– А ещё к нам вернулась другая ученица, которая до этого провела некоторое время за рубежом, – продолжал хрипло дребезжать мистер Бартоломью. Он указал рукой куда-то в дальний конец зала, и я повернулась вслед за его пальцем. – Мисс Адамс, встаньте, пожалуйста.
Я смотрела – и не верила своим глазам.
Вайолет! Злая Вайя!
Она вернулась.
Глава четвёртаяАйви
Ещё никогда в жизни я не видела Скарлет такой испуганной, как в этот момент. Когда мистер Бартоломью произнёс имя Вайолет, лицо моей сестры приняло какой-то странный зеленоватый оттенок. Я опустилась на своё место и схватила Скарлет за руку.
Впрочем, если уж на то пошло, Вайолет тоже выглядела ужасно – бледная, растрёпанная, словно слегка не в себе. Раньше я никогда не видела Вайолет, но, как мне казалось, хорошо представляла её по записям в дневнике Скарлет. По тем описаниям Вайолет представлялась мне задирой, злодейкой, самоуверенной и надменной девицей, которую все должны бояться, но сейчас я не испытывала к ней ничего, кроме жалости.
Я не знала, как они её нашли. Если честно, даже не была уверена, что она вообще до сих пор жива. Возможно, на её след, как и на след Скарлет, тоже вышла мисс Финч, а может быть, и сам мистер Бартоломью. Но если Вайолет, как и моя сестра, была заперта в сумасшедшем доме…
Ладно, скажем иначе. Где бы ни была всё это время Вайолет, но уж точно не за рубежом, как пытается нас убедить директор. От этих мыслей мне стало не по себе, и я отвела взгляд в сторону.
Последнюю часть собрания директор посвятил утомительному перечислению всевозможных правил, которые существовали в Руквуде. Вот лишь очень немногие из них: «Свет выключается ровно в девять вечера. Запрещается есть или держать еду в спальнях. По коридорам не бегать, только ходить. И вообще нигде не бегать, за исключением занятий физкультурой».
Ну и так далее и тому подобное. Бла-бла-бла, бла-бла-бла, одним словом.
Я всё никак не могла поверить, что мистер Бартоломью на сегодняшнем собрании ни слова не сказал о проделках (каких проделках – преступлениях!) мисс Фокс и, что называется, «на голубом глазу» стал уверять всех, будто Вайолет возвратилась из-за рубежа, а я была новой ученицей в этой школе. Какую игру вы затеяли, господин директор, а? Похоже, репутация школы для вас снова важнее всего на свете – само собой разумеется, включая меня.
А что ещё само собой разумеется? А то, что я должна продолжать лгать, чего я на самом деле терпеть не могу. Да-да, снова лгать. Раньше я должна была прикидываться Скарлет, теперь мне нужно будет изображать, что меня вовсе не было в этой школе.
Из актового зала мы со Скарлет перекочевали в столовую, где на нас обрушился знакомый гул голосов и звяканье ножей и вилок. Я ловила удивлённые взгляды, направленные на нас с сестрой. Что ж, это я вполне понимала – не каждый день доводится увидеть сестёр-близнецов, похожих друг на друга как две капли воды. Я бы тоже, наверное, удивилась.
– Привет, школьная еда! Странно, и почему это я по тебе совершенно не соскучилась? – приветствовала я дежурное жаркое, садясь с ним за стол.
Села – и тут же вспомнила, что, если верить директору нашей школы, я ещё никогда не пробовала местные разносолы. Я осторожно огляделась – очень хотелось надеяться, что никто моего комментария не расслышал. Кажется, никто ничего не услышал, даже сидевшая рядом со мной Скарлет, которая наверняка пнула бы меня под столом, чтобы я заткнулась. Нет, сестра на мои слова никак не прореагировала – она пристально смотрела на противоположную сторону стола, где сидели другие ученицы факультета Ричмонд.
А рядом с ними, растерянная и жалкая, стояла Вайолет.
– Мисс Адамс, – говорила ей в эту минуту миссис Найт, – боюсь, что вам придется сесть за стол Эвегрин.
– Но, мисс, – вскочила со своего места Пенни, – раньше она была в Ричмонде! Неужели мы не можем просто выкинуть из-за своего стола кого-нибудь ненужного, чтобы освободить место для Вайолет?
Пенни была лучшей подругой Вайолет, и это автоматически делало её одним из смертельных врагов Скарлет.
– Нет, мы не можем кого-нибудь взять и выкинуть, как вы предлагаете, мисс Винчестер, – нахмурилась декан нашего факультета. – А за нашим столом, после того как к нам добавилась Айви, свободных мест больше нет, зато они есть за столом Эвегрин.
Что?! И миссис Найт говорит обо мне так, словно я на самом деле новенькая?! Но ведь ей хорошо известно всё, что здесь произошло! Так почему же она поддерживает дурацкую игру, которую затеял наш директор?
– Она должна сделать так, как ей говорят, и сесть за стол Эвегрин, – сказала Скарлет, а затем добавила шёпотом, для меня одной: – И по возможности как можно дальше от нас.
– Мисс Грей, шептаться за столом неприлично, – раздражённо огрызнулась на мою сестру миссис Найт.
Я взглянула на Вайолет, ожидая, что она сейчас может вспылить, накричать на учительницу или выкинуть ещё что-нибудь, но она, к моему удивлению, покорно поплелась к другому столу, так и не произнеся ни слова.
Пенни села на своё место и выглядела ошеломлённой. Могу поклясться, она не понимала, что произошло с её лучшей подругой Вайолет, той самой, которая ещё совсем недавно чувствовала себя в школе хозяйкой и командиром.
Я подцепила вилкой кусок отвратительного на вид жаркого и уставилась на него. Ладно, когда человек голоден, он и не такое съесть может. Я откусила, прожевала. А ничего жаркое, ничего, горяченькое, по крайней мере. Кто-то, правда, с перцем переборщил, ну да ладно.
Только сейчас рядом со мной появилась пришедшая от окна раздачи Ариадна со своей тарелкой в руках.
– Я ничего интересного не пропустила? – спросила она.
– Пропустила, – ответила я. – Вайолет посадили за стол Эвегрин.
– Мисс Флитуорт, – сказала миссис Найт, увидев Ариадну, – вопрос с вашей комнатой решён. Вы будете жить вместе с мисс Вайолет.
От удивления Ариадна выкатила глаза. Я поперхнулась своим жарким.
– Надеюсь, у вас с ней не возникнет никаких проблем? – спросила миссис Найт.
– Нет, мисс, – безжизненным тоном ответила Ариадна, медленно качая головой.
Миссис Найт коротко кивнула и сразу же отвернулась в сторону, чтобы продолжить свой разговор с сидевшей рядом с ней мадам Лавлейс, нашей историчкой.
О боже, бедная Ариадна! Из дневника сестры я хорошо знала, кто такая Вайолет и сколько неприятностей доставила она Скарлет, превратив её жизнь в сущий ад. Мне очень хотелось надеяться, что та же история не повторится с Ариадной. Глядя на молчаливую, пришибленную Вайолет, я подумала, что эта надежда не кажется такой уж невероятной.
Пенни посмотрела на Ариадну, на меня, начала было говорить что-то, но тут Скарлет вытянула под столом ногу и ударила Пенни по лодыжке.
– Ой! – воскликнула Пенни и наклонилась, чтобы потереть ушибленное место.
– Скарлет, – негромко сказала я, – дай мне спокойно доесть эту дрянь, которую мне положили на тарелку.
Сестра скорчила мне рожицу, я в ответ скорчила ей точно такую же. Слава богу, есть на свете вещи, которые никогда не меняются!
После обеда я оставила безутешную Ариадну у двери её новой комнаты, пожелала ей удачи, и мы обнялись на прощанье. Вайолет нигде не было видно, пропала куда-то.
Приняв тепловатую, как всегда в этой школе, ванну, я забралась в постель, причём попала в неё со второго захода, потому что вначале по привычке направилась к правой кровати, которая теперь перешла к Скарлет.
– Теперь это моя кровать, – напомнила мне сидящая за туалетным столиком сестра, и я развернулась на сто восемьдесят градусов.
Добравшись наконец до своей кровати, я завернулась в простыни, накрылась одеялом и только теперь почувствовала, как же, оказывается, я устала за сегодняшний день. Вытягивая гудящие ноги, я вдруг подумала о том, не осталось ли под кроватью, на которой я лежу, немного конфет из сладкой коллекции Ариадны. Нет, конечно. С какой стати ей было что-то оставлять под кроватью, тем более такую драгоценность.
Скарлет тем временем открыла чистую страничку в своём дневнике и начала быстро что-то записывать. Я сонно улыбнулась. Несколько месяцев назад такую милую и мирную картину я могла бы увидеть только во сне. Скарлет закончила писать и улыбнулась, глядя на меня:
– Шпионишь?
– А как же, – рассмеялась я в ответ. – Тебе напомнить, что охота за твоим дневником стала самым главным событием в моей жизни, или сама это знаешь?
– Знать-то знаю, но не хочу, чтобы читать мой дневник вошло у тебя в привычку. – Скарлет поднялась на ноги, сладко и долго потянулась, стоя в своей ночной рубашке. – Подвинься.
– Что? По-моему, ты сказала, что хочешь занять свою старую кровать.
– Да, помню, я это сказала, просто… – Скарлет запнулась, глядя себе под ноги.
– Тебе просто хочется почувствовать, что ты не одна, – закончила я за неё. Что ж, мы и раньше иногда спали со Скарлет в одной постели.
Скарлет кивнула. В эту минуту она казалась на удивление робкой.
– Милости прошу, нет проблем, – сказала я, отодвигаясь ближе к стене. – Только, чур, не храпеть!
Вскоре мы уснули, прижавшись спиной к спине, и вновь стали идеальным зеркальным отражением друг друга.
Прозвенел утренний звонок, и я села в постели, недовольно протирая глаза.
Скарлет уже была на ногах, заканчивала натягивать на себя своё школьное платье. Увидев моё хмурое лицо, она подошла ближе и потрепала меня по плечу:
– Поднимайся, лежебока!
Я оттолкнула её – в шутку, разумеется – и выползла из-под одеяла. В комнате было холодно, и я сразу покрылась гусиной кожей.
– Погоди. А мне-то школьную форму дали, не знаешь?
Скарлет кивком головы молча указала на гардероб. Дверца его была раскрыта, и внутри виднелась развешенная на плечиках школьная форма, точно такая же, как у неё. Интересно, кто её туда повесил – может быть, это мисс Финч позаботилась? Как хорошо, что хотя бы иногда на свете встречаются люди, которые думают о тебе.
Пока я одевалась, Скарлет металась по комнате, собирая свою школьную сумку и что-то мурлыча себе под нос. Меня же замутило при одной только мысли, что теперь придётся прикидываться, будто я новенькая в этой школе. И это после того, как я столько времени прикидывалась, будто я не новенькая. И как только моя сестра может что-то напевать, быть такой беззаботной и расслабленной после всего, что здесь произошло? Порой мне казалось, что я понимаю Скарлет, но иногда её поведение было для меня совершенно необъяснимым и странным.
Присев к туалетному столику, чтобы зашнуровать школьные туфли, я поймала своё отражение в стоящем на нём зеркале. «Скарлет, – привычно подумала я, но сестра в глубине комнаты двигалась у меня за спиной. – Нет, это я, Айви», – пришлось напомнить мне самой себе. Да, это снова была я, но почему-то мне приходилось напоминать себе об этом. Почему? Почему мне так трудно стало поверить, что я – это я? Может быть, потому, что я слишком долго прикидывалась Скарлет – так долго, что старая Айви просто стёрлась, исчезла? Куда ты исчезла, Айви? Ау!
Чуть позже мы вновь сидели в столовой, и Скарлет с аппетитом, ложку за ложкой глотала комковатую овсянку, которую она раньше видеть не могла, я это точно знаю. Пока я размышляла над этой загадкой, вяло ковыряясь в своей тарелке, рядом со мной присела Ариадна, и мои мысли переключились на неё.
– Ну, как там Вайолет? – спросила я.
Моя лучшая подруга как-то удивлённо посмотрела на меня и пожала плечами:
– Если честно, не знаю. Такое ощущение, что она постоянно витает мыслями где-то далеко отсюда. Я пыталась заговорить с ней, долго пыталась, но она мне ничего не сказала, ни словечка. Кончилось тем, что я плюнула на всё и легла спать.
– Странно. А мне тебя очень не хватает в комнате номер тринадцать. – Тут я заметила, как нахмурилась Скарлет, услышав эти слова. Я поняла, что не должна говорить ни об Ариадне, ни о том, что мы с ней долгое время были соседками по комнате, поскольку предполагалось, что я в этой школе всего второй день, ничего не знаю, всех вижу в первый раз и всё такое прочее. Бред какой-то! Впрочем, если сказанные мной слова и были неосторожными, их, кроме Скарлет, всё равно никто не услышал – они утонули в общем гвалте и перезвоне посуды.
– Ах, если бы мы с тобой могли всегда оставаться вместе! – вздохнула Ариадна. – Будь у меня золотая рыбка, именно такое желание я бы ей и загадала.
– Не трать свои желания попусту, их, как известно, всего три, – предостерегла я её. – Можешь загадать что-нибудь получше, например, чтобы мы с тобой не должны были учиться в этой школе.
– Или миллион наличными, – вставила Скарлет, ткнув в мою сторону испачканной в овсянке ложкой. – Ни одна собака не смогла бы приказывать нам, что мы должны делать, будь у нас миллион наличными, шарики квадратные.
– Готова спорить, что мистер Бартоломью смог бы, будь у нас хоть миллион наличными, хоть два, – заметила я. Мы все обдумали этот вариант, а потом дружно поёжились. Вот было, знаете ли, в его голосе, словах, движениях что-то такое, отчего ну никак не хотелось оказаться у него поперёк дороги.
Глава пятаяСкарлет
Я боялась.
Боялась возвращаться на уроки. Боялась Вайолет. Боялась, что где-то рядом может оказаться мисс Фокс.
Боялась Руквудской школы.
В первую ночь после возвращения я почти не сомкнула глаз, а как только начинала задрёмывать, на меня обрушивались кошмары. Я тут же просыпалась, и сразу, уже наяву, мне начинало казаться, что я слышу голоса, шёпотом разговаривающие внутри стен. Представляете, ужас какой, шишки квашеные?!
Я подумала, не рассказать ли об этом Айви, и решила, что не стоит. Я должна выглядеть перед сестрой смелой и уверенной в себе; мне нельзя показать ей, как я испугана.
Вот почему, промучившись до утра, я выскочила из постели, где мы в первую ночь спали с Айви вдвоём, и начала прикидываться, будто настал самый счастливый день в моей жизни. Я даже проглотила за завтраком чудовищную овсянку, хотя смотреть на неё не могла. Просто глотала через силу и улыбалась, такие вот пончики-макарончики.
Потом было утреннее собрание. Ну что вам сказать? Бывали, конечно, на моём веку собрания и похуже, сегодня мы хотя бы псалмы не пели, да и сестра-хозяйка полчаса не учила нас, как нужно у себя в спальнях поддерживать чистоту. А после собрания нас с Айви ждал сюрприз – мы получили письмо.
– От тётушки Фебы! – воскликнула Айви, взглянув на конверт. Ариадна покинула нас и побежала на первый урок, а мы с сестрой притормозили в коридоре, чтобы прочитать письмо.
«Дорогие Скарлет и Айви!
Я была вне себя от радости, когда услышала радостные новости. Это просто настоящее чудо, что Скарлет опять с нами. Мне не терпится вновь увидеть вас двоих вместе. Но боюсь, что этого может не случиться. Я надеялась, что вам разрешат жить со мной, но теперь поняла, что и так слишком сильно вмешивалась в вашу жизнь. Эдит права, вы должны получить хорошее образование, а не сидеть под крылом такой старой клуши, как я. Мне очень жаль. Но я всё равно надеюсь когда-нибудь снова увидеться с вами.
С самыми лучшими пожеланиями и любовью,
Некоторые буквы расплылись – наверняка от капавших на письмо слёз.
– Чувствуешь, что ей наша мачеха напела? – спросила я, стискивая кулаки так, что ногти впились в ладони.
– Чувствую, – согласилась Айви. Её радостное настроение тут же улетучилось, а лицо скривилось так, будто она была готова разреветься.
Я взяла у неё из рук письмо, смяла его и процедила сквозь зубы:
– Чушь! Ерунда полная! Это не тётушка Феба вмешивается в нашу с тобой жизнь, а исключительно она, Эдит, эта ведьма!
Наверное, я слишком громко говорила, потому что шедшие мимо нас девочки удивлённо косились в мою сторону и прибавляли шагу. Пусть пялятся и поскорей проваливают, шарики квадратные!
Ничего, настанет день, когда я за всё поквитаюсь с нашей мачехой, и за это письмо тоже, шишки квашеные! Я по-прежнему подозреваю, что Эдит убедила нашего папашу, будто я умерла, потому что была в сговоре с мисс Фокс. Наверняка получила от неё деньги за эту ложь. Да, я так думаю, и пусть кто-нибудь попробует убедить меня в обратном, бублики дырявые! Радует только одно: до бесконечности эта ведьма распоряжаться нашими с Айви судьбами не сможет. Вот так.
Мы вместе с Айви вошли в кабинет истории. Честно вам скажу: лично я историю ненавижу. Не понимаю, зачем мне нужно знать о том, что сказал или сделал миллион лет назад какой-то покойник.