюду. Даже когда получалось на мгновение разлепить веки, из-за слёз Мияги не мог разглядеть, где находятся неприятели.
Гриндерс зашёл сзади и с размаху ударил в затылок стальным кастетом. Острая боль стрелой ворвалась в мозг. Колени подогнулись, голову заполнил неистовый гул. Мияги упал на бок на мокрую землю, тут же в тело начали вонзаться удары ног в жёстких ботинках. Он чувствовал – пинали все четверо.
Наконец, избиение прекратилось.
– Уходим, – скомандовал Гриндерс.
– Да ты чё! – остановил друзей Ронни. – У него есть бабки. Он дал мне две сотни, тебе тоже собирался. И ещё обещал две штуки.
– Давай, только быстро.
Ронни пихнул Мияги ногой, заставив перевернуться на спину.
– Чё, гнида, не ожидал мести?
Он присел рядом, расстегнул молнию куртки до середины груди и начал шарить по внутренним карманам. В одном нашёл триста долларов, в другом – ещё пятьдесят.
– Где остальные?
Ронни полез в нагрудный карман. Мияги резко схватил его за пальцы и с хрустом сломал их. Парень вскрикнул и попытался высвободиться, однако мужчина не спешил отпускать. В другой руке появилась явара – японский кастет для нанесения тычковых ударов, представлявший собой деревянный цилиндр два сантиметра в диаметре. Мияги не думал бить деревяшкой. Явара состояла из двух половин, под одной прятался заострённый штырь. Не видя, но чувствуя жертву, мужчина несколько раз проткнул бёдра и голени Ронни. Парень тоже упал, скорчился от боли. Когда Мияги отпустил пальцы, тот начал спешно отползать в сторону.
– Гнида! Убейте его! Убейте!
Один из друзей поднял с земли бутылку, откупорил и выплеснул содержимое на усатого чужака. По запаху Мияги понял, что это бензин, который лишь чудом не попал ему на лицо. Он попытался встать, превозмогая ломоту в теле. Другой приятель откинул крышку металлической зажигалки, с характерным щелчком нажал кнопку и бросил огонь в облитого бензином мужчину.
Куртка и штаны вспыхнули, озарив пламенем пространство арки. Мияги несколько раз перекатился по мокрой земле, но огонь не затухал. Под дружный смех он наскоро расстегнул оставшуюся часть молнии, стянул куртку, свернул внешней стороной внутрь и начал бить по штанам. Джинсы удалось потушить, пламя вырывалось лишь с обоих концов «рулона».
Действие газа понемногу уменьшалось. Мияги уже мог открывать глаза, хотя и приходилось постоянно моргать, чтобы ослабить жжение. Он отбросил куртку, подобрал шило и поднялся на ноги.
Парень, плеснувший бензином, держал бутылку наготове. Второй, что бросил зажигалку, вынул из кармана складной нож. Гриндерс сжимал в кулаке кастет. Ронни сидел у стены и сокрушался над полученными ранами.
– Чего вы ждёте?! – крикнул он.
Мияги засунул руку под накладной живот и достал «Кольт М1911». Пистолет не числился у него официально, но носить «Беретту» было ещё рискованней. Мужчина направил ствол на оторопевшего Гриндерса. Ронни притих. Двое других парней бросились в разные стороны. Рука с пистолетом рефлекторно сопроводила одного из них, но Мияги удержался и не нажал на курок. Выстрел без глушителя внутри арки оказался бы слишком громким. Вскоре здесь непременно появилась бы полиция.
Незнакомцы исчезли за стенами дождя. Дуло «Кольта» вновь смотрело на Гриндерса.
– Мужик, не надо, – он медленно поднял ладони выше плеч. – Прости.
– Как же вы любите извиняться, – прошипел Мияги. – Садись рядом с ним.
– Мужик…
– Садись!
Гриндерс подошёл и присел на корточки рядом с Ронни.
Мияги воткнул шило в накладной живот, освобождая руку, затем извлёк из него глушитель. Не спеша вкрутил в ствол.
– Не надо! – Гриндерс вытянул руки вперёд, словно они могут остановить пули. Ронни испуганно молчал.
Мияги окинул обоих оценивающим взглядом. Гриндерс выглядел крупнее приятеля.
– Снимай куртку. Медленно. Не вздумай испачкать.
Парень немного поколебался, но решил, что жизнь дороже. В положении сидя он снял с себя кожанку и отдал человеку с «Кольтом». Мияги примерил. Одёжка оказалась маловата, но выбора особо не было. Он приставил глушитель ко лбу Гриндерса.
– Люди с золотыми слитками. Что ты о них знаешь?
– Кто?
Мияги перевёл взгляд на Ронни.
– Он ничего не знает. Я… я обманул тебя.
Мияги взвёл курок.
– Я не знаю, о чём ты! – выпалил Гриндерс. – Что он тебе наговорил?!
– Уже не важно.
Нога врезалась Гриндерсу в подбородок. Тот ударился головой о стену и рухнул на землю. Мужчина сделал два шага в сторону, остановился напротив Ронни. Металл глушителя коснулся его лба.
– Извини…
– Сейчас ты накажешь ублюдка за удар в затылок, – Мияги вытащил шило из живота и бросил на землю. – Проткни ему ноги, как я проткнул тебе. Не щади. Иначе не пощажу тебя.
Сломанные пальцы правой руки не позволяли крепко держать явару. Ронни взял левой и принялся ритмично наносить удары, оставляя колотые раны на ногах лежавшего в отключке приятеля. После двадцатой он вопросительно посмотрел на Мияги.
– Выброси.
Шило улетело в сторону, с глухим стуком приземлилось на мокрый асфальт.
– Наша прошлая встреча ничему тебя не научила.
Мияги врезал Ронни рукояткой пистолета, вновь сломав нос. Парень схватился за лицо. Мужчина наклонился и обыскал внешние карманы его куртки. В одном нашёл девятьсот долларов, из другого вынул газовый баллончик. Дважды брызнул в глаза нерадивому торговцу травкой. Ронни завопил. Мияги хотел выпытать имена сбежавших парней и поочерёдно пристрелить всех четверых. Но он понимал – это лишь осложнит поиски тех, кто украл золото. Несмотря на кипевшие эмоции, приоритеты были расставлены. Мияги спрятал пистолет под одеждой, накинул капюшон и растворился в дожде…
* * *
«Народ, когда стартует розыгрыш?»
«Перед Рождеством, скорее всего, розыгрыш начаться должен».
«Под каждым видео найдётся тупой школьник, который пишет как Йода. Иди уроки учи».
«Да пребудет с тобой Розвелл, злая женщина».
«Каковы шансы выиграть бессмертие при 130 миллионах подписчиков?»
«Размечтался. Бессмертие – слишком жирно. Думаю, разыграют несколько разовых услуг «LV». Ну, может, и место в следующем сезоне «Десяти жизней»».
«Тоже неплохо. Тем более, на халяву».
«+++».
«Флинт донатить не просил? Я не до конца смотрел».
«Не просил. Да и нет такой кнопки, не видишь что ли?»
«С его-то зарплатой ещё и донаты собирать…»
«Шутка».
«Я на всякий случай лайкнула и репостнула во все соцсети. Так вернее».
«Какая ты умная, ахренеть. Сама додумалась?»
«Пошёл ты!».
«Расслабьтесь, неудачники. Все призы выиграю я».
«Ты выиграешь только в конкурсе для недоразвитых детей».
«Может, розыгрыш начнётся, когда поймают всех террористов?»
«Наверняка сами террористы уже подписались на канал».
«Тогда без шансов. Расходимся. У них блат. Одного уже взяли в шоу…»
«Ахахаха. Точняк».
Флинт с растущим чувством разочарования просматривал комментарии под своим видеообращением на «YouTube». И огорчали его не рекордные количества подписчиков, лайков и репостов, а сами люди. Они распространяли и поднимали видео в топ исключительно из желания получить личную выгоду. Кто-то в первый же день вбросил предположение, что Флинт Розвелл разыграет некие призы между пользователями, подписавшимися на канал. Эту версию мгновенно подхватили, проведя аналогию с розыгрышем услуг «Longa Vivo» среди постоянных зрителей телеканала «Т». Авторы комментариев не имели информации ни о личностях террористов, ни о возможном местонахождении Курамори Комацу. Помочь они ни чем не могли. Но их даже не волновало, поймают убийц или нет. Всё, чего хотели участники здешней интернет-тусовки – урвать призрачный лакомый кусок, кликнув пару раз мышкой.
Заверещала мелодия второго телефона Флинта, купленного с рук одним из телохранителей у пьяницы возле подземного перехода. Аппарат не был «залочен» под конкретного оператора, теперь в нём стояла сим-карта, полученная от Мияги. Два часа назад, сразу после расставания с Пфайффером, Флинт отправил Расселу Малиньяджи сообщение, что готов встретиться. И вот пришёл ответ:
«Через полтора часа, либо послезавтра. Когда тебе удобней?».
Экс-продюсер ещё не начал размышлять над предложенным выбором, как за спиной раздался сонный женский голос:
– Кто пишет тебе так поздно?
Сегодня у Альяны выдался тяжёлый и долгий день. Когда парни на «Гелендвагене» забрали её из клиники и сопроводили до квартиры, куда недавно вернулся Флинт, она прилегла отдохнуть на кушетку. Но мелодия входящего сообщения разбудила девушку.
Флинт развернулся в кресле и, на секунду задумавшись над формулировкой, ответил:
– Один из помощников.
Альяна протёрла глаза, стараясь не размазать тушь.
– Я думала, у тебя одна помощница.
– Эти дела не касаются телеканала.
– А чего они касаются, если не секрет?
Флинту вновь пришлось подбирать слова:
– Мы расследуем совершённые убийства и пытаемся предотвратить новые.
– Ты решил вернуться к журналистике?
– Я должен к ней вернуться.
– Должен? – Альяна приподнялась и поправила волосы.
Флинт кивнул.
– И наверняка ты рискуешь жизнью, ввязываясь во всё это…
– Есть преступления, которые нельзя оставлять безнаказанными.
– Но почему ими занимаешься ты, а не полиция?
– Наше расследование идёт параллельно. Когда выясним хоть что-то, я сообщу или обнародую.
И он не врал. Несмотря на давление Краусса, Флинт не начал считать полицейских своими врагами. Он действительно планировал передать Бенджамину всё, что выяснит о террористах после встречи с Мияги. Флинт не хотел, чтобы последний взялся самолично чинить расправу. В данном случае его мало волновал закон. Подонкам – прямая дорога на тот свет. Экс-продюсер опасался, что на него свалится ещё один эпизод уголовного дела, если Мияги попадётся. Их знакомство теперь официально подтверждено. Отвечать за ненужный самосуд – глупость, которую не объяснить чувством благодарности.
– Убиты дети. И могут погибнуть ещё много невинных людей. Я не хочу безвольно закрывать глаза. Понимаешь?
Флинт приготовился к серьёзной дискуссии. Но Альяна спокойно ответила:
– Понимаю.
На какое-то время в квартире воцарилась тишина. Казалось, разговор себя исчерпал. Флинт задумался, где и когда лучше встретиться с Мияги, однако девушка одной фразой вернула его мысли в настоящее.
– Мне поручили приглядывать за тобой…
– Приглядывать?
– Обращать внимание на странные звонки, переписку, встречи с незнакомыми мне людьми. Запоминать имена. И обо всём докладывать.
– Кто поручил?
– Донован Стаббс.
– Дон? – такой ответ неприятно удивил. – Но зачем?
– Мистер Стаббс хочет знать, не упоминаешь ли ты где-либо и с кем-либо его имя. Он недвусмысленно дал понять: если я откажусь стать шпионом, то лишусь бонусов.
Поведение Донована огорчило Флинта в разы больше, чем комментарии людей на «YouTube». Его никак нельзя назвать дружеским.
– Давно поручил?
– Три дня назад.
– Почему говоришь только сейчас?
– Появился повод. Сегодня ты странный, возбуждённый. Не такой, как всегда. Ты сменил номер. А теперь ещё эти ночные сообщения на новый телефон… Конечно, я ни о чём не доложу. И если ты можешь предотвратить чью-то смерть или обличить убийц, я только «за». Но я не хочу, чтобы ты создавал нам дополнительные сложности, рисковал нашими жизнями и нашим будущим.
В мягком доверительном голосе Альяны звучала просьба. Девушка не сказала «моим будущим», она выбрала слово «нашим». Она просила своего мужчину не делать глупостей. Думать не только о делах. Уделить больше внимания той химии взаимоотношений, которая однажды может превратить двух человек в нечто единое, цельное. Флинт не нашёл, что возразить. Да и не искал. Он закрыл ноутбук, встал с кресла и направился к кушетке, присел на свободный край. Альяна устало улыбнулась и вновь легла на бок, положив голову ему на колени. Флинт провёл пальцами по струящимся волосам, испытывая эстетическое удовольствие от ощущения их густоты и гладкости. Затем взял ладонь девушки в свою. Он заметил, что взгляд Альяны блуждает по мебели, шторам, потолку и тоже огляделся. Квартира-студия представляла собой большой прямоугольник с интерьером в стиле «хай-тек». Белая кухня со строгими линиями и спальная зона с широкой чёрной кроватью были частью единого пространства, и лишь санузел прятался за возведёнными вокруг него стенами из тонированного стекла. В любое время суток плотные синие шторы закрывали бронированные окна. Флинт почувствовал, о чём сейчас думает Альяна: квартира служила удобным и красивым бункером, но вряд ли располагала к спокойной совместной жизни. Запустив пальцы в шелковистые волосы девушки, он спросил:
– Каким ты видишь наше будущее?
Альяна перевернулась на спину и с многозначительной улыбкой посмотрела на Флинта.
– При условии, что мы оба останемся живы?
– Только так, – улыбнулся Флинт.
– Ну… – девушка прикусила губу и насупила брови, будто погружаясь в долгие серьёзные раздумья. Но сама же не выдержала: – Ладно, шучу. Мы недолго встречаемся, чтобы я намекала на классические представления о женском счастье: дети, уютное гнёздышко и всё такое. Я не глупая самка, одержимая идеей материнства, готовая залететь от первого встречного, лишь бы каждый день целовать маленькую розовую попку. Все хотят иметь детей, но мало кто хочет быть родителем. Ты же понимаешь разницу… Для нормальной семьи нужны два готовых к ответственности человека. Часики у меня не тикают, учитывая бонусы «Эл Ви». Так что я не спешу. И тебя ни к чему не подталкиваю. Женские озвученные фантазии – это всегда манипуляции и проверка мужчины, а не пустая болтовня. Если нас не убьют, впереди вечность. Мы успеем узнать друг друга и решить, как жить дальше. Но раз ты спросил… Дети и гнёздышко – обязательные составляющие счастья. А ещё – снег и гладильный шкаф. Обожаю снежные зимы и ненавижу гладить.
– Как насчёт зимнего дождя? – Флинт и Альяна вместе засмеялись: снежная зима, которая так нравилась девушке, продлилась всего несколько дней. – А если серьёзно, я подумал вот о чём. У тебя есть бонусы от клиники, но их нельзя передавать родственникам, как при победе в «Десяти жизнях». Ты можешь омолодить себя, но как же дети? Попасть на работу в клинику – большая удача. Значит, однажды они станут старее тебя.
– Рада, что ты смотришь так глубоко, – Альяна прикоснулась губами к ладони Флинта. – Если порассуждать… Учитывая размеры зарплат и бонусы, в будущем появятся династии медперсонала «Эл Ви» – своего рода каста, преданная компании и умеющая привить эту преданность своим детям. К тому же, дети не рождаются сами по себе. Я надеюсь, у нас всё получится, и ты позаботишься об их долгой жизни.
– Я уже не работаю на корпорацию. И сомневаюсь, что мне и детям позволят лечиться в «Longa Vivo» даже за свой счёт…
– Флинт, – Альяна поднялась и села рядом, – послушай. В тебе начали сомневаться, но всё поправимо. Просто не нужно ни с кем ссориться и воевать. Один человек не победит систему, что бы ты там ни задумал. Идеи глобальной борьбы увлекательны, но ты же любишь жизнь. И я люблю. Заговор банкиров, тотальный контроль – всё это плохо и мерзко. Но такое будущее лучше, чем гроб. Нужно лишь переждать. И я готова ждать вместе с тобой. Я не сиськами сейчас убеждаю, а здравым смыслом. Мы можем прожить сотни лет. Если ты выберешь жизнь…
Флинт ещё сам для себя не сформулировал мысль, к которой по ходу диалога пытался подвести Альяну. Но, глядя на округлый дюймовый выступ на руке девушки, он чувствовал, что упустил нужный момент и свернул не туда. В конечном счёте, экс-продюсер надеялся, что слова Мияги о «DRH», ЦРУ, убийствах детей и причастности Вайсмана окажутся неправдой, заблуждением. Тогда не придётся идти на крайние меры и жечь мосты. И повод вернуться к непростому разговору отпадёт сам собой.
Телефон с сим-картой Мияги вновь напомнил о себе.
– Тебе нужно куда-то идти? – спросила девушка.
– Не сегодня.
Флинт подошёл к столу, взял мобильный. Второе сообщение содержало один лишь вопросительный знак. В ответ он отправил короткое «Послезавтра» и вернулся к Альяне. Сейчас был самый неподходящий момент для ухода. К тому же, Флинт мало что знал о Расселе Малиньяджи, чтобы встречаться с ним посреди ночи.