Я же сказал, эти люди мои, Ларри зажал руками кровоточащую рану, благо крови немногоэто его особенность.
Я поняла, огрызнулась Эллина. Но девчонка должна умереть!
Прекрати! Не стоит ревновать на пустом месте. Лучше посмотри, что ты устроилаизваляла меня в грязи и прокусила руку!
Ничего, раны на тебе заживают быстро, мрачно откликнулась Эллина. Она поднялась на ноги. Несколько секунд они молча смотрели друг другу в глаза.
Иди в Озерный город, наконец твердо сказал Ларри. И жди меня там. Эта девушка скоро выйдет замуж за кузнеца. Мне она не пара.
Разумеется, потому что твоя парая, взгляд Эллины несколько смягчился. Ладно, как знаешь. Через некоторое время она вновь обернулась пантерой.
Ларри проводил ее взглядом, дождался, пока она скроется среди черных озерных вод, а потом сам вошел в воду, смыл грязь и кровь, а после направился в противоположную сторону, через поле и речушку, мимо кладбища и заброшенной церквик старому графскому дому. Он должен был убедиться, что хотя бы что-то хорошее есть в этой историичто Беатрис Флетт на самом деле все еще жива.
Софи была правасегодня действительно необычно ясный и солнечный день, и наконец-то, тепло. На северных островах такая погодаредкость!
Он шел мимо зеркально-черных озер, утопающих в желтых зарослях дрока, мимо болотного цвета замшелых скал, похожих на покрытых зеленой шерстью застывших, обращенных в камень троллей. Мимо долин, где сливались, переплетаясь, извилистые серебристые русла нескольких рек, мимо колдовских каменных пустошей, пестреющих кустиками вереска, загадочных, древних, какие существовали в целом мире лишь здесь, на этих северных островах.
Он добрался до усадьбы спустя полчаса. Лесная ведьма стояла на крыльце в простом белом платье, ее длинные темные волосы были распущены и свободно падали на плечи. Она улыбалась ему счастливой улыбкой, но улыбалась лишь одной стороной рта. И, подойдя ближе, Ларри увидел, что у нее вовсе не синие глаза, как показалось при первой встрече. Нет, они совершенно фиалковые, почти фиолетовые! Точно такие же были у Идилис Доэрти, возлюбленной и жены его родного отца. Несколько мгновений они молча смотрели друг на друга.
Я рад, что ты жива, Беатрис Флетт, сказал он, подойдя к ступеням и радостно улыбнувшись ей в ответ.
Я рада, что ты все-таки пришел, Ларри МакНейл, произнесла она. Выглядишь еще лучше, чем прежде! Тюрьма пошла тебе на пользу. И спасибо, что спас меня.
Во всей этой жуткой истории должно быть хоть что-то хорошее, кивнул он.
Я слышала про чудовище, истребившее половину острова, вздохнула Беатрис. Это было ужасно.
Ты можешь не кормить меня завтраком после такого, разрешил Ларри.
Ну почему жев ее фиалковых глазах вспыхнули лукавые искорки. Я так устала завтракать одна. Идем. Все скоро будет готово.
Она сбежала со ступеней и пошла по дорожке, Ларри последовал за ней. Пока они шли по тенистым зеленым аллеям, мимо покрытых мхом раскидистых деревьев, с которых казалось вот-вот спустятся разбойники леса, облаченные в зеленые наряды, он рассказал ведьме подробности своего пребывания в тюрьме, поведал о судьбе несчастного Оуэна, о надписи из белеющих костейБеатрис внимательно слушала, не перебивая. В ее глазах застыли печаль и сострадание.
Кем ты была до того, как стать графиней? вдруг спросил он, резко остановившись.
Лесной ведьмой, ты же знаешь, она тоже остановилась и повернулась к нему, Самой обычной бедной девушкой. Граф увидел меня как-то на опушке. Польстился на мою красоту и взял в жены. Но я была ему хорошей женой, честное слово! И по-своему любила его.
Лесной ведьмой из какого клана?
У нас нет кланов, хихикнула она. Мы же не благородных кровей! Не ровня вам! Мы ведем наш род от жрецов друидов. До вступления в брак меня звали Беатрис Доэрти, если тебе это интересно.
Я так и думал, он кивнул. Понял по твоим глазам. У всех Доэрти были такие глаза Скажи, Беатрис, слышала ли ты об Идилис Доэрти? Той, что жила возле родового замка МакНейл, по ту сторону горных хребтов, и тоже стала женой графа? Это было давно, очень-очень много лет назад
Нет, ведьма покачала головой. Не слышала. Она видно из другой ветви рода Доэрти, из тех, что ушли через горы на север Говорят, их магия была куда сильнее нашей. Я почти ничего не умею. Но почему ты вспомнил о ней? Ты не можешь быть ее правнуком! У женщин Доэрти рождаются только дочери Дочери-ведьмы с фиалковыми глазами.
Так, пришлось к слову. Ты похожа на нее. На то, как ее описывали мои предки. У нее были такие же глаза. И такая же странная улыбка.
Беатрис улыбнулась снова, а потом вытянула руку, показывая:
Смотри, вот он. Мост.
И перед глазами Ларри предстала вдруг идиллическая картинаузенькая речушка с быстрой черной водой, с берегами, заросшими камышом и осокой. Через нее был перекинут широкий горбатый мостик, весь увитый цветами и диким плющом. Посреди этого мостика, на самой верхней, пологой его части, располагался небольшой круглый стол, накрытый белой скатертью. На нем стоял серебряный кувшин с вином, и еще одинс молоком, лежало маленькое блюдо с фруктами, и побольшес пирогами, а по тарелкам был разложен ароматный пудинг, который слуги неизвестно как успели приготовить в столь ранний час.
Мы делали пудинг каждый день. Каждый день все эти два месяца. Мы ждали тебя, пояснила Беатрис Флетт, заметив его удивление и угадав его причину. Я ждала тебя.
Она произнесла эти слова с особым ударением, и он с удивлением взглянул на женщину, почувствовав вдруг повисшее в воздухе напряжение.
Откуда ты знала, что я вернусь? спросил Ларри.
Поняла по твоему взгляду, ответила она. По тому, как ты смотрел на меня в ту ночь, когда мы встретились впервые
Она продолжала смотреть ему в глаза, словно чего-то ожидая. Но он растерянно молчал и не двигался, и Беатрис Флетт продолжила.
Я всего лишь лесная ведьма, к тому же уже не самая молодая
Не говори так, ты прекрасна! начал было Ларри, но она быстро закрыла ему рот ладонью.
Тихо! Не перебивай. У меня много недостатков. К примеру, я не могу стать женой другого графа, потому что не смогу подарить ему наследников. Я вдова, да еще и не способна рожать детей. Я почти забыла магию. Ничего другого не умею. Но я подумала, что возможно ты не откажешься погостить в моей усадьбе пару дней? Ведь и тыне идеален, при всей своей красоте и силе, чего уж скрывать! У тебя тоже масса недостатков. Мы стоим друг друга.
Ларри задумался, почесал затылок, зарывшись пальцами в мокрые волосы.
С таким-то завтраком я готов остаться и на пару недель, если уж ты даже замуж за графа пошла ради этого чудесного мостика! согласно кивнул он. Его правда куда больше, чем мостик, вдохновила мысль, что Беатрис Флетт неспособна к деторождению, а значитбезопасна для мира, в отличие от других женщин, встречавшихся на его пути. Она была красива. И она былаДоэрти, возможно поэтому он чувствовал к ней странное, невероятно сильное притяжение? Илиона околдовала его?
Нет, я не колдовала, она снова угадала его мысли. Ты сам так решил. Это твой выбор, граф МакНейл. Ты останешься, а потом уйдешь. А когда же вернешься снова?
Ларри ласково улыбнулся и осторожно коснулся ладонью ее щеки.
Когда я вернусь снова, тебя уже не будет, графиня Флетт Ведь ты, к сожалению, не бессмертна. Я должен идти к моей матери, она звала меня. В тех землях время идет иначе.
Что ж, в ее голосе послышалась печаль. Было очевидно, что его слова огорчили женщину, Тогда не будем терять отведенные нам минуты. Завтрак остывает.
Ведьма взяла его за руку и повела к мосту. Они сели за стол и принялись за еду, глядя на быстро бегущую воду холодной горной речушки. Потом Беатрис Флетт отодвинула тарелку, подперла ладонью щеку и с улыбкой наблюдала за ним, пока он ел пудинг, можно сказать, разглядывала его.
Пусть у меня нет того дара предвидеть, что у других дочерей рода Доэрти, сказала она, наконец, Но могу предсказать, что яне твоя судьба, Ларри МакНейл.
Разумеется, он усмехнулся, зачерпнув еще ложку вкуснейшего пудинга. Для этого не нужно уметь видеть! Это скажет и слепой! Моя судьбамучения и перерождения А если ты о женщине, вряд ли я смогу рассчитывать на кого-то кроме моей рыжеволосой невесты-келпи. Онанастоящая дьяволица и отличная мне пара! Зачем я тебе!
Не думай за других! За судьбу, за бога! возмутилась Беатрис. Не смей думать за других! Неисповедимы пути Господни, и ты не знаешь, какая судьба тебе уготована!
Ларри поморщился, что ж, если ей хочется так думать, строить воздушные замки Но сам-то он знает печальную правду. Он доел пудинг и отодвинул тарелку.
Дара предвидения у тебя точно нет, продолжил он. А какой есть? Кроме метания огня?
Еще я умею исцелять.
Повисло молчание.
Может, исцелишь меня? он осторожно накрыл ее ладонь своей, на его пальце поблескивало изумрудное кольцо.
Беатрис посмотрела в его глаза и снова увидела то беспросветное отчаяние, что она сразу заметила, едва он вернулся.
От этой боли я исцелять не умею. Никто не умеет, вздохнула ведьма, покачав головой. Это плата за черные дела. Такую берет с нас Создатель.
Она медленно поднялась и подошла к перилам моста, облокотившись на них, посмотрела вниз, на бегущий по большим камням холодный поток. Ларри последовал за ней, потом приблизился и вдруг обнял ее, повернув к себе, почувствовав, что она затрепетала от его прикосновения. Беатрис Флетт подняла к нему бледное лицо.
Ты же знаешь, горько сказал он, Что мы завтракаем здесь, на мосту. Любуемся бегущей водой и этими чудесными цветами. Едим вкусный пудинг и запиваем его чудесным вином обмениваемся ничего не значащими словами и шутками, рассуждаем о судьбе и о божественном провидении Кидаем друг на друга страстные взгляды, соприкасаемся руками, дрожим от волнениялишь для того, чтобы забыть. Все вокруг, и этот завтрак на чудесном мостувсе лишь для того, чтобы забыть об огненной бездне стыда, что полыхает внутри нас. Внутри тебя, внутри меня Но красота этого места, его иллюзорное спокойствие и безмятежность не помогут нам перестать вспоминать, не позволят не видеть больше точто мы уже видели За твою жизнь я заплатил сотней, тысячей трупови ты это знаешь! Ради того, чтобы ты жила, чтоб жили эти земли, я выложил чудовищную надпись на склоне горы, которую ни я, и никто из потомков людей, живущих здесь, не забудет никогда. И завтрак на чудесном мосту не сможет заслонить стыд, не сможет унять муки совести. Если бы я мог расстаться с жизнью прямо сейчас, чтобы смыть позор со своего именис имени клана МакНейл, я бы сделал это немедля! Но я не могу умереть и обречен вечно прятать страшные воспоминания за яркими красками цветов на перилах моста, за бегущей по камням прозрачной водой. За твоими глазами цвета фиалки Наш необыкновенный завтрак на мостулишь бесплотная иллюзия, роскошное покрывало, скрывающее сожженные деревни, разрушенные замки, убитых людей, детей, лужи крови и костяную надпись Лишь покрывало, чтобы спрятать срам. И ничто этого никогда не изменит.
Знаю, тихо ответила Беатрис. Но не стоит об этом сейчас. Ведь мы не в силах ничего исправить. То, что сделаносделал не ты, и это я тоже знаю.
С этими словами она потянулась и поцеловала его, Ларри крепче обнял ведьму из рода Доэрти.
Пусть хотя бы у этой истории будет хороший конец! Ты жива. И ты сможешь защитить моих людей от келпи, если они все же вернутьсяпосле этих слов он замолчал, ответив на нежный поцелуй женщины.
У этой истории не было хорошего конца. Год спустя Беатрис Флетт была убита Эллиной, дочерью Озерного короля Бариана. Принцесса-келпи никому не прощала флирта со своим женихом, пусть и не сильно любила его. Стоя над телом убитой ведьмы, Эллина поклялась на ее крови страшной клятвой уничтожить каждую женщину, что осмелится встать между ней и Лоренсом МакНейлом. И она долгие годы успешно держала слово, пока не нашлась та, что обладала силой неизмеримо большей, чем сила, данная келпи.
Ларри похоронил Беатрис Флетт на вершине высокого, обрывающегося в свинцовое море утеса, под оглушительное завывание холодного ветра, и на ее могиле сложил каменный дольмен, ведь на могилах ведьм нельзя поставить креста. Стоя здесь, слушая песню волн, глядя на уходящие за горизонт просторы Атлантики, чувствуя капли дождя на своем лице, на и без того никогда не высыхающих волосах, он думал о той, кому принес несчастье, пытаясь спасти, и знал, что образ Беатрис Флетт навсегда останется в его мыслях бесплотным призраком, витающим среди других, тех, кто оставил эту жизнь для жизни лучшей.
В час, когда умерла графиня Флетт, последняя из рода Доэрти, с оглушительным грохотом рухнули камни Одинокой горы, расколов северный остров надвое и подняв в море валы до самого неба. И обрушились гигантские валуны, закрыв вход в тоннель, ведущий в Граничные земли. В тот же час магия добрых волшебниц, что долгие годы жили здесь, защищая островитян от темных сил, покинула Гебридские острова.
А дальше начались другие времена. Объединение северной страны горцев с Англией под властью все того же злосчастного Якова Стюарта, казнь законного короля Карла, битвы Кромвеля и бесконечные сражения шотландского народа за независимость, не закончившиеся и поныне. Ларри видел и помнил эти битвы, и павшие в них также остались вечно живыми в лабиринтах его памяти, казавшейся бездонной.
Средневековье ушло в прошлое, пролетела эпоха Просвещения, начался индустриализм. Побежали по рельсам железной дороги первые поезда, построили чудесное здание вокзала в Эдинбурге. Оживились портовые города, куда заходили теперь и гигантские пароходы, пересекавшие Атлантику, знаменуя собой растущее влияние могучего заокеанского континента, превратившегося из отсталой колонии в претендента на мировое господство. Неудивительно, ведь новое всегда вытесняет старое, таков закон. Началась и окончилась мировая война. Затем вторая. А Ларри все жил и жил, оставаясь прежним, для него не менялось ничто. Все также проходили бесконечные мучительные перерождения, во время которых валькирия озерапринцесса-келпи с огненными волосами, была рядом с ним, все также окрашивалась земля кровью жертв чудовища, но не здесь, не на этих островах. Ларри не появлялся здесь в обличие монстра после тех страшных дней, когда было сложено «костяное послание», как назвали это событие в легендах древности. Да и в обличие человека он появлялся в мире людей нечасто, зная, что лишь причинит страдания тем, с кем пересечется его дорога, как принесла встреча с ним гибель прекрасной графине Флетт.
Он научился не вспоминать о тех страшных днях, о ее смерти, о каменном дольмене на уходящем в море утесе, о смерти Оуэна в колдовском лесу, но так и не сумел забыть жутковатого впечатления, который оставил завтрак на мосту, полный фальшивой радости, смешанной с горьким раскаянием и жгучим стыдом.
Ларри помнил о нем непрестанно, вплоть до того самого дня, когда появился в обличии келпиводяного коня-оборотня, на побережье близ шотландского городка Эйр. И с этого дня другое видение заслонило весь мир, заставив умолкнуть голос бездонной памяти и забыть о злосчастном завтраке на мосту, удивительные зеленые глаза и светлая улыбка той, кого позже назовут Лорианой Туаденель, дочерью Кольца добра, освободительницей Граничных земель и целого мира.
***
Король Барриан завершил свой рассказ, и какое-то время они сидели молча. Хранитель продолжал записывать услышанное, а Барриан погрузился в воспоминания. О погибшей дочери, о предателе-подопечном, об ушедшем величии. Ничего, придет день, и он отомстит им. И Ларри, и Лорианеони должны ответить за все. За гибель Эллины, за смерть Килломары! Ведь у них тоже есть дети, так пусть заплатят их жизнями, искупят долги!
Хранитель поднялся, убрал пластинку со сделанными на ней записями, поблагодарил Озерного короля за рассказ и направился к назад хижине. Сделав несколько шагов, он остановился и обернулся к своему собеседнику.
Я тут подумал, что вы были правы, Ваше Величество, сказал старик. Священная чаша не нужна в Озерном городе. Никто больше не приходит к ней, и я могу быть свободен от своих обязанностей. На старости лет могу и мир посмотреть, я ведь почти никогда не был на земле!
Куда ты собираешься? нахмурился Барриан. Надеюсь, не в Медный замок?
Нет, Хранитель Священной чаши приглушенно рассмеялся и покачал головой. Мне по душе вольная жизнь, вдали от правителей. Я хочу отправиться к Южным берегам. Говорят, воздух там способствует крепкому здоровью, а много ли еще нужно бессмертному старику!