Анна кивнула и уже привычно опустилась на облюбованный ею стул у большого стола. Да, им определённо нужно поговорить.
Матвей и правда вышел уже через пару минут. Снова с мокрой одеждой в руках. Анна помогла ему развесить и эту под навесом на улице, и они отправились к маяку.
Хранитель отпер дверь маяка, а Анна спросила:
- У вас свои ключи?
- Да. Отец свои носит при себе. У Полоцких и Родаковых тоже по комплекту. На всякий случай.
Они неспешно поднимались по ступеням вверх. Наконец Анна не выдержала и поинтересовалась:
- Кто-нибудь приходил на Северный?
- Нет.
- Может быть, позже придёт?
- Возможно. Но, скорее всего, мы где-то ошиблись. Или этот кто-то видел, как мы прятали лодку.
- Почему вы так думаете? Может, он просто отправится на Северный ночью?
- Не думаю. В такую погоду и днём нелегко ходить. А ночью вообще опасно.
- Ну, есть же фонари.
- А с фонарём он побоится. Свет фонаря здесь будет виден издали. Это большой риск. А днём... днём всегда можно чем-нибудь отговориться. Да даже честно признаться, что пошёл лодку посмотреть. Ну, поддался любопытству. Так это не преступление. А вот ночью этот номер не пройдёт. Так что, думаю, раз, пока было светло, на Северный никто не пришёл, всё же ошибся я, и кто-то увидел наши танцы с лодкой.
Анна вздохнула. Они как раз добрались почти до верха, туда, где несколькими часами ранее Хранитель в бинокль наблюдал за лодкой, и Матвей сел на широкий подоконник, снял очередную, сухую, штормовку, свернул в несколько раз, положил рядом с собой и похлопал по ней ладонью, приглашая Анну устроиться рядом. Эта ненавязчивая забота о её комфорте, тронула чуть ли не до слёз. И Анна, стараясь не показать этого, села и сказала:
- Пока вас не было, я разговаривала с Марией Михайловной.
- И, вижу, что-то узнали?
- Ну, не столько узнала, сколько поняла.Анна замолчала, собираясь с мыслями.
- И что именно?
- А Владлен Архипович тоже Полоцкий?вопросом на вопрос ответила Анна.
- Да, - удивлённо протянул Хранитель.
- Это очень странно.
- Почему?
- Потому что Мария Михайловна и в молодости была Полоцкой. То есть, это её фамилия, а не его.
- С чего вы взяли?
- Да она в разговоре упомянула, что в далёкой молодости её начальник хвалил: «Полоцкая, повезло нам с тобой!»
- Странно, - согласился Матвей.Хотя, может, у него фамилия неблагозвучная, и, когда они поженились, он решил взять её?
- Ага. А ещё может быть, что они однофамильцы, - усмехнулась Анна.
- Это маловероятно, - поддержал её тон Хранитель.Всё же Полоцкиене Кузнецовы, не Петровы и не Ивановы.
- Да, а ещё, похоже, дети у них не общие.
- То есть как? Почему вы так думаете?
- А она всё время говорит: мои дети, мои внуки. Не наши.
- Ну, это же и правда её дети и внуки.
- Да, но люди, у которых дети общие, хотя бы иногда, но говорят «наши дети». А Мария Михайловнанет. Я этого до сегодняшнего дня не замечала. Но сегодня так получилось, что после разговора с ней, позвонила сестре. А та рассказывала мне о моей племяннице. И сказала «наша дочь». Вот тут-то меня и осенило. Мария Михайловна не единожды упоминала о своих близких. Она любит рассказывать о них. Но при этом ни разу не сказала про них «наши». Ни одного разочка. А ещё они с Владленом Архиповичем спят в разных комнатах и вообще ведут себя друг с другом тепло, но как-то - Она задумалась.Как-то уж слишком по-добрососедски, а не как супруги, прожившие вместе много лет. Не приобнимут друг друга, не поцелуют, не приласкают. Ровно, приветливо и без чувств.
Хранитель повернулся к Анне лицом, привалился спиной к оконной нише и задумался.
- То есть вы хотите сказать, что они поженились недавно? И что брак у них фиктивный?
Анна села так же и кивнула:
- Ну да. Думаю, именно так и есть. И мне это кажется странным. Зачем немолодым людям жениться фиктивно? Может, конечно, это мне глупость в голову пришла. Но я от этой мысли никак не могу избавиться. Пока вас не было, и так крутила, и этак. Не могу понять, для чего им это.
- Зато я могу, - задумчиво протянул Хранитель и взял руку Анны в свою. Она не отдёрнула, хотя сейчас они были не на улице и ветер не толкал её, норовя уронить.
Глава 34. Руки
Анна с трудом контролировала сразу же сбившееся дыхание и глупую улыбку, в которой так и норовили растянуться губы. Одно дело, когда Хранитель поддерживал её на улице, там всё-таки можно было предположить, что им двигали исключительно человеколюбие, желание помочь и хорошее воспитание. Но сейчас успокаивать себя этим было глупо.
Он взял её за руку, потому что хотел этого. А она не отняла её, потому что не хотела. Всё понятно и вполне объяснимо. Но почему так сильно бьётся сердце? Взрослые люди, а она теряется, будто впервые переживает подобное.
Чтобы немного прийти в себя, Анна в очередной раз воспользовалась уже испытанной уловкой, вспомнила о выведанной информации:
- Я узнала у сестры, как она достала разрешение для меня.
- И как же?заинтересовался Хранитель, но руки Анны не отпустил, наоборот, взял и другую и накрыл обе второй ладонью, как будто пытался согреть. Ощущая тепло его больших рук и чувствуя, что все её мысли сейчас именно в этом соединении их тел, Анна внешне совершенно спокойно, а внутри вся дрожа, начала рассказывать:
- На какой-то конференции Неллиэто моя сестрапознакомилась с коллегой, они даже подружились, переписывались частенько. И, когда Нелли захотела сделать мне сюрприз, она бросила клич по всем знакомым, в том числе и этой женщине. И та сказала, что сможет договориться, чтобы меня пригласили на Закат. Ну, и договорилась.
- Надо же. А вы не спросили у сестры, как зовут эту женщину?
- Конечно, спросила, - даже чуть обиделась Анна и торжественно произнесла: - Булатова Агния Сергеевна. Это полезная информация?
- Полезная, - кивнул Матвей. Его голос показался Анне странным, она посмотрела на него встревоженно. Но Хранитель сосредоточенно изучал вид на залив и молчал. Наконец, он отмер:
- То есть лично в с этой Агнией Сергеевной не знакомы?
- Нет. И даже слышала о ней впервые. Моя сестрагений общения. У неё какое-то невероятное количество знакомых, и со всеми она поддерживает очень добрые отношения. Мне кажется, если ей понадобится украсть алмаз «Шах», она найдёт исполнителя за пару часов.
- У вашей сестры такие криминальные наклонности?усмехнулся Хранитель.
- Пока не замечала. Это шутка, конечно. Но факт остаётся фактом. Для моей сестры почти каждый готов на подвиги, причём, на голом энтузиазме, за спасибо. Она человек невероятного обаяния. Против неё невозможно устоятьАнне было приятно рассказывать о сестре, и, увлёкшись, она не замечала, как меняется взгляд Хранителя. И только в последний момент она успела увидеть, как Матвей встал с подоконника и потянул её за собой.
Анна вскинула удивлённые глаза. И тут же Хранитель стиснул её плечи руками, пару секунд подержал так, внимательно, испытующе вглядываясь в её лицо, и с силой прижал к себе, запустив пальцы в волосы Анны. Громко стучали сердца, завывал за толстыми стенами маяка злющий ветер, где-то по Закату ходил человек, чуть не убивший смотрителя, далеко внизу бились о камни волны. И Анна дрогнула.
Она несколько месяцев жила с мыслью, что теперь обречена на одиночество. Искать другого плюса, чтобы не по любви, а просто из-за страха остаться одной быть вместе, она не хотела. Рисковать по-настоящему любимым человекомтем более. Знала, что правильная терапия делает возможными и относительно безопасными отношения плюса и минуса, но всё равно боялась и считала невозможным брать на себя такую ответственность за дорогого человека. И день ото дня приучала себя к мысли, что проживёт всё, что ей отмерено, без любви. Во всяком случае, без взаимной. Наверное, для кого-то это не страшно. Для кого-то, но не для неё.
Анна всегда хотела любви, стремилась к ней, мечтала о семье. И даже в Богдана, как она сейчас понимала, влюбилась потому, что тот почти с первых дней их отношений заговорил о семье. Не случись этой истории с его предательством, она, наверное, всю жизнь была бы привязана к нему и даже счастлива. Во всяком случае, она была в этом уверена, пока не оказалась на Закате, не посмотрела в море с маяка и не встретила этого мужчину. Особенного мужчину, не похожего ни на кого. Теперь-то она была поняла, что до конца жизни не встретит никого, кто сможет сравниться с ним.
А ещё и приговор был отменён несколько дней назад. После полугода ожидания, надежд, сомнений и страха. Да, она, конечно, боялась. Как боятся все, кому довелось пережить такое. И вот теперь -свобода. И огромная, разумеется, конечная, но всё равно долгая жизнь впереди. И весь мир у её ног. Что-то подобное она чувствовала в юности, лет в шестнадцать-семнадцать. Подобное, но не сравнимое по силе. Теперь ей казалось, что она каждой клеточкой впитывает всю красоту этого мира. Или это потому, что она оказалась на Закате? Или оттого, что всего два дня назад, выходя из вод залива, увидела на камне этого мужчину, который сейчас прижимал её к себе так, словно в ней было всё его счастье?
Анна не знала этого, но не стала сопротивляться. Объятья Хранителя невозможно было сравнить с объятьями Дениса, из которых ей сразу же захотелось вырваться. И с объятьями Богдана, при мысли о которых она теперь внутренне передёргивалась. Сейчас она желала только одногодолго-долго стоять вот так, чувствуя, как держат её крепкие сильные руки Матвея. И она тоже не удержалась, обняла его и прижала к себе голову человека, в которогоправ, прав орнитолог Денис, и Мария Михайловна тоже права!умудрилась влюбиться с первого взгляда. Ну, может, со второго, но определённо не позже.
Так они стояли довольно долго. Анна поймала себя на мысли о том, что ей не нужно привыкать к объятьям Хранителя, как было в начале отношений с Богданом. Как будто его руки были ей знакомы. И даже большего пока не хотелось. Она просто откуда-то знала, что всё будет. В своё время. И наслаждалась тем немногим, что было пока у них. Хотя как же немногим, если ей хорошо, как не было ещё никогда в жизни?
Внизу хлопнула дверь.
- Эй!негромко и чуть испуганно позвала Камилла.Э-эй! Есть здесь кто-нибудь?
Хранитель чуть отстранился, с нежностью и, как показалось Анне, сдерживаемым смехом посмотрел на неё, быстро поправил ей растрепавшиеся волосы, одёрнул куртку и крикнул в лестничный колодец:
- Есть!
- Матвей, это вы-ы?Голос и шаги звучали гулко.
- Мы-ы!
- Вас там зовут ужинать! И Анну-у! Только я её найти не могу-у!
Хранитель снова посмотрел на Анну. Теперь его глаза определённо смеялись.
- Я её уже нашё-о-ол!
Это прозвучало многозначительно. И от этой многозначительности Анне стало тепло на душе. Нашёл. И она, похоже, нашла.
Глава 35. Ссора
Шаги Камиллы внизу замерли. Пару секунд она молчала, потом неестественным голосом поприветствовала:
- Приве-е-е-ет, Анна-а!
- Привет!ответила та. Матвей по-прежнему прижимал её к себе и не думал отпускать. Анне стало немного неловко. Но Камилла неожиданно проявила деликатность:
- Ну, тогда вы подгребайте к Полоцким. А я пока пойду искать АнМиха и Дениса.
- АнМиха?еле слышно повторил Хранитель и снова со сдерживаемым смехом посмотрел на Анну.
- Анатолия Михайловича, - расшифровала она, хотя, конечно, Матвей и сам всё понял. Он ещё ближе притянул её к себе, снова запустил пальцы в волосы и вдруг быстро поцеловал. Анна задохнулась от неожиданности, а Хранитель уже совершенно невозмутимо поинтересовался у всё того же лестничного колодца:
- А где они? Ну, АнМих и Денис?
- А я не знаю-у!капризно сообщила Камилла и раздражённо добавила: - Я задание Галины Филипповны выполняла, а в это время эти двое куда-то свинтили.
- Вдвоём?
- Этого уж я точно знать не могу!
Анна посмотрела через перила. Камилла стояла в самом внизу, задирала голову и жаловалась:
- Можно подумать, они мне докладывают!
Анна встревоженно взглянула на Хранителя. Тот покачал головой и одними губами сказал:
- Рановато я ушёл с Северного.
- Ладно, я этих искать!сердито сообщила Камилла. Хлопнула тяжёлая входная дверь.
- И что теперь делать?сердце Анны снова стиснула тревога, о которой она почти забыла в объятьях Хранителя Заката.
- Буду думать, - пообещал тот.Не волнуйтесь. Мы обязательно со всем разберёмся.Он подтянул Анну за руку к окну, встал позади неё, обнял, и негромко сказал:
- В пустой маяк, в лазурь оконных впадин,
Холодный ветер дуети, звеня,
Гудит вверху. Он влажен и прохладен,
Он опьяняет свежестью меня.
Анна замерла, не веря своим ушам. А Хранитель Заката продолжил:
- Остановясь на лестнице отвесной,
Гляжу в окно. Внизу шумит прибой
И зыбь бежит. А вышесвод небесный
И океан туманно-голубой.
Внизушум волн, а наверху, как струны,
Звенит-поёт решётка маяка.
И всё плывёт: маяк, залив, буруны,
И мы, и небеса, и облака.
Помолчали. Наконец, Анна с улыбкой сказала:
- Вы заменили два слова. Во второй строчке «осенний» на «холодный". И в последней «я» на «мы». Я знаю это стихотворение Бунина. Учила в институте.
Матвей хмыкнул ей в волосы:
- Мне показалось, что так будет точнее. В соавторы Бунину я не мечу. Просто захотелось вдруг прочесть. На мой взгляд, «На маяке» - одно из лучших его стихотворений.
Анна кивнула:
- Я тоже люблю именно его поэзию. Проза для меня мрачновата. А вот стихи стихи удивительные.
- Я не так чтобы много читал, - признался Хранитель.У меня довольно узкая сфера интересов. Море и маяки.
- Даже в литературе?
- В том числе и в литературе.
- Это не узкая сфера, - не согласилась Анна, глядя, как всё темнее и темнее становятся море и небо за окном.
- Я рад, что вы так считаете - сказал Хранитель. Анне показалось, что он собирался продолжить фразу, но почему-то не решился. Вместо этого он повернул Анну к себе, взял её лицо в жаркие ладони и прижался губами к губам. Теперь не на секунду, как совсем недавно, а надолго. Очень надолго, настолько, что Анна потеряла счёт времени.
К Полоцким они вошли, держась за руки. Анна, правда, на крыльце попыталась незаметно высвободиться, но Хранитель не дал, подождал, пока она поправит волосы и куртку и снова завладел её рукой. Мария Михайловна, разумеется, сразу же это заметила и разулыбалась. Галина Филипповнатоже.
- Садитесь, ребятки, - указала на два свободных стула хозяйка дома. Конечно же, это были два стоящих рядом стула. Анна хотела малодушно дезертировать и сесть на пустующее место рядом со старшей орнитологиней, но та пророкотала:
- Нет уж, Анечка, здесь будет сидеть мой кавалер. А то кто же станет ухаживать за мной?
Матвей еле слышно фыркнул и отодвинул стул, помогая Анне сесть. И ей вдруг очень захотелось увидеть его не в штормовке, свитере и джинсах, а в морской форме. И чтобы она сама в вечернем платье
Раздались шаги, хлопнула дверь с улицы и в дом вошёл Анатолий Михайлович. Анна заметила, что Матвей напрягся и хотел было о чём-то спросить старшего орнитолога. Но его опередила Мария Михайловна:
- Ну что, как там мои дрова?
- Все сложены в сарае, как я и обещал, - браво отрапортовал Анатолий Михайлович.
- Не устали? Всё же вы человек городской, к сельскому труду непривычный. А я вас заставила битый час по хозяйству помогать.
Орнитолог только с улыбкой покачал головой и отправился мыть руки. Анна с Хранителем переглянулись. То есть Анатолий Михайлович всё это время складывал дрова по просьбе хозяйки? Значит, он совершенно точно на Северном не был. Но где же Денис?
Тот заявился, едва его старший коллега успел усесться рядом с Галиной Филипповной и со счастливой улыбкой приступить к ужину. Когда молодой орнитолог устроился напротив Хранителя, тот негромко спросил:
- Где вы были?
- А, собственно, почему я должен вам докладывать?!неожиданно резко ответил Денис.
Анна похолодела. Камилла с выражением ужаса на лице уставилась на мужчин, а Мария Михайловна попыталась что-то сказать, но была остановлена предостерегающим жестом Матвея. Сам он по-прежнему тихо ответил:
- Потому что вы находитесь на режимном объекте.
Денис молчал, гневно сжимая и разжимая кулаки. Глаза его сузились.
- Слушайте вы, - резко выпалил он.Насколько я могу судить, вы здесь никто! Занимайтесь своими делами! И не лезьте в мои! Я же не спрашиваю, зачем вы повсюду таскаете с собой Анну! Это личное дело каждого , кто как проводит своё свободное время. Кто-то нахрапом, едва успев познакомиться, устраивает свою судьбу, а кто-то гуляет в одиночестве. Вам вот есть, кого тискать по углам - Он нехорошо усмехнулся, посмотрев на Анну. - А мне неко
Денис не договорил. Хранитель резко выбросил вперёд правую руку, схватил орнитолога за воротник рубашки, подтянул к себе и ласково посоветовал: