– Ну разве это не восхитительно? – отчетливо прошептала Ариадна.
– Мы сегодня будем спать или нет? – недовольно пробурчала я.
– Знаешь, все это мне напоминает вечеринку, когда мама разрешила тебе переночевать у подруги. Можно болтать сколько угодно и даже перекусить прямо среди ночи!
– У нас с тобой нет еды, Ариадна.
– Да, верно.
В лунном свете я увидела, как она поднимает с пола своего плюшевого мишку. Мишка был очень пушистый, с яркими стеклянными глазками.
– Ну тогда я, в самом деле, попробую уснуть, – вздохнула Ариадна. Она положила мишку рядом со своей подушкой и принялась гладить его. – Но мне кажется, что это совершенно невозможно. Впрочем, спокойной ночи, Скарлет.
– И тебе тоже, – пробормотала я.
– Ах, нет, – снова вздохнула она. – Это совершенно невозможно!
Спустя две минуты после того, как Ариадна во второй раз произнесла это слово, она уже спала.
Ну наконец-то! Я вытащила из-под головы подушку, вытряхнула из наволочки дневник и повернулась лицом к окну, спиной к Ариадне.
Я надеялась найти в дневнике ответы на многие свои вопросы, но, открыв его, обнаружила, что запись имеется только на первом листе, а все остальные страницы пустые, чистые. Вероятно, все исписанные страницы из дневника вырваны и вместе с ними исчез весь последний год жизни Скарлет.
Делать было нечего, и я вновь перечитала единственную сохранившуюся в дневнике запись на его первой странице. Глаза у меня начинали слипаться, перед ними расплывалась, уплывала в туман строчка: «Не будь мокрой курицей, Айви».
Бред какой-то. Чтобы не уснуть с дневником в руке, я убрала его назад в наволочку, легла и принялась думать о своей сестре.
Назавтра была суббота, благословенный день, когда не нужно было идти на уроки и надевать школьную форму Скарлет. Мы с Ариадной спустились на завтрак, съели по тарелке овсянки. Она мало того что была холодной, так еще и с комками, которые приходилось по пять минут разжевывать.
– Что будем делать сегодня? – спросила Ариадна, когда мы, наконец, прикончили овсянку и чай.
Я тупо посмотрела на нее. А что тут вообще можно делать, в этой школе?
По счастью оказалось, что никакого ответа от меня не требуется, он был готов у самой Ариадны.
– Я хочу пойти в библиотеку, – сказала она. – Мне говорили, что здесь прекрасная библиотека.
Завернув в туалет, чтобы наскоро взглянуть в кабинке на план школы, я повела Ариадну в школьную библиотеку. Она действительно оказалась великолепной – бесконечные ряды забитых книгами полок занимали все стены, уходили высоко вверх, под самый сводчатый потолок. Для того чтобы достать книгу с верхних полок, нужно было взобраться по установленным на колесиках стремянкам. Стремянок было много, и какие-то девчонки с хохотом катали на них друг друга. В центре зала рядами стояли столы, за которыми сидели ученицы – одни читали какие-то толстые научного вида книги, другие валяли дурака и только прикидывались, что читают.
Ну а книги… Их здесь были сотни. Нет, не сотни, тысячи! Сколько непрочитанных историй! Сколько знаний!
Разумеется, я должна была изображать, что все это не производит на меня ни малейшего впечатления. Во-первых, Скарлет уже много раз бывала здесь, видела эту библиотеку. А во-вторых, она не очень-то интересовалась книгами в принципе.
– Взять, что ли, и мне на дом парочку книжек? – скучающим тоном сказала я.
– Парочку! Я возьму, сколько дадут, по максимуму! – азартно откликнулась Ариадна.
Вскоре мы вернулись к себе в комнату. Я – с двумя книжками под мышкой, Ариадна – с громадной стопкой в руках. Еще вчера никто не обращал на Ариадну никакого внимания. Сегодня над ней смеялись все кому не лень.
* * *
Утром в воскресенье мы должны были идти в школьную церковь, на службу. Я стояла, совершенно не прислушиваясь к словам священника, и думала о своем. Мне повсюду чудилось присутствие Скарлет – в медных подсвечниках, в разноцветных витражных окнах, в потемневших золотых тарелочках для милостыни. Меня не оставляло ощущение, будто за мной кто-то постоянно наблюдает.
Когда мы под неусыпным оком мисс Фокс вышли из церкви, начал накрапывать дождь. Сначала я безуспешно попыталась быстрее пробраться вперед, ввинчиваясь в толпу и таща за собой Ариадну, но потом одернула себя, вспомнив слова Скарлет, написанные в дневнике: «Не будь мокрой курицей, Айви… Вспомни о том, что ты стараешься быть мной»
Папа всегда говорил, что Скарлет ходит как хозяйка всего вокруг, ходит так, словно не позвоночник у нее под платьем, а стальной шест. Вот так и я должна ходить, а не суетиться из-за какой-то пары упавших на меня дождевых капель!
И знаете, это сработало! Я выпрямилась, расправила плечи и уверенно, спокойно двинулась вперед, и девочки начали покорно расступаться передо мной, освобождая дорогу. Поднявшись на школьное крыльцо, я обернулась назад, к Ариадне, и улыбнулась ей. Она робко помахала мне в ответ.
«Вот так-то лучше, не правда ли, Скарлет?»
В ту ночь, слушая посапывание Ариадны, я снова вытащила из наволочки дневник – просто чтобы подержать его в руках, но вскоре поймала себя на том, что снова и снова перечитываю написанные в нем слова.
Больше всего меня притягивала строчка, где говорилось «Не будь мокрой курицей… просто взгляни в зеркало…».
С этой строчкой было что-то не так. Она выбивалась из остального текста. И потом, почему именно в ней Скарлет подчеркнула два слова? Что она хотела этим сказать? На что намекнуть? Неужели?..
Да-да, что, если это одно из зашифрованных посланий, которыми Скарлет в свое время буквально сводила меня с ума? Что, если этой строчкой она пытается сказать мне нечто очень важное?
Она писала, что постарается дать мне несколько советов и подсказок – может быть, это ключ к ним?
Я смотрела теперь только на подчеркнутые слова. Первое из них – «мокрый». Мокрый… Озеро? Река? Нет, вряд ли. Второе слово – «зеркало». Где может быть мокрое место с зеркалом? Где?..
Да в ванной, вот где! Ванная комната!
Я подскочила на кровати так, словно Скарлет сама прошептала мне это на ухо.
Свет в школе был погашен, все лежали в своих кроватях. Вполне возможно, что мисс Фокс совершает обход по коридорам, ловит нарушителей режима, как лиса полевых мышей. Куда можно безнаказанно отправиться посреди ночи? Правильно, только в туалет. А там, как вы помните, и ванная комната. Я села на кровати, наклонилась, высматривая свои туфли, но потом передумала – слишком много шума будет. Лучше идти босиком.
Я на цыпочках подошла к двери – ну вот, наконец-то и мои занятия балетом на что-то сгодились, – повернула ручку, и дверь выпустила меня в коридор, повернувшись на петлях с таким скрипом, на который, казалось, должна была сбежаться вся школа. Я повернула голову, посмотрела в один конец коридора, в другой – пусто. Тихо. Дверь, на которой висела табличка «Классная дама», была плотно прикрыта.
Я быстро направилась в сторону туалета.
Честно говоря, мне было страшновато – казалось, что в любой момент из любой двери на меня может выпрыгнуть мисс Фокс. Неожиданно за моей спиной раздался грохот. Я обернулась, остановилась, дрожа как осиновый лист в своей ночной рубашке. Это оказалось всего лишь окно – его распахнуло порывом ветра.
В туалете горела тусклая лампочка, но за дверь с матовым стеклом и надписью «Ванная комната» свет почти не проникал. Вообще-то, там была не одна ванная, а четыре, расположенные вдоль темного коридора, каждая за своей дверью, на которой был написан номер.
Слыша, как гулко бьется мое сердце, я повернула ручку двери с номером один.
Внутри обнаружилась огромная, зловещего вида, чугунная ванна, рядом с ней на стене висело зеркало в плоской раме, а воздух здесь сильно пропах плесенью.
Я представила себе, как Скарлет появляется в этой комнате и проходит прямо сквозь меня к ванне. Когда нам было лет по пять, Скарлет любила потихоньку забраться в ванну, чтобы плескать в меня оттуда мыльной водой. Только в нашей ванной всегда было тепло и светло, не то, что здесь. Итак, Скарлет пришла. Куда она спрячет очень важные для нее и меня записи, зная, что настали последние дни ее жизни?
– Где мне искать, подскажи, Скарлет, – прошептала я, сглатывая подкативший к горлу комок.
Я подошла к зеркалу, провела пальцами по холодному стеклу, проверяя, нет ли за ним пустого пространства. Нет. Зеркало плотно, без зазора привинчено к стене.
Я огляделась по сторонам. В ванной вырванных страниц быть не может, там они давным-давно размокли бы. Рядом с ванной их тоже не может быть. Значит, остается только одно место – под ванной.
Я пригнулась, пошарила снизу – ничего, кроме шершавого, покрытого капельками ледяной воды, металла.
Ничего. Мое сердце шло ко дну быстрее, чем протараненный айсбергом «Титаник».
И тут до меня словно долетел заливистый смех Скарлет: «Не угадала! Не угадала!» Ну конечно же! Ведь здесь не одна, а четыре ванны, есть из чего выбирать, верно?
Вторая и третья ванные комнаты оказались такими же пустыми, как первая. К этому времени я в своей ночной рубашке уже успела промерзнуть насквозь.
Войдя в комнату номер четыре, я услышала где-то неподалеку тихий шорох. Остановилась, прислушалась, но шорох больше не повторялся, в тишине раздавался только звук капель, падающих из подтекающего крана. Наверное, это прошуршала мышь. В таких старых домах всегда полно мышей.
Стоп-стоп-стоп! Мышь. А где живут мыши? Правильно, в норках. Они прогрызают свои норки в плинтусах, в стенах, в полах. А что такое мышиная нора? Правильно, это прежде всего отличный тайник.
Я пригнулась, принялась ощупывать то место, где водопроводные трубы уходят вниз сквозь пол, и обнаружила вокруг них неровное отверстие в досках, достаточно большое, чтобы можно было запустить в него пальцы.
Я засунула свои пальцы в это отверстие, и они к чему-то прикоснулись. Бумага. Это была бумага!
– Слава тебе, господи! – прошептала я, осторожно сжимая дрожащими руками свое сокровище. Бумажные листы были помяты, покрыты пылью, но на них четко проступали слова, написанные знакомым почерком Скарлет.
И тут я вновь услышала шорох, на этот раз он раздался ближе, чем в первый раз. Я поняла, что мне нужно как можно скорей возвращаться в свою комнату. Я выскользнула из ванной комнаты, осторожно, беззвучно прикрыла за собой дверь и повернулась, собираясь пройти в туалет.
Но дорогу мне перекрыла чья-то фигура.
– Привет, Скарлет, – послышался ехидный голос Пенни. Это она стояла передо мной и скалила в полутьме свои неровные заостренные зубы. – Хотелось бы знать, что ты здесь делаешь посреди ночи?
Помните, я говорила вам о том, что в старых домах полно мышей? Вот одной из таких мышей я сейчас и была.
А Пенни была хищной кошкой, готовой сожрать меня живьем.
Глава седьмая
– Я спросила, что ты здесь делаешь? – нехорошим тоном повторила Пенни.
Я туго смяла бумажные листки в своем кулаке, спрятав руки за спину.
– Я?.. Так… ничего. Просто мне захотелось в туалет, вот и все.
– Врешь, – заявила Пенни, наклоняясь ближе ко мне. – Ты после отбоя шаришь в ванных комнатах. Придется доложить об этом классной даме. Или, быть может, сразу Лисицу поставить в известность, как ты думаешь?
Она стояла передо мной, как греческая богиня мести – не помню, как ее звали, – сложив на груди руки, грозно нахмурив глаза.
– Но, – протянула я, в то время как мысли бешено крутились у меня в голове, – сама-то ты при этом в неприятности влипнуть не боишься? Ведь и тебе запрещено разгуливать по школе после отбоя, разве не так? – Я заметила промелькнувшую на лице Пенни тень замешательства. – Почему бы нам просто не разойтись по своим комнатам?
Она неожиданно схватила меня за руку, вытянула ее вперед и злобно, словно змея, прошипела:
– Слушай, ты, тля, это моя школа, и нечего мне тут зубы заговаривать, поняла?
Я стояла едва дыша и мысленно благодарила небеса за то, что Пенни схватила меня не за ту руку. Найденные под ванной бумаги я держала в другой.
– Думаешь, раз ты сюда вернулась, то сможешь опять начать все заново, да? – сказала Пенни.
– Э… – в замешательстве протянула я.
– Что ты тут делала? – спросила Пенни, еще сильнее сжимая мне кисть.
Я из последних сил сдерживалась, чтобы не впасть в панику и не заплакать. Наверное, Скарлет на моем месте выдрала бы Пенни клок ее рыжих волос или лягнула как следует по голени. Не поступить ли и мне точно так же? Нет, не стоит, потому что, судя по ее виду, Пенни завизжит при этом на всю школу, а мне совершенно не нужно, чтобы сюда все учителя сбежались.
Итак, вместо силы я решила применить дипломатию.
– Послушай, Пенни, давай… давай просто забудем об этом, а? Что бы я ни сделала в прошлом, я… э…
– Тебе хорошо известно, что ты сделала, – прервала она меня, запуская в мое запястье свои острые ноготки.
– Ладно… – скрипнула я зубами. – Я сожалею об этом. А теперь отпусти меня и больше не задерживай, пока мы тут глотки друг другу не перегрызли.
– Ах, вы только посмотрите на нее! «Сожалеет» она! – сверкнула глазами Пенни. – И это все, что ты можешь сказать?
Я молча смотрела на нее и моргала.
– Ну так и быть, – неожиданно спокойным тоном сказала Пенни. – Только знай, что прощения ты не получила. И если я замечу, что ты снова что-то затеваешь, долго молчать об этом не стану, не надейся.
Я проследила за тем, как Пенни осторожно выбирается за дверь туалета, в коридор, и потом еще с минуту стояла, приходя в себя. Одну руку я все еще держала за спиной, сжимала в кулаке найденные под ванной странички дневника.
Какой кошмар мне только что довелось пережить!
Я осторожно вышла в коридор, тихо добралась до спальни номер тринадцать. Ариадна спала, накрыв голову подушкой. Хорошо.
Я залезла под одеяло, приложила к стене смятые листочки из дневника и разгладила их.
«Ты непременно столкнешься с девицей по имени Пенни Винчестер. У нее на меня большой зуб, поэтому старайся ДЕРЖАТЬСЯ ОТ НЕЕ ПОДАЛЬШЕ».
Скарлет в своем репертуаре – как всегда, с опозданием.
«Пенни считает себя королевой и попытается командовать тобой. Поставь ее на место. Если честно, больше всего Пенни похожа на ядовитую жабу».
Я улыбнулась, впервые за целую вечность.
«Еще одна девица, с которой держись настороже, – это Надия Сайяни. Она новая подпевала и прихвостень Пенни. Надия выглядит милой и простой, но пусть тебя ее внешность не обманывает, на самом деле это очень богатая и очень умная девчонка, так что совершенствуй свое актерское мастерство. Надия может стать первой, кто заметит фальшь в твоей игре».
Ну, насчет своего актерского мастерства я была совсем невысокого мнения. По-моему, для того чтобы раскусить меня, особого ума вовсе не требуется.
«Теперь тебе нужно найти оставшуюся часть моего дневника. Никому ее не показывай. Однако кто-то должен узнать правду о…»
О чем? Правду о чем и кто именно должен узнать?
Я посмотрела по сторонам. Неужели выронила еще одну страничку?
Нет, не выронила, да и не могла выронить. Я эти листочки так крепко в кулаке сжимала, что у меня даже пальцы онемели.
Значит, нужно искать следующий ключ? Скарлет, будь она сейчас здесь, наверняка подняла бы меня на смех и назвала бы дубиной. Тупицей, которая не может догадаться о том, где спрятаны остальные странички, хотя это очевидно!
И правду о чем должен узнать этот загадочный «кто-то»?
Я аккуратно засунула листочки под кожаную обложку дневника, опустилась на четвереньки, запихнула дневник внутрь матраса, выбралась назад и залезла в кровать.
На второй кровати громко посапывала Ариадна, и эти звуки напомнили мне о том, что уже очень поздно. Скоро настанет новый день. День, на протяжении которого я буду бездарно изображать свою сестру-близнеца. День, на протяжении которого я каждую минуту буду ждать, что меня разоблачат.
Еще один день без Скарлет.
Я накрыла голову подушкой и попыталась заснуть, а у меня в голове все крутились, крутились последние слова Скарлет.
* * *
В понедельник в семь утра нас разбудил пронзительный звонок. Я пришла на завтрак, чувствуя себя неловко в школьной форме Скарлет, села за стол напротив миссис Найт, без умолку болтавшей что-то о своих любимых цветках, рододендронах. Пенни в мою сторону не смотрела, и я надеялась, что у нее хватило ума никому ничего не рассказывать о событиях вчерашней ночи.
Потом нас согнали на собрание, где мы сначала хором прочитали молитвы, а затем выслушали мисс Фокс, которая долго зудела нам о школьных правилах. Всевозможные правила она любила явно сильнее, чем людей, этих правил были сотни, и я с тоской понимала, что никогда не запомню их все, даже за двести лет.