Танец в темноте - Софи Клеверли 4 стр.

«Ариадна тоже любила пони», – вспомнила я и почувствовала очередной приступ тоски по исчезнувшей лучшей подруге. А к Розе обязательно нужно сходить – может, от этого настроение у меня немного улучшится.

Через силу проглотив овсянку, мы с сестрой вышли во двор и направились к школьной конюшне. День стоял теплый, сквозь облака проглядывало солнце, а в воздухе пахло весной. Пробравшись через присыпанную соломой грязь перед конюшней, мы вошли внутрь, и я сразу заметила светловолосую головку Розы, мелькнувшую над стенкой одного из стойл.

– Привет, Роза! – окликнула я ее.

Она обернулась, вышла из стойла и помахала мне лопатой, которую держала в руке. То, что она ничего не сказала в ответ, меня нисколько не удивило – Роза практически ни с кем не разговаривала, разве что с Вайолет, да и то совсем немного.

– Как поживают твои лошадки? – спросила я, не рассчитывая получить ответ.

Однако, как оказалось, в последнее время Роза стала немного разговорчивее, особенно если речь заходила о лошадях. Вот и сейчас она нервно заправила под свитер свой выбившийся наружу золотой медальон и коротко ответила:

– Хорошо. – Потом немного помолчала и добавила, указывая рукой на стойло, из которого только что вышла: – А этот. Не голодный.

– Пойду-ка я причешу какую-нибудь лошадку, – беззаботно улыбнулась Скарлет, беря в руки лошадиный гребень. – Сооружу модную причесочку ей.

Она еще не поняла, что это за лошадь, о которой говорит Роза. А я уже поняла.

Стойло номер четыре. Ворон. Огромный черный конь, который принадлежит…

…мисс Фокс.

Я подошла ближе к Розе и спросила, понизив голос:

– А почему он не голодный?

Роза прислонила лопату к стене и жестом позвала меня за собой. Мы зашли в стойло.

Ворон лениво раскинулся в дальнем углу, и мне показалось, что с момента нашей последней встречи он немного потолстел. А затем я увидела разбросанные на соломе остатки лошадиных лакомств: верхушка морковки с зеленым хвостиком, огрызок яблока, кусочки хлеба.

Судя по удивленному выражению лица Розы, она Ворону этих вкусностей не давала.

– Может быть, его подкармливает кто-то из девочек, – предположила я, пытаясь успокоить нас обеих. – Первоклассницы, например.

Роза неуверенно кивнула, взмахнув своими светлыми локонами.

– Они угощают, – прошептала она. – Иногда.

– Смотрите! – окликнула нас Скарлет с противоположного конца конюшни и показала нам лошадку с заплетенной в мелкие косички гривой.

Я пошла навстречу сестре и со вздохом сказала на ходу:

– Скарлет, а кто мне обещал больше не влипать в неприятности?

– Лошади хорошие, они меня после уроков не оставят и дурацкие предложения по сто раз писать не прикажут! – ответила сестра.

Глава шестая. Скарлет

Уик-энд всегда радует, но в тот раз мне хотелось, чтобы он поскорее закончился. В выходные мы ходили в деревню, накупили там в магазине сладостей для ночной пирушки. Такие пирушки давно стали у нас традицией, хотя мне до сих пор было как-то странно не видеть на них Ариадну.

Да, уик-энд – это прекрасно, но я с нетерпением ждала понедельника, дня, когда должно было состояться мое первое дополнительное занятие с мисс Финч.

Когда понедельник наконец настал, я почти весь день провела как на иголках, не переставая, впрочем, помнить о том, что мне нельзя попадать в неприятности. Меньше всего я хотела быть оставленной после уроков. Хорошо, что наконец-то Айви прекратила непрерывно спрашивать, что со мной происходит, и мне не приходилось выкручиваться и темнить, что-то ей отвечая.

«А вот Айви обо всем тебе рассказывает», – настойчиво крутилась засевшая у меня в голове мысль.

Уф! Но я же не собиралась всегда скрывать свои дополнительные занятия балетом. Только до того дня, когда получу главную роль в спектакле.

Балет в понедельник стоял последним уроком в расписании, и я ждала его с нетерпением, хотя и немного при этом нервничала.

К моему облегчению, все прошло очень гладко, даже эта ведьма Пенни была настроена вполне миролюбиво и гадостей мне не делала. Я ей тоже. На уроке мы репетировали небольшой отрывок из «Спящей красавицы».

Я механически выполняла упражнения, не переставая при этом мучить себя самыми разными мыслями. Например, пыталась решить, у кого ноги стройнее – у меня или у Надии. Или кто прыгает выше – я или Айви. Только в сторону Пенни я ни разу не взглянула, потому что если она в чем-то и превосходила меня, знать об этом мне совершенно не хотелось.

«Все в порядке, – раз за разом мысленно повторяла я себе. – У тебя будут дополнительные занятия. И тогда ты станешь лучшей».

Когда урок закончился, я сумела сдержаться и, уходя, ничего не сказала мисс Финч, хотя на самом деле очень хотела убедиться, что она не забыла про наш уговор и не передумала. Но если бы я начала что-то спрашивать, я бы ведь разоблачила себя, правда? Ну ладно, узнала бы об этом Айви – ничего страшного. Но ведь и Пенни могла о чем-то догадаться, а идти на такой риск я не могла. Слишком плохо это могло бы закончиться.

Так что мы с Айви потащились в свою комнату номер тринадцать, и я изображала, что все идет как обычно.

– Ой! – неожиданно вскрикнула я.

– Что с тобой? – спросила Айви.

Я широко развела в стороны пустые руки и ответила:

– Пуанты в классе забыла.

– Да что с тобой в последние дни? – раздраженно сказала сестра, поправляя свои, висевшие у нее на плече, розовые туфельки. – Пуанты она забыла! Никогда не забывала – и вдруг на тебе!

– Понятия не имею, – пожала я плечами. – Да и какая разница? Пойду заберу их. Давай, до скорого.

– На ужин не опоздай.

«На этот раз повезло», – подумала я.

До балетного класса я домчалась молнией. А что, если мисс Финч передумала со мной заниматься? Ведь я тогда сыграла на ее чувстве вины за мать…

Мисс Финч была в классе, сидела, как обычно, на своем вертящемся стульчике перед роялем.

– Я вернулась! – запыхавшись, объявила я.

– Вижу, – улыбнулась мне мисс Финч. – Что ж, давай начнем.

Она наблюдала за тем, как я делаю пируэты, поправляя меня по ходу дела:

– Включай мышцы живота и спины… Спокойнее… Глаза открой и смотри вверх перед собой…

Каждый новый пируэт получался у меня чище предыдущего, моя уверенность в себе росла. Но с равновесием проблемы все же оставались.

– Не отталкивайся так сильно… Раскройся… Ты можешь вращаться быстрее, не ленись, старайся… Думай только о том, что у тебя все получится…

Я глубоко вдохнула, четко выполнила начальное плие, потом сделала пируэт – и на этот раз ни капельки не покачнулась.

– Отлично! – хлопнула в ладоши мисс Финч. – Запомни все свои ощущения во время последнего пируэта и в следующий раз постарайся их повторить. Ну, я думаю, на сегодня достаточно.

Я чувствовала, что должна кое-что сказать:

– Мисс…

– Да?

– Простите, что причинила вам боль, – заговорила я, отведя глаза в сторону. – В том, что со мной сделала мисс Фокс, никакой вашей вины нет. Надеюсь, вы согласились заниматься со мной не поэтому…

– Все в порядке, Скарлет, – ответила мисс Финч. – Ты действительно много времени пропустила, и я помогаю тебе исключительно из-за этого.

– Правда? – с надеждой спросила я.

– Правда. А теперь ступай. Если поторопишься, как раз успеешь к ужину.

– Да, мисс! – радостно прокричала я. – Спасибо, мисс!

– Не забудь переодеться только, – усмехнулась она.

Дельное замечание! Представляю, сколько возникло бы вопросов, явись я на обед в балетном трико. Не говоря уж о том, что оно провоняло бы запахом жаркого, который потом никак не выветришь.

– Увидимся в пятницу, – сказала мисс Финч.

– Спасибо вам, – еще раз повторила я.

Мисс Финч молча помахала мне рукой и направилась к своему стульчику у рояля.

Ох, как же хорошо!

Когда я вернулась в нашу комнату, Айви там уже не было – ушла на ужин. Одна. Без меня. Я быстро переоделась в школьную форму и побежала вниз в столовую.

Увидев меня, сестра особой радости не проявила и, перекрывая стоявший в зале гул, громко спросила, когда я шлепнулась на стул рядом с ней:

– Где тебя носит?

– Понимаешь… – Я стала импровизировать на ходу. – Я была в балетном классе, нашла там свои пуанты, а потом… задержалась немного, чтобы поговорить с мисс Финч.

– Долгий же у вас разговор получился, – скептически заметила сестра.

– Да, так уж вышло, – смиренно кивнула я, берясь за нож и вилку, а потом, не выдержав, спросила: – Скажи, почему обо мне нужно все время беспокоиться?

Айви посмотрела на меня взглядом, который молча говорил: «Знаешь, ты меня лучше не трогай, ведь это я думала, что ты на самом деле умерла!»

Но на сей раз этот взгляд своей цели не достиг. Я была сыта им по горло.

– Со мной все в порядке, – подчеркнуто сказала я. – Мы с мисс Финч разговаривали о просмотре. Ничего не случилось. Эта школа теперь вполне безопасное место.

– Ты абсолютно права, Скарлет, – поддакнула неожиданно появившаяся за спиной моей сестры миссис Найт. – Руквуд стал теперь абсолютно безопасным местом. Для всех. Я готова поручиться за это.

Я посмотрела на нее. Миссис Найт говорила так пафосно, будто заранее репетировала эту свою речь перед зеркалом.

– Э… благодарю вас, мисс, – сказала Айви.

Вообще-то миссис Найт обычно никогда не присоединялась к нашим разговорам, и сейчас она, похоже, заметила наше удивление.

– М-да, – добавила она. – Для меня очень важно, чтобы каждый знал, насколько все изменилось здесь в последнее время.

– Вы имеете в виду, что руководители школы не пытаются больше нас убить? – напрямую спросила я.

– Скарлет! – вспыхнула миссис Найт. – Как ты можешь?!

– Но она же правду сказала, мисс, – вступилась за меня Надия. – По крайней мере один из наших бывших директоров точно был убийцей. Другая…

– Довольно! – резко оборвала ее миссис Найт. – Теперь это новая Руквудская школа, другая, и я ничего не желаю слышать о прошлом. Давайте смотреть и двигаться только вперед, договорились?

– Да, мисс, – хором ответили мы, после чего миссис Найт удалилась с пылающими щеками.

После этого мы тихо-мирно доели свой обед. Если честно, я была даже рада вмешательству миссис Найт в наш разговор – это спасло меня от дальнейших расспросов Айви. Но как долго еще мне удастся скрывать свои дополнительные занятия с мисс Финч? Миссис Найт меня за это, пожалуй, не убьет, но вот когда Айви узнает, что я столько времени ей лгала… Да, вот это для меня добром точно не кончится.

Глава седьмая. Айви

Тем вечером я лежала в чуть теплой ванне и изо всех сил старалась побороть охватившую меня тревогу.

Получалось это у меня плохо, тем более что закуток, в котором стояла ванна, живо напоминал мне о том времени, когда я шарила здесь в поисках кусочков дневника Скарлет. Тогда я впервые приехала в Руквудскую школу и была уверена, что Скарлет мертва. Исписанные ее рукой листочки казались мне единственным следом, оставленным моей сестрой на этой земле. Какое отчаяние охватывало меня, когда я думала об этом!

А потом начались мои проблемы с Пенни. Мне не угрожали больше ни мисс Фокс, ни мистер Бартоломью, зато Пенни оставалась для меня постоянным источником опасности.

Поеживаясь от холода, я вылезла из ванны, обернулась потертым банным полотенцем. Знаете, бывали моменты, когда я очень сожалела, что не живу больше в доме у тетушки Фебы. Да, там не было огромной ванны, но возле камина стояло жестяное корыто, и мыться в нем было намного уютнее и теплее. В любой момент можно было добавить горячей воды из чайника.

Вытершись и перелезая в свою ночную рубашку, я подумала, что надо бы, пожалуй, написать тетушке Фебе. Надо, хотя внятным и содержательным ее ответ вряд ли окажется.

Прежде чем выйти из ванной, я осторожно выглянула из своей кабинки – проверить, не ошивается ли где-нибудь поблизости Пенни. К счастью, ее не было.

А вот Скарлет уже была в нашей комнате, повторяла какие-то балетные па. Недостаток свободного места ее при этом нисколько не смущал.

– Я тебе не мешаю? – спросила она.

– Нисколько. – Я протиснулась мимо нее к своей кровати. Я до сих пор не простила сестре ее недавней отлучки.

Скарлет даже не посмотрела в мою сторону и продолжала делать плие. Была в своем репертуаре, одним словом.

Я залезла под свою кровать, вытащила оттуда сумку, достала из нее лист бумаги и карандаш. Слава богу, теперь можно было писать письма, не опасаясь, что их перехватят и прочитают учителя.

– Обо мне пишешь? – неожиданно произнес голос моей сестры, а затем над листом бумаги, на котором я писала, появилось и ее лицо. Я подскочила так стремительно, что едва не смяла этот лист в комок.

– Скарлет! Отойди! Это личное!

– Личное? – нахмурилась она. – С каких это пор у тебя завелись от меня тайны? И потом, какие могут быть тайны, если ты всего лишь пишешь тетушке Фебе?

Я разгладила смятый листок о свою ночнушку и положила его тыльной стороной вверх, чтобы Скарлет не могла его прочитать.

– Откуда ты знаешь, что я пишу ей?

– А кому еще ты можешь писать? Ариадне ты только вчера письмо отправила. Отцу? Чтобы наладить с ним отношения? Вряд ли. Значит, ты пишешь тетушке Фебе. Больше некому.

– Послушай, Скарлет, когда ты исчезаешь куда-то на целый час, я же не пытаюсь шпионить за тобой, верно? Почему же ты в мое письмо заглядываешь? Это нечестно!

– Хм, – фыркнула сестра, плюхаясь на свою кровать и расшнуровывая пуанты. Делала она это так поспешно и энергично, что казалось, вот-вот разорвет ленточки. – Я вот что думаю. Конечно, мы должны делиться друг с другом. Иногда. Но может быть, не все время.

Она сняла пуанты и положила их на стул.

А я сидела и смотрела на нее, отлично понимая, что она имеет в виду. То есть когда это нужно ей, мы должны всем делиться. И не должны делиться опять-таки тогда, когда ее это не устраивает.

– Я спать ложусь, – сухо сказала я.

– Я тоже.

– Ну и прекрасно.

Повисла долгая пауза, во время которой мы обе лежали и смотрели в потолок. Я была сердита, Скарлет наверняка тоже, и уступать никто из нас не хотел.

– Айви? – послышался голос сестры.

– Что?

– У нас свет не выключен.

– А…

Я со вздохом поднялась в кровати, дотянулась до выключателя и погасила свет. Комната номер тринадцать погрузилась в темноту.

Небо за окном было непроглядно черным, затянутым плотными облаками, сквозь которые не было видно ни звезд, ни луны.

Я плюхнулась назад на кровать, но уснуть долго не могла – то из матраса какие-то комки под ребра впивались, то одеяло становилось кусачим. Сон – очень тонкая штука, и чем больше стараешься поскорее уснуть, тем дольше это у тебя не получается.

Я повернулась на бок, чтобы взглянуть на сестру, но в темноте могла разглядеть только бесформенный бугорок под одеялом. Я снова легла на спину и долго смотрела в потолок. Смотрела-смотрела, а потом как-то незаметно перескочила в сон. Тот самый, который за последний месяц снился мне уже несколько раз, причем каждый раз слегка менялся, и именно это почему-то раздражало меня сильнее всего.

Я стою на холме, у моих ног мягко покачивается на легком ветру яркая зеленая трава. Солнце по-летнему греет мне спину. Над головой – безоблачное голубое небо с ослепительным солнечным диском в зените.

Передо мной, на траве расстелено потрепанное одеяло, и на нем кто-то сидит.

Я знаю, что это женщина. Более того, я почему-то чувствую, что это наша мама.

Она никогда не поворачивается ко мне лицом, просто сидит – черный силуэт на фоне яркого неба. Я пытаюсь подойти ближе, но мои ноги словно приросли к месту. Я окликаю ее по имени: «Эммелина!» – но моего голоса не слышно, его куда-то уносит ветер. Она не слышит меня.

«А может быть, я произношу неправильное имя? – спрашиваю я себя во сне. Это очень странно, когда ты во сне вдруг начинаешь о чем-то размышлять. – Это не может быть Эммелина, – продолжаю прикидывать я во сне. – Эммелина умерла, когда была еще совсем юной девушкой. Задолго до нашего со Скарлет рождения…»