– То есть… пока ты спал, они взяли ключ, вставили в твой комп и перевели деньги на свои счета?
– Девушка, да мне страшно с вами продолжать общение! У вас криминальный склад ума!
– Всё же логично: поэтому-то у тебя комп и телефон украли. Погоди… но есть же пароли?
– Компания-то общая. Пароли друг знал. Просто снять деньги в России – это значит не столько зашквариться, сколько не успеть скрыться с деньгами. А тут всё продумано: заранее едут заграницу под праздники, чтобы в последние рабочие банковские дни в России перевести деньги на подставные компании. Потому, вырубив меня, берут мой комп, вставляют ключ, набирают пароль и заполняют платёжки. Пока я в отключке, убеждаются, что деньги поступили на нужные счета, собирают свои вещи и всё моё, чтобы я ничего проверить не смог. А сами… улетают в неизвестном направлении.
– Неужели твой друг мог на это пойти?
– Мог! Но и это ещё не всё. По прилёту в Москву я же ещё не знал, что счета компании пусты. Праздники ведь были и никто не работал. Я пытаюсь найти друга или его супружницу. Думаю: вдруг домой вернулись? Выясняю: квартиру дружок продал ещё месяц назад. Плюс занял деньги у всех, у кого мог. Даже у своих пожилых родителей вытащил последнее. Мол: в бизнесе проблемы и срочно нужны средства, чтобы заткнуть дыры. Мы всем разорённым колхозом подаём заявление в полицию. Его с женой объявляют в розыск. А дальше, в первый рабочий день, мне звонят из банка и просят объяснить перевод денег на сомнительные фирмы. Я – бегом в банк. Объясняю ситуацию. Они разводят руками: переводы сделаны. Доступ в банк-клиент совершён по ключу. Никаких взломов – всё чисто. Ничего они вернуть не могут. Хотя фирмы, на которые переведены 70 миллионов – явно однодневки. Потом по классике жанра – деньги дальше переводятся на другие счета других компаний, чтобы концы затерялись. Я не нашёл доказательств, что сам банк или какой-то банковский клерк в доле. Ведь 70 миллионов переведены не пойми кому. То банк блочит перевод на тысячу рублей и требует подтверждающие документы. То спокойно пропускает миллионный перевод на фирмы-прокладки. К сожалению для меня, банк всё представил как самую простую халатность. Только этим они объяснили, что у банка ничего не вызвало подозрений и они спохватились только после праздников. Короче… Снова иду в полицию и пишу новое заявление. Но… – Павел отхлебнул холодный чай. – 70 миллионов нужно как-то возвращать…
– Но ты ж их не брал?
– Да, не брал. Но я держал деньги клиентов на своих счетах. Они же заплатили за конкретные проекты. И нужно рассчитываться за работу с контрагентами. Дальше будет уже не так интересно…
– Всё же, расскажи? – попросила Люда.
– У меня было лишь два варианта. Или объявить себя банкротом и уже на этом рынке мне, как специалисту, даже копейки не доверят. Или срочно найти деньги и вытягивать ситуацию и себя за волосы из болота, как это получилось у Мюнхаузена. Я выбрал второе.
– То есть ты нашёл 70 миллионов?
– По факту, я ещё выкручиваюсь! Но самые большие дыры закрыть сумел. Продал квартиру и машину. Этого хватило на первое время. Затем почти всю работу делал сам плюс брался за любую халтуру. Снимал самое недорогое жилье, что мог найти рядом с работой. Урезал все расходы. Есть не хотелось, да и некогда особо было… Так и похорошел на 20 кило.
– А как же друг?
– Нашли. Вместе с женой. В Индии. На обочине…
– Они погибли?
– Да! Официальная версия – не справились с управлением автотранспортного средства. Плюс зашкаливающее количество наркоты. Скорее всего: сначала передоз, потом авария.
– А деньги?
– Вот здесь самое занятное. Теперь ты поймёшь, почему я всех этих инфоцыган ненавижу. Особенно тех, кто ведут женские тренинги. Его дайка-коучиха прогорала на любом бизнесе, который начинала. Никогда, по сути, нормально не работала. Жила только за счёт мужиков. И тут после пары месяцев общения с моим щедрым дружком, себя возомнила супер-коучем. Оказывается, она открыла какую-то онлайн школу женственности ещё в Москве. Начала баб учить за четыре сольдо: как познакомиться и удержать богатого Буратинку. В кэше до сих пор можно найти фото подарков, который ей сделал мой друг. Мой приятель в их паре был чем-то вроде живого примера и трофея. Естественно, на блеск её цацек, как светлячки, налетели жаждущие халявы, девчонки. Она же почувствовала себя великой наставницей и, судя по всему, ей снесло крышу. Я так думаю, начала ему на мозги капать, что мол, только заграницей и есть настоящая жизнь. Что им и нужно всего ничего: хапнуть где-то миллион, а лучше два, долларов, сделать поддельные документы и улететь самосовершенствоваться. Я друга не оправдываю. Он сделал то, что сделал. Но и жена его тоже подливала не только масло в огонь, но и наркоту.
– И что дальше?
– А что дальше… На их счетах осталось 10 долларов. Я думаю люди, которые занимались выводом тех денег, которые они украли у меня и у остальных, просто не хотели отдавать всю сумму дайке и моему другу. Потому и грохнули дурачков. Я бандитов ни в коем случае не обеляю. Для себя я так всё объяснил: вышел мой приятель через свою коучиху на каких-то непонятных бандюгов. Уголовники смекнули: перед ними куш – более миллиона долларов. Зачем разбойникам рисковать за небольшие проценты за вывод денег за рубеж, когда можно срубить в десять раз больше? Тем более, что мой дружок, что и его дайка, на наркоте сидели плотно. Такие рот свой на замке держать не могут. Зато их возможная гибель не вызовет особых вопросов. Уголовное дело в связи со смертью подозреваемых, прекратят. Так что придётся за их долги расплачиваться самим должникам. Вот такая вот беспроигрышная схема…
– Да… грустная история… И ничего сделать нельзя?
– Нет. Как я понял: наворованных денег ни мой наркоша-дружок, ни его коучиха, так и не получили. Как и её ученицы знаний.
– Погоди… какие ученицы? – опешила Люда.
– Она же вела тренинги. Типа вашего Максимки. Набрала какой-то марафон женственности. Плюс продала выездной тур в Индию. Собрала с дур общую сумму около 10 тысяч долларов и удалила все свои профили из соцсетей. Обидчивые дурёхи такой хай подняли в Интернет, что о пропаже их наставницы знали далеко за пределами нашей большой страны. Это, кстати, и побудило наши органы правопорядка быстрее шевелиться.
– Как-то нелогично всё… она должна семинар проводить в Индии и в Индию же и едет после кражи денег? Их же найти можно…
– Какая логика у двух сторчавшихся нариков? Я думаю, всю подставу с переводом с моего компьютера денег разрабатывали не они, а серьёзные и ушлые братки. Что им бандиты говорили – то они и делали. Бандюганы сказали вернуться в Индию – два дурачка и поехали. Возможно там их убрать проще было. Да и мне в принципе повезло, что меня только траванули, а не убили. Хотя не исключу и другой вариант: передали дружку и его жене лошадиную дозу наркоты для меня, а они, может, в последний момент передумали меня к праотцам отправлять. А может и сами приняли дурь, и на меня чуток оставалось. Ты же понимаешь: всё это лишь догадки. Фактов нет.
– А бандитов реально найти?
– Этим полиция занимается. – равнодушно ответил Павел.
– Но надежды…
– Нет! В нашей команде потерпевших нет ни одного, кто бы на это рассчитывал. Если только у кого-то из бандюгов совесть не проснётся и он с повинной не придёт.
– Ты говоришь, отдал уже 70 миллионов?
– Практически да. Осталось три. Но это дело одного месяца.
– Ты за месяц зарабатываешь три миллиона? – Люда не верила своим ушам.
– Если брать обороты моей компании, то гораздо больше. Три миллиона должны осесть прибылью в этом месяце просто.
– Ты что, миллионер? – с ухмылкой спросила она.
– А что? Не похож? – Павел зачем-то надул щеки для убедительности.
– Ну да… миллионер… снимающий комнату за пятнашку в месяц… – она рассмеялась.
– Пока да. Я офис снял неподалёку, чтобы на дорогу не тратить время, и…
– А не врёшь ли ты всё, милый товарищ?
– Тебе – нет! – серьёзно ответил он.
– Что-то не верится мне…
– Я понимаю. Но давай с другой стороны посмотрим. После моего рассказа я не давлю на жалость, не прошу у тебя денег. Правда ведь?
– Сейчас не просишь. Ну кто ж гарантию даст?
– Только я. Но моё слово пока для тебя ничего не стоит. И это, кстати говоря, абсолютно нормально.
– Слушай, я не хочу тебя обидеть. Просто сам понимаешь: вся эта ситуация с этими долбаными тренингами и с пропажей Аньки меня доконала. Плюс ты со своим детективным триллером…
– Опережая твой вопрос, скажу. Знаешь, как проще всего определить: манипулируют тобой, или нет?
– Как?
– Это когда тебе предлагают обменять ресурсы на эмоции или наоборот.
– Объясни…
– Пример: подходит ко мне девушка и ласково так, говорит: «Мужчина! Вы такой симпатичный и глаза у вас добрые. Оплатите мне бензин, а то кошелёк потеряла. Доехать не на что…». Она мне – эмоции и уверенность, мол, какой я благородный рыцарь на белом коне. А я ей – денежку. Читай: ресурс. Те же дайки не говорят напрямую: дай денег. Они всё это укладывают вот в такой вот затейливый бутерброд: между эмоциями всегда спрятан ресурс. Кстати, об эмоциях. Давай снова твоей подружке позвоним. А то мы давненько не слышали: «абонент-не-абонент».
Люда набрала номер Ани.
– Абонент вне зоны действия… – произнесла Люда.
– Звони её бывшему мужу.
– Тоже самое, – нажимая на кнопку отмены вызова после двух неудачных попыток дозвониться, ответила она.
– Попробуем завтра в полицию заявление написать. А теперь, соседка, нам нужно выспаться. Неизвестно: что от завтрашнего дня ждать.
1 мая, утро. Ворота на замке
Люда проснулась в своей комнате. На часах – 6 утра. Она взяла телефон и снова набрала номер Ани и её бывшего мужа.
Услышав раз десять «абонент вне …», она стала звонить по телефонам экстренных служб. Снова пришлось озвучивать рост, вес, возраст и особые приметы. Но информации о несчастных случаях с девушками, хотя бы близко походивших на Аню, в эти службы не поступало.
В этот самый момент в комнату постучался Павел.
– Не спишь? – спросил он, не переступая порог. – Я услышал, ты звонила в несчастный случай. Как я понял, Аня нигде не проявлялась?
– К счастью да. Но всё равно предчувствие плохое… Анька никогда надолго телефоны не выключала… У неё ж работа постоянно на телефонах вся…
– Давай завтракать. Я яичницу приготовлю. Ты пока собирайся и пойдём в полицию заявление писать.
Павел закрыл дверь и, судя по доносящимся из кухни, звукам, в шкворчащее на сковородке масло разбили десяток яиц. Люда быстро умылась и, придя на кухню, оказалась приятно удивлена. На двух тарелках красиво подана яичница. Тонкими ломтиками нарезана ветчина и сыр.
– Прямо, как в ресторане! – подметила Люда, располагаясь за красиво сервированным столом.
– Это тебе месть за вчерашний вкусный борщ. А если честно…. Просто хотел тебя порадовать и под эту сурдинку обсудить один план.
– Какой? – положив ветчину на хлеб, спросила она.
– У вас продолжение идиотского тренинга сегодня?
– Да. С 10 утра начинается регистрация. В 12 дня уже начало.
– Отлично! До места нам час на электричке добираться.
– Куда добираться? На тренинг? Я же в чёрном списке! – затараторила было Люда.
– Для того, что я хочу предложить, нам вообще всё равно: в каком цветном списке твоя фамилия.
– А как же полиция?
– Одно другому не помешает. Просто полиция пока начнёт свою проверку, мы время можем упустить.
– Но если меня не пустят на программу?
– А нам и не нужно. План такой. Выходим через 30 минут. Идём в полицию и пишем заявление о пропаже твоей подруги. Дальше едем вдвоём на твой тренинг. Стоим недалеко от входа. Ведь регистрация будет проходить в одном месте. Если ты увидишь кого-то из её группы, то можно подойти и разузнать что-то о подруге. Может, сама Аня там будет.
– А если никого не будет?
– Тогда делаем рейд по всем больницам Москвы. Ищем дальше. Я ещё раз посмотрел их закрытые чаты. Нет никакой информации за последние два дня. В смысле вообще ни одного сообщения. Так что, возможно, Аня просто потеряла телефон или уехала куда-то.
– Согласна с планом! Пошла собираться. Только посуду помою…
– Посуду я и сам помыть смогу. Не теряй времени. Нам выходить скоро. Надень что-нибудь спортивное, чтобы там не выделяться особо. Да и сумку собери: типа ты просветляться приехала.
Около восьми утра они уже выходили из отделения полиции. У них приняли заявление о пропаже Ани. Но, судя по уставшему лицу сотрудника правоохранительных органов, никто с собаками не ринется искать красивую блондинку.
– Ты знаешь… – начала Люда. – Наверное правильно, что мы едем на тренинг. Что-то поискового энтузиазма не почувствовала…
– Я предполагал нечто подобное. Потому и предложил своими силами её найти. Только давай договоримся: никакой самодеятельности. Мы просто встанем рядом со входом и будем высматривать тех девчонок, кто были в группе с Аней. Хорошо?
– Договорились! – согласилась Люда. – Мы на вокзал?
– Да! Сейчас пробки. Да и нам лучше приехать раньше.
Идея «приехать раньше» вроде как была изначально правильной. Но ни Павел, ни Люда не могли даже представить, что сия блестящая мысль придёт в голову минимум 500 девчонкам! Им тоже не хотелось стоять в пробках. А опоздание на долгожданный тренинг они расценивали как личную трагедию.
По началу ничего не предвещало беды: пригородная электричка всегда битком в выходные. Потому отсутствие свободных мест не смутило Люду и Павла.
Но когда электричка остановилась на нужной станции, платформа чуть не просела от такого количества вышедших пассажирок! Тысяча красивых ножек, словно испытывая на прочность старые опоры платформы, направилась в сторону единственного выхода. И, проходя единой биомассой через турникет, стала течь в сторону базы отдыха.
– Я так понимаю… это все на тренинг?.. – после недолгой паузы, спросил Павел.
– Мда… протянула Люда.
– А сколько там участников?
– Я и не знаю…
– Следующая электричка через час. Если так пойдёт дело, то Аню или её одногруппниц в этом потоке девиц, физически не вычислить. Давай торопиться и по пути попробовать кого-нибудь разыскать.
Однако сказать оказалось легче, чем сделать. Павел и Люда чуть ли ни силой стали протискиваться в толпе. Люда старалась найти знакомые лица. Но через минуту, пара сыщиков оказалась в таком плотном потоке, что протиснуться или высмотреть кого-то стало нереально.
К удивлению Павла и Люды, дорога до Базы отдыха представляла собой обычную лестную тропу, где могут еле-еле разъехаться два мотоцикла или проехать одна легковушка. Расстояние от платформы до электрички – каких-то несколько сотен метров. Но когда по узкой тропе идёт сразу 500 человек, то давка рано или поздно неизбежна.
Драматизма добавлял ров по бокам. Он был огромный и глубокий: глубиной явно больше метра и шириной метра два-три. Весь ров был засыпан острыми камнями. Даже если захочешь – ров легко не перепрыгнешь. По всей видимости намечался ремонт по расширению лесной дороги. Только этим можно объяснить такой широкий, глубокий и грязный ров.
– Люда, – обратился Павел. – Если и дальше бабьё станет напирать, может начаться давка. Особенно в центре потока. Тропинка узкая. Ров грязный и глубокий. Судя по боевому раскрасу дам, они предпочтут быть задавленными, чем грязными.
– Да-аа, – глядя на плотный поток женщин разных возрастов, согласилась Люда. – Я сама не ожидала, что такой ажиотаж будет.
– А мы с тобой тоже молодцы. Точнее, я… – будто бы не слыша её ответа, рассуждал Павел. – Нужно было предугадать такой дурдом и вначале ехать сюда с утра пораньше, а потом в полицию.
– Я сама не думала, что столько народа будет и все на электричке припрутся…
– Так будущие жёны олигархов всё правильно просчитали: или на электричке гарантированно за час приехать, или на машине часа три в пробке простоять.
– Ой, – вдруг вскрикнула Люда. – Смотри!
– Куда? – переспросил Павел.
– Видишь девушку с розовыми волосами?
– Да!
– Она точно была в Аниной группе.
Неожиданно, Люда ринулась за Розовой, расталкивая локтями соседок. Но случилось то, о чём Павел предупреждал: Люда оказалась в середине и людской поток за секунды унёс её на несколько метров. Павел успел протиснуться к Люде и схватить её за руку.
– Люда, от меня не на шаг! – заорал он. – Сейчас сто процентов давка начнётся. Если что, старайся протиснуться ко рву. Поняла меня?
– Паша, прости! Я просто её увидела, но меня толпа подхватила… Теперь я Розовую даже и не вижу…
– Люда, держись рва. Сейчас я попробую нас вытащить. Уж лучше руку или ногу сломать, упав в ров, чем быть растоптанными тупой бабской толпой.
Павел попытался протиснуться ко рву, но сделать это не представлялось возможным: поток нёс их по центру. По всей видимости, дамы смекнули: находиться рядом со рвом безопаснее, чем перемалываться в середине. Потому на вакантные места у рва рассчитывать бесполезно.