Флориан БекерхофПризрак-похититель
Посвящаю Виктору и Леа и всем остальным детям – маленьким детективам
Глава 1. Письмо и много слёз
– Ты готов? – спросила Никель.
– Ну, если надо, то готов, конечно, – проскрипел Хорн.
– Тогда начинай, пожалуйста! Если бы я умела петь, я бы сама спела. Ведь не каждый день человеку исполняется девяносто три года! – попросила морская свинка.
– Подумаешь, всего-то девяносто три! Моей бабушке стукнуло сто двенадцать лет, и она всё ещё была удивительно активной! А наш любимый хозяин теперь только сидит и спит, – ответил попугай.
– Вот именно! – воскликнула Никель.
– Что значит «вот именно»? – уточнил Хорн.
– То, что он человек, а не попугай! Иначе как господин Локон смог бы забрать нас из приюта для животных?
– И из-за того, что наш хозяин – человек, он так устаёт? – недоверчиво произнёс попугай.
Вислоух залаял – он ужасно не любил, когда обсуждали его любимого хозяина. Однако Хорн уже вспорхнул и сел на спинку кресла. Старый сыщик спокойно дышал во сне. Попугай встряхнулся, открыл и закрыл клюв для пробы, а потом загорланил:
Капитан, хватит спать и проснись наконец,
Позволь нам сегодня устроить праздник в твою честь!
Господин Локон не пошевелился, даже когда Хорн легонько щипнул его клювом за ухо.
– Проснитесь! У вас же день рождения! Поздравляем! – застрекотал он.
Никакой реакции! Вислоух забеспокоился, положил голову на колени хозяина и заскулил.
– Это не похоже на песню-поздравление! – возмутилась Никель.
– Гром и молния! Почему же не похоже? Клянусь бизань-мачтой, мы всегда пели такую песню капитану Трюфелю. Да-да! И он всегда просыпался, когда её слышал, – воскликнул Хорн.
– Но господин Локон – не капитан Трюфель. Зачем их сравнивать? – насупилась морская свинка.
Попугай подумал и согласился с Никель, правда, мысленно. И тут же спел другие строчки:
Корабль приплывёт, вкусный торт привезёт,
А мы песню споём и вам чаю нальём!
Господин Локон по-прежнему не издавал ни звука. Зато послышался скрежет ключа в дверном замке. Вислоух тут же вскочил и бросился встречать фрау Перламутр.
– Тише-тише! Осторожно! – пропела она. В руках у экономки был огромный торт, а под мышкой она зажала письмо.
– Святые кокосы! Вот я и говорю! – воскликнул Хорн. – «Корабль приплывёт и вкусный торт привезёт!»
– Что? Разве я похожа на корабль? Ах ты невоспитанный пиратский попугай! Знаешь, что твоя песня была похожа на крики стаи ворон? Я даже с лестницы слышала. Ужас какой-то! – возмутилась фрау Перламутр.
– Какой ещё ужас! Конечно, вам приятнее слушать писк волнистого попугайчика, а не моё пение! Я должен был поздравить господина Локона с днём рождения, и я это сделал. Да-да! – ответил попугай.
Вислоух заскулил и потащил фрау Перламутр к старому сыщику. Экономка увидела, что господин Локон крепко спит. Она с удивлением потрясла его за плечо и покачала головой. Что-то было не так! Фрау Перламутр торопливо поставила торт на стол и повесила пальто. Потом встала в позу, откашлялась и запела как оперная певица:
Поздравляю с днём рожденья, дорогой наш человек!
– Что? Что случилось? – закричал господин Локон и, вытаращив глаза, вскочил с кресла. – Сирена? Пожар? Мы горим?
Фрау Перламутр покраснела, а Никель и Хорн громко захохотали. Вислоух же залаял, защищая экономку.
Старый сыщик постепенно пришёл в себя и огляделся. Он обвёл взглядом собравшихся перед ним домочадцев и увидел торт.
– Ага, – сказал господин Локон. – Если я не ошибаюсь, сегодня у кого-то день рождения.
– Абсолютно верно, господин знаменитый детектив! Очень проницательно! – проскрежетал Хорн.
– Но у кого же день рождения? Для кого этот торт? – спросил старый сыщик.
– Для вас, конечно! Мы от всего сердца поздравляем вас с девяностотрёхлетием, – пропищала Никель.
– Гром и молния! – проскрипел попугай. – Желаем вам хорошего ветра в паруса и всегда семь футов под килем, да-да!
– Всего вам хорошего! Желаю вам счастья и любви, – пропела фрау Перламутр.
Вислоух с облегчением гавкнул и, повизгивая, побежал к двери.
– Ой, беда! Мой любимый зайчоночек, как мы могли забыть про тебя! – торопливо воскликнула экономка и снова надела пальто. При этом на пол упало письмо. Она нагнулась за ним и протянула конверт господину Локону.
– Вот, я вынула из почтового ящика, – сказала фрау Перламутр. – Письмо пришло из Африки: даже там помнят про ваш день рождения!
После этого она торопливо удалилась вместе с собакой. Дверь захлопнулась.
Внезапно в квартире стало совсем тихо. Старый сыщик разглядывал письмо.
– В самом деле из Африки! – воскликнул он. – Почтовая марка не оставляет никаких сомнений.
– Святые кокосы! Значит, вы действительно мировая знаменитость! – проскрежетал Хорн. – Чемпион мира среди детективов! Клянусь бизань-мачтой!
– Весьма загадочно, – пробормотал господин Локон. – Некоторые расследования уводили нас далеко от дома, это точно.
– Карамба, да! Я летал на Канарские острова, чтобы поймать бананового вора! – закричал попугай.
– Вообще-то, мы вместе плавали туда на корабле, – запротестовала Никель. – Точно так же, как на остров Длиних, когда мы спасали пукалку.
– О да, я задал тогда трёпку чайкам! Это было круто! – добавил Хорн.
– Но в Африке мы с вами никогда не были! Наверняка это было до того, как вы взяли нас из приюта для животных, правда? – спросила морская свинка.
– Если бы я мог вспомнить! – грустно вздохнул господин Локон. – Вероятно, я забыл про тот случай. В старости становишься таким забывчивым. Память у меня абсолютно дырявая!
– Вы вовсе не старый! – воскликнул попугай. – Всё помнить просто невозможно, даже слон в расцвете сил не может всё помнить. Ведь если голова полна всякой всячины, то несколько воспоминаний обязательно куда-нибудь забьются, скажем, в уши или хобот.
– У господина Локона нет хобота! – перебила его Никель.
– Тогда воспоминания спрячутся в шее или где-нибудь ещё. Господин Локон, просто прочтите письмо и сразу поймёте, откуда доставать ваши воспоминания, – подсказал попугай.
– Почему ты такой нетерпеливый? – упрекнула друга морская свинка. – Наш хозяин прекрасно знает, что ему делать!
Старый сыщик вздохнул. Он только что проснулся – и сразу столько событий! Господин Локон открыл конверт и вынул из него листок, сложенный несколько раз. Разгладив письмо, детектив надел очки и начал читать.
– Я ничего не слышу! – проскрежетал Хорн.
– Тише! – одёрнула его Никель. – Не мешай господину Локону читать.
Старый сыщик не шевелился и глядел на листок, исписанный ровным почерком. Господин Локон вдруг задрожал, и по его щеке скатилась слеза. Никель уже хотела спросить, что же там написано в письме, но тут в квартиру влетели фрау Перламутр и Вислоух. Пёс сразу почувствовал, что хозяин расстроен, и, заскулив, лизнул ему руку.
– Что случилось? – воскликнула экономка и повернулась к Никель и Хорну. – Что вы тут натворили?
– Мы ничего не натворили! – возмутился Хорн. – Это вы натворили, потому что резали лук и не помыли руки. Ну а потом этими руками схватили письмо.
– Лук? На завтрак? – воскликнула фрау Перламутр.
– Тогда бы господин Локон заплакал раньше, – возразила морская свинка. – Луковый сок остался бы только на конверте.
– Но почему наш именинник плачет? Скажите, пожалуйста, фрау Суперхитрая Свинка? – съязвил попугай.
– Это неважно! В любом случае господину Локону сейчас нужен покой, – заявила экономка, и Вислоух гавкнул, подтверждая её слова. – Дайте хозяину отдохнуть и больше ни слова об этом письме!
Она взяла письмо из рук старого сыщика, убрала его в конверт, а конверт положила в карман фартука. Никель и Хорн ничего не понимали, но решили не возмущаться. Фрау Перламутр всегда заботилась о господине Локоне и была готова ради его покоя на всё. Экономка вложила в руку старого детектива носовой платок и поставила перед ним огромный кусок торта.
Глава 2. Единственный нераскрытый случай
Как фрау Перламутр и Вислоух ни старались подбодрить господина Локона, он весь день молча сидел в своём кресле и даже не притронулся к торту. Несколько раз экономка хотела вызвать врача, но старый детектив останавливал её. Он просто хотел немного отдохнуть.
– Дорогой господин Локон, – уговаривала его фрау Перламутр. – Конечно, грустно стать старше ещё на год. Но зато сегодня вы можете съесть кусочек вкусного торта, который поможет избавиться от любых печалей!
Господин Локон ничего и слышать не хотел.
Никель и Хорн с нетерпением ждали, когда экономка наконец-то уйдёт домой. Они тоже тревожились за господина Локона, ведь он никогда не плакал! Поэтому маленькие детективы должны были срочно выяснить, что написано в том письме. Как только дверь закрылась на замок, Хорн подлетел к Никель, и она забралась к нему на спину. Друзья отправились к старому сыщику. Но тот даже не собирался ничего им объяснять.
– Тогда мы сами прочтём письмо, – обиженно прострекотал попугай.
Вислоух тут же заворчал и улёгся в дверях кухни, где висел фартук экономки с письмом в кармане.
– По-моему, Вислоух не позволит нам взять письмо, – пискнула морская свинка.
– Ты думаешь, капитан Трюфель испугался бы собаки?
– Что ты хочешь этим сказать? – спросила Никель.
– Ну, я надеюсь, что тебе придёт в голову какая-нибудь идея. Клянусь бизань-мачтой! Ты ведь у нас умная морская свинка и всегда без проблем находишь выход из любой тяжёлой ситуации, не так ли? – сказал Хорн.
– Вот так всегда! – буркнула Никель. – Сначала ругаешь меня, а потом ждёшь, что я придумаю, как нам быть.
Попугай лишь промолчал в ответ. Он знал, что его напарницу иногда нужно рассердить, чтобы у неё появилась куча идей. Так получилось и на этот раз. Никель неожиданно вскочила на стол, схватила лапками кусочек торта и кинула его в Хорна.
– Гром и молния! Ты что творишь? – заверещал попугай.
– Ачи-бачи-таракачи! – крикнула Никель и кинула ещё один кусочек. Хорн вспорхнул ради безопасности на высокую полку.
– Господин Локон, скажите ей что-нибудь! Что Никель делает? – воскликнул Хорн.
Старый сыщик продолжал молчать. Вислоух рычал, но не двигался с места. Он считал, что это всего лишь отвлекающий манёвр. Пока пёс сторожил вход на кухню, у попугая и морской свинки не было никаких шансов достать письмо.
– У меня склеились перья! – возмущался Хорн. – Кошмар! Никель, что тебе взбрело в голову?
– Я пыталась отвлечь Вислоуха, – ответила морская свинка.
– Ну и что? Зачем ты стала кидаться тортом в меня, а не в собаку, которая не даёт нам помочь господину Локону? – уточнил попугай.
– Считаешь? – отозвалась Никель. – Точно! Именно так я и сделаю. А ты пока что помой перья в ванной.
Хорн ещё какое-то время сидел на полке и пытался сообразить, что имела в виду Никель, а морская свинка снова схватила кусочек торта и повернулась к Вислоуху, у которого уже текли слюнки. Она попала тортом прямо ему в мордочку.
– Шикарная идея! – насмешливо проскрипел Хорн.
– Иди помойся и обрати внимание на открытые окна! – крикнула ему Никель.
– Окна? – переспросил попугай.
– Иди же, не теряй времени!
Пока Вислоух слизывал новую порцию сливок, залепивших ему мордочку, Хорн полетел в ванную и вымылся под подтекавшим краном. При этом он размышлял над словами Никель про открытые окна. Что она имела в виду? Окно в ванной было, как всегда, чуточку приоткрыто сверху, но оно там одно. А морская свинка сказала про окна…
– Святые кокосы! – проскрежетал попугай. – Никель просто гений! – Он тут же выпорхнул в окно, обогнул угол дома и увидел там приоткрытое кухонное окно. Фрау Перламутр считала, что в квартире сильно пахнет животными, и часто проветривала кухню. Как можно тише Хорн сел на подоконник и пролез через щёлку на кухню. Там он посмотрел на лежавшего в дверях пса и подмигнул Никель, чтобы она продолжала отвлекать собаку. Вислоух, несмотря на старость, всё ещё обладал отличными слухом и чутьём. Вот только сейчас ему залепил мордочку очередной кусок торта. ШЛЁП! Хорн воспользовался этим, спикировал к фартуку, выхватил из кармашка письмо и, когда Вислоух зарычал и обернулся, успел нырнуть в кастрюлю с гороховым супом. Но тут на голову пса обрушился новый заряд сливок. Пока Вислоух возился с ним, попугай выбрался из кастрюли и на пути к окну оставил за собой след из горохового супа. Дело было сделано!
Никель ждала Хорна за своим ящичком. Там Вислоух не мог их увидеть да и услышать тоже, если они будут разговаривать шёпотом. Попугай прилетел из ванной с письмом в клюве, и морская свинка почуяла запах горохового супа.
– Бедняга! – воскликнула она. – Сначала торт, теперь суп.
– Ерунда, – проскрежетал попугай. – Клянусь бизань-мачтой! Когда-то приходилось вляпываться и в вещи похуже, чтобы спасти наш корабль!
Он положил конверт на пол. Никель достала письмо, развернула его и стала читать.
– Прочесть тебе вслух? – спросила морская свинка.
– Нет, сверни из него бумажный самолётик! – буркнул Хорн.
Никель сообразила, что попугай, пока они решали проблему с Вислоухом, попал в кучу неприятностей. Морская свинка не стала обижаться и прочла письмо вслух:
– «Дорогой Хольм! Мною найден похититель бессмертия. Он живёт на ранчо Билли Билтонга в Южной Африке. Я отправлюсь к нему. Если ты больше не получишь от меня писем, значит, я в большой опасности. Лишь ты можешь мне помочь! Об этом больше никто не знает. М.К.»
– Это всё? И кто же, интересно, этот Хольм? – задумался попугай.
– Да, больше тут ничего не написано. Но это точно не письмо с поздравлением, это крик о помощи! И автор письма находится в дружеских отношениях с этим Хольмом, – объяснила морская свинка.
– Святые кокосы! Почему ты решила, что они дружат? – спросил Хорн.
– Потому что он называет получателя по имени! – воскликнула Никель.
– Так господин Локон и есть Хольм! И поэтому он заплакал? Потому что он такой знаменитый, с ним многие дружат и нуждаются в его помощи даже в Африке? – уточнил попугай.
Никель снова и снова перечитывала письмо, но всё равно мало что понимала. Господин Локон должен был сам объяснить им, что это значит. И если у них не получилось узнать обо всём до этого, то может стоит попробовать, пока хозяин спит?
Морская свинка посвятила Хорна в свой план, и маленькие детективы дождались, когда Вислоух и господин Локон крепко заснут. Тогда Никель залезла на спину попугая, и они полетели к креслу.
– А что теперь? – проскрипел Хорн.
– Тс-с-с! Тише! Господин Локон не должен проснуться! – зашипела Никель.
– То он должен проснуться, то уже нет! – возмутился попугай. – Может, мне спеть песенку, чтобы господин Локон спал ещё крепче?
– Нет! Только не сейчас! Сиди тихо! – приказала морская свинка.
Хорн не совсем понял, что она задумала, и обиженно отвернулся. Никель подбежала к уху старого сыщика и прошептала:
– Хольм! Хольм! Хольм! Только ты можешь помочь! Отыскать рецепт бессмертия! Только ты можешь мне помочь, Хольм! Южная Африка!
Господин Локон беспокойно заёрзал и отвернулся, словно ничего не хотел слышать об этом.
– Мэри! – простонал он. – Я не могу тебе помочь. Я слишком старый и слабый. Мэри, пожалуйста, прости, Мэри!
– Значит, это леди! – воскликнул Хорн. – И она в опасности!
– Тс-с-с! – прошипела Никель.
– Мы должны её спасти, клянусь попугайской честью! – не успокаивался Хорн.
– Не сейчас! Подожди! – прошептала морская свинка.
Никель снова подошла к уху господина Локона и снова зашептала:
– Кто такая Мэри? Что такое рецепт бессмертия?
– Нет! – тут же закричал старый сыщик. – Я не мог тебе помочь! Единственное дело, с которым я не сумел справиться, касалось именно тебя! Мэри, мне очень жаль! Кто мог украсть рецепт бессмертия? Тогда я не сумел это выяснить, а теперь я слишком стар.
У господина Локона снова потекли по щекам слёзы, и Вислоух забеспокоился.
– Святые кокосы! Конечно же, мы поможем, а не будем плакать, сидя в кресле! – воскликнул попугай.
– Хорн, пожалуйста, тише! Эти слова сейчас ничего не значат! Ведь господин Локон всего лишь говорит во сне! – сказала морская свинка.